– Неплохая мысль, – кивнул Джеймс. – Черт, я вовсе не хочу сказать, что мы бросим Валентину одну! Но если провал перестанет расти, то ей будет легче.
– Да, наверное. Хорошо. Спасибо, – сказал Бреннон. – Так и сделаем. В конце концов, хотя бы пара дней для наблюдений у нас есть.
Энджел наконец уснул. Маргарет лежала рядом, опустив голову ему на грудь, и почувствовала, что его дыхание стало ровнее и глубже, сердце забилось медленнее, а рука на ее плече расслабилась. Девушка осторожно выскользнула из-под нее, поднялась с кровати, накинула ночную сорочку и халат. Энджел во сне выглядел спокойным и умиротворенным, как будто не подозревал, что ждет его завтра или послезавтра или…
Мисс Шеридан прикусила губу. Она знала, что никогда не простит его за то, что он сделал, – и все же это не имело никакого значения. Она коснулась губами его лба, пригладила волнистые волосы и вышла из своей спальни в кабинет.
Там девушка зажгла крошечный огонек у рабочего стола, выдвинула один из ящиков и достала плоскую коробочку. В ней лежал потрепанный клочок бумаги – заклятие, которым Полина Дефо пыталась вернуть из мертвых свою дочь. Вот только она ошиблась – оно не смогло бы оживить сшитые из кусков тел трупы. Оно предназначалось не для этого, но для чего – Маргарет тогда так и не выяснила. Быть может, в глубине души Полина Дефо и сама это знала – теперь девушка очень хорошо понимала, что заставляло мисс Дефо делать это…
«Только оно не поможет, – подумала Маргарет. – И движущийся труп, даже очень похожий на оригинал, никогда не заменит…»
В глазах все снова расплылось от слез. Закрыв лицо руками, она переждала, пока эмоции отступят, вытерла глаза платком и снова вчиталась в слова на листке. Там не описывался ритуал – идею с оживлением мертвых тел Дефо то ли сама выдумала, то ли где-то вычитала и почему-то посчитала, что это подойдет. На самом деле неизвестный автор описывал на латыни и элладском принцип действия заклятия, причем, видимо, цитировал кого-то еще.
Маргарет разгладила листок. Из этих двух абзацев было неясно, пользовался ли кто-нибудь этим заклятием. Может, его вообще никто не проверял на практике – у Энджела имелось множество заклятий, до проверки которых у него не доходили руки. Конечно, с простыми, однословными заклинаниями такого обычно не случалось – но это оказалось сложным, трехсоставным.
«Все по классике, – подумала девушка. – Ключ, связка, замок».
Ну что ж, по крайней мере, с основами теории составитель заклинания был знаком. Оно могло бы сработать, если б загадочный автор еще рассказал, для чего и как его применять. Описание на листке очень краткое – и никакой конкретики. Маргарет взяла блокнот и выписала заклятие, разделив его на три составные части.
«Πιάσε την ψυχή» – это ключ. «Σώσε την ψυχή της – Σώσε την ψυχή του» – вариация связки, с указанием «ее» или «его». Мисс Шеридан фыркнула – видимо, автор родился в ту эпоху, когда серьезно полагали, что женская душа отличается от мужской. А вот дальше… Третья часть была написала на неизвестном девушке языке. Так что Маргарет только предполагала, что «და სული თქვენს სხეულში ჩავარდება» – это замок. Фраза больше напоминала изысканный узор, но как бы выяснить, что это за язык?
– Маргарет?
Девушка вскинула голову – на пороге стоял Энджел, сонный и встрепанный со сна.
– Что вы тут делаете?
Она закрыла листок ладонью:
– Да так, вспомнила кое о чем. Завтра мне нужно будет поработать в библиотеке. Я вам нужна в лаборатории?
– М-м-м, пожалуй, нет, но я бы хотел вернуть вас обратно в кровать.
– Уже иду, – с улыбкой сказала девушка. – Выпью только немного воды. Вам принести?
– Нет. – Он зевнул. – Я предпочитаю вино.
– Хорошо, я добуду вина и вернусь.
– Тогда уж и пироги прихватите. Гулять так гулять! – Он улыбнулся, и на глазах Маргарет снова едва не выступили слезы. Она стряхнула листок, блокнот и коробочку в ящик стола и потянулась к звонку. В конце концов, пока у них еще есть время. Немного, но есть.
25 октября
Бреннон стоял на все том же холме вместе с Джен и мисс Эттингер и хмуро смотрел в бинокль на залив. Воронка провала поднялась так высоко, что между ней и куполом Валентины осталось ярдов семь или восемь.
– Что с ней происходит? – спросил экс-комиссар. Воронка как-то странно извивалась и подергивалась, словно пыталась пропихнуть через себя нечто вдвое шире, чем ее диаметр.
– Што-то с той сторони, – ответила мисс Эттингер; ее пума смотрела в сторону провала и нервно дергала хвостом. – Ми не знаем.
– Она слишком быстро растет, – заметила Джен. – И уже почти целиком втянула остров.
Натан опустил бинокль. Они прибыли сюда после тревожных сообщений мисс Эттингер, причем обе – и ведьма, и консультантка – изо всех сил уговаривали его остаться в замке. Но Бреннону нужно было взглянуть своими глазами – хотя бы для того, чтобы убедиться, что Валентина все еще в порядке.
– То, што она втягивает в себя шасти из нашего мира, – это плохо, – добавила Регина. – Провалы обишной мошности не могут так делать.
– Мы можем что-нибудь предпринять?
Консультантка удрученно посмотрела на него, но все-таки повернулась к ведьме и о чем-то с ней зашушукалась. Джен была притихшей и выглядела напуганной. Натан вообще впервые ее такой видел.
Пока они совещались, пума вдруг спрыгнула с холма, сделала пару шагов к берегу и напряженно вытянула шею. Она к чему-то бурно принюхивалась; в груди зверя зародилось глухое рычание. Бреннон вдруг ощутил, что по земле прошла слабая дрожь, которая через секунду превратилась в судорогу, словно у него под ногами было живое тело.
– Что это?!
Пума, рыча, припала к земле и хлестала себя хвостом по бокам. Холм затрясло так, что экс-комиссар и его спутницы не удержались на ногах. Линия прибоя вдруг отступила, словно воронка тянула на себя море, как одеяло. По куполу прошла вибрация, и сердце вивене, светящееся в глубине моря, засияло с удвоенной яркостью.
Натан, прикрыв глаза ладонью, посмотрел в сторону залива. Воронка, подергиваясь во все стороны одновременно, будто ее раздирало изнутри, изогнулась горбом, и из нее хлынул слепящий фиолетовый свет. Даже с такого расстояния Бреннон без бинокля увидел край солнца той стороны. Из стенок воронки выступили тени – совершенно черные на фоне солнца. Провал растягивался, вбирая в себя море, а берег трясло все сильнее.
– Бешим! – Мисс Эттингер вцепилась в локоть Бреннона. – Скорей!
– Нет! – крикнула Джен и бросилась с холма вниз. – Там же вивене!
Натан вырвался из рук консультантки и помчался следом за ведьмой. Вдруг он с ужасом понял, что купол сжимается – прозрачная мерцающая стена отступала от берега и становилась темнее, а волны искр пробегали по ней так же часто, как колотилось сердце у лихорадочного больного.
– Валентина! – Бреннон бросился к куполу. Море отступило так далеко, что он увязал в мокром песке. Над головой экс-комиссара пронеслась огненная фигура, припала к куполу и распласталась по нему, будто бабочка, пытаясь обнять как можно больше.
Пульсирующее сердце вивене поднималось из моря навстречу солнцу той стороны. Воронку вдруг стало сжимать – Натан почти физически ощущал, как Валентина стискивает провал, не давая ему расти. Воды вокруг остатков Лиганты вскипели, твари с той стороны заметались и принялись набиваться обратно в воронку.
Натан наконец дорвался до купола и прижал к нему обе руки. Он не знал, что еще может сделать, – у него заслезились глаза от яркого света, и он уже плохо различал провал, – лишь понимал, что фиолетовое сияние бледнеет. Бреннон прильнул к куполу всем телом, и тут прозрачная стена задрожала, и сквозь тело Натана прошел тяжелый, мучительный стон.
От него у отставного комиссара заныла каждая кость, ноги подкосились, и он рухнул в песок. Бреннон уловил лишь отголоски ее боли, когда она сжимала провал, не позволяя ему расширяться, – но даже от этого слабого отзвука у Натан едва не лопнуло сердце.
– Валентина, – просипел он. Почему она не сказала?! Если б он только знал!.. хотя на самом деле он знал – что бы ему ни говорили, будто она ничего не чувствует и ей это ничего не стоит.
С купола соскользнул огненный силуэт, и вскоре плечо Натана сжала горячая рука.
– Она смогла, – прошептала ведьма. – На этот раз.
Бреннон с трудом поднялся, опираясь на Джен. Море хлынуло обратно, затапливая песок, и ведьма подняла их в воздух. На берегу все еще ждали пума и мисс Эттингер.
– В замок, – пробормотал Бреннон. – Пора решить…
Он оглянулся напоследок. Купол Валентины так и не увеличился до прежнего размера, замерев в дюжине футов от побережья.
Наконец оно было перед ней. Маргарет смотрела на заклятие, похожее на изящную узорчатую вязь: «დაიჭირე სული, გადაარჩე სული და სული შენს სხეულში მოხვდება». Теперь она абсолютно точно знала, почему в руках Полины Дефо заклинание не сработало бы, даже если б она догадалась, как правильно его применить. Дефо нашла наполовину переведенную версию заклинания, и потому его нельзя было правильно произнести. Делая вдохи и выдохи между слогами, чтобы чары случайно не сработали, мисс Шеридан прошептала:
– Дайч’ирэ сули, джадаарче сули да сули шенс скеулхи мохвдеба.
Она впервые в жизни читала заклятие на талхидском – даже не догадывалась, что на нем пишут какие-то заклинания! Она вообще не знала о существовании этого языка, пока не отправилась в библиотеку сегодня утром, чтобы найти перевод последней части. Сначала Маргарет отыскала чары для опознания неизвестного языка, а потом…
«Где только Энджел добыл эти книги?» – подумалось ей. – И куда ему пришлось отправиться в поисках талхидских чар?
Громко хлопнула дверь, и девушка быстро спрятала все листки в блокнот. Едва она его закрыла, как в ее укромный уголок ворвалась ведьма с криком:
– Ты должна!
– Должна что? – сухо спросила мисс Шеридан.
– Ты должна согласиться! – Джен уперлась руками в стол и нависла над ней, как грозовая туча: по черным волосам пробегали огненные искры, в глазах вспыхивали огоньки – и все же Маргарет показалось, что ведьма вот-вот заплачет.