вствах он не мог. Знал только, что эта девица многое для него значит. Но как, каким образом, зачем и что за этим кроется? Тут была полная темнота. Он и ненавидел её, и стремился к ней, со злостью сознавая, что плод не для него.
Временами он жгуче ощущал физическое желание обладать ею, потом злость брала верх, и он опять погружался в неопределённость и растерянность. Мечтал о времени, когда она окажется в его руках, представлял, как она будет мучиться, страдать и физически, и душевно, искать пути освобождения, ненавидя и мечтая о мести.
И что это происходит с ним, Хуан никак не мог понять. Торопливость иногда удивляла самого, а Ариас просто диву давался, слыша неоправданные предложения побыстрее приступить к выполнению их плана.
— Хуан, я ещё нашёл одного негра, — заявил Ариас перед сиестой. — Парень тоже скрывается от хозяина. Пришёл сюда, как и мы с востока, и готов пойти к нам в услужение, как он говорит.
— Что он из себя представляет? — спросил Хуан поспешно.
— Этот очень простой, бесхитростный. Лет двадцать. Родился здесь и хорошо говорит на испанском.
— Ну что ж. С этими силами мы можем приступать к задуманному. Ты с ними говорил об этом?
— Только вскользь, Хуан. Им много нет нужды знать, А про старуху они не догадываются. Кстати, нового товарища зовут Пахо. А мне нужно немного денег, чтобы держать их поближе к себе, Хуан.
Юноша отсыпал несколько реалов, заметив при этом:
— Не показывай, что мы имеем деньги, Ар. Пусть думают, что мы только охотимся за ними. И не обещай лёгкой жизни.
Юноши попрощались со старухой, Эсмеральдой, пообещав девочке вскоре вернуться. Он подарил ей недорогое колечко с тусклым рубинчиком в четверть карата. Девчонка была в восторге и прыгала около стремени Хуанова мула, провожая его до перекрёстка.
— Хуан, можешь рассчитывать на выгодный брак, — усмехнулся Ариас, кивнув назад, где стояла девочка и махала смуглой ручонкой.
— О чём ты болтаешь! Глупости! Ей всего десять лет, а мне уже два десятка! Соображаешь?
— Однако она откровенно показывает, что любит тебя, Хуанито, ха-ха!
— Брось дурить, Ар! Это детские забава! У кого их не было? — Хуан вспомнил, как сам бросился очертя голову ради любви, и что из этого вышло. Он вздохнул, а мулат понял, что друг погрузился в воспоминания и мешать ему в этом не стоит.
Глава 18
Кружным путём, выбирая заброшенные тропы, четыре всадника выбрались к задам асиенды дона Рожерио.
— До асиенды две с лишним мили, — молвил Хуан. — Остановимся в этом овраге, осмотримся до утра. Место слишком близкое и долго здесь оставаться мы не можем.
— С чего мы начнём, Хуан? — спросил Ариас. Он не хотел брать инициативу в свои руки, понимая, что это больше дело Хуана.
— Несколько дней последим вокруг. Лишь бы не попасться кому на глаза.
— Трудное занятие, сеньор, — заметил Алесио. — Здесь легко встретить человека из усадьбы.
— Для того и предупреждаю, что нужно быть очень осторожными. Завтра определим, куда перейти для наблюдения.
День заговорщики провели в томительных наблюдениях, схоронившись поблизости от полей, где работали невольники. Вечером, глубоко на дне оврага при слабом свете костерка, Хуан подвёл итог первого дня:
— Мы определили границы каждого надсмотрщика. Завтра мы попытаемся поискать нужных нам рабов. Пахо, ты пойдёшь искать Бванду. Он должен работать у Ромуло. Ты уже знаешь где это. Алесио и Ариас должны будут определить место старосты Чичино. Вечером встретимся здесь. Я буду обследовать места, где появляется сеньорита. Кстати, Ариас, не пропусти моих двух приятелей Сибилио и Белисарио. Они нам могут сильно пригодиться.
Хуан окольными тропами выехал на разведку. За час до полудня неожиданно услышал смех девушки. Это была сеньорита. В груди юноши что-то всколыхнулось. Он пригнулся к шее мула, прислушался.
Девушка была явно не одна. А с провожатым негром она не вела бы столь весёлый разговор, не смеялась бы так счастливо. Хуан слез с седла, накинул повод на сук. Не очень прячась, поспешил к тропе, по которой неторопливо вышагивали отличные кони.
Сквозь ветви Хуан увидел двух всадников, едущих рядом. Тропа здесь позволяла это, и молодые люди постоянно касались коленями друг друга. Габриэла сидела по-дамски, лицом к спутнику, и лица её юноша не видел. Зато отлично рассмотрел молодого кабальеро.
Волна жгучей ревности бросилась в лицо парня. Его соперник оказался не только молод, но красив, статен, высок, если можно было судить по всаднику. Выхоленное лицо с усиками и крохотной бородкой было бледным, широкие поля шляпы со страусовым пером стоимостью в полугодовой заработок простого работника, закрывали лицо от солнца. Вьющиеся длинные волосы блестели эффектными локонами. И одет он был так, что у Хуана засосало в животе.
И сеньорита Габриэла казалась восхитительной бабочкой в светло-фиолетовом платье для верховой езды, слегка развевающемся на лёгком ветерке. И шляпа с атласными лентами так гармонировала со всем нарядом!
Пара всадников медленно проехала мимо засевшего в кустах Хуана. Он осторожно крался за ними, прислушиваясь к их болтовне, не вникая в суть. Просто слушал голоса, пока не услышал вопрос кавалера:
— Габриэла, я могу рассчитывать на такую же прогулку завтра?
— Понравилась? — Габриэла засмеялась, не скрывая удовольствия. — Почему же нет, милый Атилио' Лишь бы папа не вздумал лишать нас нашего общения. Но это легко преодолеть, мой Атилио! Я обещаю.
— Значит, в это же время, моя любимая? — И молодой кабальеро взял руку девушки в свою, белую, не знающую никакой работы, разве что рукоять шпаги.
Хуан остановился, как вкопанный, услышав столь желанные слова. Его сердце готово было выпрыгнуть из груди, к горлу подступил комок, пульсирующий, не позволяющий дышать нормально.
Он не стал больше продираться за всадниками. Слышать любовный бред было нестерпимо. А в голове мелькнула молнией мысли, что как бы было отлично прервать эту идиллию в самый её разгар, обрушить на этих счастливых беззаботных юных людей лавину несчастий, позора и рабства.
Хуан вспомнил, как сеньорита не соглашалась с тем, что каждый человек в любой день может оказаться на положении негра-раба. И теперь Хуан был близок к тому, чтобы показать этой несносной гордячке, что такое судьба и рабство, которое давало ей всё необходимое для счастья.
Юноша медленно нашёл мула, так же медленно поехал назад. Ломал голову над вопросом, что делать с кабальеро? Брать ли и его в заложники, или оставить на свободе? Не ограничиться ли одной сеньоритой и неграми с надсмотрщиками? Не вызовет ли похищение кабальеро слишком большой шум, что может сильно повредить делу?
Они все длительно обсуждали вечером на дне оврага. Алесио стоял за похищение двух молодых людей, Ариас склонялся к одной Габриэле.
— Тогда и этот гранд ополчится на нас в поисках своей невесты, — Алесио был резок в суждениях, хотя и понимал, что его слово мало что значит.
— Сложное положение, — говорил Хуан в нерешительности. — Главное, мы не готовы держать их у себя в заложниках. Мы не всё предусмотрели.
— Уж это, сеньор, я могу взять на себя! — вскричал Алесио. — Я достаточно натерпелся от таких сеньоров и сеньорит, чтобы давать им послабления.
— Хорошо, — согласился Хуан. — Пусть не обессудит этот кабальеро. За него мы можем получить хороший куш. И это будет только наш куш!
— Вот это по мне! — Алесио вращал сияющими главами.
— Значит, завтра берём обоих — и в долину? — спросил Ариас без особого энтузиазма.
— Да, Ар, — подтвердил Хуан. — Остальных будем брать позже. Кстати, как дела у вас с порученным делом?
Ариас, как главный помощник, отчитался:
— Чичино мы нашли. Он по-прежнему староста, но более жестокий, чем при тебе, Хуан. И Белисарио нашли. Остальных пока не удаюсь.
— Что нам это может дать, Ар?
— Только то, что Белисарио должен будет подготовить своих людей к побегу, помогут захватить пару надсмотрщиков, остальное будет зависеть от нас.
Хуан отвёл Ариаса в сторонку, зашептал тихо:
— Бери с собой Пахо и иди добывать наши деньги. Клад наш должен быть с нами. Мы должны рассчитаться с метисами из деревни. Нам потребуются мулы и ослы на худой конец. И время подходит для перегона скота в условленное место. Как бы не упустить чего важного. А нас слишком мало.
Ариас ушёл. Хуан долго сидел у потухающего костра, вяло жевал сухую лепёшку и думал, думал. Пришёл к выводу, что молодость хороша только своей поспешностью, необдуманностью и самоуверенностью.
Вот и теперь. Чем кормить заложников: Им самим едва может хватить на первое время. Где и как содержать этих заложников? Как отправлять послания к дону Рожерио, если почти никого нет рядом? Вопросов много, а ответов на них нет.
Когда вернулись Ариас с Пахо, Хуан ещё сидел. Алесио крепко спал, завернувшись в одеяло.
Хуан ощупал кожаный мешочек с монетами. Они не принесли ему успокоения
— Всё спокойно, Ар? — спросил юноша устало.
— Что ты такой мрачный, Хуан? Думы одолевают? Брось переживать! Обойдётся! Лучше отдохни, а то завтра будет трудный день. Кстати, тебе лучше не выставляться перед сеньоритой, Хуан. Побудь в тени. Мы сами управимся с ними.
Хуан согласно кивнул. А Ариас проговорил после минутного молчания:
— А время сейчас такое подходящее для наших дел, Хуан! Жаль, что их одновременно нельзя решить.
— Может быть, Ар. Ложись спать. Мы должны хорошо отдохнуть.
Встали поздно. Спешить было некуда. До намеченного похищения было ещё далеко. Собирались тщательно, но неспела.
— Хуан, не забудь измазать лицо перед захватом, — предупредил Ариас друга. Да и нам не мешало бы это сделать. Особенно мне. Хотя сеньорита вряд ли меня запомнила.
— Ариас, ты поведёшь всех в долину, а я заверну в селение к метисам. Буду заниматься хозяйскими делами. И смотри не проворонь их. Испанец наверняка попытается улизнуть, чтобы организовать поиски невесты и похитителей. Мы не должны ему этого позволить.