гда, при первой встрече, и сейчас, на краю ночи.
Если после окончания съемок мучения актеров, доведенных уже до полного изнеможения, прекратились, то Джеймсу Кэмерону только предстояла Голгофа, ибо количество отснятых часов превышало все мыслимые нормы и продюсеры уже изъявляли недовольство, что к гигантским суммам, потраченным на «Титаник» – около двухсот миллионов долларов, – теперь придется добавить сотни тысяч на монтаж. Кроме всего прочего Fox и Paramount не могли договориться о дате релиза. Изначально предполагалось, что «Титаник» стартует в прокате 7 июля, на День Независимости. Однако к этому времени картина была не готова. С июля премьеру по инициативе Fox перенесли на август, но Paramount продолжал настаивать на конце декабря, на окне между Днем Благодарения и Рождеством, что категорически не устраивало партнеров, запланировавших на этот период два других важных релиза – очередных «Чужих» и «Анастасию». В итоге премьера состоялась на кинофестивале в Токио 1 ноября. К этому моменту в прессе уже царила абсолютная истерия, до журналистов дошли слухи о поведении Кэмерона на площадке, многие члены группы обвиняли его в превышении полномочий и неподобающем поведении. Режиссеру даже пришлось опубликовать в Los Angeles Times колонку с оправданиями, в которой он заявлял, что «одержимый мечтой всей жизни человек действительно может показаться со стороны тираном и деспотом». Для всех участников «Титаника» затянувшееся ожидание стало последней каплей. Даже ДиКаприо, обычно избегавший присутствовать на первых показах, вылетел в Токио, чтобы увидеть результат многомесячной работы. Впоследствии он вспоминал, что на той премьере в Японии сразу понял – перед ним не просто фильм, а уникальное переживание, что вскоре полностью изменит его жизнь.
Первые рецензии предсказуемо сочились желчью. Любимый критик Квентина Тарантино Кеннет Тюран назвал картину «бездарной подделкой, бледной копией голливудской классики». Дэвид Томпсон из The Guardian пошел еще дальше и объявил «Титаник» «балластом, что унесет на дно создателей, и никто по ним не заплачет». Тем не менее в прокате «Титаник» оказался на вершине таблицы, с легкостью обойдя новую Бондиану «Завтра не умрет никогда» и закрепившись за «Криком-2». На второй уикенд вместо обычного падения сборы, наоборот, обнаружили заметный прирост. А через месяц после релиза фильм продолжал делать кассу в районе 30 миллионов еженедельно. Три с половиной месяца «Титаник» держался в лидерах проката, собрав в мире больше миллиарда долларов, этот рекорд удалось побить много лет спустя только самому Джеймсу Кэмерону с «Аватаром».
Почти сразу эффект «Титаника» специалисты стали связывать с фигурой ДиКаприо – сотрудники кинотеатров рапортовали, что постоянно видят на сеансах одни и те же лица – девочек-подростков, плачущих взахлеб на финальных сценах. Среди сопутствующих прокату товаров тоже прежде всего продавались предметы с изображением Леонардо. И в Москве, и в Момбассе тинейджеры сходили с ума от Джека Доусона, стоически испускавшего дух посреди Атлантического океана. Воцарившаяся в мире эйфория моментально сказалась на личной жизни актера. Его первая постоянная девушка модель Кристен Занг разорвала отношения, мудро предположив, что их любовь на фоне резко возросшей популярности актера обречена, ибо слишком много представительниц прекрасного пола захотят очаровать звезду своими прелестями. Поэтому на лондонской премьере ДиКаприо появился в сопровождении матери, что с тех пор стало доброй традицией. Профессиональные выходы в свет Леонардо и по сегодняшний день осуществляет под руку с членами семьи, а не с возлюбленными.
Что касается наград, то на «Золотой глобус» были номинированы и Кейт Уинслет, и Глория Стюарт, исполнявшая роль Роуз в старости, и ДиКаприо, уступивший, впрочем, приз Питеру Фонда за картину «Золото жизни». Киноакадемия, увы, не последовала примеру гильдии иностранных кинокритиков и объявила, что у «Титаника» 14 номинаций (предыдущий рекорд поставил «Все о Еве» Джозефа Манкевича в 1950 году), в категории «лучшая мужская роль первого плана» вопиющим образом отсутствовала кандидатура Леонардо ДиКаприо. Так бонзы индустрии наказали молодого артиста, по их мнению, возомнившего себя вершителем прокатных судеб, а значит повелителем мира, как, собственно, его герой себя и называл, взобравшись на нос «Титаника». Это решение вызвало шквал протеста среди фанатов, в кулуарах премии популярность ДиКаприо сравнивали со славой молодого Фрэнка Синатры, с той лишь разницей, что успех Лео зиждился не только на красоте, но и на таланте. Не отставала и внезапно подобревшая пресса, самые разные имена возникали в качестве параллели к фигуре ДиКаприо: Дэвид Боуи, Кэри Грант, Пол Ньюмен, Джон Уэйн. В свою очередь дуэт Лео и Кейт воспевали, вспоминая в восторженных текстах Тома Хэнкса и Мег Райан из «Неспящих в Сиэтле», Хамфри Богарта и Ингрид Бергман в «Касабланке», Патрика Суэйзи и Деми Мур в «Привидении», ну и конечно, Кларка Гейбла и Вивьен Ли в «Унесенных ветром».
На церемонию вручения «Оскара» ДиКаприо не явился, предпочтя провести самый важный для кинематографистов вечер в году в кругу близких друзей в одном из суши-баров Гринвич-Виллидж в Нью-Йорке. Джеймс Кэмерон был своим артистом страшно недоволен, что не помешало ему, получая награду за лучший фильм, упомянуть Лео, а затем сымитировать все тот же жест Джека Доусона, крича со сцены: «Я – король мира!» Неудивительно, ведь «Титаник» собрал 11 «Оскаров», обогнав «Бен Гур», в следующий раз такое же количество статуэток с церемонии унесет Питер Джексон за «Властелина колец».
Самый желанный актер планеты после спуска «Титаника» на воду проигнорировал не только Киноакадемию, ДиКаприо манкировал и Каннским фестивалем 1998 года, и даже встречей с Рупертом Мердоком, обладавшим правами на международный прокат фильма-триумфатора. Леомания уже его настигла, и колоссальные психологические усилия были брошены на сохранение разума. Спасением отчасти стали съемки в Париже в исторической драме «Человек в железной маске» в компании Джона Малковича, Габриэля Бирна, Жерара Депардье и Джереми Айронса. В то время как Стивен Спилберг рассказывал журналистам, что любой родитель предпочтет увидеть на ужине с собственной дочерью Мэтта Дэймона, а любая дочь предпочтет увидеть в своей постели Леонардо ДиКаприо, Лео старался жить так, чтобы не видеть никого, кому было бы известно его имя. Много лет спустя ДиКаприо жаловался в интервью Чарли Роузу, что даже в Амазонии, куда он отправился инкогнито в путешествие, выглядевшее как побег, вожди какого-то племени вместо приветствия стали кричать, словно оглашенные: «Титаник, Титаник!»
Пострадавший
«Человек в железной маске»
«Знаменитость»
«Пляж»
«Кафе “Донс Плам”»
Единственным значимым фильмом, в котором ДиКаприо снялся на волне истерии, связанной с планетарным успехом «Титаника», в четырехлетний период, что смело можно назвать посттравматическим, продлившийся вплоть до начала работы над «Бандами Нью-Йорка», является «Пляж» Дэнни Бойла. Эта не самая удачная экранизация одноименного культового романа британского писателя Алекса Гарленда оказала тем не менее огромное влияние на Леонардо, полностью изменившего свое мировоззрение во время съемок в Таиланде. «Пляж» вышел в 1996-м и сразу наделал много шума в Великобритании, став своеобразной отповедью новому поколению европейцев, переживавших сильнейший экзистенциальный кризис на фоне триумфа идеологии консьюмеризма, заменившей все философские доктрины разом и объявившей потребление единственным смыслом жизни. Если другой скандальный персонаж британской литературной сцены Ирвин Уэлш воспевал в также экранизированном Дэнни Бойлом романе «На игле» жителей Эдинбургских трущоб, безработный пролетариат, в знак протеста, предпочитающий товарам общего потребления героин, то Гарленд обрушивался с критикой на более привилегированные слои населения, выбиравшие дауншифтинг как разновидность забытья. Герои «Пляжа» прячутся от общества на краю света не потому, что они считают себя исключенными экономической политикой из нормальной жизни, а потому что ставят себя выше оной, они слишком хороши для ежедневного труда в офисе или ипотечного кредитования.
Права на адаптацию романа почти сразу были приобретены продюсером трех предыдущих фильмов Бойла Эндрю Макдональдом, вместе с написавшим сценарий «На игле» Джоном Ходжем они отправились на остров Самуи выбирать натуру. Однако очень быстро стало понятно, что съемки потребуют серьезного финансирования, и подключившаяся к проекту XX Century Fox настояла на значимых изменениях. Так главный герой из британца превратился в американца, а его роль, уже отданная по задумке Бойла верному соратнику Юэну МакГрегору, отошла ДиКаприо, самому популярному на тот момент артисту. Впрочем, Леонардо не спешил дать свое согласие, ибо его раздирали сомнения, вызванные небывалым потоком предложений. В это же время его агент подписывал предварительные договоренности с Энтони Мингеллой, собиравшимся перенести на экран «Талантливого Мистера Рипли», и с Мэри Харрон, приступавшей к работе над «Американским психопатом». Сегодня кажется, что ДиКаприо совершил ошибку, выбрав роль Ричарда, а не Патрика Бейтмена или Тома Рипли. Книга Гарленда безусловно не уступает произведениям Патриции Хайсмитт или Брета Истона Эллиса, поскольку представляет из себя поколенческий манифест, отразивший тревожный дух эпохи, но киноиндустрия часто нечувствительна к художественным тонкостям знаковых для истории человечества текстов. Бойл под давлением продюсеров был вынужден изменить изначальную канву повествования и сделать коммерческий фильм о заигравшейся молодежи с гипертрофированной романтической линией, развивавшейся в открыточных пейзажах. Оригинальный текст «Пляжа» напоминал классику деколониальной литературы – «Сердце тьмы» Джозефа Конрада, а значит, экранная версия могла бы претендовать отчасти на звание нового «Апокалипсиса сегодня», с той лишь разницей, что антивоенный месседж Копполы заменила бы антиутопия, осуждающая ницшеанство героев, установивших в раю по сути фашистские порядки. Увы, конъюнктура рынка внесла в творческие планы Бойла редуцирующие глубину коррективы.