— Хозяина жалко.
— Ты чего? — удивился разведчик.
— Они бы валили друг на друга, — я пошарил по стенам фонарем. — Смотри, видишь, рабы здесь отмечали дни своего заточения.
— Вижу. А вот здесь они записку оставили, — он подошел к углу и откинул сено, на стене было нацарапано «Дементьев Александр Евгеньевич, 1975, г. Петрозаводск, в/ч XXXXХ». Где он теперь…
— Запомни, потом передадим в Москву, пусть оформят, что парень погиб. Родителям пенсию пусть платят, — я запомнил все, что там было написано.
— И еще, — я потер лоб, пришла мысль: — Эй, наверху!
— На месте! — был ответ сверху.
— Посмотрите внимательно — нет ли где видеокамеры.
— Есть! — ответ последовал немедленно.
— Аккумуляторы заряжены? — я снова прокричал вверх.
— Заряжены, пленка новая вставлена, сама камера потерта, — доложил кто-то из разведчиков.
— А теперь, командир разведчиков, давай, прояви свои аналитические способности. Все данные имеются.
— Не понял! — Калина был озадачен.
— Есть любитель видеосъемок. Когда мы просмотрим эти пленки, — я кивнул, — то мы увидим, что там много авторских, хозяин или его гости снимали. Так?
— Ну, — разведчик кивнул головой.
— Наверху камера, затертая до дыр, заряженная до упора. Где можно зарядить аккумуляторы? В деревне нет света.
— У ментов.
— Правильно.
— Значит, хозяин дома или его гости связаны с ментами. Они же и дали этот адресок.
— Браво, Андрей, браво, но какой можно сделать вывод? — я настаивал.
— Ну, не знаю.
— Заряженная видеокамера, ПК, БК. Что это значит? Это значит, что скоро должен был начаться штурм деревни. Аккумулятор имеет свойство разряжаться. Значит, максимум через пять-семь дней должен начаться штурм. Соображаешь, мужик?
Пауза. Думает Калина, думает, мыслит.
— Пулемет и все патроны я забираю с собой, — он произнес это тоном, не терпящим возражения
— А камеру и все видеопленки мы забираем, — я тоже кивнул головой.
— Годится. Поехали по другим адресам? — Калина отогнул рукав и посмотрел на часы.
— Поехали.
— Наверху стрельба! — доложили бойцы.
— Рядом?
— Нет, на другом конце деревни. КПВТ и автоматы. Взрыв. Глухой, как внутри помещения.
— Связаться с базой, запросить, нужна помощь или нет? — Калина начал быстро подниматься наверх.
— Сделано. Ответ отрицательный. Выполнять первоначальное задание, — доложил кто-то из солдат.
— Понятно! Грузимся. Не забыть кассеты, камеру и этого клоуна — абрека. У меня с ним будет долгий разговор, если у него здоровья хватит. Тьфу. — Калина плюнул на пол.
Через десять минут мы погрузились в БТР.
Было еще два адреса, но там не было ничего. Заслышав стрельбу, хозяева покинули дома. И все, что могло их скомпрометировать, унесли с собой.
Все устали, валились с ног. Но один вопрос меня все еще интересовал.
— Слушай, Калина, объясни, отчего ты назвал Крота «морозоустойчивой блядью»? Просто интересное идиоматическое выражение.
— Значит, ты не знаешь загадки, хоть и из Сибири. — Калина самодовольно улыбнулся и любовно погладил ствол конфискованного ПК.
— Я не собираю фольклор, — парировал я.
— Ну, тогда слушай. Что будет если скрестить сибирскую лайку и блондинку? — Калина улыбался.
— Не знаю. Догадываюсь, но толком не знаю.
— Либо тупая сука, либо морозоустойчивая блядь.
— Ну, тогда понятно, — я усмехнулся.
— Сейчас работать? — Андрей сочувственно посмотрел на меня.
— Работать, работать, — я устало махнул рукой.
— Так давай поможем, выпотрошим этого черта — Аджамаля. Не бойся, пальцем не трону, так — психику поломаю.
— Спасибо. Понадобится — обращусь, а сейчас — домой, в отдел. — Я забрался на броню.
Спать охота. Теперь с этим клоуном возиться еще.
Ступников
Ночка выдалась еще та! У меня на руках было три адреса. Это просто звучит: «три адреса», все равно, что посетить за вечер три пивных бара. Ничего сложного, лишь бы мочевой пузырь выдержал. А вот здесь все несколько иначе. Эх, поработаем!
Я протер глаза. Спать хочется! Ночь скоро кончится, а работы еще непочатый край. Через несколько часов приедет много-много народу. Все важные, надутые. В зависимости от обстановки они примут решение.
Я вышел на воздух. Толпы аборигенов не было. А я уж думал, что будут нас штурмовать. Не стали.
А воздух-то на улице хорош! Если бы он не был пропитан вонью сгоревшей соляры, то идиллия была бы полной.
Закурил. Сигарета выкурилась что-то быстро. А спать-то как хочется! Увидел главного «шпиона» — Калину.
— Эй, Андрей! Где мои хлопцы? — окликнул я его.
— Майор Иванов! — проорал в темноту Андрей.
— Тут я. Чего надо?
Из темноты вышел мой знакомый майор, тот самый, что вез меня из Толстого Юрта. У Иванова было помято лицо. Было видно, что человек спал, а тут внезапно сдернули, да еще под руководство какого гэбешника, или, как нас называли военные, «чека».
Не скажу, что военные питали к органам госбезопасности особую привязанность. Просто считали, что таскали для нас каштаны из огня. Зачастую так оно и было, только они не понимали до конца, что мы делаем одно дело — боремся с духами.
— А, тезка! — я протянул руку Иванову.
— Привет! — буркнул он. — И зачем я тебя сюда привез? — Он сокрушенно помотал головой. — Сидел бы ты в Толстом Юрте, и все бы здесь тихо было. — Теперь он широко улыбнулся.
Когда у человека есть чувство юмора, это радует.
— Кого чистить будем? До утра потерпеть не может?
— Не может, Саша, не может. Утром приедут всякие белоручки, будут нас учить жизни, мол, мы здесь бесчинствуем и прочее. Мальчик уже большой, все видел, все знаешь!
Майор зло и длинно плюнул в темноту, показывая свое отношение ко всяким комиссиям «сверху».
— Бля, мы так много не навоюем. Все может кончиться как в первую войну. Подпишем акт о капитуляции. — Он махнул рукой.
— У тебя есть мысли на этот счет? — этот майор мне определенно нравился своей прямотой.
— Навалом. Мысль первая. Собрать всех чеченцев, что в Москве живут, и сюда их. Начать с того, который «Лото» организовал. Сам чабан чабаном, он здесь баранов гонял, а в Москве — князем сидит, по телевизору выступает, учит всех, как надо в Чечне себя вести. По его выходит, что мы должны здесь на пузе ползать и дерьмо за духами убирать. Вот сюда их, на вечное поселение. Через неделю войны не будет.
— А как же правозащитники? — я «заводил» майора.
— А сюда же. Их тут быстро рабами сделают. Одним махом многие проблемы решим. Ладно, хватит лясы точить, какой адрес?
— У нас их несколько. Пойдем по порядку.
— Давай список. — Он протянул руку — Пока мы будем первых шерстить, шорох по деревне пройдет, и с остальных уже сдернут, или перепрячут оружие. Я наблюдателей по другим адресам тихо поставлю. Пусть поглядят, а там и нам доложат.
Майор смотрел, читал адреса.
— Значит, так, тезка! Предлагаю двинутся к самому последнему адресу, по пути бойцы будут выходить на исходные. Годится?
— Без вопросов. Командуй! — я сделал широкий жест, как бы уступая дорогу.
— Эх, нравится мне гэбэшники! — он усмехнулся. — Сейчас добрые, а пойдет что-нибудь не так, сразу все на военных свалят.
— Не бойся, по кустам сидеть не буду.
— Надеюсь. Моя группа ко мне! — гаркнул он в темноту.
Когда бойцы окружили Иванова, он тихо, кратко и толково поставил задачу. В основном это был мат. Для связки он употреблял союзы «и», «или». Но то, что для иностранца было бы непереводимо, все понимали, и кивали головами. Так же он прошелся и насчет «крысятников-мародеров». При этом он покачал кулаком. Все без слов поняли, что мародеры останутся без части собственных зубов — самое малое.
На трех БТРах мы выдвинулись по указанным адресам. Последний периодически притормаживал, с него спрыгивали двое солдат и исчезали в темноте.
Вот и адрес, самый последний в списке. Начали!
Все стандартно. Вошли во двор, но тут же из дома раздались выстрелы из автомата. Бойцы залегли кто где смог, используя любые выпуклости, ответили ответным огнем.
Тут с БТРа ударил КПВТ. Мощный пулемет. Знаю, видел его в работе! Калибр 14.5 мм. Вес каждой пули 65 граммов, кладку в кирпич прошивает насквозь.
Пулеметчик стрелял очень аккуратно, ведь мог зацепить и своих. Но по ушам грохот от пулемета стегал нестерпимо. Казалось, что коробка черепа расколется от этого звука, тем более что лежал я как раз под самым этим пулеметом.
От штукатурки отлетали ошметки.
Тут пулеметчик прекратил огонь, и пехота пошла вперед. Перебежками, прикрывая своих. На мой взгляд, работали они не хуже прославленной «Альфы», в темноте, постоянно стреляя поверх голов своих товарищей, метр за метром продвигались в сторону дома.
Когда первые оказались у окон, бросили в дом гранаты. Через несколько секунд раздались разрывы. Входную дверь вынесло взрывной волной. Из окон повалил густой дым. В воздухе появился новый запах — запах сгоревшей взрывчатки.
Понятно, что кроме трупов мы вряд ли что-нибудь здесь возьмем. А в этом адресе проживал никто иной, как Алим Саралиев. Теневой лидер — прямая связь с Хачукаевым.
Из дома раздались одиночные выстрелы. Понятно, «контроль» — в голову.
Кто-то из штурмовой группы вышел и позвал меня. Это был майор Иванов. Он махал перед носом рукой, разгоняя дым.
— Там готовы. Все! Три мужика и одна баба.
— Они раненые были? — я вошел в дом.
— Какой там! — он махнул рукой. — Так, по привычке. Сам посмотри.
Действительно: дама была убита пулей из пулемета, двое других разорваны гранатами, у одного была оторвана рука.
— Слышь, Александр! — я обратился к нему. — Тут уже шухер на всю деревню, поэтому оставь здесь пару человек, пусть они прошарят все. Начиная от трупов, все, понимаешь — все! А мы поедем в другие адреса. Годится? Документы посмотрели?
— Какие-то паспорта, но может и лажа. — Из темноты мне протянули коробку.