Дункан сосредоточился на вспышках выстрелов в темноте, подгоняя коня, понимая, что у него будет всего один шанс. Копыта гремели по граниту, шея жеребца покрылась бисеринками пота.
Наконец Дункан добрался до стрелка. Он успел увидеть его лицо и понял, что тот слишком поздно разгадал его уловку. В самый последний момент жеребец попытался отклониться в сторону, но Дункан крепко держал поводья. Восемьсот фунтов живого веса прошлись по распростертому телу боевика, сокрушая кости и топча мягкие ткани.
По инерции жеребец промчался дальше, вниз по склону. Дункану потребовалось какое-то время, чтобы остановить его, развернуться и поехать назад. Он соскочил с седла – не проверить стрелка, затоптанного насмерть, а чтобы забрать у него автомат и в корне изменить ситуацию на поле боя.
К сожалению, один удар копыта пришелся как раз по автомату, разбив приклад и погнув ствол. Отшвырнув бесполезное оружие, Дункан посмотрел в очки ночного видения, ища своих товарищей.
Он достаточно быстро отыскал взглядом Монка, стоящего с дымящимся пистолетом у безжизненного тела рядом с осыпью. Санджар тем временем успел перерезать другому нападавшему горло. Тут одна из лошадей сместилась в сторону, и Дункан увидел последнего боевика, появившегося за спинами его товарищей.
– МОНК! – заорал он.
Однако его предостережение потонуло в ржании и топоте копыт.
Дункану оставалось лишь бессильно смотреть со стороны, как боевик вонзил кривой меч в спину Санджару, после чего другой рукой направил автомат на Монка. Рен узнал нападавшего, несмотря на то что его лицо было обезображено.
Арслан.
Дункан пустился бежать со всех ног, сознавая, что не успеет.
18 часов 47 минут
Победой нужно насладиться сполна.
Батухан стоял над молодой монголкой, еще совсем девочкой. Ее живот был залит кровью. Она неплохо владела луком, раз смогла одной стрелой завалить коня. Приставив меч к ее груди, Батухан слегка надавил на него, проткнув ткань и кожу и уткнувшись кончиком в грудину.
Лицо девушки исказилось от боли, но она продолжала смотреть ему в глаза.
Крепкая, упорная.
У Батухана мелькнула искра гордости за свой народ. Однако это не помешает ему убить дерзкую девчонку. Он вспомнил свое любимое высказывание Чингисхана: «Мне недостаточно победить – остальные должны потерпеть поражение».
Этой девчонке он дарует быструю смерть.
Американка будет умирать долго.
В другой руке Батухан держал пистолет, направленный в сторону озера. С беззащитной женщиной можно будет расправиться не торопясь. Ей некуда бежать, у нее нет оружия, чтобы защитить себя.
Ухмыляясь под маской, Батухан наклонился вперед, готовый погрузить острие меча в живое тело, – и тут у него за спиной раздался громкий всплеск.
Обернувшись, он увидел черную фигуру, поднявшуюся из озера, – нубийскую богиню, которая набросилась на него, замахнувшись смертоносной полоской стали.
18 часов 49 минут
Джада что есть силы опустила гвоздодер на голову чудовища, готовая снести ее с плеч.
Нырнув в озеро, она вспомнила, что Дункан, вскрыв корпус спутника, оставил гвоздодер на дне. Пусть пистолетом она владела неважно – но несколько лет занятий триатлоном развили ей легкие и научили ее плавать. Переплывая озеро, Джада сделала несколько вдохов, поднимаясь на поверхность на спине, высовывая только губы и рот, чтобы глотнуть воздух. Добравшись до места, она нырнула на глубину и без труда отыскала гвоздодер в лунном свете, проникающем сквозь прозрачную воду озера.
Затем Джада поплыла назад, скользя у самой поверхности, рассчитывая на то, что ее скроет свет звезд, отраженный от водной глади.
Она дождалась, чтобы мужчина в маске повернулся к ней спиной, и тогда выскочила из воды и набросилась на него. Но, предупрежденный в самое последнее мгновение, тот успел чуть сместиться в сторону, и удар пришелся по макушке шлема.
Сталь зазвенела о сталь.
Шок разлился по руке Джады до самого плеча, онемевшие пальцы выпустили гвоздодер, звякнувший о камень.
И все же мощный удар, оставивший вмятину на шлеме, заставил мужчину в маске отшатнуться назад. Он выронил меч, у него задрожали ноги, – но, к несчастью, пистолет он удержал.
Мужчина направил пистолет Джаде в грудь, другой рукой сбрасывая с головы помятый шлем. Он произнес ругательство на своем родном языке. Его лицо оставалось маской, но только теперь это была маска ярости и жажды мести.
Он взвел курок – и вдруг вздрогнул от боли и тяжело рухнул на колени.
Лежавшая у него за спиной Хайду держала подобранный меч, алый от крови: она полоснула владельца, выронившего оружие, сзади по ногам, там, где они не были защищены доспехами, перерезав ему сухожилия.
Ударом ноги, обутой в хлюпающий водой ботинок, Джада выбила пистолет из руки несостоявшегося убийцы. Описав дугу в воздухе, оружие плюхнулось в воду. Затем молодая женщина подобрала с земли гвоздодер и полоснула им наискось снизу вверх, раскроив мужчине подбородок. Голова его отлетела назад – и тотчас же за ней последовало все тело.
Оглушенный, он упал на камни, обливаясь кровью.
Поспешив к Хайду, Джада помогла ей подняться на ноги.
Однако опасность еще не миновала.
18 часов 52 минуты
Паника замедлила течение времени. Движения Дункана стали вязкими. У него перед глазами застыла жуткая картина: Санджар, пронзенный насквозь кривым мечом, Арслан направляет автомат в спину Монку, а тот оборачивается слишком медленно.
Камни под ногами были скользкими от крови людей и животных. Вокруг метались огромные перепуганные тени.
Не успеть…
Санджар упал на колени – затем поднял взгляд и крикнул:
– ГЕРУ!
Арслан вздрогнул, услышав эту кличку. Отпрянув назад, он пригнулся и вскинул автомат вверх, защищаясь от кречета.
Но умной птицы не было в воздухе.
Воспользовавшись замешательством, Монк развернулся и поднял пистолет.
Но Санджар уже вскочил на ноги. В руке у него был кинжал, и этот кинжал он погрузил в горло Арслана по самую рукоятку.
Молодой охотник напугал своего вероломного брата призраком своего любимца, понимая, что Арслан, изувеченный кречетом, при упоминании клички птицы впадет в панику.
Санджар повалил Арслана вниз, поворачивая кинжал в ране. Изо рта и носа поверженного врага пульсирующими спазмами хлынула кровь, тело обмякло, глаза остекленели. Санджар оттолкнул труп – и сам упал навзничь на землю. Под ним быстро набежала темная блестящая лужица.
Наконец добежав до них, Дункан опустился на колени рядом с Санджаром, однако тут его опередили.
Крылатая тень камнем свалилась вниз, и прекрасная птица опустилась на грудь своего хозяина. Заклекотав, кречет наклонил голову, проведя перьями по подбородку и щеке Санджара.
Умирающий поднял руки, чтобы приласкать птицу. Негнущиеся пальцы сняли кожаные путы с лап Геру. Санджар поднес кречета к губам и что-то шепнул ему.
Попрощавшись, он уронил голову назад и, слабо улыбаясь, устремил взор в ясное звездное небо. Какое-то мгновение Санджар лежал так; затем его руки обмякли и разжались, освобождая верного друга.
Взмахнув крыльями, Геру взмыл вверх.
Казалось, Санджар смотрел птице вслед, провожая ее, – но на самом деле его уже тоже здесь не было.
19 часов 10 минут
Страх подталкивал всех шевелиться быстрее.
Переодевшись в сухую одежду, Джада торопливо закрепляла на лошади сумку с гироскопом. Столько крови было пролито ради этого обломка спутника! Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы все эти жертвы оказались напрасными.
Бедный Санджар…
Работая, Джада держалась спиной к месту кровавого побоища, стараясь не думать об этом. Однако от смрада смерти никуда нельзя было деться. Совсем рядом на камнях валялся растоптанный труп.
Несколько минут назад Джада с бесконечным облегчением увидела Дункана, который перелезал через каменную осыпь, спеша на помощь. Он опоздал, но свою вину частично искупил тем, что помог Джаде переправить Хайду на другую сторону.
Монк тотчас же занялся раненой девушкой. Очевидно, он был квалифицированным медиком. Воспользовавшись аптечкой первой помощи, Коккалис быстро обработал рану. Он выдернул из нее стальной наконечник и сделал то же самое с оперенным концом, однако деревянное древко, пронзившее живот насквозь, оставил на месте, побоявшись его извлечь. Затем он наложил на живот тугую повязку, оставив торчать обломанные концы стрелы.
– Приготовиться выступить в путь! – окликнул товарищей Монк, закончив готовить Хайду к обратной дороге к цивилизации.
Кивнув, Дункан направился к своей лошади. Он наблюдал за лесом внизу на склоне в очки ночного видения. В ночном лесу могли скрываться другие боевики, а может быть, сюда спешило подкрепление.
Однако не только эти опасения заставляли всех торопиться.
Из темного леса, подобно пару из перегретого котла, вырвался вой, нарастающий все громче. Серых хищников привлек запах крови и свежего мяса.
Медлить было нельзя.
Монк передал Хайду вскочившему в седло Дункану. Тот положил девушку себе на колени, готовясь везти ее по горной тропе.
Джада взобралась на лошадь. У нее имелась своя причина поскорее покинуть горы. Она держала руку на кожухе гироскопа. Если этот приз, доставшийся с таким трудом, содержит какие-то ответы, необходимо оказаться в безопасности, возвратиться в Штаты, в свою лабораторию.
И как можно скорее.
Теперь уже ничто не могло ее остановить.
Монк махнул рукой, указывая вниз.
– Пошли!
19 часов 25 минут
Батухан очнулся от раскатов грома.
Он лежал на животе на берегу затянутого паром озера.
Еще не пришедший в себя, Батухан перекатился на спину и нахмурился, увидев над головой безоблачное небо.
Это не гроза…
У него в голове немного прояснилось, и он узнал затихающие вдали отголоски топота копыт.
– Подождите! – слабо прохрипел Батухан, испугавшись, что его люди бросили его.