— Вы можете отпустить юриста. Он больше не понадобиться сегодня.
Фрезер изумлённо посмотрел на неё. Никогда раньше она не заговаривала с ним при посторонних. Да что там, она и на люди никогда не появлялась, только у него в кабинете. Он был уверен, что, появись она в коридоре, сотрудники примут её за постороннюю.
— Благодарю вас, метр, вы свободны, — сказал он, и юрист церемонно откланялся.
— У нас для вас хорошие новости, — доложила веснушчатая, едва они забрались в машину, и тронулись с места. — Господин Акинушкин на самом деле вполне здоров.
Максимилиан Фрезер наклонился к ней, глядя в упор в веснушчатое лицо:
— Что значит, здоров?
— Это значит, что директор фирмы «Бейбиберг» действительно уехал в отпуск.
— А кто тогда разбился?
— Другой. Разве вас не удивляет, как такой опытный спортсмен, как господин Акинушкин, мог провалить обычный прыжок?
Фрезер помотал головой. Он мог поверить во всё, что угодно, если за дело берётся сам господин министр. Зная его нетерпеливый нрав и обширные возможности, легко представить себе причины несчастного случая.
— В любом случае, директор оказался предусмотрительным человеком, — словно прочитав его мысли, сказала девица. — И сейчас он спокойно отдыхает. Причём не так уж далеко отсюда.
— Где? — быстро спросил Фрезер. Он с упоением представил, как подходит к нежащемуся в шезлонге Базилю, и трясёт его за ворот цветной рубашечки отпускника.
— Можно показать. Но ехать нужно сейчас, если хотите добраться засветло. — Девица посмотрела на секретаря: — Вы хотите взять его с собой? Это не обязательно.
Господин Фрезер задумался. С ним Федя. Да ещё эта девица. С другой стороны, секретарь может пригодиться.
— Поехали. — Решил он. — Скажите только, куда.
***
— Гляди-ка, вон они. Отъезжают, — сказал Игорёк. Он выплюнул изжёванную коктейльную трубочку и ухватился за руль. Дремавшая на заднем сиденье Мари Ив встрепенулась.
Они проследили за машиной шефа до здания фирмы «Бейбиберг», и остались ждать в пределах видимости. Тщательно разработанный план, составленный на кухне, среди засохших кружочков огурца и пустых бутылок, выполнялся по всем пунктам.
Стратегию и тактику предстоящей кампании разработал Игорёк, и в состоянии полного опьянения не потерявший способности мыслить конструктивно.
— Ты подумай, — втолковывал он сидящей рядом Мари Ив, подпёршей кулачком щёку, и глядящей на него, как на пророка. — Что мы теряем? Ничего. Мы и так в полной жо… яме. А что мы можем сделать? Да что угодно. И наш с тобой шеф об этом прекрасно знает. Так какой из этого логический вывод?
— Какой? — спросила Мари.
— А вот какой. Раз шеф так с нами поступил, значит, рассчитывал на определённый результат. И мы ему этот результат дадим. Представь: берём мы этих самых жучков за жабры — или что там у них есть — тут, естественно, пыль столбом, дым коромыслом, жучки в обмороке, все в шоке, а строгий шеф грозит нам пальчиком. А потом в своём кабинете обнимает, целует мужественные лица, и вешает на широкие груди героев то, что им нужно. Приказ о повышении или бумажку на офигенную премию. Ты вот что хочешь — повышение или премию?
— А можно и то, и другое?
— Можно, — щедро разрешил Игорёк. — Тебе всё можно. Надо только разработать план действий.
И они этот план разработали.
***
— Так, куда это мы? — пробормотал Игорёк, выворачивая вслед за машиной шефа на проспект.
— К себе в офис? — предположила Мари. Она торопливо протёрла тёмные очки и водрузила обратно на нос. Очки закрывали пол-лица, и это было кстати. Следы напряжённой умственной деятельности на кухне под звон посуды дали свои плоды. Утром Мари ужаснулась, увидев себя в зеркале.
— Сейчас увидим, — Игорь вёл машину за заметным издали дорогим авто генерального директора.
Мари заглянула под сиденье. Там, тщательно завёрнутый в ватное одеяло, лежал предмет, составлявший значительную часть их грандиозного плана.
— Не вертись, — строго сказал Игорёк. — Поворачиваем.
Автомобиль шефа свернул на скоростное шоссе, и они двинулись за ним.
***
Мужчина с длинным, лакированным футляром в одной руке, и перекинутым через другую светлым плащом, проводил взглядом отъехавшую машину. За рулём сидел мужчина, небритый тип в кургузой рубашонке и поношенных брюках.
Он видел, как эта женщина, за которой он так упорно следовал, пошепталась с небритым типом, а потом их машина тронулась в сторону делового центра.
Мужчина торопливо направился к своему корвету. Нельзя было терять их из виду.
Он ехал за ними через центр, и почти потерял в дорожной толчее. Потом они выехали на шоссе, и он отстал, чтобы не выделяться на полупустом пространстве дороги. Путь был ему хорошо знаком, и теперь он не боялся их потерять.
Всё шло отлично, судьба снова улыбалась ему. Человек посмотрел на тщательно уложенный на сиденье полированный футляр. Перевёл взгляд на дорогу. Там, впереди, двигалась машина с женщиной, которую он больше не упустит.
Глава 36
Михалыч почтительно подождал, пока шеф проглотит рюмочку, закусит кружочком колбаски, и в свою очередь поднял рюмку.
— Как наши дела, Михалыч? — отдышавшись, спросил шеф, глянув на подчинённого покрасневшими глазами. — Не пора ли закругляться? Как мыслишь?
— Отчего бы и не закруглиться, — рассудительно ответил тот, прожёвывая ароматный, в точечках жира, кружок колбасы. — Только не рановато ли будет?
Министр закряхтел, подхватил пальцами листочки салата, и отправил в рот. Сморщился, размышляя о порядком надоевшем ему деле. Он терпеть не мог тянуть за хвост кота. А это дело со строптивой фирмой «Бейбиберг», и перебежавшей к ней из «Айсберга» службой охраны было слишком мутным, и причиняло беспокойство.
Он взглянул на Михалыча. Золотой человек. Они были знакомы с незапамятных времён, когда-то вместе тянули лямку, и, когда будущий шеф выдвинулся из рядов, и резво пошёл на повышение, он не забыл верного дружка. И теперь Михалыч состоял при шефе, и выполнял деликатные поручения, которые нельзя было поручить никому другому.
Когда министр по совету господина Фрезера воспользовался услугами этой хитрой компании, он, вместе с другими, стал членом элитного клуба, что давало ряд неоценимых преимуществ. Министр ощутил пользу, оценил качество предоставляемых хитрой фирмой услуг. Но никогда не мог, да и не пытался, понять, как они этого добиваются. В его представлении, это была группа ловких спецов с комплектом хитрых приборчиков.
— Что там с твоим человечком, как его, Витьком?
Михалыч тяжело вздохнул. Виталик провалил задание, провалил позорно Но. Михалыч не любил терять своих людей. И на старуху бывает проруха.
— Дадим ему шанс, — покряхтев, ответил он шефу, подобрав с тарелки ещё кусочек дорогой колбаски. — Пусть исправляется. Заодно и со свидетелями разберёмся. Если хотите. Он свою задачу выполнили.
Шеф помолчал, глядя на верного Михалыча покрасневшими глазами. «Незаменимых нет, а концы в воду», — подумал он наконец, усмехнулся, и кивнул:
— Действуй по обстановке.
***
— Вот он, голубчик, — полицейский следователь покрутил на экране портрет знатока культурных традиций и исторический ценностей. Посмотрел фас, профиль. — Так, так. Степан Алексеевич, сорока трёх лет, холост. Ха!
Филинов плотоядно улыбнулся, читая строчки приложенного к фотографии документа.
— Эх, на Муромской дорожке стояли три сосны… — протянул он хрипловатым тенорком, продолжая нехорошо улыбаться.
Солидный человек и знаток общечеловеческих ценностей имел неосторожность проживать в том же коттеджном посёлке, что и господин Акинушкин. И даже… — следователь всмотрелся в текст, — недалеко от дома бедняги директора. Сосед, можно сказать.
Филинов стал смотреть другие документы, и узнал много интересного. Сосед господина Акинушкина оказался весьма непростым субъектом. В сферу его интересов входило, кроме прочего, увлечение различного рода единоборствами, и, в частности, фехтованием на мечах. Степан Алексеевич даже состоял членом некого дорогого клуба, специализирующегося на подобных, в том числе довольно экзотических, видах спорта.
Следователь открыл фотогалерею, предоставленную сайтом клуба, и выделил ряд эффектных картинок, подписанных «Наши звёзды». На некоторых из них красовался интересующий его субъект, в странного вида халатике и с обнажённым мечом на плече. Субъект приветливо улыбался в камеру, небрежным жестом положив пальцы на истёртую рукоять.
Филинов с долгим, тяжёлым вздохом откинулся на стуле, созерцая физиономию культурного человека — Степана Алексеевича. Потом выпрямился и скучно сказал:
— А вот теперь всё это надо доказать.
***
Пожилой водитель выбрался из своего старенького такси, поглядел на сияющее весеннее солнце и оставил тёплую куртку в машине. Взошёл по ступенькам крыльца дорого супермаркета, взял тележку и неторопливо покатил вдоль заставленных баночками витрин и холодильных прилавков. Перевод пришёл неожиданно, и озадачил его. Но деньги были кстати, и он катил с тележкой вдоль витрин, оглядывая их с видом нувориша. Предвкушение удовольствия заглушило последние сомнения.
На прилавке с дорогими деликатесами опять появилось что-то новенькое, и он со вкусом расспросил молоденькую продавщицу о всех особенностях экзотического продукта. Рядом ходили и толкались люди, какая-то женщина толкнула его мощным плечом, и он торопливо придержал норовящую отъехать тележку, продолжая наслаждаться занимательной беседой. Наконец взял пару баночек и отправился к следующему ряду.
Знакомая кассирша улыбнулась ему, и он в совсем уже весеннем настроении направился к своей машине. Заботливо погрузил пакеты с покупками и поехал домой.
Вошёл в свою маленькую квартирку, где давно жил вдовцом, водрузил пакет на кухонный стол, и принялся вынимать красивые баночки.
Баночки ставились в ряд на пластиковую скатерть, и он аккуратно поправлял их, выстраивая по ранжиру. Потом он вдруг ощутил необходимость опереться обеими руками об стол. Он смотрел на стоящие в ряд баночки, и думал, что вынул не все. Но не мог двинуть даже пальцем. В глазах заплясали огненные точки, голова кружилась всё сильнее, а в ушах загудело, будто на него налетел рой здоровенных комаров и закружился вокруг.