— А как же машина?
— Ребята пригонят.
Никита вышел из машины и махнул охранникам. Один из них тоже вышел, Никита отдал ему ключи.
— Я возьму Кузины вещи, — сказала Нина.
— Ну зачем тебе это тащить? Они все привезут в целости и сохранности.
— Кузе на новом месте нужен его коврик, его миска, его игрушки. Его еда. Он уже есть хочет. Надо было дома его покормить. И о чем я только думала?
— Ладно, я понесу. — Никита вскинул на плечо сумку с Кузиными вещами.
— Я понесу, Никита Игоревич, — сказал второй охранник, забирая у Никиты сумку. — Мы с вами пойдем.
— Да брось, Славик, мы сами доберемся. Думаешь, нас тут где-то киллер сторожит? — улыбнулся Никита.
— По инструкции не положено, — отрезал Славик и доверительно добавил, понизив голос: — Рымарев с нас шкуру спустит. Витя пойдет вперед, а я сзади.
— Я не смогла бы так жить, — призналась Нина, когда они двинулись в путь. — Как ты это терпишь, не понимаю.
— К этому привыкаешь, — пожал плечами Никита. — И это только до дверей. Как только дверь за нами закроется, они отстанут.
— А сами свернутся под дверью на коврике, как Каштанка?
— Ну и язычок у тебя, — засмеялся Никита.
— Ладно, оставим это. Я не понимаю, — начала Нина, — почему Чечеткин просто не убил меня? Зачем такие сложности?
— Ну, убивать тебя… Веселенький у нас разговорчик! — покачал головой Никита. — Убивать тебя надо было сразу на месте, как только он тебя увидел. Но он был один, он же приехал к своему хахалю без охраны и наверняка не на депутатской машине. Он обалдел, когда понял, что ты их застукала. К тому же он привык действовать чужими руками. В тот вечер тебе удалось ускользнуть.
— А на следующий день?
— У него не было времени на подготовку. Твоя баба Валя права: ему легче было убрать тебя на зоне. Когда человека убивают на улице, начинается следствие. Так и погореть можно. Конечно, он мог инсценировать вооруженное ограбление или подстроить дело о наезде, но это сложно, это надо готовить. Видимо, он решил, что проще и надежнее упрятать тебя для начала в СИЗО. В общем, нет смысла говорить о том, чего не было. Поговорим лучше о том, что будет. Пока Чечеткин симулирует, я попробую нарыть на него какой-нибудь компромат. Нет, не по поводу его сексуальной ориентации, так что не начинай. За ним длинный шлейф тянется, но мне нужно что-то конкретное и, главное, с документами. А когда я это найду — а найду я обязательно, можешь не сомневаться! — мы с ним потолкуем. Как говорится в гангстерских фильмах, я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться.
— Какое предложение?
— Дай мне сперва найти компромат. Извини. — Никита вынул сотовый и вызвал номер. — Дуся? Дусенька, у нас будет гостья. Страшно голодная. Приготовьте что-нибудь вкусненькое. Хотя у вас всегда все вкусно. — Он спрятал телефон и улыбнулся Нине: — Нас уже ждут.
Охранники проводили их до самого подъезда и только на крыльце передали Никите сумку.
— Ребята позвонят, когда машину в гараж загонят. И вещи остальные принесут.
— Хорошо. Спасибо, Славик. Спасибо, Витя. Все, гуляйте, до завтра я никуда не выйду.
Нина оглядывала огромный дом с арками, стоящий «покоем» и как будто обнимающий крыльями двор. Все арки были зарешечены, у ворот дежурила охрана. Никита распахнул дверь подъезда.
— Идем.
Квартира поразила Нину своими размерами. Это была старая барская квартира с отдельным входом и помещениями для слуг, у которых за кухней была собственная спальня, ванная и туалет. При советской власти ее разделили на две, а после ареста Никитиного деда в 1938 году в том, что осталось от передней «парадной» квартиры, устроили коммуналку. Никита приказал разобрать часть перекрытий и внутренних перегородок и сделал квартиру двухэтажной. Прихожая была отделана плиткой с подогревом, а дальше простирался огромный холл неправильной формы, со множеством ниш, в котором можно было устроить бал. Стены в соответствии с евростандартом были белыми, светильники с регулируемой яркостью прятались за стенными панелями. Главным украшением служил паркет из древесины ценных пород. Тут были и самшит, и палисандр, и даже эбеновое дерево. В дальнем углу помещалась стойка бара и небольшой кабинетный рояль сбоку. Наверх уходила красиво изогнутая лестница. Нина удержала на поводке рвущегося вперед Кузю.
Никита угадал ее настроение.
— У меня часто бывают гости, — сказал он тихо. — Приходится устраивать приемы.
— Заметь, я ничего такого не говорю. — Нина подхватила Кузю на руки. — Я хочу вымыть ему лапы.
Тут в холле появилась высокая, крепкая, дородная женщина лет пятидесяти.
— А вот и Дуся. Дусенька, познакомьтесь, это Нина, мой хороший друг. А это Кузя. Можно сказать, наш общий друг.
Дуся встретила гостью совсем неласково. Лицо у нее вытянулось. Она ничего не сказала, даже не поздоровалась.
— Здравствуйте, — приветствовала ее Нина. — Вы не покажете мне, где ванная? Хочу привести Кузю в порядок, а то мы вам тут все затопчем.
— Да ничего страшного, — начал было Никита, но Дуся кивком поманила Нину за собой.
— Идемте.
— Дай мне сумку, — обернулась Нина к Никите.
Он машинально передал ей сумку, и она ушла вслед за Дусей. Никита ошеломленно смотрел ей вслед. До него донеслось, как Нина спрашивает Дусино отчество, а Дуся отвечает, что звать ее Евдокией Егоровной.
Нина вернулась через несколько минут, по-прежнему ведя Кузю на поводке.
— Да отпусти ты его, пусть побегает. Пойдем, я покажу тебе твою комнату.
Все еще не отпуская от себя пса, Нина поднялась наверх. «Собачью» сумку Никита у нее отнял. Он держался на шаг позади, чтобы подхватить ее, если она оступится. Наверху он провел Нину в одну из гостевых спален.
— Вот. Тебе нравится?
— Вполне. — Нина спустила с плеча сумочку и огляделась. — Прежде всего мне надо устроить Кузю.
— Он будет спать здесь? — насторожился Никита. — А он не храпит?
Это ее позабавило.
— Да ты что, он же не бульдог! Это бульдоги храпят. Но нет, ему совершенно не обязательно спать здесь. — Нина вышла в коридор. — Надо найти ему тихое местечко, где он никому не будет мешать. Какую-нибудь нишу.
— На первом этаже в холле полно ниш.
— Нет, это не годится, — нахмурилась Нина. — Во-первых, слишком далеко, а во-вторых… к тебе придут гости, а на полу собачий коврик? Нет, надо где-нибудь здесь. Тут тоже есть ниши. Вот. — Она подошла к узкому окну в торце коридора и бросила на пол коврик. — Ты не против?
— Да почему я должен быть против? Лишь бы ему было удобно.
— Кузя, место!
Песик подбежал и послушно улегся на коврике.
— Ну вот, теперь его надо срочно покормить.
— Давай я покормлю, а ты полезай в джакузи. Ты когда-нибудь была в джакузи? — Нина отрицательно покачала головой. — Это все равно, что заново родиться. Идем, я тебя провожу.
— Нет, я лучше приму душ, а джакузи потом. Мне еще надо будет выйти погулять с Кузей перед сном.
— Я с ним погуляю, — великодушно предложил Никита.
— Нет, в первый раз на новом месте лучше я.
— По-моему, ты падаешь с ног.
— Я устала, — согласилась Нина, — но не смертельно. И я тоже страшно голодна.
— Ладно, давай принимай душ, ванная вот тут, располагайся, а то скоро Дуся позовет нас ужинать. Пошли жрать, Кузьма.
— Погоди, — Нина бросилась за ними следом. — А корм? А миска? А вода без газа у тебя есть? — Она вынула из сумки хорошо знакомую ему ярко-красную посудину и насыпала в нее корм из пакета. — Принеси воды, пожалуйста. Только не из холодильника. Я покормлю его прямо здесь.
— Сейчас принесу. А почему ты не хочешь в кухне? Ты же всегда кормила его в кухне.
— Мне кажется, Евдокии Егоровне это не понравится.
— Я поговорю с ней. Не понимаю, что на нее нашло. Она добрейшей души человек…
— А я понимаю, — перебила его Нина. — Она относится к тебе по-матерински, а тут вдруг появляется какая-то фря, да еще с собакой. Она защищает свою территорию. Воды принеси.
Никита молча сбежал вниз по лестнице и принес из кладовой двухлитровую бутылку негазированной минеральной воды. Нина наполнила водой вторую миску и поставила ее перед бодро хрумкающим сухой корм Кузей.
— Оставь бутылку здесь, — посоветовал Никита. — Когда кончится, я еще принесу. Слушай, ты меня убила. Ты всерьез думаешь, что Дуся ревнует?
— Это не совсем ревность, но другого слова пока не придумали. Я пойду приму душ и отдохну немного. Ты позови меня, когда ужин будет готов.
— Хорошо.
Нина скрылась за дверью своей комнаты, а ошарашенный Никита опять спустился вниз и прошел на этот раз в свой кабинет. Он никак не мог опомниться от изумления. Надо будет обязательно объясниться с Дусей. Но сперва ему хотелось немного посидеть за компьютером. Он вошел в Интернет и отыскал Щеголькова. Дом моды на Покровке. Господи, да они мимо проходили, а он не обратил внимания!
«Ладно, — сказал себе Никита, — посмотрим». Он долго вглядывался в фотографию Щеголькова. Тощий мозгляк, сразу видно, что «голубой». Стервозная рожа. Он пролистал весь сайт, просмотрел фотографии моделей. На его взгляд, все наряды, созданные в духе высокой моды, выглядели одинаково: мягко говоря, непрактично. «Кто может все это носить?» — спросил себя Никита. Ладно, черт с ним, это ничего не дает. Он включил другую программу — базу данных московских предприятий и учреждений, нашел Дом моды Валерия Щеголькова… Вот черт, значит, они тезки! Чечеткин тоже Валерий. Ну и парочка! Ладно, проехали, не такое уж это редкое имя. Главное, найти источники финансирования… Ну, конечно, закрытого типа! Кто бы сомневался.
Никита с головой ушел в работу и даже вздрогнул, когда Дуся постучала ему в дверь и сказала, что ужин готов.
— Зайдите на минуту, Дуся, — пригласил он ее. — Присядьте.
Дуся страшно удивилась, но вошла. Когда Никита перевез ее к себе в Москву, она готова была делать по дому все: и готовить, и убирать. Но у него был контракт с обслуживающей фирмой,