Жаль, было бы очень удобно.
- Странно, - пожав плечами, я откинулся в кресле, сохранив на лице безмятежную улыбку. – Возможно, я недостаточно хорошо знаком с обычаями Княжества, однако нынешнее положение дел я склонен считать далеким от «спокойствия и процветания».
На лицах визитеров промелькнуло «а чьих это рук дело, наглая рожа?!», но вслух, очевидно, произнести этого им нельзя.
- Мы, простые и добропорядочные финны, - включился в разговор Альстрем. – Склонны ко здоровому консерватизму, Ваше Императорское Высочество. Быстрые перемены вызвали некоторое раздражение в обществе, но лояльность его российской короне не подлежит никакому сомнению.
- О, ставить под вопрос лояльность добропорядочных финнов нашей общей большой Родине мне и в голову не приходило! – заверил я. – И посему ваши слова вызывают у меня удивление и некоторую грусть – вы ведь оправдываетесь за всю Финляндию так, словно мне должны были неоднократно докладывать о далеких от лояльности настроениях.
Мехелин неприязненно покосился на вжавшего голову в плечи Альстрема и попытался исправить положение:
- Практика показывает, что донесения о подобных настроениях имеют свойство быть несколько преувеличенными. Простите за прямоту, Ваше Императорское Высочество, но единичные, никак не влияющие на общественное мнение фрондеры имеются везде.
Подняв на него бровь – за слепого идиота меня держит? - и ткнув пальцем в грязноватое сукно стола, я заметил:
- Здесь, на землях Российской Империи, сложившаяся, порочная и подлежащая на мой взгляд исправлению практика имеет свойство проблемы замалчивать и преуменьшать.
В этот раз неприязненно посмотрел на «напарника» Альстрем:
- Всему виной мое косноязычие, Ваше Императорское Высочество. Простите – как бы я не старался обогащать себя знаниями в зрелом возрасте, недостаток образования раз за разом заставляет меня расстраивать уважаемых людей неловкими фразами, - отвесил он виноватый поклон.
- В моих глазах заполненные взбудораженным народом улицы никак не связаны с вашим образованием, уважаемый Атти, - поднял я бровь и на него. – Предлагаю вам, уважаемые господа, перестать пытаться заколдовать реальность словами и начать излагать предложение Ландтага по существу.
- Как будто вас интересует мнение лучших людей Княжества! – фыркнул Мехелин.
- Очень хорошо! – хохотнул я. – Как и ожидалось от лидера сторонников стратегии «пассивного сопротивления», вы просто мастерски демонстрируете, насколько лично я вам неприятен без всяких попыток сделать хоть что-то!
Урожденный финский швед от возмущения покраснел и довольно комично принялся хватать ртом воздух.
- Если быть конструктивным у вас не получается, а уважаемый Антти добровольно признался в недостатке образования, озвучивать конкретику придется мне, - посерьезнел я и сложил руки на столе в замок. - Войти в XX век в нынешнем виде мы себе позволить не можем. Технический прогресс не остановить, и вся наша страна должна быть к нему должным образом приготовлена. Например, проект электрификации – если энергетический контур в Империи будет одного стандарта, а внутри Княжества – другого, будет плохо как Княжеству, так и приграничным губерниям.
К концу озвучивания мной личной взятки гостям за лоббирование новых правил жизни Княжества Леопольд взял себя в руки и погрузился в напряженные раздумья. Антти не отставал – «недостаток образования» не помешал понять намек.
- Необходимость электрификации очевидна! – поделился результатами размышлений Мехелин. – Я неоднократно поднимал как перед уважаемыми коллегами из Ландтага, так и перед акционерами моей фирмы вопрос о перспективности выработки и использования энергии электричества.
Стоп, Nokia еще не высокотехнологичная? А зачем мне тогда этот надменный очкарик? С нуля построить лучше что-то свое. Впрочем, если Леопольд за кусочек пирога готов «вписаться» в маховик перемен в Княжестве, я не против таковой ему выделить – в размере принесенной пользы.
- Прогресс – это здорово, - покивал я. – Рад, что хотя бы в этом мы с вами сходимся во мнениях. Однако сначала нужно определиться с тем, как нам в последний в истории раз провести в Княжестве серьезные реформы.
«Гости» аж подпрыгнули – «последний раз в истории» напугает кого угодно. Теперь нужно дать подсказку Антти, который, судя по выражению лица, мучительно пытается найти свое место в грядущих переменах:
- К примеру, в городах будет отлично смотреться трамвай. В отличие от гужевого и основанного на сжигании топлива транспорте, он экономичен и не производит грязи и копоти, то есть – экологичен. Полагаю, Княжество сможет произвести потребное количество рельс.
Увы, манящие экономические перспективы в голове Мехелина проиграли национализму:
- Ваше Императорское Высочество, неужели мы не сможем сделать так, чтобы упомянутые вами электрические стандарты в Княжестве и соседних губерниях были одинаковыми без изменений существующего порядка вещей?
- Существующий порядок вещей пришел к тому, что опубликованная в газетах неизвестными лицами ложь погрузила Княжество в хаос, а ряд должностных лиц – в том числе назначенных лично Его Императорским Величеством – начал совершенно безответственно и опасно для жизней и здоровья подданных Империи пользоваться ситуацией к своей политической выгоде, корча из себя борца за интересы добропорядочных финнов, - холодно ответил я, стерев улыбку с лица.
- Мы с коллегой по Ландтагу полностью разделяем ваше возмущение деятельностью упомянутых должностных лиц, - заверил более прагматичный Альстрём.
Этот, похоже, за долгую жизнь проникся концепцией «лишенного национальности капитала» и крепко запомнил принцип «если капитал не растет у тебя, он будет расти у кого-то еще». Ну или в силу «недостатка образования» понимает, что дальнейшие трепыхания лишь усугубят ситуацию.
- Не сомневаюсь, - покивал я.
- Ваше Императорское Высочество, каждый добропорядочный финн в случае необходимости защитить родной дом возьмет в руки оружие, - наконец-то начал торговаться Леопольд. – Зачем государственной казне нести дополнительные расходы на обучение и содержание финских контингентов?
- Государственная казна нужна в том числе и для того, чтобы иметь возможность обучать и содержать единообразно обученную и укомплектованную армию, которую государство будет применять по своему усмотрению, но неизменно на благо вверенных Господом Его Императорскому Величеству Подданных. Родной дом у нас всех очень большой, господа, и защищать его необходимо порой в весьма неожиданных местах.
В Африке прямо сейчас, например, мужики этим в широком смысле и занимаются, объясняя негритянской гвардии, что вот эта вот деревянно-металлическая штука умеет пулять из дырки кусочки железа во врагов, но сначала этот «кусочек» нужно в штуку засунуть – это же не магия, а типа дыхательная трубка, в которую «дышит» порох.
- Прошу Ваше Императорское Высочество не считать меня и других мужчин Княжества трусами, - подстраховался Леопольд, наконец-то понявший, что в этом кабинете могут докопаться до любого неосторожного слова. – Однако не могу не заметить, что ожидать от финнов проявлений героизма вдали от границ родного княжества не приходится.
- Ты же не знаешь, Леопольд, - ласково упрекнул его я. – В головы каждому финну заглядывать ты не умеешь, а берешься рассуждать так, будто да. Если жители Княжества останутся как сейчас – на особых правах, со своими командирами и со своим пещерным нацизмом в головах – да, чудес отваги могут и не продемонстрировать. Но если в подразделении будет двое финнов, десяток русских, тройка поляков, удмурт, калмык, несколько кавказцев, а командиром при них условный якут, получится не никудышное, озабоченная лишь границами малой Родины, формирование, а звено огромной Общеимперской боевой машины.
- Один паникер и пораженец может разложить все подразделение, - заметил Антти.
- Паникеры и пораженцы в армиях с самого их основания имелись, и ничего – как-то справлялись, - не проникся я. – Теперь к вопросу образования. Отучившись в финноязычной школе и закончив финское же учебное заведение житель Княжества обречен до конца своих дней ограничиваться только границами Княжества, без расширения сферы своих интересов до одной пятой части всей созданной Господом земной тверди. Я считаю это попросту несправедливым – каждый подданный Империи обязан получать равный доступ ко всем предоставленным ему государством инструментам самореализации. Изучение шведского языка и тамошней истории в наши времена является вообще бесполезным, а потому из учебных программ мы это вычеркиваем.
- Может и подданных Швеции из Княжества выгнать прикажете, Ваше Императорское Высочество? – подлил сарказма Мехелин.
- А как иначе? – сымитировал я удивление. – И не только из Княжества – по всей Империи ныне ведется негласная кампания по приведению иностранных подданных к российскому гражданству: человек существо в массе своей родную страну любить склонное, а значит будет обслуживать интересы не места жительства, а места рождения. Заметьте, это при том, что место рождения человеку порой ничего не дает, а место жительства позволяет, так сказать, расправить крылья в полную ширину. К счастью, Княжество является неотъемлемой частью большой и дружной Империи, а значит финская молодежь принесет пользу как малой, так и большой Родине – это уже моя подводка к неизбежному принятию пакета указов об обмене студентами между провинциями нашей Империи, который обогатит молодежь новыми знаниями и знакомствами – этими важнейшими компонентами взрослой и деятельной жизни.
- Ваше Императорское Высочество, может пролиться кровь! – наконец-то скатился в шантаж Леопольд.
Спасибо. Теперь нужно сделать вид, что мне все равно:
- Кроме того, перевод рублей в марки и обратно уже сейчас создает известные препоны экономической активности, и эта тенденция будет нарастать – стоимость рубля в свете комплекса причин в ближайшие годы начнет неуклонно расти, а Его Императорское Величество вскоре издаст указ о запрете Княжеству привлекать для поддержания стоимости марки иностранные кред