— Вы на этом настаиваете? — спросил тихо Хуан, а Габриэла крикнула:
— Успокойся, Расси! Ты с ним не сладишь! Лучше заплати ему всё, и он оставит нас в покое! Прошу тебя!
— Нет, Габи! Пусть докажет, что он достойный человек и мужчина! Ты ещё не знаешь, что он сделал с мамой!
— Я ничего не знаю, Расси! Что с нею? Я побегу к ней!
— Сударь, я готов! — Рассио повернулся к Хуану, неторопливо вытащил из ножен шпагу и спустился с крыльца.
— Извольте, сеньор, — сдерживая волнение, ответил Хуан.
Он отдал два пистолета Ариасу, выхватил шпагу, стал в позицию, устремив прищуренные глаза на противника.
Они не приветствовали друг друга. Их клинки звякнули, сделали два-три выпада с обеих сторон. Хуан понял, что хоть дон Рассио и фехтует хорошо, но до его уровня тому далеко.
Двор постепенно наполнился любопытными неграми, мулатами, которые с затаённым любопытством наблюдали за поединком.
Дон Рассио скоро понял, что он уступает в технике фехтования. В руке у него появился кинжал.
— Вы хотите с кинжалом, дон Рассио? — спросил Хуан, стараясь сохранять хладнокровие. — Позвольте и мне им воспользоваться.
Хуан резко отбил клинок Рассио, снизу ударил. Рука Рассио окрасилась в красный цвет. По двору пронёсся лёгкий вскрик и шёпот.
Рассио быстро оправился, внимания на пустяк не обратил и сделал быстрый выпад. Хуан отклонил слегка клинок, повернулся и оказался перед противником, лицо к лицу. Кинжал упёрся в грудь, но Хуан его не вонзил. Лишь слегка погрузил его на дюйм в мышцу груди.
Отскочив, Хуан застыл в ожидании нападения. Рана его вдруг заболела. И он пожалел, что не прикончил дона Рассио.
А тот бросил сильное молодое тело вперёд, намереваясь закончить поединок одним ударом. Его клинок пропорол сорочку Хуана, слегка оцарапав кожу.
Хуан отскочил, отбил очередной выпад, боль в ране усилилась. Он сделал два больших шага назад. Никто не заметил, как его кинжал мелькнул в воздухе. Только дон Рассио слегка согнулся, опустил руку со шпагой и уставился на рукоятку кинжала, торчащего из правого плеча, снизу от ключицы.
— Надеюсь, дон Рассио, вы больше не будете настаивать на продолжении? Я, как победитель, требую вознаграждения. Эй, помогите сеньору! Но сначала позвольте забрать свой кинжал! — Хуан резко выдернул клинок из раны.
Дон Рассио вскрикнул, ноги его подкосились, и он повис на руках рабов.
— Отнесите сеньора в спальню и помогите ему, — распорядился Хуан. Потом наклонился к нему. — Я всё же жду денег, сеньор. Мои люди мне не простят отказа от них. Где я могу их получить?
— Будь вы прокляты, негодяй! — Голос дона Рассио звучал болезненно, но с каждой секундой креп. — Вы получите свои серебряники! Идите за мной!
— Расси, что с тобой?! Ты ранен? Я же просила тебя не связываться с этим ублюдком! Что теперь мы будем делать? Мама больна, ты ранен, отец недвижим! Боже, за что ты так караешь нас? Обещаю, я пожертвую на церковь Христову много денег! Только помоги, дай надежду!
— Сеньорита, лучше помогите мне побыстрее уехать. Уже солнце садится, — Хуан отстранил её от брата, который пытался идти сам, хоть и с помощью негров. — Сеньор, поторопитесь, не вынуждайте мне самому забрать то, что принадлежит мне по праву победителя!
Ярость исказила бледное лицо дона Рассио. Он скрипнул зубами, тяжело опёрся на плечи рабов, и они все вместе оказались в гостиной. Он повернулся к Габриэле, проговорил тихо, но зло: — Габи, открои мою шкатулку. Там лежат деньги, принеси всё.
Габриэла метнули на Хуана отчаянно злой взгляд, фыркнула, повернулась и быстро прошла в дверь.
Рабы усадили дона Рассио на софу, негритянки принялись обтирать и промывать раны. Лейтенант морщился, кряхтел, но изо всех сил стремился достойно выдержать процедуру лечения.
Вернулась Габриэла с мешочком, где позвякивали монетки.
— Вот, возьми, бандит проклятый! Я не знаю, сколько там, но больше всё равно нет. И проваливай, ничтожество!
— До скорого, моя чертовка! — улыбнулся Хуан, демонстративно облапил девушку, получил пощёчину, но не возмутился, лишь потёр щёку. Ещё раз шлёпнул её по соблазнительной ягодице и поспешил во двор.
Ариас нетерпеливо топтался у крыльца.
— Едем! — Хуан оглядел двор. В дальнем его конце заметил троих надсмотрщиков, теребивших в руках мачете и бичи. — Нас уже готовы поприветствовать, ребята. Не будем их принуждать к этому. Всех животных берём с собой! Вперёд!
Караван неторопливым галопом устремился по дороге на восток, к городу.
— Скоро поворот на юг, — молвил Хуан. — Город мы обойдём стороной. Нас там могут перехватить.
Караван скрылся на тропе, уводящей кавалькаду к берегу. Потом они вновь удалились от города, вышли к морю у селения Кампо-Секо.
— Здесь переночуем, — распорядился Хуан. — Сибилио, ты должен немедленно ехать в приморский посёлок, где ждёт нас баркас. Пусть к утру он будет в этом селении. Это самое надёжное убежище для нас.
Они устроились у одного метиса, что находился на окраине селения. Его дом выглядел довольно зажиточным и приняли их вполне радушно. Хуан тут же заплатил целый золотой па всех своих людей.
Пока негры устраивали в сарае постели на мягком душистом сене, Хуан с Лало пошли прогуляться.
— Лало, завтра мы должны с тобой оформить бумаги и ты станешь арендатором. Потом я поеду к твоему хозяину и выкуплю тебя. Будешь хозяйничать до моего возвращения.
— А когда вы собираетесь вернуться, сеньор?
— Такое может знать только Господь, сеньор Лало! — усмехнулся Хуан. — Ты не думал, что вскоре тебя могут так называть? Чудно, да? Привыкай! И ещё, тут несколько сот дукатов — это тебе на хозяйство. Когда-нибудь ты их сможешь отдать. Если я не вернусь вовсе, то долина останется тебе.
— Сеньор, за что такое мне? Я ничем не могу вас отблагодарить, сеньор!
— Не тревожься об этом, Лало. Главное — освободить тебя от твоего хозяина, остальное приложится. Только постарайся сохранить эти деньги. Подумай хорошенько об этом. Пошли спать и ужинать бы не помешало перед сном.
Баркас ждал наших разбойников до того, как они проснулись.
— Ждите меня с Лало здесь, — распорядился Хуан. — Нам необходимо закончить дела в городе. Постараюсь закончить их поскорей.
Они поехали в город на мулах, оставив лошадей и всё остальное хозяину для присмотра. Ариас должен был тут же приступить к обучению негров морскому делу.
В городе Хуан пришёл в магистратуру. Чиновник по делам земельных угодий, выслушав Хуана и получив пару золотых, заметил недовольно:
— Вы, сеньор де Варес, должны были ещё давно появиться здесь. Но ладно, идите, я постараюсь побыстрее оформить ваши бумаги. Этот сеньор претендует на аренду ваших земель? — он указал на Лало. — Его имя и фамилия?
Хуан назвал и чиновник удалился.
Но прошло больше часа, прежде, чем чиновник появился вновь с несколькими листами плотной бумаги. Он заявил:
— Шесть реалов за бумаги, дон Хуан. Вы, надеюсь, не очень заждались?
Хуан положил чиновнику золотой.
— Остальное возьмите себе, сеньор, — заявил Хуан. Потом добавил многозначительно: И прошу помочь моему арендатору в его возможных затруднениях, сеньор рехидор. А за будущие труды вам небольшая плата — и он положил в руку чиновника ещё два золотых дуката.
Глава 25
Копившееся недовольство Ариаса всё же вылилось в выяснение отношений. Мулат так переживал за свою долю в золоте, что его вывернуло наизнанку, когда он узнал, что получил Лало.
— Никчёмный метис получил больше, чем любой из нас! — В голосе Ариаса слышалось такое недовольство, что Хуан сильно задумался.
— Ты спешишь получить свою долю, Ар? — мирно спросил Хуан.
— А почему бы и нет? А ты всё тянешь!
— Я тяну потому что не вижу, куда ты её денешь сейчас. Скажи, и я тотчас тебе всё выложу. И мне не очень понятно, что тебя беспокоит? Лало? У него есть возможность управиться с долиной. А что мы? Мы уйдём на Монтсеррат. Возможно, вовсе сюда не вернёмся.
Ариас молчал, явно не соглашаясь с доводами друга.
Они находились в гавани, почти на внешнем рейде и берег темнел в трёх четвертях миди севернее.
— Ар, скажи мне прямо, — опять заговорил Хуан, — что ты задумал? Мне кажется, что тебя что-то тяготит. Мы смогли бы договориться.
После недолгого колебания, Ариас ответил:
— Ты занят только своими делами, Хуан! А я тоже хочу иметь свои интересы. И мне нужны деньги для этого.
— Хочешь отделиться, Ар? — спросил Хуан с чувством некоторой обиды.
— Как сказать. Посмотрю, сколько ты выделишь мне на мою долю.
Хуан долго раздумывал, сопоставлял, прикидывал. Выходило, что Ариаса не устраивает Хуан в роли вожака, капитана и вершителя всего.
Этот вывод сильно обеспокоил юношу. Было жаль, что такой друг и не понимает его. Что-то пробежало между ними. И это что-то ускользало от Хуана, как он не пытался додуматься.
— Мне жаль, что ты так думаешь, Ар, — с грустью заметил Хуан. — Но насильно мил не будешь. Тебе нужны деньги? Сегодня же можно их тебе вручить. Я поеду с тобой к тайнику, и мы разделим их. Согласен?
Ариас кивнул. Хуан остро ощутил его недовольный кивок, больше не стал ничего выяснять. В душе рос ком отчуждённости, обиды и грусти. Внутри что-то ворочалось неприятное, ощущение пустоты и неудовлетворённости. Говорить больше не хотелось.
Ближе к вечеру Хуан с Ариасом на лодке пристали к пристани. В молчании пошли искать мулов, чтобы не тащиться пешком, хотя это было совсем не так далеко. Уже в тихих прозрачных сумерках, они сошли с животных под недоумённые взгляды негра Кумбо.
— Нам необходимы деньги, Кумбо, — вместо приветствия молвил Хуан. — Дай нам лопату, друг. Как дела у сеньоры? Ты давно её видел?
— С тех самых пор о ней ничего не знаю, сеньор. Волнуюсь. Вы не навестите её? Очень хочется узнать о Мире, дон Хуан.
— Я подумаю, как это сделать, Кумбо. Мне самому охота повидать их.
— Спасибо, сеньор! Я буду молиться за вас!