«О, да у него биполярная психика», – подумал Дункан, недоумевая, как это он раньше не распознал все признаки. В колледже у него был друг, страдающий тем же самым расстройством, и он знал, какой это тяжелый крест.
– И какие же параллели ты провел? – спросил Вигор.
Иосип указал на реликвии.
– Вот перед нами череп Чингисхана. А по глазу на обложке Евангелия мы знаем, что оно переплетено кожей с его головы и лица.
Услышав напоминание о том, что находится под его пальцами, Дункан внутренне поежился. И все же любопытство неудержимо влекло его к этой зловещей реликвии.
– Другими словами, – продолжал священник, – мы имеем дело с тем, что находилось выше шеи Чингисхана.
– А ты прав, – пробормотал Вигор. – Я не обратил на это внимания.
– Порой есть свои прелести в том, чтобы быть чуточку сумасшедшим. Так что моя маниакальная фаза привела меня сюда. И лишь потом я понял, почему. Я должен был находиться именно здесь.
– Но почему? – настаивал Вигор.
– Я считаю, что реликвий больше. Не только эти две.
– Есть и другие хлебные крошки, – подсказала Рейчел.
– В Венгрии сын Чингисхана оставил части головы своего отца, обозначив самые западные пределы своей империи, которую он унаследовал от своего отца. Но мысль о том, что он оставил только эти реликвии, показалась мне странной. Постепенно я пришел к другой теории, которую считаю правильной. Я уверен в том, что Чингисхан приказал своему сыну превратить весь мир в его могилу, распространив свое духовное влияние от одного конца Монгольской империи до другого.
– Это было бы в духе Чингисхана, – согласился Вигор. – Значит, свою голову он оставил в одном конце…
– В Венгрии, в склепе Аттилы, – кивнув, подтвердил Иосип. – Но где следующая хлебная крошка?
– Здесь? – спросила Джада.
Священник кивнул.
– Земли вокруг Аральского моря были западной границей Монгольской империи во время правления самого Чингисхана. Это очень важная точка. Поэтому я посчитал ее естественным местом для начала поисков.
Вигор обвел взглядом рукотворную пещеру.
– И все это время ты искал эти утраченные реликвии?
– Территория огромная. И после того как море пересохло, местность очень сильно изменилась. – Сходив к полке, Иосип вернулся с картой, которую развернул на столе. – Вот как выглядело Аральское море в прошлом.
Выпрямившись, Дункан посмотрел на обширное водное пространство, после чего снова перевел взгляд на книгу, заметив что-то странное.
– Название Аральское море означает «море островов», – объяснил священник. – Когда-то в его водах было разбросано полторы тысячи островов. Я предположил, что следующая реликвия Чингисхана должна находиться на одном из них.
– И ты обследовал их один за другим? – спросил Вигор.
– Мне помогали. – Иосип кивнул на Санджара.
– Но как вы платите за работу? – резонно спросил Монк.
Это был очень хороший вопрос.
Священник смущенно потупился. Очевидно, на этот вопрос ему не хотелось отвечать.
Ему на помощь пришел монсеньор, догадавшийся о правде.
– Ты упоминал о «визитной карточке» с именем Чингисхана, оставленной в гробнице Аттилы, которую нашел венгерский епископ. О золотом браслете с изображениями феникса и демонов.
Иосип понуро опустил плечи.
– Я его продал. Одному покупателю в Монголии. Человеку очень состоятельному, который приобрел золотой браслет для своей личной коллекции. По крайней мере, я могу быть уверен, что эта частица истории будет бережно сохранена.
Рейчел неодобрительно нахмурилась. Управление итальянской полиции, в котором она работала, занималось именно контрабандой краденых исторических ценностей.
– И кому вы продали этот браслет?
Замявшись, священник ничего не ответил.
Вигор не стал настаивать.
– В настоящий момент это не имеет значения.
И тем не менее Иосип решил объяснить.
– Пожалуйста, не вините покупателя. Это я решил продать реликвию, а он только купил ее, чтобы сохранить для истории своей страны.
Монк вернул разговор к насущным проблемам.
– Если ваше предположение насчет того, что следующая хлебная крошка находится здесь, верно, я не вижу, как мы сможем отыскать ее вовремя, чтобы это имело какой-то толк. По сути дела, нам нужно найти иголку в стогу очень сухого сена.
– Я слишком долго тянул, – уныло пробормотал Иосип.
– В таком случае, быть может, нам следует переключить наше внимание на Монголию? – вмешалась Джада, похоже, не слишком огорченная такой перспективой.
Ей никто не стал возражать.
Прежде чем заговорить, Дункан для полной уверенности еще раз провел руками над книгой. Удовлетворившись, он задержал указательный палец над одним определенным местом обложки.
– Монсеньор Верона… я хочу сказать, Вигор… именно здесь расположен глаз, о котором вы говорили?
Подойдя к нему, Вигор наклонился, заглядывая ему через плечо.
– Да, совершенно верно. Понимаю, увидеть глаз очень нелегко. Я сам разглядел его только с помощью лупы.
Дункан еще раз провел кончиками пальцев над книгой, определяя напряженность силового поля. Когда он дошел до точки над глазом, его палец непроизвольно приподнялся вверх, затем снова опустился, миновав ее.
– Не могу сказать, имеет ли это какое-либо значение, но над глазом энергия сильнее. Я отчетливо чувствую возмущение поля. Оно очень заметное.
Вигор задумчиво наморщил лоб.
– Чем это может объясняться?
Джада шагнула к Рену с другой стороны, принеся с собой аромат цветущих яблонь.
– Дункан, вы говорили, что у черепа поле значительно мощнее, чем у книги. И я тогда предположила, что это отражает соотношение масс. Чем больше масса, тем сильнее энергия.
Дункан кивнул. Ему доставляло наслаждение слушать, как молодая женщина оперирует научными категориями.
– Следовательно, это означает, что данная точка на обложке книги обладает большей относительной массой по сравнению с остальной поверхностью.
Вигор нахмурился.
– Что вы хотите сказать?
Дункан повернулся к нему.
– Под глазом что-то спрятано.
– А мне и в голову не пришло проверить, – всплеснул руками брат Иосип. – Я просветил книгу рентгеном, но не обнаружил ничего необычного.
Джада пожала плечами.
– Если это мягкие ткани, вроде кожи, рентген запросто мог их пропустить.
– Мы должны вскрыть глаз, – решительно заявил Монк.
Вигор повернулся к брату Иосипу.
– У меня есть все необходимые инструменты, – ответил тот и поспешил к полке.
Вигор покачал головой.
– Мне следовало бы догадаться. Весь смысл Евангелия от святого Фомы заключается в том, что путь Господа открыт тому, кто смотрит. Ищите, и найдете.
– Для этого достаточно просто открыть глаза, – добавила Рейчел.
Иосип вернулся с острым ножом, пассатижами и пинцетом, готовый выполнить офтальмологическую операцию.
Дункан отступил в сторону, освобождая место Вигору и его другу. Двое священников-археологов принялись разрезать тоненькие нити, которыми целую вечность назад были сшиты веки. Отогнуть высохшую кожу не удалось, поэтому пришлось осторожно вырезать кусок вокруг глаза и приподнять его.
Голос Вигора наполнился благоговейным почтением.
– Дайте-ка мне…
Иосип протянул ему мощную лупу.
– Спасибо.
Монсеньор склонился над вырезанным в переплете кругом.
– Я вижу на поверхности нечто напоминающее высушенные сосочки. По-моему, это тонкий мумифицированный кусок языка.
– О, замечательно, – простонала Джада, отступая назад. Судя по всему, ее любопытство имело свои пределы.
– На поверхности языка нанесена татуировка, – пробормотал Иосип. – Смотрите!
Дункан склонился ближе, Вигор поднес лупу. Действительно, на сухой кожистой полоске виднелся отчетливый рисунок, выполненный черной краской.
– Это карта, – осененный внезапной догадкой, произнес Рен, сообразив, что уже видел эти очертания. – Карта Аральского моря.
Похоже, эта новость обрадовала Рейчел ничуть не больше, чем Джаду.
– Нарисованная на языке Чингисхана.
Лицо брата Иосипа озарилось лихорадочным возбуждением.
– Чингисхан говорит нам, куда идти!
– Один из островов обведен красными чернилами, – подтвердил Вигор, – а под ним написано слово «equus». На латыни «лошадь».
– Лошади имели очень большое значение для древних монголов, – сказал Иосип. – Они были для воинов-кочевников жизненной силой. Бывало, в долгих походах всадники пили кровь своих скакунов, а из сброженного кобыльего молока делали арак, крепкий алкогольный напиток. Без лошадей…
Шум за дверью заставил всех обернуться.
Иосип заметно насторожился, но, увидев высокого молодого мужчину, которому пришлось пригнуться, чтобы войти в комнату, успокоился. На лице появилась широкая радушная улыбка.
– Ты вернулся! И как раз вовремя. У нас фантастические известия!
Поспешив к вошедшему, священник крепко его обнял. Внешне незнакомец мог сойти за родного брата Санджара, да и в одежде вкусы у них были одинаковые: жилет из овечьей шкуры и свободные штаны. Но только этот парень оставил своего сокола дома.
Иосип проводил новоприбывшего к столу.
– Хочу представить вам моего хорошего друга и главу отряда, ведущего раскопки. – Он похлопал молодого мужчину по плечу. – Его зовут Арслан.
Глава 13
18 ноября, 20 часов 17 минут
по улан-баторскому поясному времени
Улан-Батор, Монголия
Батухан стоял посреди своей галереи, в толстом халате и шлепанцах. Последнюю четверть часа он провел, расхаживая взад и вперед и любуясь своим собранием, чем нередко занимался в минуты раздумья.
В его сокровищнице имелись лучшие творения золотого века монгольского ювелирного искусства: погребальные маски, старинные музыкальные инструменты, керамика. Целая стена была посвящена древним лукам, когда-то принадлежавшим воинам-монголам, – от коротких, выгнутых дугой, из рога и жил, которыми пользовались всадники, до огромных катапульт, применявшихся при осаде укреп