— Джон, не дури! Мы ничего тебе не сделаем! Да и капитан почти без пальцев остался. Пусти нас на палубу, и мы вместе посмотрим, что таится в сундуках капитана с Бартом!
— Сволочь! — прокричал Мак-Ивен. — Предаёшь друзей, гнида! Хочешь выслужиться перед сбродом?
— Капитан, дело обернулось так, что сопротивляться бесполезно, — отозвался Крэбб. — Я готов подчиниться требованиям матросов. И тебе советую.
— Крэбб, — прокричал в шлюпку Ивась, — пусть тебя свяжут. Иначе тебя придётся столкнуть алебардой в море. Эй, ребята, свяжите ему руки хоть спереди, а то при его силе он нам все кости переломает!
Суперкарго покорно протянул руки, матрос небрежно связал ему запястья и, выбросив ножи на палубу, все поднялись по спущенному трапу на борт. Капитана втащили сообща под его стоны и ругательства.
Матросов мулаты связали, посадили на бухту канатов, приставили стражу с алебардами и шпагами.
— Теперь можно пойти в каюту к капитану, — распорядился Ивась. — Обещайте, что не будете пытаться воевать, капитан.
— Пошёл к дьяволу, ублюдок! Куда мне с такими руками воевать?
Ивась с Ариасом и ещё одним мулатом вопли в каюту капитана. Она была закрыта на замок. Ключ Мак-Ивен неохотно отдал, вернее показал, где достать.
Большой сундук стоял в углу, покрытый красивым ковром. Долго возился мулат с замком, пока откинул крышку. Ивась стоял немного позади, сторожа любое неосторожное движение капитана или Крэбба.
— Ну что, капитан? — спросил Ивась, рассматривая сокровища. — Разве здесь половина того, что мы все добыли за столько времени? Крэбб! Посмотри, сколько тут всего. Ты человек опытный и легко можешь установить истину.
Суперкарго с изумлением и удивлением взирал на сверкающие драгоценности. Все остальные молча созерцали необычное зрелище.
— Признаться, все это сильно смахивает на откровенное воровство, Джон!
— Это я давно знаю, Крэбб. Мы с Солтом прослушивали разговоры капитана с Бартом, и почти всё знали. Потому и готовили этот бунт.
— А ещё Барт имеется! Ты уже смотрел его сундук, Джон?
— Не успел ещё. Времени не было. Но и до него доберёмся. — Он повернулся к Крэббу, подозрительно посмотрел на него. В глазах на мгновение мелькнуло что-то странное, чего Ивась определить не сумел. Но подозрение осталось. Подумалось, что Крэбб это неспроста так отвечает.
— И что ты собираешься теперь делать, Джон? — как-то таинственно спросил суперкарго.
— А что мне делать? Поделим между всеми. Ещё Солт с Томом должны посмотреть и сказать своё слово.
— Конечно, конечно! — Слишком поспешно согласился Крэбб. И это опять насторожило Ивася. Показалось, что Крэбб ведёт себя слишком необычно. Всё это промелькнуло у Ивася в голове, не задержавшись надолго.
— Ариас, оставь здесь пост, я закрою сундук. Пошли к Барту, — и он кивнул Крэббу.
— Тут совсем другое дело, Крэбб, — проговорил Ивась, раскрыв сундук помощника. — Малая толика по, сравнению с капитанскими сокровищами. Жаден капитан. Теперь видишь, с кем связался, Крэбб? Остался один ты. Пошли?
— Думаешь, у меня увидишь столько же? Ничуть! Может, вдвое больше, чем положено было. Но я готов все отдать… добровольно, Джон!
— Не совсем, Крэбб! Не совсем! Учти это.
— Обязательно, Джон.
— Косой, нужно смотаться на берег за людьми. У них нет шлюпки. Бери ялик, негра и гони. Я тут посмотрю, что делается.
Кок не спеша спустился в шлюпку и погрёб к берегу.
— Джон, — услышал Ивась голос Крэбба. — Хотелось бы поговорить с тобой.
— А что такое, Крэбб? Что тебе надо?
— Может, мы договоримся с тобой, а?
— Ты о чём? Что за договор может быть с тобой?
— Бери половину моего и ничего не говори об остальном, Джон. Тебе же лучше. Сразу разбогатеешь! А? Уважь! Мы с тобой всегда ладили, парень!
— Я подумаю, — Ивась усмехнулся. В глазах Крэбба что-то мелькнуло, но Ивась не успел ничего заметить и разобраться. Но страх пронзил его тело остренькой иголочкой. — Обязательно подумаю, Крэбб.
Ивась предусмотрительно отодвинулся от Крэбба. Он и связанный оставался необыкновенно опасен. Один удар руками — и Ивась испустит дух. А мулаты могут испугаться и ничего не предпринять.
Крэбб понял состояние юноши. Его осторожность вызвала усмешку, но он ничего не сказал. А Ивась подозвал двух здоровых мулатов и сказал им:
— Постерегите-ка этого громилу, ребята. Он слишком опасен. Близко не приближайтесь к нему. Пусть сидит на палубе, пока не приедут люди с берега. — И Ивась поспешил удалиться. Он знал, что Крэбб испанского не понимает и опасаться не стоит.
Ялик с пятью людьми и коком вернулся быстро. Солт стремительно вскочил на палубу, оглянулся на толпу цветных, заметил Крэбба, спросил:
— А этот чего на свободе?
— Уж больно просил за себя, Солт. Хотел, что б ты с ним разобрался сам.
— Что капитанский сундук?
— Иди сам посмотри, Солт, — и Ивась протянул тому ключи. — Уверен, что и ты удивишься. Я сражён увиденным.
Солт с Томом быстро удалились в каюту капитана, распорядившись отправить шлюпки за остальными матросами на берег.
Потом до позднего вечера вся команда обсуждала события дня. По случаю такой победы перепились почти все, орали песни и пытались громить каюты, совершить самосуд над Бартом. Солт с трудом сдерживал ретивых матросов, обещал всё обдумать и сообща решить все эти вопросы.
— Всё завтра, ребята! Сегодня мы ничего решить не можем. На пьяные головы глупо принимать решения. И хватит пить. Идите спать. Завтра серьёзные дела должны решаться. Идите!
Но ещё долго отдельные буйные головы куролесили на палубе, пока окончательно не свалились, кто где.
Почти до полудня люди очухивались от вчерашней попойки. А после полудня Солт объявил, что предстоит суд над капитаном и Бартом.
— А Крэбб?! Пусть и он предстанет перед нашим судом, — вопил Патрик, а Майрон добавил, светя отличным кровоподтёком на полскулы:
— И Кейто туда же! Помните, как он бросился защищать капитана! На суд его, как и остальных!
— Хорошо, хорошо! Все ваши требования будут удовлетворены, — поднял руку Солт, требуя тишины. — Только я предлагаю этот суд совершить на берегу!
— Отличная мысль, Солт! И обязательно судить Крэбба! — Это голос Пейтона звучал не совсем уверенно. И голова его покачивалась и ещё болела.
Как и вчера, за тем же корявым столом выборный суд уселся вершить правосудие, условленное обычаем и скреплённым договором.
За столом сидели Солт, Том, Пейтон, Ивась и Долбун-конопатчиж. Перед этим судом в один ряд выстроились Мак-Ивен, Бартоломео, Крэбб и Кейто. Последний долго сопротивлялся, и его пришлось связать. Обвиняемых поставили на солнцепёке специально, чтобы все матросы видели, как те страдают.
— Прошу тишины! — поднял руку Солт. — Начинаем судебное разбирательство. Перед нами обвиняемые в злодейском умысле с целью овладения общественным достоянием! Есть возражения, братья?
Единодушный возглас ободрил Солта, который явно волновался.
— Нам необходимо назначить адвоката, — продолжал Солт. — Кто хотел бы защищать обвиняемых?
Лёгкий шумок прошёлся по рядам матросов, но никто не вызвался на эту должность.
— Предлагаю самим подсудимым вести свою защиту. Возражений нет?
Возражений не последовало.
— Послушаем главного свидетеля, который первым обнаружил заговор против команды. Джон, встань и расскажи всё, что знаешь.
Ивась перепугался, но понукаемый матросами, встал, долго собирался с силами, пока сбивчиво не поведал, как и что он услышал той ночью.
— Солт, чего тянешь! Сам всё знаешь! Кончай дело! — Пат и Хоун нетерпеливо топтались на месте, уже не соглашаясь сидеть.
— Мы должны всё провести правильно, Пат. Это не самосуд, а законное и справедливое разбирательство.
— Так сам расскажи, что ты слышал! — зло крикнул Пейтон. — Голову мне напекло! Я пойду лучше!
Солт тоже рассказал, как подслушивал разговоры Мак-Ивена с Бартом. О своих связях поведал и Крэбб, заметив под конец:
— Я был принуждён исполнять распоряжения капитана, братья! Он меня запугал и обещал очень много. Но сами видели, что он мне отвалил! Крохи! Я прошу простить меня, братья! Забирайте всё в общую казну, но не очень строго наказывайте! Оставьте на судне, братья!
Кейто много не говорил. Он был злобен, скрыть или сдержать себя уже не мог, но большой вины за ним не углядели.
Барт долго юлил, просил прощения, клялся в исправлении. Его почти не слушали, ожидая выступления капитана.
Мак-Ивен сделал шаг вперёд, оглядел презрительными глазами суд, плюнул под ноги, проговорив зло:
— Что тут говорить, псы шелудивые? Как были вы ублюдками крысиными, так ими и останетесь! Не признаю ваш паршивый суд! И виноватым себя никогда не признаю. Вы просто не имеете права меня судить, низкие черви! Я всё сказал, и повторяться не намерен!
Гробовая тишина воцарилась после выступления Мак-Ивена. Потом люди с грязными ругательствами, проклятьями и угрозами долго шумели, пока Солт не водворил тишину.
— Братва! Нам всё ясно! Суд закончил разбирательство. Мы тут посовещаемся, вынесем приговор, а вы утвердите его или отклоните.
Ивась немного дрожал от волнения. Он и представить себе не мог, что в такой странной обстановке будет участвовать в разбирательстве. А теперь с некоторым страхом слушал, что говорят судьи.
— Ты чего молчишь, Джон? — повернулся к тому Солт, как председатель суда.
— А что я? — встрепенулся юноша. — Как вы — так и я, Солт.
— Ты хоть слушал, что говорилось тут?
— А как же? Всё слышал, — соврал Ивась и чуть покраснел.
— Каково твоё мнение, Джон? Говори.
— Я как вы, Солт. Согласен с приговором. Можно об этом и людям сказать.
Солт усмехнулся, уточнять не стал. Позвал людей, подсудимых опять выстроили перед столом. В тишине Солт объявил приговор.
— Кейто, ты признан виновным в незначительном преступлении перед братьями. Приговор тебе определён такой. Ты лишаешься своего достояния, остаёшься на судне, если хочешь. — Солт посмотрел ь лист бумаги и продолж