— А это точно съедобно, льесса? — с сомнением спросила мьесси Корс.
Я усмехнулась. Всегда была уверена, что из хороших продуктов получить несъедобное блюдо надо ещё умудриться. Для этого тоже нужен талант — или антиталант, если вам так угодно.
— Вы ведь видели, из чего я готовила тесто, мьесси.
Похоже, мои слова ее все же не убедили. Пришлось отрезать крохотный кусочек от коржа и предложить ей на пробу. Мьесси Корс зажмурилась и сунула его в рот с таким видом, будто собиралась принять яд. Несколько мгновений она молчала, а потом выдала с удивлением:
— Вкусно!
— А мне? — тут же встряла Миранда и получила несколько крошек.
— Если хотите, приготовим как-нибудь такой и для себя, — пообещала я и подосадовала мысленно, что не догадалась испечь лишний корж.
Покрытый кремом и украшенный малиной и листиками мяты торт накрыли крышкой, которую Миранда в порыве вдохновения разрисовала золотыми и серебряными звездами, перевязали коробку лентой, и Том отправился относить первый заказ. С доставкой на велосипеде пришлось пока что повременить, ибо искусством езды наш помощник ещё не овладел в достаточной мере. Но до полудня оставался еще час, так что и пешком до дома клиентки Том должен был добраться без опозданий.
А мы занялись пирожками.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Свою ошибку я учла и теста замесила не на дюжину пирожков, как заказал мьесс Тартон, а на две, чтобы и домашним на обед хватило. Вместо полагающегося по рецепту йогурта взяла местный аналог, из которого здесь готовили соусы и холодные супы. Все остальное — мука, растительное масло, соль, сахар, дрожжи и, разумеется, вода — в доме имелось постоянно. Мьесси Корс на двух сковородках пожарила мясной фарш и грибы, добавила лук, а затем к мясу еще положила под моим чутким руководством нарезанные томаты без кожицы и сладкий перец, потушила, пока не выпарилась жидкость, и всыпала зелень. С грибами было проще: их просто перемешали с картофельным пюре.
Когда последняя партия пирожков отправилась в духовку, вернулся Том. Он жадно втянул носом ароматный пар, наполнявший кухню, и вручил мне конверт с деньгами за торт.
— Мьесса осталась довольна, — сообщил он. — Подняла крышку, осмотрела и сказала, красота, мол.
— А ты отдал ей наши визитки? — строго спросила я.
— Обижаете, льесса. Сделал все, как вы велели.
— Отчитался — и ступай, — проворчала мьесси Корс, ловко вытаскивая горячий противень.
Я сунула парню один из уже немного остывших пирожков и велела продолжить укрощение велосипеда. И напомнила, что ему ещё предстоит поход в ратушу.
— Кажется, все, на сегодня управились.
Я вытерла пот со лба и только собралась предложить Миранде перекусить, как резко зазвенел дверной колокольчик. Кто-то заявился в гости, и, кажется, я догадывалась, кто именно.
— Если это льесс Брейтон, то меня нет дома, — предупредила я мьесси Корс.
Та хмыкнула, но в ее глазах заплясали смешливые искорки. Теодор Брейтон ей особой симпатии не внушал.
— Элли, но ты же не сможешь прятаться от него вечно, — робко сказала Миранда. — В конце концов, он что-то заподозрит.
Боюсь, что не просто заподозрит, а узнает, что именно мы затеяли. И не нужно обладать ясновидением, чтобы предсказать его реакцию: льесс Брейтон сразу же пустит в ход долговые расписки Питера. Но делиться опасениями с падчерицей я не стала. Ни к чему расстраивать девочку прежде времени.
— Подумаешь, не застал меня дома два дня подряд, — как можно более легкомысленно отозвалась я. — Могут же у меня иметься какие-то дела, не так ли? А вот интересно, он сегодня вчерашнюю коробку прихватил или же сам съел шоколадки?
Миранда хихикнула.
— Даже если и не съел, мы их не получим. Опять унесет обратно.
— Скупердяй, — весело резюмировала я. — Нам такие не нужны, верно?
Болтовня прервалась с появлением мьесси Корс. Вид у верной домоправительницы был такой, что я всерьез забеспокоилась.
— Что-то стряслось? Он разозлился и нагрубил вам, да? Ну, ему это с рук не сойдет, обещаю!
— Нет, льесса, — каким-то придушенным голосом возразила мьесси Корс, — это не льесс Брейтон. Это — вот!
И она протянула руку в сторону все еще распахнутой двери. Недоумевая, я выглянула в коридор.
— Что вот?
— В холле, — пискнула мьесси Корс.
Озадаченная столь несвойственным ей поведением, я чуть ли не бегом бросилась в холл, чтобы увидеть, что же повергло мьесси в такое изумление. За мной с неприличным для благовоспитанной юной особы топотом неслась Миранда. Она обогнала меня и первой вылетела в просторное помещение, где резко застыла.
— Ого!
— Да что там? — не на шутку заволновалась я.
Обогнула закаменевшую падчерицу и сама не удержалась от возгласа:
— Ой!
— Это, — благоговейно прошептала Миранда, — это прислал точно не твой жадный поклонник.
Посреди холла возвышалась — иного слова не подберу — огромная корзинища цветов. Посыльные, должно быть, тащили ее вдвоем, если не втроем, потому как одному человеку ее точно поднять не под силу.
Осторожно, будто ожидая подвоха, я приблизилась к ней и обошла кругом, но ни открытки, ни конверта с карточкой не обнаружила.
— Мьесси Корс! Мьесси Корс!
И тут звонок задребезжал во второй раз.
Подоспевшая домоправительница распахнула дверь, и Миранда тихо простонала:
— О-о-о, не-е-ет!
— Надеюсь, льесса Элайна дома?
С этими словами в холл протиснулся льесс Теодор Брейтон, сжимая в руке многострадальную коробку конфет. При виде букета он застыл. Нервно сглотнул, дернув кадыком. По пухлощекому лицу расползлись неровные багровые пятна.
— Эт-то что? — выдавил льесс из себя. — Это откуда?
Я пошла ему навстречу с наисладчайшей улыбкой.
— Ах, льесс Брейтон, как это мило с вашей стороны!
Миранда за моей спиной поперхнулась и закашлялась. Льесс Брейтон уставился на нее с осуждением.
— Дети должны…
— Какой красивый жест! — повысила я голос.
Что там и кому по мнению надоедливого гостя должны дети, меня нисколько не интересовало. И Миранда превосходно обойдется без его занудных нотаций!
Льесс с недоумением уставился на меня.
— Жест? Э-э-э, дорогая Элайна, о чем это вы?
Я указала на корзину с цветами.
— Об этом замечательном букете, конечно! Это ведь вы его прислали?
— Э-э-э, — многозначительно ответил льесс Брейтон, — а-а-а…
— И забыли вложить открытку! Но я все равно догадалась, кто отправитель!
Миранда закашлялась ещё сильнее. Мьесси Корс с невозмутимым видом скрестила руки на груди. Льесс Брейтон молчал. Его явно терзали противоречивые чувства: искушение приписать себе чужую заслугу и боязнь разоблачения. Я подлила масла в огонь:
— Какие прекрасные цветы! Откуда вы узнали, что я люблю именно такие розы? Темно-красные, почти черные! Вы — волшебник, льесс!
— Я… э… да.
Миранда всхлипнула и опрометью бросилась вон из холла. До меня донесся звонкий хохот, а спустя мгновение — стук захлопнувшейся двери.
— Девочка дурно воспитана, — брюзгливо заметил льесс Брейтон. — Элайна, дорогая, теперь-то вы понимаете, что я прав? Ее необходимо отправить в Обитель как можно скорее.
Теперь кашлянула уже мьесси Корс.
— Ах, дорогой льесс, вы принесли ещё и конфеты! — хищно воскликнула я, проигнорировав его высказывание. — Чудесно! Можете отдать их мьесси Корс. Мне бы так хотелось полакомиться ими прямо сейчас, но, увы, меня ждет безотлагательное дело.
Гость насупился.
— Какие у вас могут быть дела, дорогая Элайна?
Я с трудом удержала на лице любезную улыбку. Каков шовинист! Разумеется, у женщин не может быть иных дел, кроме вышивания, вязания, рисования и музицирования. Ах, да, ещё обязанность развлекать светской болтовней надокучливых поклонников. Захотелось схватить тяжеленную напольную вазу и с силой опустить ее на похожую на бильярдный шар голову льесса Брейтона, но я подавила кровожадный порыв и туманно ответила:
— Важные. Срочные. Ах, поверьте, все это так утомительно!
Льесс Брейтон поверил. Он принадлежал к той категории мужчин, что полагали женщин существами сугубо декоративными, безмозглыми и беспомощными. Хоть это и злило изрядно, но все же сейчас играло мне на руку.
— Дорогая, я уже не раз вам говорил: все важные вопросы должны решать мужчины, — назидательно заметил он. — Не забивайте вашу хорошенькую головку ненужными подробностями. Как только вы станете моей супругой, я тут же улажу все ваши проблемы.
Хм, интересно, и как бы он это сделал, если самой большой своей проблемой я в данный момент полагала именно его персону?
— Вы так любезны, — прощебетала я, с трудом сдерживаясь от демонстрации богатого словарного запаса, полученного в годы юности в родном мире. — Увы, пока что я — лишь скромная вдова, и мне надлежит самой о себе заботиться. Мьесси Корс! Возьмите, будьте любезны, конфеты у льесса Брейтона и проводите его до двери.
Даже не потрудившись убрать с лица самодовольную ухмылку, мьесси Корс распахнула двери. Мой назойливый поклонник смерил ее злобным взглядом.
— Надеюсь, завтра мы сможем провести вдвоем побольше времени, — процедил он. — Хорошего вам дня, дорогая Элайна.
Мьесси Корс протянула руку, без слов намекая, что гость позабыл отдать конфеты.
— Хорошего вам дня, льесс Брейтон, — безмятежно попрощалась я.
Кажется, он хотел еще что-то сказать. Повернулся и подался ко мне, но мьесси Корс с неожиданной ловкостью выхватила у него перевязанную лентой коробку, оттеснила его за порог и захлопнула дверь. На звук осторожным котенком выглянула из коридора Миранда.
— Ушел?
— Ушел, — успокоила ее я. — И даже конфеты оставил.
— Должна сказать вам, льесси, — ворчливо заметила домоправительница, — что кое в чем сей назойливый и в высшей степени неприятный льесс прав: не подобает так себя вести воспитанной благородной девушке. Прошу прощения, льесса, что взяла на себя смелость исполнить ваши обязанности.