У островитян было две письменности - материковая и собственная, иероглифическая. Когда-то ее придумали первые переселенцы для безопасности, однако материковую благоразумно сохранили тоже - чтобы поддерживать торговлю и давать возможность выбора детям, внукам и правнукам - оставаться на острове или возвращаться в Тургаосс. Жизнь на острове была спокойней, но в столице возможностей было больше. Мудрые старожилы это понимали. Вообще, чем больше я узнавала историю, тем сильнее я уважала тех неведомых мне первых жителей Глаза бури. Сделать такой сложный выбор, взять на себя ответственность повести за собой людей, обустроить на новом месте целое поселение, создав собственную культуру, не предавая забвению прежнюю - это было очень круто.
-Эмин-су,а среди ваших прямых предков были те, кто заселился на остров первыми, - полюбопытствовала я.
Я помогала ему в местной школе - однажды он осторожно спросил меня об этом и с тех пор дважды в неделю мы работали вместе. Я понимала, что мне просто деликатно пытаются найти здесь дело, чтобы дочь хранителя реликвий не чувствовала себя чужой, лишней, за что я была им очень благодарна. К тому же, очень хотелось их отблагодарить за собственное спасение.
-Были, конечно, - приосанился Эмин-су, - мои дед и его вторая жена были первыми учителями на Глаз бури. Они были самыми уважаемыми членами Совета острова.
-Вторая жена? - переспросила я, - а бабушка?
-Мы тогда еще очень мало знали о Саргассиуме, - ответил Эмин-су, помолчав, - в первые годы погибло много людей, бабушка одна из первых, через несколько месяцев.
-А я до сих пор ничего об этом не знаю, расскажи мне, - попросила я.
Атару-чи уже сказал мне, что я не могу отправиться на материк в ближайшие несколько месяцев, как раз из-за этого явления. Но почему-то не рассказал толком, в чем именно была проблема.
Эмин-су почесал костяшкой пальца переносицу - он делал так часто, когда что-то заставляло его задуматься. Я присела на один из отполированных пеньков, которые служили стульями ученикам и засмотрелась в большое окно, за которым было видно море. Протянув руку к миске с сушеными бананами, которые всегда тут стояли, чтобы дети могли подкрепиться во время занятий, я посмотрела на Эмина, ожидая ответа.
-Саргассиум это воды вокруг острова - довольно обширные. Они дают много рыбы и другой морской пищи - и морскую капусту, и гребешков, и ежей. Мы добываем огромное количество раковин и кораллов для украшений и прочих изделий, которыми торгуем потом на материке. У них там скалистые берега и добыча всего этого богатства практически невозможна, очень дорогостояща.
-Ага, понятно, - поддакнула я, - так что такое Саргассиум?
-Ах, да. В определенное время - примерно с конца эрингола по конец асфена (уже немного знакомая с местным календарем, я перевела про себя - с мая по октябрь) со дна поднимаются светящиеся водоросли. Они существуют во всех водах - в морях, океанах и более мелких водоемах нашей империи, но только здесь они агрессивны и опасны. Никто не знает, с чем это связано. Атару-чи считает, что это какое-то проклятие, - тут он улыбнулся мне слегка, давая понять, что сам так не думает.
-Поняяятно, - задумчиво протянула я, - а что они делают, обжигают или что?
-Они тухнут перед тем, как напасть, и незаметно опутывают судно. А затем буквально раздавливают его в щепки, утягивая на дно.
Я содрогнулась, представив это.
-А что значит тухнут?
-Они же светящиеся, - просто пояснил Эмин-су, - у нас многие источники света работают на этих водорослях. Их можно просто натолкать в стеклянный сосуд, залить морской водой и они будут светить много недель. Потом, постепенно, угасают, тогда нужно собирать новый урожай этих саргасс. Сейчас в деревне так темно, потому что старые запасы потухли некоторое время назад, скоро мы будем собирать новые.
-Как интересно, - сказала я, однако тут же поправилась, - конечно, не то, что эти твари охотятся на все живое, а то, что существует такой природный источник света.
-Да, - подтвердил Эмин-су, - это интересно.
Мы почти закончили приготовления к урокам - разложили чистые циновки для тех, кто предпочитал сидеть на полу, я достала коробочки со счетным материалом - камешками и палочками, Эмин-су достал пачечку грубоватой бумаги местного изготовления и пучок перьев для письма.
Снаружи раздался свист. Я невольно улыбнулась, зная, кто там окликает меня из-за зарослей драцены. Аджаро встречал и провожал меня по-прежнему, хотя я уже привыкла и на мой взгляд в защите не нуждалась. Но конечно же не была против его сопровождения.
Эмин-су перехватил мой взгляд в сторону ежистых драцен и снисходительно улыбнулся.
-Беги, Тээле, беги. Спасибо за помощь.
Я просияла, помахала ему рукой и выскочила наружу под слепящее солнце и поискала Аджаро глазами.
Как всегда, увидеть первой мне его не удалось - он возник за моим плечом бесшумно, как кошка, и тронул меня за плечо. Я резко обернулась, едва не хлестнув своими рыжими прядями его по лицу. Он не шевельнулся при этом, сохраняя серьезное выражение лица. А мне так хотелось. чтобы он улыбался мне при встрече так же, как я ему!
Хотя, мне, конечно, возможно, стоило быть и посдержанней - Инди-ра все чаще хмурилась, видя нас вместе, хотя и утверждала, что никаких отношений между ними нет и не было. Но реакция была совершенно прозрачной - наше все более тесное общение и ежедневные встречи ее явно не радовали.
-Куда направляемся? - Аджаро был невозмутим, как истуканы вокруг лобного места, как я называла их местное кострище, где проходили ежевечерние встречи населения деревни.
-Привет, - радостно поздоровалась я, - глядя на него так, как будто мы не сегодня утром виделись. когда он провожал меня сюда, в школу, а по меньшей мере неделю.
Честно говоря, каких-то общественно-полезных дел у меня сегодня больше не было, но у меня возникла мысль немного схитрить.
-Знаешь, я хотела пособирать на берегу чего-нибудь для счетного материала. можно, конечно, палочек наломать, но лучше чего-нибудь красивого.
Я выжидающе смотрела на него, ожидая реакции. Не возмутится ли он, что я заставляю его, охранника и воина племени, собирать ракушки и камушки?
Однако, он кивнул и мы направились в сторону моря, касаясь локтями, хотя идти так близко необходимости не было - и слева и справа от нас места было предостаточно.
Время от времени я искоса поглядывала на него - при каждом его шаге бусы из ракушек на его груди мерно подрагивали, кожа блестела, а сам он смотрел прямо перед собой.
Атару-чи как-то обмолвился, что отправляя меня в столицу, даст мне сопровождающего и я втайне надеялась, что им будет именно Аджаро. Он нравился мне просто ужасно, но пока что я не могла его даже разговорить, что еще сильнее подогревало мой интерес к нему.
Глава 7
Глава 7
Мы сидели с Аджаро на белом песке острова, сделав привал у большого белого плоского камня. Он соорудил какую-то сетку и ловил креветок или лангустинов - я
них не сильно разбиралась, но было вкусно. Аджаро достал из поясного мешочка крупную соль и посыпал эти дары моря сверху. А жарил их, просто нанизав на прут.
До этого мы несколько часов бродили по пляжу, Аджаро вышагивал неторопливо, глядя прямо перед собой, а я собирала симпатичные маленькие ракушки, валяющиеся под ногами. Когда их набралось у меня две горсти, Аджаро предложил сделать привал, передохнуть и перекусить.
Я с жаром поддержала это его предложение, потому что ноги уже отваливались и созерцать гордый профиль моего молчаливого спутника немного поднадоело. Все мои попытки завести какой-то диалог наталкивались на односложные лаконичные ответы.
Поедая креветки или как они здесь назывались, я почувствовала жажду и сообщила об этом Аджаро.
— Знаешь, так пить хочется, что я бы, кажется, даже на морскую воду согласилась.
Спутник мой глянул с удивлением и промолчал. Конечно, юмор может и не очень был, но меня его молчаливость и отстраненность уже раздражать начали. Сам он продолжал уничтожать креветки и только когда наелся, встал и двинулся в сторону тропиков:
-Сейчас принесу попить, - сказал он не оборачиваясь.
-Я буду ждать тебя здесь, - глуповато ответила я, глядя на рельеф его спины. Да где ж таких красивых выпускают, подумалось мне. Заодно вспомнилась красавица Инди-ра. Впрочем, все жители острова были по-своему красивы, и мне хотелось их нарисовать.
Подумав, я подтащила веточкой несколько угольков из костра и подождала, пока они остынут. Белый вертикальный камень выглядел, как холст.
-Ты так умеешь? - раздался голос за моей спиной.
Аджаро изумленно смотрел на свой портрет, нарисованный углем, а я вдруг вспомнила, как зарисовывала лица своих попутчиков в маршрутке. Интересно, где они и что с ними… В первую очередь вспомнился интеллигентный очкарик, портрет которого я от смущения сунула ему в руки. У меня отчего-то возникла острая надежда увидеть его в этой новой жизни, да и всех остальных. Только как мы узнаем друг друга, даже если встретимся?
Я по привычке поставила свою фирменную подпись с чайкой под портретом и обернулась к красавцу-спутнику.
-Нравится тебе?
Он помотал головой, словно стряхивая с себя оцепенение и сел по-турецки перед камнем. Помолчал, рассматривая свое изображение.
-Ты же великий мастер, Тээле. Я только слышал о таких, их имена наперечет в Синцерии. А на острове вообще нет ни одного. Почему я раньше не слышал о тебе, как о живописце?
Я мимолетно удивилась изысканному слову живописец, но больше всего меня удивило то, о чем он сказал. Потому что интонации его были полны благоговения.
-Кстати, — опомнился он, — возьми, — и протянул мне продолговатую флягу из какого-то плода, которую до сих пор держал в руках, - не расплескай, она полная.
-Это вода? - поинтересовалась я, принимая сосуд из его рук.
Аджаро отрицательно мотнул головой.