Ицкоатль обошёл толпу зрителей, чтобы не протискиваться сквозь неё, вплотную подобрался к ширме и вполголоса спросил:
— Где тебя ждать?
— Таверна. Через час, — послышался ответ барда. — Они уже заканчивают.
— Понял, — отозвался Ицкоатль и пошёл обходить торговые ряды, не столько надеясь найти что-то нужное для себя, сколько для того, чтобы скоротать время. Была у него ещё одна задача — сбыть собранные с тел немногочисленные побрякушки. Он рассудил, что монетами разделить добычу и никого не обидеть будет куда проще, чем украшениями. Справившись с этим делом не без помощи памяти Саркана, он ссыпал выручку в кошель и направился к назначенному месту — время уже поджимало.
Барда в зале не было ни на первый, ни на второй взгляд, но, когда Ицкоатль направился к уже знакомому месту, к нему подскочил хозяин таверны и показал на лестницу, ведущую куда-то вниз. И только внизу стало понятно, что в этой таверне были даже комнаты для тех, кто не любил есть на виду. Можно было догадаться и о том, что ни один звук за пределы закрытых дверей не распространится.
Одна из дверей открылась — там в одиночестве сидел бард.
— Заходи. Признаться, мне совсем не понравилось, как нас доставили в замок в тот раз.
— Никакого удовольствия, — согласился Ицкоатль, прикрывая дверь за собой и проходя к столу. — О чём ты хотел со мной поговорить?
— Ну, сначала я хотел повиниться за то, что ненароком подставил твоего человека, — ответил Халлар. — Обалдуи они, конечно, у тебя, не сообразили, что визит дознавателя не может предвещать настоящее соревнование. И тем не менее, он сидит в подвале по моей вине. Если хочешь, могу вытащить, но ему придётся уходить к барону Андрису. Однако пока ему там ничего не грозит до прибытия королевского дознавателя, а тот не настолько глуп, чтобы не понять, что взяли первого попавшегося. Всё-таки подпись я оставил достаточно чёткую.
Ицкоатль кивнул. Он так и понял, когда только услышал про арест своего человека, что здесь замешан побратим.
— Попробую достучаться до барона, — решил он. — Если не получится — подожду королевского дознавателя. А если и тот не решит проблему… Тогда её решу я.
— А вот перед приездом королевского дознавателя мне придётся уйти, — продолжил бард. — С заклинанием мы закончили, так что и оставаться мне вроде незачем, так что подозрительным это не станет. Меня он не знает, но что у него за свита, мне неизвестно. Вдруг кто-то из них со мной знаком?
— А я займусь пока своей землёй, — решил Ицкоатль. — Надо будет съездить проведать молодого барона. Узнать, как он там, да поговорить с ним о дальнейших делах. Если, конечно, старый барон согласится меня туда отпустить, а то у нас тут небольшая война наметилась…
— Зря ты так думаешь, — ухмыльнулся Халлар. — Ты уже показал свой норов, и он не будет посылать сюда никого. Мало приятного лишиться ещё кого из своих сыновей. Скорее всего, он или пожалуется королю, или вовсе промолчит. Всё-таки сам начал сёла жечь. За это король по голове не погладит. Против его воли пошли.
— Струсит? — Ицкоатль почти огорчился. — А по тому, что осталось в памяти от Саркана, вроде боевой человек…
— Так, что ещё? — бард основательно приложился к кружке с элем. — Прислушивайся к советам старшей кухарки. Мудрая женщина и плохого не посоветует.
Обсидиановый Змей кивнул.
— Раз ты говоришь — буду слушать её. Один совет она уже дала — от Аранки подальше держаться. Может, без тебя на кухню не ходить, а то эта девушка там так и липнет? Попрошу Матьяса, пусть мне еду в комнату приносит… Да, как с тобой связь держать, если что?
— Аранка это проблема, — вздохнул бард. — Впрочем, если я чего-то понимаю в мужчинах, то завтра-послезавтра проблемой она быть перестанет. Месяца на три. Мы с целителем закончили заклинание. Что же до связи — через Кончара. Он меня завсегда найдёт. Да и я ненадолго. Надо же тебе твою диковину привезти. И кстати. Будешь в пещере у Андриса, захвати для меня пару-тройку агатов.
Ицкоатль покопался в памяти, понял, о чём его просит побратим, и согласно кивнул.
— Тебе каких, побольше, поменьше?
— Средних, — ответил Халлар. — Камнерез из меня никакой. Всё равно придётся на огранку отдавать.
Внезапно он запнулся, его лицо расцветила улыбка и он спросил у брата:
— Совет примешь?
— От тебя — приму, — серьёзно ответил Ицкоатль.
— Отложи разговор с бароном на завтра. — тихий голос барда чуть не звенел от удовольствия. — Завтра он скорее всего отпустит Игнака. Правда, под твой личный контроль, и до визита королевского дознавателя.
— Хорошо, — согласился Обсидиановый Змей. — Но почему ты думаешь, что завтра он будет сговорчивее?
— Заклинание мы с шаманом освоили, — повторил свои слова Халлар. — Сегодня, ближе к вечеру, он будет лечить барона. После этого барон проведёт ночь с Аранкой. Каким ему ещё быть после такой ночи, да ещё и зная, что он теперь здоров?
— Очень довольным и полным надежд на обретение наследника, — усмехнулся Ицкоатль. — Что ж, постараюсь не испортить ему настроение.
Глава 14
К обеду побратимам пришлось вернуться в замок. Ицкоатля ждали тренировка с его людьми и продолжение обучения верховой езде, а Халлара — проспавшийся, отобедавший и очень довольный Ласло.
— Я послал известить барона, что нам есть чем его порадовать, — сказал он вошедшему барду. — Скоро обещался быть.
— Замечательно, — обрадовался Хал и положил гитару на ложе, на котором спал. — Но можно и усилить эффект лечения. Вы, кажется, говорили, что баронесса вышла из детородного возраста?
— Да уж пару лет как жалуется на ночной жар, — припомнил шаман. — Как правило, это предвестник угасания.
— Это заклинание должно подействовать и на неё, — продолжал бард. — К сожалению, я помню не всё, что читал, да и учить меня прекратили, как только выяснилось, что Дара нет, но… Насколько я помню, исцеление женщин из-за каких-то особенностей организма происходит медленнее. Возможно, потребуется пара сеансов лечения. Я так полагаю, что барона намного больше устроит рождённый в законном браке ребёнок, чем незаконнорождённый?
По мере того, как он говорил, на лице шамана отражалась глубокая работа мысли.
— Прекрасная идея! — воскликнул Ласло, когда бард замолчал. — Я сейчас же напишу об этом барону! И баронессе!
Несколько минут спустя Матьяс, получив леденец, подзатыльник и две записки, умчался разносить почту.
Справился он с этой работой успешно, судя по тому, что на сеанс лечения барон прибыл с супругой.
Это была уже не молодая, немного полноватая женщина со следами былой красоты на лице. И с затаённой болью и надеждой во взгляде.
— Это правда? — начал вместо приветствия барон, входя в комнату шамана. — Я могу рассчитывать на законнорождённого ребёнка?
— Верно, — ответил бард. — Мы освоили этот заговор. Но первый сеанс исцеления вы должны принять вместе. Как правило, целители понимают, как и насколько подействовал заговор. В худшем случае её милости придётся прийти ещё раз завтра. Но надеюсь, что это не понадобится. Однако я вынужден предупредить о том, что на женщин подобная магия в силу каких-то особенностей организма действует с опозданием недели на две.
— Я учту это, — барон усадил свою жену на кровать барда и уселся рядом. — Начинайте.
Халлар взял свою гитару и кивнул Ласло.
— Всё как в прошлый раз. С вас Дар и настрой. С меня музыка и общее направление заговора. Три. Два. Один.
И пальцы легко взяли первый аккорд.
К его удивлению, шаман устроил целое представление из этого сеанса. Заговор подействовал бы, даже если бы они все просто сидели, но Ласло знал: господа должны видеть, как много сил уходит на их исцеление.
Он начал с того, что вперевалку, подражая движениям медведя, с гортанным уханьем в такт мелодии, обошёл комнату, разбрасывая измельчённые травы из расшитого причудливыми узорами мешочка. Потом связал руки супругов красной шерстяной нитью с амулетами на концах. Достал откуда-то небольшой бубен, и к гитаре добавились ритмичные удары, звон бубенцов и причудливый звук пения без слов, исходившего, казалось, из самой утробы шамана.
Подпрыгивая, приседая, крутясь и распевая, Ласло скакал вокруг барона и его жены, постепенно ускоряясь, пока оба — и шаман, и бард — не ощутили, что заклинание сработало и пора остановиться. К этому моменту по лицу Ласло струйками стекал пот, а от бешеного ритма бубна звенело в ушах.
— Фух, — выдохнул шаман. — Всё, ваши милости. Готово.
Приглушил рукой струны и Халлар. Он тоже выглядел утомлённым: неистовый грохот бубна едва не заставил его сбиться с мелодии заклинания, и только опыт помог отключиться от внешнего шума и закончить работу.
Взяв пару аккордов на гитаре, он прикрыл глаза, настраиваясь на свои ощущения. Потом посмотрел на барона.
— Насколько я могу судить, вы, ваша милость, к вечеру будете совсем здоровы, — потом перевёл взгляд на баронессу. — У вас тоже всё прошло успешно, но пару недель рекомендую ночевать в одиночку. Иначе процесс восстановления может зайти не туда.
Женщина стыдливо опустила взгляд.
— Но ты же сказал, у тебя нет Дара, — напомнил барон. — Как же ты можешь судить?
— Я склонен считать, что Дар у господина барда есть, — возразил шаман, вытирая потное лицо. — Только проявляется он не так, как положено. Его музыка — вот его Дар, когда он играет для меня, я трачу гораздо меньше сил, а результат намного лучше, и он способен чувствовать, как работает магия. Среди его наставников не нашлось тех, кто смог бы это понять, но для меня его Дар так же несомненен, как смена дня и ночи.
— Вот как, — барон поднялся, его жена вскочила вслед за ним.
Ласло проворно потянул за концы красной нити, распуская затейливый узел, и передал амулеты барону.
— Это лучше носить при себе для закрепления результата.
Барон кивнул, убирая нить в карман камзола.
— Раз так, дозволяю тебе, Халлар, всякий раз, как ты будешь в городе, останавливаться у Ласло. Думаю, вы найдёте, что обсудить. Если же ваше лечение принесёт желанный плод — у тебя не будет повода упрекнуть меня в скупости.