— Вы полагаете, что графит с рудника бояр Апраксиных будет улетать, как горячие пирожки?
— Можно и так сказать, — Иван Иванович довольно хмыкнул.
Мелодичный звонок прервал разговор. Извинившись, мужчина подтянул к себе телефонный аппарат. Сняв трубку, сдержанно представился:
— Лицин. Слушаю вас.
Невидимый собеседник начал что-то говорить. Из динамика до меня доносилось невнятное бормотание. Иван Иванович молчал. Однако его лицо превратилось в каменную маску.
— Прямо сейчас ответ дать не смогу. Вопрос серьёзный. Я обязан посоветоваться с главой рода Апраксиных, — выслушав в ответ длинную тираду, холодно бросил: — Воля ваша. Всего доброго.
Аккуратно вернув трубку на рычаги, Иван Иванович, не удержался и от злости скрипнул зубами.
— Что случилось? — я встревоженно смотрела на управляющего.
Тщательно подбирая слова, тот ответил:
— Начальнику колонии сообщили о появлении разлома. В связи с повышенной опасностью работ, он решил увеличить «зарплату» осуждённых. Теперь мы должны платить не сорок, а двести пятьдесят рублей за одного.
Я мысленно присвистнула. Не хило так аппетит вырос.
— Ещё не все плохие новости. Эта сволочь уже знает, что я подал официальное прошение о найме заключённых. Возить к нам осуждённых из других колоний — далеко и накладно. Никто этого делать не станет. В общем, нас поставили перед фактом: двести пятьдесят рублей мы должны платить сверх того, что будем вносить в кассу. Обычные люди к нам и так не хотели идти на работу, а из-за аномалии и подавно. Если не согласимся, то рудник встанет. Продуманный мерзавец, — Иван Иванович встал, нервно заходил по кабинету.
Мерзавец — это точно.
Откинувшись на спинку стула, я переплела пальцы. Решение проблемы лежало на поверхности. Мёртвые охранники у меня уже есть, что мешает обзавестись такими же шахтёрами? Ни-че-го. Размышляя, глянула на настенные часы: девять тридцать. Чисто теоретически в полицию могу и не ходить. Деловой обед в половину второго. Времени хватит.
«Або, сможешь вложить в головы трупов технологию добычи графита?»
«Без проблем», — невозмутимо отозвалась высшая сущность.
С улицы послышался характерный звук движущихся машин. Остановившись у окна, управляющий вцепился в подоконник. Справившись с эмоциями, обернулся ко мне и пояснил:
— Автобусы с заключенными уезжают. Видимо, чтобы нам легче было принять решение.
— От шикарного предложения мы, разумеется, откажемся, — произнесла я ровным тоном, поднимаясь из-за стола. Приблизившись к озадаченному мужчине, взяла его под руку и невозмутимо поинтересовалась: — Как вы относитесь к прогулкам на кладбище?
Глава 21
Это же время. Москва. Кремль.
Ректор Суздальской военной академии прохаживался по роскошной приёмной государя. Внешне он казался невозмутимым, однако внутри кипел от негодования.
«Дожил. Собственный внук маринует меня, как какого-то жалкого дворянчика в предбаннике! Удружил внучок. Даже его мать себе такого не позволяла, — старик про себя возмущённо фыркнул. Остановившись посреди комнаты, в который раз оглядел картины, висящие на стенах. — Солнечные полянки, дубовые рощи. Где портреты императорской семьи⁈ Мальчишка таким образом даёт понять, что плюёт на традиции? Или просто по недомыслию?»
Не позволяя раздражению вырваться на волю, Алексей Владимирович подошёл к креслу, уселся. Устроившись поудобнее, закрыл глаза.
Коротая время ожидания, престарелый интриган прокручивал в голове поведение статусного внука. И всё больше убеждался в правильности предварительного вывода: молодой император не станет следовать его советам.
«Видит бог, не хотел отправлять мальчишку к предкам. Столько лет с ним возился. Да и внук, как никак. Однако интересы империи прежде всего. Самостоятельно Димитрий Иоаннович таких дел наворотит, что потомки за столетия не разгребут, — пожилой аристократ чинно огладил седую бороду. — Похоже, Димка не осведомлен о беременности иномирянки. Иначе не оставил бы девку в особняке Апраксиных. Но даже если узнает до родов, не страшно. Куда бы ни спрятал брюхатую бабу — ребёнка Рюриковича всё одно найду. А там уж дело техники. Скорее всего, после смерти государя и ведьму придётся ликвидировать. Хотя кто знает? Если даст клятву верности и не станет претендовать на регентство, то поживёт ещё. Надо бы к девчонке опять ворона подослать. Посмотреть — послушать, — мужчина едва уловимо поморщился. — Жаль ведьма на ворон уже подозрительно косится. Да и подключиться к птице вне территории академии тяжело будет. Но не возвращаться же из-за этого в Суздаль! Перетерплю».
Шорох открываемой двери, прервал думы старца. А через миг послышался голос Максима Воеводина:
— Алексей Владимирович, его величество скоро подойдет, — сообщил воин с дежурной любезностью.
— Неужели? — архимаг скептически хмыкнул, с ехидством добавил: — Второй час жду. Внучек мог бы и уважение проявить к единственному родственнику.
Воеводин промолчал. Алексей Владимирович понятливо усмехнулся, переплёл пальцы на круглом животике.
— Максимушка, как тебе здесь? Тяжко? — поинтересовался он тоном доброго дядюшки.
— Благодарю за заботу. Всё хорошо, — невозмутимо ответил близкий друг императора.
— Ну-ну, — многозначительно обронил опытный интриган. — Ты молодец, хорошо держишься. Но мне-то можешь не лгать. Я не один десяток лет прожил во дворце. Знаю, как придворные лебезят да в рот заглядывают, а сами только и ждут момента, что б подставить. Гадюки редкостные.
— Мне не приходится страдать. На территории Кремля посторонние больше не проживают, — с ледяной вежливостью известил барон Воеводин.
«Димка выгнал всех придворных? Что и требовалось доказать. Внучек прёт против правил. Вот же сумасброд малолетний!» — не выказывая злости, пожилой аристократ изобразил удивление и одобрение.
В этот момент в комнату стремительно вошёл император. Изображая дряхлость, Алексей Владимирович нарочито тяжело поднялся. Широко заулыбавшись, раскинул руки в стороны, словно приглашая самодержца обняться. Не реагируя на строгое лицо Димитрия, громко сообщил:
— Рад, очень рад встречи, — заметив притормозившего у распахнутой двери дворцового архимага, отчётливо добавил: — Горжусь тобой, внук.
Десятью минутами ранее. Дмитрий
Несколько часов подряд министр экономики трудолюбиво выносил мозг императору.
«Да понял я, что в бюджете дыры. Ты хоть что-то предлагать будешь или только жаловаться?» — Димитрий мрачно взирал на разглагольствующего и активно помогающего себе жестами сухопарого старичка.
Тот на миг прервался, глотнул воды из своего стакана и категорично заявил:
— Ваше величество необходимо срочно принимать меры!
— Согласен. Вы подумайте, что следует сделать для пополнения казны. Я через тридцать минут вернусь и доложите, — государь встал из-за стола.
— Я? — изумлённо выдохнул министр.
— Ну не я же, — его величество усмехнулся и покинул зал совещаний.
Широкими шагами некромант шёл по пустынному коридору. Он слышал, что кто-то бежит за ним, но останавливаться не желал.
«Надоели. Ни одного решения самостоятельно принять не могут. Своих голов на плечах нет? Или проверяют меня на прочность? — повернув налево, государь направился к приемной. — Ещё и наставник так не ко времени приехал. Сомневаюсь, что просто навестить. Что ему нужно?»
Димитрий зашел в роскошное помещение. Архимаг по-стариковски медленно поднялся из кресла, раскинул руки, словно желая заключить внука в объятья.
«Прирожденный актёр, — Дима про себя хмыкнул. — Аплодирую стоя. Но на бис не попрошу повторить».
В комнату вошёл кто-то ещё. И в этот момент старый интриган громко заявил:
— Горжусь тобой, внук.
«Даже так? Решил объявить о нашем родстве? С чего вдруг?» — промелькнули мысли у Рюриковича.
— Добрый день, Алексей Владимирович, — сдержанно поздоровался государь и полуобернулся. Увидев на пороге придворного мага, сухо поинтересовался: — У вас что-то срочное?
— Да, ваше величество, — моложавый мужчина с сединой на висках церемонно поклонился. Настороженно глянув на бывшего архимага Иоанна Грозного, пояснил: — Дело безотлагательное, государственной важности.
«Кто бы сомневался» — подумал Дмитрий.
А вслух распорядился:
— Ступайте в мой кабинет.
Вновь поклонившись, маг стрельнул глазами в деда императора и торопливо ретировался. Плотно закрыв дверь, Воеводин замысловато крутанул кистью, устанавливая полог тишины и застыл у входа.
«Для чего же ты приехал, дедушка? На ум приходит только одно: желаешь „помочь“ внуку править империей», — самодержец изучающе смотрел на Алексея Владимировича.
Тот вопросительно приподнял кустистые седые брови. Продолжая рассматривать старого интригана, некромант молчал.
— Я всё бросил, примчался к тебе на помощь. Ты же непонятно где бродишь. Что за неуважение, Димитрий? — старик сердито насупился.
«Выходит, догадка верна. Старик не оставил надежды сделать меня своей марионеткой. Обломается», — бесстрастно резюмировал Рюрикович.
— Даже чаю собственному деду не предложишь? — ворчливо поинтересовался Алексей Владимирович.
— Отчего же, — невозмутимо обронил самодержец. — Максим, позаботься о напитках для уважаемого гостя, — всё с тем же непроницаемым выражением продолжил: — Наставник, я сожалею, но в ближайшие дни уделить вам времени не смогу: ни минуты свободной нет. Даже сейчас едва вырвался с вами поздороваться. Если вас ко мне привела нужда, изложите проблему барону Воеводину. Он всё дословно передаст, и я постараюсь вам помочь. А сейчас, увы, вынужден вас покинуть. Всего доброго.
Направляясь к выходу, Дмитрий услышал сердитое восклицание:
— Весь в мать!
«Хорошо, что не в тебя».
Покинув приёмную, некромант проследовал в свой кабинет. Сев на рабочее место, посмотрел на застывшего у стола придворного архимага. И сдержанно сообщил: