В 10 утра мы уже отдыхаем на веранде. Амелия дремлет в нескольких метрах от нас. От передатчика, который скрывается под перьями, видна только антенна. На перила веранды прямо у моего локтя садится крачка.
В последние дни стоит не по сезону теплая погода – точнее говоря, аномальная жара – воздух, вопреки обыкновению, тих. Гораздо чаще здесь дуют непрекращающиеся ветра. Но сейчас припекает нещадно, и сидящие в гнездах птицы внешне напряжены. Палящее тропическое солнце явно утомляет их. Многие из них приподняли перья на спинах, словно жалюзи, пытаясь тем самым отразить тепло. За последние дни несколько альбатросов снялись с места. Либо их спутник погиб, либо их окончательно измучила жара.
Дэйв не планирует устанавливать новые передатчики или беспокоить кого-то из птиц, пока погода не изменится. Он советуется по этому поводу с Патти.
– Раз уж альбатросы откладывают по одному яйцу – да и то, по-видимому, не каждый год, – лучше постараться не доставлять им лишних неудобств, – отвечает она на недавно выученном английском. – Поэтому давайте подождем.
Когда все отправляются в казарму обедать, я задерживаюсь на крыльце, чтобы насладиться моментом. За пределами лагуны и рифа мирно катит свои волны вечный океан, тихий как никогда. Пока на его пути не вырастает преграда. Вот за северной оконечностью острова взмывает в воздух трехметровая волна. Ее неистовство легко увидеть, но невозможно почувствовать на себе, потому что, приближаясь к берегу, она теряет силу, ударяясь о непреклонный риф. Любая волна, которая пробегает легкой рябью по поверхности океана тысячи километров, обретает здесь мощь и становится на несколько мгновений стремительной силой, сметающей все на своем пути, превращающейся в нечто новое, непохожее, зрелищное и краткое. Да, краткое. Однажды Вергилий сказал: «Смерть тянет меня за ухо и говорит: "Живи! – Я приближаюсь"».
Время обеда. В казарме Патти с Дэйвом готовят тако и эмпанадас. Энтони никак не может решить, варить ли ему гороховый суп с попкорном или же ограничиться веганским чили. Он вегетарианец, потому что, по его собственному признанию, у него есть возражения этического характера против того, как сельхозпроизводители обращаются с животными.
– Зачастую способ, которым животные появляются на свет, еще хуже, чем тот, которым их лишают жизни.
Морепродукты он тоже ест редко.
– Мне не нравится, как организовано рыболовство. Слышали ли вы, например, что на каждый килограмм креветок убивают и выбрасывают за борт десять килограммов мелкой рыбы? Меня это задевает за живое, поэтому я не покупаю морепродукты.
Веснушчатая блондинка Карен Фишер – студентка факультета биологии из Колорадского университета, одержимая любовью к пирсингу. В свои 20 Карен успела немало попутешествовать.
– Дайте-ка подумаю, – вспоминает она. – Эквадор, Перу, Галапагосы, Белиз, Коста-Рика, ну и, конечно же, Европа.
Выполнив свою часть работы на острове Терн, она отправится в Новую Зеландию по программе обмена студентами. Откуда такая страсть к путешествиям?
– Моя сестра умерла от рака в пятнадцать лет. Она многого не успела сделать. Я чувствую, что обязана ради нее постараться испытать и увидеть как можно больше.
В память о сестре у Карен на лодыжке есть небольшая татуировка в форме цветка незабудки.
Кто-то включает Арету Франклин, и все начинают пританцовывать, одновременно с этим поглощая свежие маффины, которые испекла Карен, и готовя обед. Вы быстро замечаете у своих соседей одну особенность: среди них гораздо чаще обычного попадаются идеалисты и целеустремленные искатели. Но при этом все они хорошо приспособлены к жизни. Работа требует от них большого физического и умственного напряжения. Среди них вряд ли найдутся лентяи.
На протяжении 70 миллионов лет в том месте, которое мы теперь называем Гавайями, появлялись и исчезали островки суши. Этот архипелаг не столько затерян во времени, сколько потерян в нем. Гавайские и Северо-Западные Гавайские острова, словно облачка дыма на ветру, постоянно движутся на запад, вслед за заходящим солнцем на ленте гигантского каменного конвейера Тихоокеанской плиты. Большинство из них в весьма преклонном возрасте и вот-вот исчезнут. Дальше за Северо-Западными Гавайскими островами начинается древний затонувший архипелаг, известный как Северо-Западный (или Императорский) хребет. Эти низвергнутые императоры, которым десятки миллионов лет от роду, настолько сгорбились и обветшали, что больше не дотягиваются до поверхности океана и не выглядывают из воды покрасоваться.
Все исчезнувшие и ныне существующие Гавайские острова обязаны своим происхождением одной и той же вулканической горячей точке – неподвижному глубоководному источнику в мантии планеты, который вырабатывает тепло, достаточное для того, чтобы частично расплавить закрывающую его Тихоокеанскую плиту и вытолкнуть магму наружу. (На Земле есть еще несколько таких горячих точек, включая те, что расположены между Галапагосскими и Азорскими островами.) Эта точка и сейчас достраивает из огня и серы Большой остров архипелага (собственно Гавайи) и закладывает фундамент под новый, которому только еще суждено появиться на свет. Лишь половина из возникших таким образом вулканов возвышаются над поверхностью воды. Но те из них, чья высота от морского дна до вершины составляет более 9500 метров, входят в число самых крупных гор нашей планеты.
Когда они скроются под водой в результате своего медленного шествия на запад, их место займут новорожденные острова. Атолл Куре, которым оканчивается архипелаг, появился на свет около 30 миллионов лет назад и теперь находится довольно далеко от дома – примерно в 2400 километрах от источника, где он вышел на поверхность из недр Земли. Наиболее отдаленную из гор Императорского хребта отнесло на целых 4700 километров, почти до самых Алеутов. Семьдесят пять миллионов лет назад она родилась из той горячей точки, что дала жизнь самому молодому члену семьи, пока пребывающему в эмбриональном состоянии, – вулкану Лоихи, который еще остается на месте. Лоихи растет из морского дна в 19 километрах к юго-востоку от Большого острова. Его появление над водой – для этого ему потребуется набрать еще около 1000 метров в высоту – ознаменует рождение нового малыша в семье Гавайских островов. Скорее всего это займет от двух (в таком случае он, возможно, еще застанет людей) до двадцати тысяч лет (что в два раза длиннее истории человеческой цивилизации). Лоихи – чрезвычайно активный малыш, который пинается с частотой тысячи подводных землетрясений в год и подогревает воду до температуры, в два раза превышающей порог закипания.
Древние жители Гавайев, которые обращали внимание на разницу в эрозии, типе почвы и растительности, задолго до научных изысканий знали, что северо-западные острова старше юго-восточных. Не предполагая, что этому сопутствовало существование горячих точек в мантии Земли, они объясняли различия тем, что Пеле, богиня вулканов, изначально жила на острове Кауаи. Когда ее старшая сестра Намакаокахаи, богиня моря, напала на нее, Пеле бежала на Оаху. Вынужденная спасаться бегством и оттуда, она двинулась в юго-восточном направлении на Мауи, а позже на Гавайи – ее теперешнее обиталище, – где поселилась на вершине вулкана Килауэа. Постепенное отступление Пеле с запада на восток и ее конфликт с сестрой – владычицей вод воплощают мифическое представление о непрерывном противостоянии растущего вулканического острова разрушительному неистовству вечного моря, а также проливным дождям, обрушивающимся на его берега и уступы. И в этом мифология совпадает с геологическими познаниями, полученными столетия спустя. Древние люди нередко верно угадывали суть происходящего, наука же дает ему точное объяснение.
Когда 17 000 лет назад в ледниковый период уровень моря значительно снизился, высота самой высокой точки прилива была на 100 метров ниже, чем в наши дни. Часть современных мелководных лагун и едва возвышающихся над океаном атоллов, как, например, Френч-Фригат-Шолс, тогда были вполне солидными островами. Теперь же отступать им некуда. В сущности, если бы не магия кораллов, многие из самых густо населенных птицами атоллов давно затонули бы. Атолл представляет собой остров округлой формы с лагуной посередине, верхушка которого выступает над водой только благодаря растущим вверх кораллам. Сегодня многие из Северо-Западных Гавайских островов являются атоллами. Поверхность нескольких атоллов в северной части Тихого океана пробурили, чтобы узнать высоту венчающей их коралловой надстройки – оказалось, она так велика, что в отдельных случаях достигает сотен метров.
Чарльз Дарвин, который был намного гениальнее, чем представляется большинству из нас, первым раскрыл тайну эволюции атоллов. По мере того как магма выплескивается из мантии Земли через горячую точку или стык тектонических плит, образуется вулканический остров. К тому моменту, когда его формирование завершается (при этом движущаяся плита уже успевает сместить остров от горячей точки), начинается процесс эрозии горных массивов. На тех Гавайских островах, что сдвинулись к западу от активной вулканической зоны, этот процесс уже начался. Примерно от 2 до 5 миллионов лет, в течение которых могучий остров начинает оседать, вокруг него формируется кольцо кораллов. За следующие 5–10 миллионов лет, пока остров продолжает уходить под воду, кораллы образуют окаймляющий его риф. Еще через 10–30 миллионов лет остров опускается ниже уровня моря, оставляя лишь кольцо постоянно растущего вверх кораллового рифа с плоскими островками по внешнему краю и неглубокой лагуной в центре.
Острова и атоллы продолжают существовать до тех пор, пока кораллы растут быстрее, чем происходит погружение этих участков суши и поднятие уровня моря. Рубеж, где температура воды становится слишком низкой для того, чтобы темп роста кораллового рифа успевал за погружением, – приблизительно 29° с.ш. – называется точкой Дарвина. То, что атолл Куре на самой оконечности северо-западной группы одновременно является последним островом в архипелаге и самым северным коралловым рифом в мире, отнюдь не случайное совпадение. Здесь кончается территория, где рост кораллов все еще способен компенсировать оседание острова. За ее пределами начинается Северо-Западный (или Императорский) подводный хребет – затопленные острова, чью поверхность до сих пор покрывают ископаемые кораллы, погибшие под воздействием слишком низкой температуры. Следующим такая судьба ждет атолл Куре, который неумолимо движется на север, впрочем, океан в конечном счете поглотит любой коралловый остров, как только тот пересечет точку Дарвина.