ЭПИСТЕМОЛОГ: Вовсе нет. Вы твердили, что она кажется вам красной, что вам кажется, что она кажется вам красной, что вы полагаете, что она кажется вам красной, что вы полагаете, что вы полагаете, что она кажется вам красной, и так далее. Вы ни разу не сказали, что она красная. Если бы на мой вопрос: “Какого цвета эта книга?” вы бы просто ответили: “Красного”, мы бы избежали этого долгой дискуссии.
Сцена 3. Несколько месяцев спустя Франк снова заходит в гости к эпистемологу.
ЭПИСТЕМОЛОГ: Рад вас видеть. Присаживайтесь, пожалуйста!
ФРАНК (садится): У меня не идет из головы наша давешняя беседа, и мне бы хотелось кое-что прояснить. Я нашел некоторые противоречия в ваших аргументах.
ЭПИСТЕМОЛОГ: Прекрасно! У меня слабость к противоречиям. Сделайте милость, поделитесь вашими находками!
ФРАНК: Вы говорили, что, хотя все мои высказывания о моих убеждениях были ложными, на самом деле ложных убеждений у меня не было. С этим не возникло бы никаких проблем — если бы вы не признали, что книга красная. Но стоило вам сказать, что книга, действительно, красная, в ваших рассуждениях появилось противоречие.
ЭПИСТЕМОЛОГ: Почему же?
ФРАНК: Я согласен с тем, что для каждого их моих высказываний “Я полагаю, что она кажется мне красной”, “я полагаю, что я полагаю, что она кажется мне красной” и так далее ложность каждого из них, кроме первого, спасает меня от ложного убеждения касательно предыдущего высказывания. Но вы упустили из виду самое первое мое утверждение! Из ложности первого утверждения “Думаю, что она красная”, вкупе с тем фактом, что она действительно красная, вытекает, что у меня ложные убеждения.
ЭПИСТЕМОЛОГ: Не понимаю, почему.
ФРАНК: Это же очевидно! Поскольку высказывание “Думаю, что она красная” ложно, значит, на самом деле я думаю, что она не красная — а раз она красная, то мое убеждение ложно! Видите?
ЭПИСТЕМОЛОГ (разочарованно): Простите, но ваше доказательство не работает. Разумеется, ложность вашего первого утверждения означает, что вы не думаете, что книга красная — но это вовсе не означает, что вы думаете, что книга не красная!
ФРАНК: Но ведь я знаю, что она либо красная, либо нет, а значит, если я не думаю, что она красная, то я должен думать, что она не красная!
ЭПИСТЕМОЛОГ: Вовсе не обязательно. Я думаю, что либо на Юпитере есть жизнь, либо ее там нет. Но я не убежден ни в том, ни в другом — у меня нет для этого достаточного количества данных.
ФРАНК: Ну хорошо, в этом я с вами согласен. Но давайте перейдем к вопросам поважнее. Честное слово, я не могу поверить, что могу ошибаться относительно моих собственных убеждений!
ЭПИСТЕМОЛОГ: Неужели мне придется повторять все с начала? Я ведь вам уже терпеливо объяснил, что с вашими убеждениями все в порядке — ошибочны только высказывания.
ФРАНК: Хорошо — но я не верю и в то, что мои высказывания были ошибочны! Это показала машина — но с какой стати я должен доверять машине?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Кто вам сказал, что вы должны доверять машине?
ФРАНК: А что, не должен?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Вопросы, в которых фигурирует слово “должен”, не по моей части. Если хотите, могу направить вас к моему коллеге, превосходному моралисту — он наверняка сможет вам ответить.
ФРАНК: Ах, перестаньте — я употребил слово “должен” вовсе не в моралистском смысле. Я всего-навсего хотел спросить вас, есть ли у меня свидетельства того, что машине можно доверять.
ЭПИСТЕМОЛОГ: Ну и как, они у вас имеются?
ФРАНК: Не спрашивайте об этом меня! Я хотел знать, должны ли вы доверять этому аппарату?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Должен ли я ему доверять? Понятия не имею, и меня совершенно не заботит то, должен ли я что-либо делать.
ФРАНК: Вы снова за свое! Я спрашиваю, есть ли у вас свидетельства надежности этой машины?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Разумеется!
ФРАНК: С этого и надо было начинать! И что это за свидетельства?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Надеюсь, вы не думаете, что на такой вопрос можно ответить за час, за день или за неделю. Если вы хотите изучать мой аппарат вместе со мной, я не возражаю, — но предупреждаю, что это займет несколько лет. Зато по прошествии этого времени у вас развеются все сомнения в надежности аппарата.
ФРАНК: Может быть, я убедился бы в его надежности, если все измерения были бы точными, но тогда я стал бы сомневаться в том, что машина измеряет действительно важные вещи. По-моему, она замеряет лишь физиологическое состояние и действия человека.
ЭПИСТЕМОЛОГ: Ну конечно — а что бы вы от нее еще хотели?
ФРАНК: Я сомневаюсь, что она измеряет мое психологическое состояние, мои действительные убеждения.
ЭПИСТЕМОЛОГ: Вы опять хотите вернуться в исходную точку? Машина измеряет именно те физиологические состояния и процессы, которые вы называете психологическим состоянием, убеждениями, ощущениями и т.д.
ФРАНК: Я начинаю убеждаться в том, что весь наш спор возник лишь из-за семантических расхождений. Я согласен с тем, что машина верно измеряет мои убеждения в вашем смысле этого слова, но не верю в то, что она измеряет убеждения так, как я их понимаю. Иными словами, мы зашли в тупик из-за того, что по-разному понимаем слово “убеждения”.
ЭПИСТЕМОЛОГ: К счастью, мы можем проверить, правы ли вы, экспериментально. У меня сейчас есть две мозгочитающих машины; я подключу одну из них к вашему мозгу, чтобы выяснить, как вы понимаете это слово, а другую к своему мозгу, чтобы узнать, как я его понимаю. После этого нам останется только сравнить данные обеих машин! Погодите минутку… Нет, простите, но мы оба понимаем слово “убеждения” совершенно одинаково!
ФРАНК: К черту вашу машину! Вы-то сами убеждены в том, что мы оба понимаем слово “убеждения” совершенно одинаково?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Убежден ли в этом я? Минуточку, я проверю данные машины… Выходит, что да!
ФРАНК: О господи, вы хотите сказать, что не знаете, в чем вы убеждены, пока не проконсультируетесь с машиной?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Разумеется, нет.
ФРАНК: Большинство людей самостоятельно отвечают на этот вопрос. Почему же вам для этого приходится идти таким фантастическим окольным путем — настраивать мозгочитающую машину на собственный мозг и узнавать о ваших убеждениях из полученных данных?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Разве существует какой-то другой научный, объективный метод узнать о моих убеждениях?
ФРАНК: Но почему бы вам просто не спросить себя самого?
ЭПИСТЕМОЛОГ(печально): Это не так просто. Спрашивать-то я спрашиваю, но ответа не получаю.
ФРАНК: Тогда почему бы вам просто не сказать, каковы ваши убеждения?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Как я могу сказать, каковы мои убеждения, раньше, чем я сам об этом узнаю?
ФРАНК: К черту ваши знания об убеждениях! У вас же наверняка имеется хоть какая-нибудь идея, хоть какое-нибудь убеждение о том, во что вы верите!
ЭПИСТЕМОЛОГ: Разумеется, такое убеждение у меня есть. Но как мне узнать, о чем именно это убеждение?
ФРАНК: Боюсь, что мы снова оказались в бесконечной петле. Честно говоря, я начинаю сомневаться, в своем ли вы уме.
ЭПИСТЕМОЛОГ: Сейчас проконсультируюсь с машиной. Да, кажется, я и правда начинаю сходить с ума.
ФРАНК: Боже мой! И вы об этом так спокойно говорите? Неужели это вас не пугает?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Сейчас проверю. Да, оказывается, я и вправду испуган.
ФРАНК: Оставьте же наконец эту проклятую машину в покое! Вы что, не можете мне просто сказать, что напуганы?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Я только что вам это сказал — однако я узнал об этом от машины.
ФРАНК: Кажется, я теряю надежду оттащить вас от этой машины. Хорошо, тогда давайте поработаем с ней еще немного. Почему бы вам не спросить у нее, нельзя ли спасти вас от помешательства?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Отличная мысль! Да, это возможно.
ФРАНК: Каким образом?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Не знаю, я еще не спросил у машины.
ФРАНК: Ну так спросите!
ЭПИСТЕМОЛОГ: Отличная мысль! Получается, что…
ФРАНК: Что?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Получается, что…
ФРАНК: Ну же, говорите! Что получается?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Ничего более удивительного не видел! Согласно машине, для этого я должен перестать ей доверять!
ФРАНК: Превосходно! И как вы поступите?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Откуда я знаю, как я поступлю? Я же не умею заглядывать в будущее!
ФРАНК: Я имею в виду, какие у вас сейчас намерения?
ЭПИСТЕМОЛОГ: Хороший вопрос. Подождите, я спрошу у машины. Она говорит, что мои намерения находятся в состоянии конфликта. И я понимаю, почему! Я оказался уловленным в ловушку ужасного парадокса! Если машина надежна, то я должен перестать ей доверять. Но если я перестану ей доверять, мне придется усомниться и в ее совете ей не доверять. Видите, в какую я попал передрягу?
ФРАНК: Я знаю кое-кого, кто может вам помочь. Пойду проконсультируюсь с ним. До скорого!
Сцена 4. (В тот же день в приемной психиатра.)
ФРАНК: Доктор, я очень обеспокоен по поводу одного моего приятеля. Он называет себя “экспериментатором-эпистемологом”.
ДОКТОР: А, экспериментатор-эпистемолог! В мире есть только один такой, и я его отлично знаю.
ФРАНК: Какое облегчение! Но знаете ли вы, что он сконструировал мозгочитающую машину и настроил ее на собственный мозг? Теперь, когда его спрашивают, что он чувствует, думает, во что верит, чего боится и так далее, он, прежде чем ответить, должен проконсультироваться с машиной! Не кажется ли вам, что его состояние очень серьезно?
ДОКТОР: Не так серьезно, как может показаться. Мой прогноз в его случае вполне благоприятен.
ФРАНК: Если вы его друг, не могли бы вы его понаблюдать?
ДОКТОР: Я вижусь с ним очень часто и постоянно его наблюдаю. Но я не думаю, что так называемая “психиатрическая терапия” сможет ему помочь. Его болезнь необычна, и она из тех, что проходят сами по себе. Думаю, что и у него она пройдет.