[117] – названный так, будто он был сиквелом, расширенной версией EP и в то же время художественным портретом придуманного Эминемом себе альтер эго – вышел в феврале 1999 года. Вышел сразу на двух лейблах – основанном Доктором Дре Aftermath Entertainment и принадлежащем продюсеру Джимми Йовину, который, собственно, и представил Эминема Доктору Дре, Interscope Records. Самое важное, однако, состояло в том, что обе фирмы были подразделением одного из гигантов рекорд-бизнеса Universal и пользовались соответственно его практически неограниченными возможностями в паблисити и дистрибуции.
В результате альбом сразу после выхода оказался на втором месте в чартс Billboard и возглавил ар-эн-би и хип-хоп чартс этого же журнала. Он получил «Грэмми» как лучший рэп-альбом 2000 года и сертификат четырежды платинового от Американской ассоциации звукозаписи. В мгновение ока еще недавно прозябающий в нищете и тщетно добивающийся признания андерграундный рэппер превратился в суперуспешную звезду высшего уровня.
Именно рефлексия по поводу нового внезапно обретенного звездного статуса и сложных отношений между кумиром и его поклонниками стала основой песни “Stan”, вошедшей в следующий, третий по счету и второй на большой фирме альбом Эминема. В противовес вымышленному альтер эго Слим Шейди он был назван по его настоящему имени Marshall Mathers LP.
«Почему люди не понимают, что пластинка может быть как кино? Единственная разница между моим рэпом и фильмами заключается в том, что его действие разворачивается не на экране», – говорил он.
В полном соответствии с этой концепцией “Stan” представляет собой развернутую в эпистолярном жанре полную драматизма историю, которая на самом деле была в музыкальном видео экранизирована и превращена пусть и в короткую для кино, но длинную для музыкального видеоклипа (8 минут 15 секунд) полноценную киноисторию с разворачивающимся драматичным сюжетом и трагическим финалом. Постановщики видео – тот же Доктор Дре и режиссер Филипп Этуэлл.
Молодой человек по имени Стэн – одержимый до безумия поклонник Эминема. В видеоклипе его играет канадский актер Девон Сава. В момент съемок ему было едва за 20, и, как и его герой Стэн, он был ярым поклонником Эминема. Стены убогого жилища Стэна обклеены фотографиями кумира, он выкрашивает себе волосы в такой же блондинистый цвет. Причитания и жалобы беременной подруги он не просто игнорирует, они вызывают у него ярость, и свое раздражение он срывает на ни в чем не повинной женщине. А раздражен он тем, что его бесконечные письма кумиру остаются без ответа. Три куплета песни – три письма, отправленные Стэном Эминему, которого он в соответствии с художественным альтер эго артиста называет Слим.
Дорогой Слим, я писал тебе, но ты так и не звонишь.
Мой мобильник, домашний телефон и пейджер все время у меня
под рукой.
Я отправил тебе два письма еще осенью, ты, наверное, их не получил.
Может, проблема с почтой или еще что-то в этом роде.
Или, может, я адрес накарябал не слишком разборчиво.
Да хрен с ним, как дела, дружище? Как дочка?
Моя подруга тоже беременна, и скоро я стану отцом.
Если будет дочка, знаешь, как я ее назову?
Я назову ее Бонни.
Я читал про твоего дядю Ронни, мне очень жаль.
Друг мой тоже покончил с собой из-за какой-то суки, которая
не захотела с ним быть.
Ты, наверное, слышишь такое каждый день, но я твой самый верный фан.
У меня есть даже твои старые андерграундные записи со Скэмом.
У меня вся комната обклеена твоими плакатами и фотографиями.
И то, что ты делал на Rawkus, мне нравится, очень круто, чувак.
Ну ладно, надеюсь, это до тебя дойдет, пиши или звони.
Будет здорово поболтать. Твой вернейший фан, Стэн.
Стэн, хоть слегка и обижается на кумира за то, что тот не отвечает на его письма, но готов объяснить его молчание то ли неполадками на почте, то ли собственным корявым почерком. Он полон симпатии к Эминему, рассказывает о своем восхищении им. Он проявляет осведомленность в семейных делах звезды, спрашивая его о дочурке, и даже говоря о собственной еще не родившейся дочери, готов подтвердить свою преданность, назвав ее Бонни – именно под таким именем в песне “’97 Bonnie & Clyde” из альбома Slim Shady LP Эминем зашифровал свою дочь Хейли, с которой он бежит от не дающей ему видеться с ребенком жены Ким. Он знает о самоубийстве в 1991 году в возрасте 19 лет из-за ссоры с подругой дяди Эминема и его сверстника Ронни Полкингхарна. Ронни и Эминем росли вместе, были в детстве очень близки, и на плече певца есть татуировка: «Ронни, мир твоему праху». Стэн проявляет незаурядную осведомленность и в творческой биографии кумира – он знает о записанных еще в 1998 году, до известности Эминема, песнях вместе с рэппером Скэмом, знает и об одном треке Эминема, попавшем на изданный фирмой Rawkus сборник Soundbombing II.
В самом начале песни и между куплетами звучит припев – тихий меланхоличный женский голос поет:
Чай мой остыл, и я не знаю,
Зачем я вообще встаю с постели.
Утренний дождь застил окно,
Ничего сквозь него не видно.
А даже если бы и было видно,
На что там смотреть?
Но твоя фотография на стене
Напоминает мне, что не так все плохо.
Не так все плохо.
Припев этот – полная тихой грусти эмоциональная противоположность настрою писем Стэна – проходит контрапунктом через всю песню. Придумал этот контрапункт продюсер “Stan” Марк Хауэрд Джеймс, известный в мире хип-хопа под именем The 45 King. Он взял припев из песни “Thank You” британской певицы и сонграйтера Флориан Клу де Буневиаль Армстронг, выступающей под артистическим именем Дайдо. Дайдо же и играет роль беременной подруги Стэна в видео.
Во втором куплете – втором письме – Стэн уже явно раздражен:
Дорогой Слим, ты так и не написал и не позвонил.
Надеюсь все же, найдешь минутку.
Я не злюсь, я просто думаю, это хреново, что ты не отвечаешь своим фанам.
Да, ты не хотел поговорить со мной после концерта, ну да ладно, ты
не обязан,
Но мог хотя бы подписать автограф для Мэтью —
Это мой братишка, ему всего шесть лет.
Мы ждали тебя на гребаном морозе четыре часа, а ты сказал нет.
Хреново это, чувак, ты для него настоящий кумир.
Он хочет быть, как ты, и любит тебя даже больше меня.
Я не злюсь, хотя не люблю, когда мне врут.
Помнишь, когда мы встретились в Денвере,
Ты сказал, что, если я тебе напишу, то ты ответишь.
Понимаешь, я такой же, как ты: я тоже никогда не знал своего отца,
Он изменял маме и бил ее.
Я чувствую все, о чем ты поешь в своих песнях,
И потому, когда мне хреново, я прячусь в уголок и включаю твою музыку,
Потому что больше у меня ни хрена нет,
И когда я совсем в тоске, это мне помогает
У меня на груди имя твое выколото,
Иногда я даже режу себя и смотрю, сколько выльется крови.
Боль заводит, и я оживаю.
Понимаешь, все, о чем ты поешь – это настоящее.
И я уважаю тебя за то, что ты можешь это сказать.
Моя подруга ревнует меня к тебе, потому что я говорю о тебе беспрестанно.
Но она не понимает тебя так, как понимаю тебя я, Слим.
И никто тебя так не понимает
Она не знает, каково это расти таким, как ты и я.
Ты должен позвонить мне, чувак.
Я твой вернейший фан, и тебе не нужно меня потерять.
Всегда твой – Стэн.
P.S. Мы должны быть вместе
Каждая строчка иллюстрируется соответствующей сценой в видео: имя «Слим Шейди», выкалываемое на сердце; восторг вместе с малышом Мэтью на концерте; многочасовое ожидание на морозе; жестокая в своем равнодушном отторжении реакция звезды; мимолетная встреча в Денвере, когда Стэн, один из множества фанов, дождался своей очереди в магазине, чтобы получить автограф на презентации новой пластинки. Письмо заканчивается, по сути дела, признанием в любви, трагическую иронию которого Стэн не осознает – ведь Эминем в своих текстах нередко откровенно гомофобен.
Третье письмо – звуковое. Стэн наговаривает его на диктофон, сидя за рулем автомобиля, в ярости, пьяный, бедная беременная подруга – в багажнике, связанная и с заклеенным скотчем ртом.
Дорогой мистер «Слишком-я-хорош-чтобы-писать-или-звонить-фанам» —
Это последнее послание, которое я тебе отправляю.
Полгода прошло, а от тебя ни слова – что, я не заслужил?
Знаю, что последние два письма до тебя дошли:
Адрес я на них написал четко.
А это пойдет тебе кассетой, надеюсь, ты ее услышишь.
Я в машине, еду по шоссе, 90 миль в час,
Слышь, Слим, я выдул ноль-семь водки, что скажешь, можно мне за руль?
Помнишь песню Фила Коллинза “In the Air of the Night”?
О парне, который мог спасти друга, когда тот тонул.
Но не спас. А Фил это видел, а потом встретил этого парня на концерте?
Так и здесь: ты мог спасти меня от того, чтобы я утонул.
Теперь слишком поздно. Я сожрал кучу транквилизаторов, и у меня глаза закрываются
А все, что я хотел от тебя – вшивое письмо или звонок
Знай, что я сорвал все твои плакаты со стены.
Я любил тебя, Слим, и мы могли быть вместе – подумай об этом!