– Ну что? – спросила девушка, когда Бреннон вышел за дверь. Ведьма сидела на перилах, нахохлившись, как воробушек.
– Неузнаваем, – буркнул Натан.
– Значит, он ушел, – прошептала Джен. – Совсем!
– Да. Это Джеймс Редферн. Зайди к нему.
– Еще чего! Этому я ничем не обязана! И он мне не нравится!
– Ты же его почти не видела.
– Все равно не нравится, – выдохнула Джен и отвернулась. Бреннон оперся на перила рядом с ней и сказал:
– Я не хотел, чтобы он исчезал. Я хотел помочь ему, не догадываясь, чем это обернется. Хотя должен был понять… – Бывший комиссар замолчал. Он отдал бы многое, чтобы очнулся прежний Лонгсдейл и спросил, как обычно, своим невозмутимо спокойным тоном: «О, где это я, комиссар? Будьте добры, расскажите, в чем дело?» Но этого не случилось. Лонгсдейл исчез навсегда. Зато Редфернов теперь в избытке.
– Все же распорядись начет его одежды. В чем-то он еще консультант и нужен нам в деле.
– Ладно, сэр. Хорошо. А вы?
– Пока справляюсь. Спущусь к Саварелли. Пришли телеграммы, и, судя по тому, как он в них вцепился, там что-то важное.
Бреннон, щурясь, смотрел на телеграммы: с их отрывистым языком амулет-переводчик справлялся через раз. Саварелли исподлобья наблюдал, как его новоприобретенный гость уничтожает баранью ногу в горчичном соусе, заедая запеченной фасолью. Ведьму тоже терзали сомнения, судя по тому, как она сверлила взглядом спину Джеймса Редферна. Ел он, конечно, как джентльмен, но со зверским аппетитом. Пес невозмутимо дремал у его ног.
– Не совсем уловил, – наконец признался Натан. – Инквизиторы сообщают о каких-то эксцессах в своих городах?
– Это не просто эксцессы, а появление нежити. Все эти города расположены на севере Илары, в радиусе двадцати-тридцати миль от Фаренцы.
– Черт! Думаете, это из-за провала?
– Откуда я знаю, что мне думать? Купол над Фаренцей, который создала ваша жена, – насколько надежный?
– Это эхо, – сказал Джеймс Редферн, выныривая из баранины. – Как круги на воде от камня. Они разошлись еще до того, как миссис Бреннон воздвигла купол. Отложенные последствия.
– Представьте, сэр, что там копится под куполом, – добавила Джен. – Обратно-то уже не запихнешь.
Бреннон поскреб бородку.
– Что ж, остался последний козырь. У нас есть Молот Гидеона, но…
Джеймс Редферн вдруг оттолкнул блюдо с бараниной и резко спросил:
– Что у вас есть?
– Заклятие некоего Гидеона под названием Молот.
– Кто вам его дал?
– Мистер Энджел Редферн, – с осторожностью ответил Бреннон, уже предчувствуя, что пожалеет о сказанном. Лицо Джеймса потемнело от гнева. Пес поднял голову и уставился на консультанта. Интересно, сохранилась ли между ними связь? И если да, то какая именно?
– А кто применит Молот к расколу? – едко осведомился Джеймс. – Я бы не рассчитывал, что Энджел Редферн лично туда потащится, потому что использование Молота – в любом случае самоубийство.
– Как это? Почему? – заинтересовался кардинал Саварелли. – Мне известно только о риске больших разрушений.
– Смерть заклинателя – важнейшая часть Молота. Уверен, что Гидеон создал такую структуру намеренно – чтоб отбить у чародеев охоту размахивать им направо и налево. Молот достраивается за счет того, что высасывает жизнь мага, причем именно маг является усилителем для потока.
Джен протяжно присвистнула. Бреннон понял не все, но сама идея ему не понравилась.
– Впрочем, это логично, – холодно продолжал Джеймс. – Для закрытия любой дыры на ту сторону требуется смерть жертвы, и провал в Фаренце не исключение.
– Проклятие! – прошипел Натан. Пироман, разумеется, действовал в своем привычном стиле и ничего не объяснил. Теперь мысль о применении Молота казалась еще непригляднее. Будто мало уже погибших!
– Однако даже если мы найдем кандидата, – заметил практичный кардинал, – как он доберется до провала? Даже консультанты не могут войти под купол, тем более – приблизиться к Лиганте.
– Может, вивене сумеет как-то защитить того, кто пронесет Молот под ее купол? – предположила Джен.
– Может. Но пока у нас нет чародея-самоубийцы, обсуждение беспредметно, – холодно подытожил Бреннон.
– Я бы сбросила туда брата Бартоломео, – хмыкнула ведьма, – как вы – Полину Дефо. Хотя сомневаюсь, что этот урод захотел бы самопожертвоваться во имя всеобщего блага.
– Жаль, что с ним уже покончено. – Глаза Джеймса кровожадно вспыхнули. – Я бы с удовольствием выдрал ему хребет через череп. – Пока Натан переваривал новые грани его характера, консультант встал и пробормотал заклинание. Блюда с едой, бутылка вина и хлеб воспарили в воздух. – Дженни, ты со мной. Мне нужно изучить все отчеты коллег о том, что происходит вокруг города.
Ведьма возмущенно вздернула подбородок и уставилась на экс-комиссара.
– Помоги ему пока, – решил Бреннон. Девушка недовольно засопела, но подчинилась. Кардинал проводил эту парочку долгим взглядом и суховато спросил:
– Почему вы совсем недавно утверждали, что этот синьор – Джон Лонгсдейл?
– Долго объяснять.
– Ничего, я слушал исповеди часами. Вы весьма загадочный человек, синьор Бреннон, и к тому же очень сильно изменились за последние дни.
«Неужели это так заметно снаружи?» – с досадой подумал Бреннон: пироман об этом не предупреждал! Хотя чего от него еще ожидать…
– Эта ваша жена, этот ваш Энджел Редферн, которому почти триста лет, – все больше распаляясь, продолжал Саварелли, – эта ваша ведьма, не то девочка, не то мальчик… какого черта вы мне лгали, уверяя, что служите в полиции?! Я хочу знать, какая, – тут амулет-переводчик не справился с потоком слов, – организация вас сюда послала!
– Организация, – задумчиво проронил Бреннон. – Пока что, к сожалению, никакая.
– А консультанты тогда откуда? – после секунды ошеломленного молчания спросил Саварелли.
– С миру по нитке.
– Но ведь их деятельность кто-то координирует?
– Нет, – хмыкнул Бреннон. – Хотя вы мне не верите, я действительно служил в риадской полиции города Блэкуита до недавнего времени и буквально на днях подал рапорт об увольнении. Я принял предложение мистера Редферна о работе на организацию консультантов.
– Но… но… – Кардинал нахмурился, собрался с мыслями и выпалил в Натана тучу вопросов: – Как он вас нашел? Почему именно вас? С какой стати вы согласились? В смысле, вы же даже колдовать не умеете, что вы там будете делать? Что вы успеете сделать в вашем, простите, возрасте? Как вы вообще в это ввязались?!
– Ну, началось все с того, что мистера Лонгсдейла мне представили как консультанта по вмешательствам с той стороны.
– Почему он раньше был Лонгсдейлом?
– Если вы станете меня перебивать, – строго сказал Бреннон, – то я до завтрашнего утра не закончу.
– Это исповедь? – тут же перебил его преосвященство. – Следует ли мне гарантировать вам, что далее меня эти сведения не пойдут?
Бывший комиссар задумался. Конечно, о некоторых вещах лучше не болтать, но с другой стороны, для официального сотрудничества с властями и вербовки персонала что-то все равно надо будет раскрыть. Натан в принципе не одобрял стремление Энджела вцепляться мертвой хваткой в каждый клок информации, лишь бы держать все в тайне. Какая тут уже, к черту, тайна…
– Для начала положим, что исповедь. А там разберемся. Итак, началось наше знакомство с утбурда…
По мере рассказа обеденный стол пустел, а Бреннон стал похрипывать. Даже в изрядном сокращении повествование заняло пару часов.
– Боже мой… – ошалело подвел итог Саварелли, когда Натан наконец умолк. – И ведь это все – правда!
– А теперь нам пора выйти в свет, к людям. В любом случае, ни ваш король, ни папа не смогут скрыть то, что произошло в Фаренце. Так почему бы нам не обсудить возможность долговременного сотрудничества с властями и церковью?
Глаза Саварелли вылезли на лоб. Натан подумал, что придется учить иларский на старости-то лет, и вздохнул.
– Сотрудничества?! Вы же не станете всерьез предлагать его святейшеству и его величеству помощь в борьбе с бесовскими силами?!
– А почему нет? Нежить, нечисть, чернокнижники, опасные книги, амулеты, прочие магические штуки – вот чем мы будет заниматься. Достаточно подойти к периметру вокруг Фаренцы, чтобы убедиться в реальности всего этого.
– Вы хоть понимаете, что у нас, как у всех наших предшественников, есть весомая причина скрывать существование подобных явлений?
– Эта ваша причина заключается в том, что знания о магии якобы попадут не в те руки, – пожал плечами Бреннон. – Но они и так вполне успешно туда попадают. Так что сотрудничество может быть официальным, но тайным.
– Когда-то казалось, что век разума и Просвещения избавит нас от этого, – вздохнул Саварелли. – Глупо изобретать порох, железные дороги и новые лекарства, но при этом верить в домовых и русалок.
– Это не предмет вашей веры, – сухо заметил Натан. – Как мы уже убедились, консультанты не справляются с глобальной проблемой. Пришло время не одиночек, а системы, в которой работают команды обученных профессионалов.
– Вы хотите рекрутировать людей?! С ума сошли! Как люди смогут…
– Ну вы же как-то справляетесь. Инквизиторов вон чему научили.
Кардинал шумно задышал, достал платок и утер взмокшее чело. Натан ждал. Конечно, лучше бы подготовить его преосвященство с такому неспешно, последовательно, хотя удар его не хватил. Значит, переживет.
– Как же вы называетесь? – наконец осведомился Саварелли. Тут он Бреннона подловил. Собственно, Натан до сих пор ни разу не задумывался, как они будут представляться. – Или это великая тайна, к которой допускают лишь после семи степеней посвящения?
– Нет, конечно, вы можете называть нас как вам угодно.
– То есть у вас даже названия нет?
– Н-ну-у-у…
– Даже названия – и того нет! – сокрушенно пробормотал кардинал. – А вы уже намерены мир спасать! Вы хотя бы понимаете, что нельзя явиться к его величеству Карлу Эммануилу Второму, даже не зная, как вы намерены ему представиться?