– Это Вы зря сказали, святой отец! – заорал Шепард, резко выкручивая руль в сторону.
Не успев схватиться за поручень, я больно приложился виском о ручку командного перископа. Джавахарлаев с воплями покатился по полу, словно сбитая кегля. Башенная автопушка в руках Лютого оглушительно завибрировала и заходила ходуном. На полном ходу врезавшись в кирпичную стену, мы проломили ее, словно картонную и, не останавливаясь, понеслись по улице Адмирала Спиридонова. В свете фар мимо нас на бешеной скорости мелькали дома и покосившиеся рекламные вывески. Позади машины бежала свора обезумевших от голова некроморфов, пытающихся зацепиться за поручни. Некоторые прыгали с крыш домов, норовя упасть на крышу бронемашины, но каждый раз отлетали от нее, словно резиновые мячики и падали под колеса. Ругаясь сквозь стиснутые зубы, Шепард мастерски вел бронированный транспорт по узким улочкам, но вскоре заблудился окончательно. Когда по правую сторону дороги мелькнули корпуса городской больницы, а по левую протянулась зловещая лесополоса, Дэн ударил по тормозам, собираясь развернуться и поехать обратно.
– С ума сошел! Не останавливайся! – заорал Лютый, покрывшись испариной. – Берегись!
Чудовищной силы удар сотряс корпус пятитонной бронемашины, почти развернув ее на триста шестьдесят градусов и чуть не столкнув в кювет у дороги. Правый борт слегка деформировался, а емкости с водой и топливом, укрепленные на броне, сорвало с кронштейнов и раскидало по всей дороге. Не дожидаясь пока это нечто, снова приласкает нас, Дэн ударил по газам и на полной скорости стал править в сторону старой больницы. Припав к ручным пулеметам, Тихон и Соколик яростно расстреливали боекомплект, иногда даже попадая в бегущие силуэты каких-то бесформенных уродов, каждый из которых был размерами с грузовую машину. Тьму ночи разорвал жуткий вопль, а ему хором ответили сотни других глоток.
– Не хочу тебя критиковать, Дэн, но, по-моему, ехать ночью было глупой затеей, – я до рези в глазах всматривался в прибор ночного видения. – Их тут тьма-тмущая! Так и кишат словно тараканы! По данным навигатора, через три квартала будет развилка на улицу Адмирала Юмашева. Если свернешь влево, мы снова вернемся на Луговую…
Шепард без раздумий сделал, как я советовал, и мы временно оторвались от некроморфов, правда им на смену пришел шелест тысячи крыльев, и по броне заскребли когти. Мелькающие в свете фар, безглазые летучие твари живо реагировали на ослепляющий свет и выстрелы. Над нами кружила гигантская стая, не выпуская из своего кольца ни на один миг.
– Да что там происходит? Ни хрена не видно! – жаловался Лютый, всматриваясь в ночь.
– Тебе лучше этого не видеть, и выключи свет, все равно от него больше вреда, чем пользы!
– Чего я не должен видеть? Черт!
Бронемашина, подпрыгивая на ухабах, проломила чугунное ограждение городского сквера и, срезав угол, снова очутилась на главной улице. Сминая и сокрушая восемью мощными колесами ржавые остовы автомобилей, давя в кровавую кашу тех зомби, что не успели убраться с дороги, мы уверенно прибавили в скорости, разогнавшись до восьмидесяти километров в час.
– Мы оторвались? – с надеждой спросил Джавахарлаев. – Не молчите!
– От одних сбежали, а других привлекли, но это еще не самое худшее. У нас заканчивается топливо, – нехотя ответил я, берясь за управление противотанкового ракетного комплекса. – Дышите глубже парни, мы на территории Шептунов и ничего хорошего нам от них не светит. Нравится вам это или нет, у нас осталось слишком мало соляры, а запасные канистры остались валяться где-то на дороге. Попробуем порыскать вон на той АЗС.
Дэн остановил машину рядом со старой автозаправочной станцией и, убедившись, что снаружи никакого движения не наблюдается, быстро стал отдавать всем приказы.
– Лютый, на тебе башенный пулемет – прикроешь нас. Тихон, Баха и ты Алешин, пойдете со мной, берите пустые канистры в десантном отсеке и наружу. Хет… сиди внутри. Не хочу, как в Токачи бегать за тобой по всему городу, твоя “помощь” сейчас будет совсем некстати.
– Как скажешь, Дэн, – согласился Посланник. – Ты здесь главный.
– Не хочу показаться трусом, но это дурацкая затея! – запротестовал Джавахарлаев. – Там снаружи нас поджидают сонмы мертвяков, ужасные охотники и другие безымянные твари.
– Испугался? Никак поджилки затряслись? – поддел я его самолюбие.
– Как будто сам не боишься! Не смеши мои ботинки!
Открыв запорный механизм и держа напряженно автомат перед собой, я спрыгнул на землю и побежал к заправочным колонкам АЗС, то и дело, озираясь по сторонам. Следом за мной бежали остальные, громыхая канистрами и испуганно шарахаясь в стороны от каждой тени или шороха. Разбив локтем, стекло, я забрался через окно в будку оператора станции и первым делом проверил по приборам давление в подземном хранилище. Как ни странно, но кроме дизельного топлива в хранилищах ничего больше не было, что в принципе объяснимо. Большинство машин в городе работали на бензине, и лишь малая их толика вроде внедорожников и грузовиков на дизельном топливе. Когда была объявлена эвакуация, все первым делом кинулись запасаться бензином, высушив досуха все городские и окрестные АЗС. Нам еще здорово подфартило.
– Ну, ты еще долго будешь возиться, Алешин?! – дрожащим голосом шептал у меня за спиной Баха, едва слышно щелкая зубами. – У меня от страха мошонку свело.
– Твои яйца меня не волнуют. Еще немного… Шестая колонка. Ходу!
– Эй, а как вы вообще собрались ее активировать, если во всей округе нет электричества?
– Темнота! Это у тебя в Ташкенте колонки работают от электричества, а у нас на самих топливных элементах. Это только начали внедрять в 2012 году. А теперь займись делом!
Шланг у меня в руке задергался, завибрировал, и в канистру хлынула темная, маслянистая жидкость модифицированной солярки. Когда канистра наполнилась до краев, ей на смену поставили другую, Шепард схватил полную и побежал к бронетранспортеру, пока его спину прикрывал Тихон. В какой-то миг я не увидел рядом с собой Джавахарлаева, а когда увидел, поспешно схватил его за ноги и изо всех сил стал тянуть на себя. Обмотавшийся вокруг его головы и шеи язык Охотника не давал ему даже пискнуть, поэтому Соколик безмолвно сопротивлялся, бешено суча в воздухе ногами. Притаившийся на крыше автозаправочной станции монстр, сообразив, что его обнаружили, более не таясь, огласил округу воплем разочарования, а потом и боли, когда я перерубил извивающуюся конечность и освободил Соколика от чересчур крепких объятий. На зов Охотника отозвались вопли сотен некроморфов. В дальнем конце проспекта появилось шевеление. С каждой секундой силуэтов становилось все больше и больше, пока вся улица не наполнилась мертвенно серыми телами. Башенный пулемет оглушающее залаял, срезая светящимися трассами передние ряды атакующих. Не жалея боеприпасов Лютый выиграл нам немного времени. В ином случае нас бы смели и растоптали.
Вытащив из-за пояса сигнальную ракетницу, я облил из шланга близлежащие деревья, выезд с АЗС и сами колонки. Когда первые некроморфы с глухим рыком полезли через живую изгородь, жадно протягивая ко мне руки, я выстрелил из ракетницы в топливо, а потом запрыгнул в десантный отсек, который за мной захлопнули товарищи. Едва успев отъехать от АЗС на несколько метров, все временно оглохли, когда колонки взорвались, взметнув в безлунную ночь языки пламени. Объятые пламенем фигуры еще долго бежали следом за нами, разнося огонь во все стороны, натыкаясь и сталкиваясь, друг с другом. Огонь и нам причинил немалый ущерб – перекинувшись на корпус БТРа, поджег несколько ящиков с патронами. Еще долго рвались они в ночи, расчерчивая звездное небо светящими трассами зажигательных пуль.
Ощутив в головах привычные едва слышимые голоса, призывающие повернуть назад, все стали развлекаться, кто как умел, только бы не поддаваться внушению Шептунов.
– Анекдот! – воскликнул я, потирая руки в предвкушении веселья. – Плывет как-то по морю роскошный лайнер и вдруг тревога! Человек за бортом! И не просто человек, а женщина! И не просто женщина, а очень красивая и обнаженная девушка…
– А откуда посреди моря взялась баба? – удивленно перебил Баха.
– Откуда мне знать! Просто слушай. Капитан судна кидает клич – ”Кто из мужчин спасет красавицу?” Но сделать это не просто – вода холодная, а плыть до утопающей далеко…
– Чего же она до сих пор не утонула? – снова с подозрением спросил Джавахарлаев.
– Тут на мостик выходит смазливый англичанин. Мужественно поигрывая бицепсами, он сигает за борт и, совершив три сальто в воздухе, красиво входит в воду, но, не доплыв до красавицы пяти метров, тонет. Следом за ним пытает счастье спортивного телосложения мощный американец. Сбросив на палубу махровый халат и, затушив в стакане с виски сигару, он ловко прыгает за борт. Совершив, пять красивых сальто он по всем правилам ныряет в воду, но, не доплыв до девки какого-то метра, тонет!
– Ну, это какая-то похабщина, а не анекдот! – возмутился Шепард, всегда болезненно реагирующий, когда кто-либо из нас рассказывал анекдоты про американцев.
– Тебе не интересно Дэн, не слушай! – ответил Джавахарлаев. – А что дальше было?
– Остается последняя надежда, и все хором зовут русского!
– Ну, так я и знал! Всегда во всех анекдотах фигурирует один герой-русский!
– Выплюнув огрызок папиросы, и скинув на палубу рваный ватник, оставшись в одних семейных трусах, он пьяно доползает до ограждения. С величайшим трудом переваливается через поручни, шумно плюхается в холодную воду и… тут же тонет!
Бешено расхохотавшись, я не сразу заметил, что все остальные смотрят на меня с задумчивым выражением на лицах. Один лишь Шепард тихо хихикал себе под нос.
– Ну и? Что дальше? – азартно спросил Джавахарлаев. – Следующий появляется казах?
– Все. На русском история заканчивается, – смутился я. – Казахи в Ташкенте остались.
– Все? А как же тонущая баба, о ней кто-нибудь подумал?