Рассказывает Альберто Анджела
Мы знаем имя матери Леонардо – Катерина, – но не ее фамилию. Имя появляется в документе, написанном рукой Антонио и представленном во флорентийский государственный реестр в 1458 году: в нем указаны «рты», которые ему приходилось кормить, то есть члены семейства, находившиеся у него на содержании. Последним в этом списке, после четырех сыновей, стоит внук: «Леонардо, сын сказанного сера Пьеро, незаконный, рожденный от него и Катерины, которая ныне замужем за Акаттабригой ди Пьеро дель Вакка да Винчи, пяти лет». Дед рассчитывал на то, что за каждого иждивенца полагался налоговый вычет. Однако в отношении внебрачных детей выносилось особое решение, которого так и не последовало. В этом документе представляет интерес имя Катерины, которое не сопровождается, однако, фамилией, неизвестной нам до сих пор, – только именем мужа. «Акаттабригой» был Антонио Бути, крестьянин, живший в Кампо-Дзеппи, селении, стоящем на холме, в двух километрах от Винчи. Бути получил такое прозвище («задира»), поскольку был солдатом-наемником, а может быть, из-за того, что нередко участвовал в трактирных драках. Он был доверенным лицом Антонио и сера Пьеро, которые убедили его взять Катерину в жены – возможно, подкрепив свое предложение денежной суммой, – чтобы та не стала матерью-одиночкой.
Катерина, по всей видимости, выкормила Леонардо, а затем на протяжении девяти лет – с 1454 по 1463 год – подарила Акаттабриге пятерых детей.
Отца, Пьеро, никогда не было рядом, и в раннем возрасте будущего художника окружали почти исключительно женщины. Он жил либо с матерью, Катериной, и ее пятью другими отпрысками, либо в семействе Винчи, с мачехой Альбьерой, которая не могла иметь детей и поэтому относилась к нему с материнской нежностью, а также с бабкой Лючией.
Пьеро проводил время между Флоренцией, Пизой и Пистойей, так что заботы о ребенке легли на деда и отчасти – на дядю Франческо, также проживавшего в Винчи. Именно они занимались его образованием – возможно, с помощью священника, который провел обряд крещения. Однако образование это было довольно условным и сильно отличалось от того, которое амбициозный нотариус вроде Пьеро, несомненно, дал бы законному первенцу. Об этом, согласно Карло Вечче, говорит тот факт, что мальчик научился писать левой рукой и в обратном направлении (что нередко встречается у левшей) и впоследствии так и не смог исправиться.
В детстве Леонардо был любопытен, охотно наблюдал за животными и вообще за природой, часто впадал в мечтательность. Его пугали и одновременно притягивали погодные явления – гром, молния, смерчи, ливни. После смерти деда Антонио (около 1463 года) сер Пьеро, делавший блестящую карьеру, задумался о будущем своего ребенка и взял его во Флоренцию: вероятно, это случилось в начале 1460-х годов. По его мнению, мальчик получил слишком беспорядочное образование, чтобы начать изучение юриспруденции, которая, впрочем, мало привлекала Леонардо. Пьеро решил было сделать из него торговца, но, когда начались уроки счета с применением абака, мальчик проявил такой интерес к математике и числовым комбинациям, что сконфузил своего учителя. Вот что пишет Вазари: «Обладая широкими познаниями и владея основами наук, он добился бы великих преимуществ, не будь он столь переменчивым и непостоянным. В самом деле, он принимался за изучение многих предметов, но, приступив, затем бросал их. Так, в математике за те немногие месяцы, что он ею занимался, он сделал такие успехи, что, постоянно выдвигая всякие сомнения и трудности перед тем учителем, у которого он обучался, он не раз ставил его в тупик»[26]. Это невольно вызывает улыбку: стоит представить себе несчастного учителя, вынужденного преподавать математику самому Леонардо да Винчи…
Оказавшись во Флоренции с ее кипучей культурной жизнью, Леонардо увлекся изобразительными искусствами, музыкой и литературой. Он освоил игру на лире, и «как человек, от природы наделенный духом возвышенным и полным очарования, он божественно пел, импровизируя под ее сопровождение»[27], читаем мы у того же Вазари. Его интересовали и сочинения на народном – итальянском – языке, хотя он никогда не писал стихов. В круг его чтения входили эпические поэмы, народные романы того времени, сказочные истории о рыцарях и героях, а также новеллы, сборники пословиц, изречений и афоризмов.
Затем Леонардо, не знавший латыни, обратился к выдающимся произведениям, написанным по-итальянски, таким как «Декамерон» Боккаччо, «Божественная комедия» Данте, «Книга песен» и «Триумфы» Петрарки; читал он и «Метаморфозы» Овидия в переводе. Кроме того, он проявил страсть к рисованию, и поэтому, как уже говорилось выше, сер Пьеро отвел его в мастерскую Верроккьо.
Первое пребывание Леонардо в Милане
К концу 1470-х годов Леонардо постепенно оставляет работу в мастерской Верроккьо и становится, как мы сказали бы сейчас, свободным художником. Кроме того, в 1479 году его учитель уехал в Венецию, чтобы заняться изготовлением статуи Бартоломео Коллеони. Этот кондотьер, скончавшийся в 1475 году, завещал свое огромное состояние Светлейшей Республике в обмен на обещание воздвигнуть ему конный монумент.
В этот период Леонардо создает «Мадонну Бенуа» (см. тут), а в начале 1480-х годов – «Поклонение волхвов» (см. тут), неоконченную работу, которая должна была стать частью алтарного образа в церкви монастыря Сан-Донато в Скопето, близ Флоренции.
Между тем Леонардо сближается с Лоренцо Великолепным, который разрешает ему посещать сады Сан-Марко, нечто вроде музея под открытым небом, где были выставлены изваяния, саркофаги и другие античные произведения искусства. Одновременно он служил академией и творческой лабораторией для молодых талантов, среди которых был и Микеланджело, ученик Бертольдо ди Джованни, который, в свою очередь, учился у Донателло. Наверное, каждому из нас хотелось бы провести хотя бы день в этом месте, в обществе величайших мастеров, находившихся тогда в самом начале своего пути…
Согласно Карло Вечче, в 1482 году тридцатилетний Леонардо прибыл в Милан – вероятно, направленный туда в качестве «культурного посла» самим Лоренцо. Любопытно, что официально он считался не художником, а музыкантом и певцом: при нем была серебряная лира в форме лошадиного черепа и смычок, который он сконструировал сам. Видимо, именно в этом качестве он участвовал в конкурсе на лучшее исполнение стихов под музыкальный аккомпанемент – и, разумеется, вышел победителем.
Рассказывает Альберто Анджела
Не имея ни собственности, ни постоянного источника дохода, Леонардо попытался воспользоваться ситуацией и найти в Милане прибыльное занятие. В письме к Лодовико Моро (см.тут) он перечисляет свои умения, которые приобрел явно не в мастерской Верроккьо.
Леонардо называет себя инженером и архитектором, сведущим в военном искусстве, способным делать «легчайшие и крепкие» мосты, которые могут применяться как во время атаки, так и отступления, а также легко разводимые и устанавливаемые мосты, неуязвимые для огня. Он знает способ спускать воду изо рвов во время осады, умеет сооружать осадные машины, разрушать скалы и крепости. Он умеет изготовлять легкие переносные пушки, сметающие все, «словно буря», и причиняющие неприятелю урон и смятение. Если же пушек окажется недостаточно, он способен сооружать катапульты, манганы, стрелометы и другие орудия.
Наконец, он может строить закрытые повозки, неуязвимые для атак и снабженные артиллерией, чтобы врезаться в неприятельские ряды, прокладывая путь пехоте. И лишь в самом конце этого необычного списка Леонардо сообщает о работах, которые может выполнять «в мирное время», предлагая свои услуги в качестве архитектора, художника и скульптора. Кроме того, он в состоянии соорудить гигантского «бронзового коня, который принесет бессмертную славу и вечную честь блаженной памяти вашему отцу и славному дому Сфорца». Перед нами – подлинный каталог знаний и умений гениального мастера.
Вместе с Леонардо в Милан отправили прекрасного юношу – музыканта Аталанте Мильоротти: возможно, именно его Леонардо запечатлел в образе ангела в «Крещении Христа» Верроккьо (см. тут). С ними был, кроме того, такой любопытный персонаж, как Томмазо Мазини по прозвищу Зороастро, типичный представитель многопрофильной мастерской Верроккьо – не художник, а невероятно способный ремесленник, умевший решать сложные задачи в области металлургии, ювелирного дела и механики.
Вскоре по приезде в Милан Леонардо принял предложение создать алтарный образ для капеллы братства Непорочного зачатия в церкви Сан-Франческо Гранде, в квартале Порта-Верчеллина. Речь шла о коллективной работе: Леонардо предстояло написать Мадонну с Младенцем, двух пророков и некоторых ангелов, Амброджо де Предису – поющих ангелов на боковых створках, а его брату Эванджелисте – небольшие картины, которые должны были быть вставлены в деревянное обрамление центральной части. Так появилось одно из самых известных произведений Леонардо – «Мадонна в скалах» (см. тут).
.
Леонардо. Письмо к Лодовико Моро. Атлантический кодекс, том III, книга XII, л. 1082. Милан, Амброзианская библиотека © Veneranda Biblioteca Ambrosiana – Milano / De Agostini Picture Library
Церковь Сан-Франческо, одна из важнейших раннехристианских базилик Милана, впоследствии была снесена (1806), так как находилась в руинах и грозила обрушиться. Рама пропала, а картины Леонардо и де Предиса были увезены за границу и в конце концов оказались в лондонской Национальной галерее, где находятся до сих пор. Заказчик оговорил, что все эти работы должны быть посвящены догмату о непорочном зачатии Девы Марии, официально признанному католической церковью лишь в XIX веке, причем его не следуе