Двигатель, запущенный удаленно с пульта, успел за это время немного прогреться, и Борис решил больше не ждать — время поджимало. Протерев тряпкой запотевшее изнутри стекло, он быстро развернулся у подъезда в два захода и вырулил со двора.
Всю дорогу ехали молча. Борис был абсолютно спокоен, но Светлана заметно нервничала и частенько искоса поглядывала на Бориса. Борис чувствовал, как она все время порывается ему что-то сказать, что-то очень важное и значительное, но почему-то не может этого сделать. Светлана лишь непрестанно теребила локон, свисавший у виска, наматывая его на палец. Борис почти физически ощущал, как в ней нарастает внутреннее напряжение. Хотелось успокоить женщину, сказать что-нибудь ободряющее, но подходящих к случаю слов не отыскивалось.
На улице заметно стемнело. Вдоль дороги зажглись фонари, залив все вокруг призрачно-белым светом. Борис включил фары.
До института оставалось минут пять езды.
— И что я должна буду сделать? — нарушила молчание Светлана, глядя куда-то вдаль сквозь лобовое стекло.
— Вставить вот это, — он вытащил из правого кармана коробочку и передал Светлане, — в свой аппарат.
Та повертела ее в руке.
— А что это?
— Микрореактор. Может запитать полгорода.
— Серьезно? — Светлана с недоверием еще раз оглядела коробочку.
— Ну, где-то так. Плюс генератор поля. С его помощью в рабочей камере твоего аппарата удастся создать микроколлапсар — основу для фокусов с пространством. Проработает он недолго, несколько миллисекунд, после чего энергия расщепленных квантов пространства приведет к небольшому взрыву. Не бойся, мы будем под защитой полей. Только пострадает твой аппарат, сплавившись в груду металла.
— А… как же параллельные миры?
— Параллельными мирами займется совершенно другой излучатель. Он на гелиостационарной орбите.
— Не понимаю, — Светлана медленно повернулась к Борису, — значит, весь мой эксперимент — чистая показуха, фикция?
— Не все так просто. Для того чтобы осуществить возможность извлечения из нашего домена высших измерений, над твоей базовой теорией пришлось попотеть целому научному комплексу, причем, почти триста лет. Твоему институту с его возможностями такое не под силу. К тому же на это требуется, как ты понимаешь, целая прорва энергии.
— Тогда к чему весь этот цирк?
— Это не цирк. Твой так называемый эксперимент послужит толчком для развития науки в данном направлении. После того, как аппарат сплавится в груду металла, на стенках его рабочей камеры удастся обнаружить последствия эксперимента, то есть влияние на материал элементарных частиц, высокую радиацию и прочие загадочные вещи. Это поставит научную комиссию в тупик и заставит ее повнимательней присмотреться к твоей работе.
— А зачем в таком случае уничтожать аппарат?
— Чертежей аппарата найдено не будет. Его конструкция останется нераскрытой тайной для комиссии. Количество выделенной во время эксперимента энергии, которое удастся подсчитать благодаря остаткам аппарата, ошеломит комиссию и вызовет естественный интерес к возможностям получения дешевой энергии. Ведь это и было основой твоей работы?
— Да. И все же неприятно осознавать себя клоуном.
— Ты не клоун — ты разработчик гениальной теории. И не твоя в том вина, что реализовать ее в твое время невозможно.
— Возможно, и так.
Светлана замолчала, погрузившись в себя. Коробочку, переданную ей Борисом, она все еще держала в руках.
Машина наконец остановилась у самого входа в институт. Было уже поздно, но в некоторых окнах горел свет.
— Не жалеешь, что уволилась отсюда? — спросил Борис, заглушая двигатель.
— Если честно, не очень. Пошли?
— Пошли.
Они выбрались из машины и поднялись по скользким, покрытым тонким ледком ступенькам. Борис отворил дверь и, пропустив Светлану вперед, вошел следом.
Часть холла была погружена в темноту. Потолочные светильники горели не все, а лишь над проходной — из экономии. У «вертушки» за столиком сидела пожилая женщина и смотрела в экран небольшого телевизора, стоявшего под стойкой. Самого телевизора от двери видно не было, зато был хорошо слышен чуть приглушенный звук, доносившийся из его динамика.
Заслышав шаги, вахтерша оторвалась от телевизора и вытянула шею, выглянув из-за стойки.
— Здравствуйте, — Светлана приблизилась к проходной.
— Светлана Андреевна? — удивилась вахтерша. — Добрый вечер. Что это вы так припозднились? Или забыли что-нибудь? Ой, совсем из головы вылетело! — спохватилась она. — Вы же уволились недавно.
— Я вспомнила, что забыла кое-что из своих вещей. Можно я их сейчас заберу?
Вахтерша долго и очень подозрительно разглядывала Светлану сквозь толстые стекла очков. И когда Борис уже решил, что им сейчас дадут от ворот поворот, вахтерша внезапно сдалась:
— Хорошо, — она зачем-то оглянулась на лестницу, — только туда и обратно. И не попадитесь на глаза руководству, а то мне башку снимут за вас.
— Спасибо огромное, — Светлана, проходя через «вертушку». — Можно ключик от семнадцатой?
— А это кто с тобой? — кивнула вахтерша в сторону Бориса, решившего незаметно проскользнуть на пару со Светланой.
— Это знакомый. Мы быстро — одна нога там, другая здесь.
— Ладно уж, идите. — Вахтерша сняла с одного из гвоздиков, вбитых во внутреннюю стенку стойки, ключ с болтающейся на кольце биркой из кожзаменителя. На бирке, на матерчатой стороне, синими чернилами коряво было выведено число семнадцать.
— Зорин на связи.
— Зарубин. Они прошли в здание. Сейчас будут в лаборатории. Горизонт чист.
— Группы из «среднего»?
— Регистрируем пассивное внимание.
— Заблокируйте полностью горизонт. Доступ только для аппаратуры видеофиксации. Никаких активных действий со стороны «средних» не допускать.
— Принял.
— До связи.
— Ноль — первый — Центру.
— Центр на связи. Мы не можем проникнуть в институт. Установлен заслон.
— Тип заслона?
— Мощное поле в режиме избирательности. Пропускают только аппаратуру видеофиксации. Они что-то затевают.
— Ведомые объекты?
— В холле.
— Это зашло слишком далеко. Отрабатываем режим «прорыв».
— Оставить!
— Кто это еще?
— Советник Генри Щульц. Запрещаю любые активные действия в районе института! Вы меня поняли?
— Да, советник.
— Санкционирую исключительно фиксацию происходящего. Ни во что не вмешивайтесь!
— Вы отдаете себе отчет, что может произойти?
— Полностью отдаю, господин Зеленский. Выполняйте.
— Слушаюсь…
…Светлана взяла протянутый ей ключ, и они с Борисом быстро поднялись по лестнице на третий этаж. Таиться здесь не имело смысла — все обитатели третьего давно разошлись по домам, лампы в коридоре были погашены, и коридор скудно освещался светом, падавшим из окон, выходящих на улицу.
Пройдя по гулкому коридору, они остановились у двери с номером семнадцать на пластиковом ромбике, прикрепленном к двери на уровне глаз. Светлана вставила ключ в замочную скважину и повернула его два раза. Дверь приоткрылась.
— Заходи, — сказала она и вошла первой. — Свет зажигать не будем. И прикрой дверь, пожалуйста.
Борис прикрыл за собой дверь и вошел в лабораторию.
Аппарат Светланы он узнал сразу. Он выглядел именно так, как ему его описывали: невероятное нагромождение параллелепипедов, соединенных меж собой неисчислимым количеством трубок всевозможных размеров, с выступающими наружу датчиками и элементами настройки и управления. Все это было оплетено метрами изолированных проводов.
Светлана приблизилась к стенду и любовно провела рукой по поверхности одного из кубов.
— Я думала, его уже вынесли отсюда, — она обернулась через плечо к Борису и напряженно улыбнулась.
Борис тоже приблизился к стенду и замер рядом со Светланой. Наступал торжественный момент, к которому он так долго шел. Но Борис в эту минуту не ощущал ничего, кроме пустоты и отрешенности от всего. Как будто это не он стоял сейчас и здесь, рядом со Светланой, а наблюдал за всем происходящим со стороны.
— Куда прилаживать эту коробку? — спросила Светлана почему-то шепотом. Она достала коробочку из сумки и выжидающе посмотрела на Бориса.
— Сними панель датчиков с рабочей камеры и установи на их место. Давай лучше я помогу.
Светлана чуть посторонилась, и Борис быстро выкрутил фиксаторы и снял датчики, отложив их в сторону. Светлана передала ему коробочку. Борис с минуту провозился с ее установкой в пазы и креплением. Светлана с интересом и некоторым страхом наблюдала за происходящим.
— Вот и все, — Борис отошел к стоявшей в сторонке Светлане и оглядел дело рук своих. — Вроде бы так.
— Ты не уверен?
— Просто волнуюсь немного, — честно признался он.
— Я тоже. Что дальше?
— Дальше? Дальше его нужно активировать, — он достал из кармана свой телефон, ввел секретный код (цифры кода возникли в голове сами собой), разблокирующий приложение, способное активировать установленное им устройство, и обернулся к Светлана.
Светлана с нескрываемым интересом и волнением следила за действиями Бориса, заглядывая в экран его телефона. Даже в полутемной комнате была отчетливо заметна бледность, разлившаяся по ее лицу.
На черном экране замерцала надпись «подготовка». Через пару секунд на блоке, установленном Борисом загорелись последовательно несколько миниатюрных ламп, слово «подготовка» исчезла и появилась другая надпись: «реактор в режиме».
— Это ведь не совсем телефон?
— Да, — лаконично отозвался Борис.
Внизу экрана появилась окружность с надписью «активировать».
— Может, ты нажмешь? — неожиданно предложил Борис, протягивая Светлане телефон. — Все-таки твое детище.
— Я боюсь, — честно призналась Светлана.
— Тут нет ничего страшного. Просто коснись этого кружка.