– Пыли почти нет, – добавил комиссар и обвел лучом фонаря несколько вмятин в полу и тянущийся хвостом след, уходящий до самого люка. – Но тут хранили что-то массивное, а потом перетащили вниз.
Всего их было четырнадцать: комиссар, кардинал, пара консультантов, пара зверей и восемь инквизиторов. Среди последних Натан с облегчением обнаружил брата Маттео. Хоть Бреннон и видел его всего раз, но был рад, что он не погиб.
– Комиссар! – позвала мисс Эттингер. Натан и Саварелли пошли на зов.
– Он держали его здесь, – сказал Лонгсдейл: пес и пума обнюхивали угол чердака и сердито ворчали. В полу остался рядок дыр, словно в него была вбита решетка. Рядом в стену были вкручены два крюка, под одним виднелись следы птичьих когтей.
– Значит, есть шансы, что он жив до сих пор, – задумчиво заметил Бреннон. – Пора спускаться.
Лонгсдейл поднял крышку люка, который вел с чердака на лестницу. Консультанты и фамилиары спустились первыми, не зажигая света. Комиссар, кардинал и инквизиторы замерли наверху, держа наготове оружие. Спустя несколько минут в люке показалась мисс Эттингер и махнула им.
Высота склада, как прикинул Бреннон, вполне позволяла устроить три невысоких этажа. Лестница привела охотников в широкий коридор, который заканчивался другой лестницей. Слева и справа высились перегородки без дверей, а весь этаж был набит шкафами, стеллажами и сундуками. Что-то привлекло внимание Лонгсдейла – он подошел к сундуку, крышка которого оказалась поднята, и достал что-то вроде патронташа. Глаза консультанта вспыхнули.
– Что там? – спросил его преосвященство.
– Это пули класса «архангел», – ответил Лонгсдейл. – Их можно получить, только украв у нас.
– Вот пошему некоторие посилки стали теряться, – добавила Регина. – Это ошень плохо.
– Еще бы, черт побери, – проворчал Бреннон, без труда представив, как пироман в этот момент яростно бросается на стены и костерит чернокнижника на всех известных языках. Комиссару и самому не нравилось, что оружие и инструменты консультантов попали не в те руки. – Впрочем, после случая с Ройзманом мы догадывались об этом. Да и Редферн тоже упоминал, что его уже пытались грабить.
– Странно, что нас никто не ловит, – тихо заметил брат Лука.
– Видимо, синьор Рейден снаружи старается изо всех сил, – хмыкнул Саварелли, – просто нам не видно, поскольку тут нет окон.
– Вниз, – приказал Бреннон. – Потом осмотрим местный склад. Нужно взять голубчиков тепленькими.
Самым опасным участком оказалась широкая лестница, на которой они были как на ладони. Посовещавшись, комиссар и кардинал решили прикрыть группу щитами, созданием которых занялись консультанты и брат Маттео. Минус состоял в том, что стрелять или бросать заклятия сквозь щиты нельзя, но Бреннон не хотел рисковать людьми раньше времени. Лонгсдейл, мисс Эттингер и фамилиары стали спускаться первыми, без прикрытия. За ними, закрытые прозрачными щитами, следовали инквизиторы. Замыкающими шли Натан и Саварелли.
Внизу было темно, только слабые всполохи ведьминского огня снаружи просачивались сквозь щели в ставнях.
– Здесь лаборатория, – тихо сказал Лонгсдейл. – Осторожней. Кругом взрывоопасные и ядовитые вещества.
– Отлично, – буркнул Бреннон. – Видите людей или какие ловушки?
– Пока нет.
От лестницы до стены пролегал широкий коридор, но слева и справа тесно стояли столы, какое-то оборудование, у стен – стеллажи. Комиссар напрягся. Ему не нравилась эта тишина – как будто чернокнижник с сообщниками даже не подозревали о вторжении, а комиссар был уверен, что это не так. Пес и пума, которые первыми добрались до конца лестницы, замерли, шумно принюхиваясь. Затем пес повернул голову к комиссару, и тут впереди как будто лопнула стеклянная завеса.
Вместо пустой лаборатории перед ними возникло что-то вроде ряда пушек, и Бреннон инстинктивно рявкнул «Лечь!» – прежде чем разглядел, что это вообще такое. Сработала память об имперских пушках…
Полупрозрачные жерла выплюнули пылающие фиолетовые шары. Инквизиторы втолкнули в круг брата Маттео и присели, выставив щиты так, что они сложились полукуполом. Консультанты вскинули руки, прикрывая себя и фамилиаров собственными щитами. Саварелли взревел «Глаза закрыть!», и Бреннон машинально подчинился приказу.
Лиловые вспышки ослепили его даже сквозь веки, и он прикрыл лицо локтем. Сквозь щиты проник обжигающий холод, но, к счастью, они выдержали. Моргая и вытирая слезящиеся глаза, Бреннон поднял голову. Консультанты и их звери были целы. Шесть прозрачных пушек снова наполнялись холодным огнем.
– Что это такое, черт подери?!
– Не знаю, никогда раньше не видел, – прошептал Саварелли.
– Не двигайтесь! – приказал Лонгсдейл. – Они реагируют на движение!
Все замерли, и в самом деле, следующего залпа не последовало. Натан, застыв буквой «зю», разглядывал пушки. Скорее, это были полупрозрачные трубы, в которых клубилось фиолетовое пламя. Ни лафетов, ни опор, трубы неподвижно висели над полом. Комиссар прищурился и вытянул шею, пытаясь разглядеть значки под ними.
– Халифатская вязь, – сказала мисс Эттингер. – Што-то знакомое.
«Уж пироман бы нас точно просветил», – с досадой подумал комиссар, вспомнив халифатское заклятие, которым Энджел чуть не уморил ифрита.
– Можем отвести залп в сторону? – спросил Бреннон.
– Ошень не рекомендую. Реакция при попадании в лабораторние реактиви будет непредсказуемой.
– Сколько выдержат щиты, если мы двинемся вперед?
– Я постараюсь, – прошелестел брат Маттео. – Но они не защитят наши глаза.
– Мы не пройдем, пока не уничтожим батарею, – отозвался Лонгсдейл. – Ну или можем стоять неподвижно, пока чернокнижник не выберется наружу, где его возьмут ваши люди или Рейден.
– Перспективка, – кисло буркнул Натан. У него уже спина ныла и ноги немели от неудобной позы. А кругом был чертов склад химикатов, даже не взорвешь ничего… – Погодите-ка! – вдруг осенило комиссара. – Вы ведь можете создать щиты не только вокруг нас, но и вокруг пушек.
– Да, но они не перестанут палить, стоит нам шелохнуться, – ответил Лонгсдейл. – Либо придется кому-то тут остаться и все время держать их под куполом, либо все-таки уничтожить вязь заклятия.
– Шертови халифатские шары, – проворчала мисс Эттингер. – Их маги – мастера на полуматериальные заклятия.
– Что вам мешает, – осведомился Натан, – сделать его непрозрачным?
Консультанты сконфуженно переглянулись и принялись за дело. Комиссар тем временем проинструктировал инквизиторов насчет взятия чернокнижника и его сообщников. В основном его инструкции сводились к двум пунктам: «Пали во все, что шевелится» и «Чуть что – прячься за консультанта!» Бреннон все же не мог заставить себя относиться к инквизиторам как солдатам. Пусть даже брат Лука весьма ловко лупил нежить веслом.
– Готово! – наконец объявила мисс Эттингер. «Пушки» скрылись за черным куполом, и пума первой спрыгнула с лестницы. Люди, не опуская щитов, с облегчением зашевелились и последовали за ней.
Мисс Эттингер присела на корточки около халифатской вязи и принялась водить вокруг нее зеленым трехгранником. Пума сосредоточенно нюхала надпись с другой стороны.
– Синьора, – вдруг спросил кардинал, – скажите, если мы оставим вас здесь, вы сможете расплести чары, пока мы занимаемся чернокнижником?
Идея при всей ее здравости Натану не понравилась. Еще больше ему не нравилось торчать тут, пока чернокнижник с бандой наверняка готовят побег. Но ослаблять отряд сразу на целого консультанта…
Мисс Эттингер задумчиво кивнула и вопросительно посмотрела на комиссара. Бреннон помолчал, оценивая риски, потом повернулся к кардиналу:
– Вы сумеете заменить ее?
– Не сомневайтесь.
– Может, внизу нас ждет еще один сюрприз, почище этого.
– Но, в конце концов, на это мы и рассчитывали, – пожал плечами Лонгсдейл. – Мы потеряем много времени, если останемся здесь.
– Я присоединюсь к фам, как только законшу, – добавила консультантка.
– Ладно, – проворчал Бреннон. – Идем. Пока он к нам сюда каких-нибудь мараббекк не напустил…
– Вот, Маргарет, это называется стратегическое мышление, – наставительно изрек Энджел. – Наконец-то инквизиторы хоть этому научатся.
Мисс Шеридан фыркнула. Ее почтение к церкви полностью испарилось, когда она узнала, что в обязанности святой инквизиции вменялось тайно бороться с нежитью и нечистью. Как можно «бороться» на протяжении стольких веков и достичь практически нулевого результата?! Да еще и твердолобо следовать каким-то замшелым догматам, устаревшим еще в пятнадцатом веке!
– Впрочем, Саварелли весьма неплох в магии и недурно натаскал своих людей. Вот видите! – оживился Энджел. – Я же говорил, что их можно научить, а ваш дядя упорно мне не верил. Теперь он наконец-то убедится…
Они наблюдали за отрядом Бреннона в большое, от пола до потолка, зеркало. Энджел следил за ними с увлеченностью коршуна, увидевшего добычу. Принять личное участие в деле он не мог, и это так его расстраивало, что Маргарет даже опасалась, как бы наставник, забыв о личной безопасности, не отправился в Фаренцу.
Инквизиторы во главе с комиссаром, консультантом и псом стали осторожно спускаться на первый этаж склада, оставив позади Регину Эттингер и ее пуму. Однако внизу, против ожидания, царила такая же кромешная тьма, как и на чердаке.
– Эти пушки – какая-то слишком простая ловушка, – напряженно заметила Маргарет. – Их даже брат Маттео смог бы обезвредить в два счета. Неужели чернокнижник считает дядю и консультантов настолько тупыми?
Наставник обеспокоенно нахмурился. Увы, в темноте они едва различали движущиеся фигуры людей, которые спускались по лестнице, прикрываясь невидимыми щитами. Однако эта тьма все больше казалась мисс Шеридан неестественной. Как будто от заклятия omnia consumens tenebrae или η αιώνια νύχτα…
Вдруг во мраке внизу что-то шелохнулось, и девушка схватила Редферна за руку. Больше всего они опасались, что чернокнижник попросту откроет портал и сбежит, потому все должно было пройти быстро и внезапно. Но что, если чернокнижник и не думал бежать?