нь Антипа к нему, новому ростовскому князю.
Но внешне Антип выказывал полную покладистость и усердие. Обстоятельно докладывал о сборе ясака, о расширении гостиного двора, о приезде новгородских купцов. Иногда Глеб приглашал Антипа к столу разделить с ним трапезу. Старался разговорить его, повернуть разговор к охоте, вер-ховойезде. Антип поддерживал разговор ради приличия, но охотой не занимался, на коне при своей тучности давно не ездил. Поэтому разговора не получалось.
Глеб чувствовал возрастную усталость. После обеда его обычно тянуло ко сну. Иногда он проявлял интерес к урокам племянника, задавал ему вопросы из русской истории и Священного Писания. Константин усердным учеником не был, отвечал вяло.
Михаил выполнил поручение отца и вернулся обратно с необходимыми людьми и грузом. Двух дощаников для обратного плавания ему не хватило. Пришлось взять еще один. Только кольчужный мастер и корабелы заняли целое судно, которое до предела загрузили рабочим инструментом и материалами. Один из дощаников загрузили княжеским имуществом. Прибыл караван Михаила, когда погода уже хмурилась и становилось прохладно. Ночью вода у берегов покрывалась ломкой корочкой льда.
По прибытии каравана Глеб вызвал к себе Антипа Евлампиева и распорядился:
- Подбери жилье кольчужнику и корабелам. Каллистрата с семьей размести во флигеле, а горничной Василисе найди небольшую горенку в палатах.
Княжич Дмитрий чувствовал себя обиженным, обделенным. Его тяготило неопределенное положение приживальщика при ростовском князе. Он попросил у Глеба две волости себе в кормление на противоположном берегу озера Неро и приказал возвести там для себя из сосновых бревен палаты. Иногда он наведывался в Ростов, посещал мать-монахиню, могилу отца и заходил из вежливости к дяде. Но держался с ним настороженно, не зная, о чем говорить.
Младший племянник Константин оставался в княжеских палатах, осваивал чтение летописей, решал арифметические задачки. А Михаил занимался теперь под руководством одного из старых белозерских дружинников верховой ездой, стрельбой из лука, рукопашным боем.
Зимой, когда вся земля покрылась снежным покровом, Глеб в сопровождении двух-трех дружинников выбирался поохотиться на куропаток. Куропатки стаями выходили из перелеска на проезжую дорогу и откапывали в конском навозе непереваренные овсяные зерна. Вот тут-то и начиналась настоящая охота. Стая куропаток подпускала к себе охотников на близкое расстояние, а те старались воспользоваться этим. Возвращались домой обычно с хорошей добычей.
Во время одной из таких охотничьих вылазок Глеб почувствовал острое недомогание, которое выразилось в слабости в ногах. Ноги сделались совсем ватными, расслабленными, едва он слез с лошади и ступил на землю. Колени подгибались, и Глеб чуть не упал. Удержавшись за стремя, он с большим напряжением взгромоздился на коня, дал команду прервать охоту и возвращаться домой. Видимо, изнурительные походы и общее нервное напряжение, связанные с поездками в Орду, дали о себе знать.
Добравшись до дома, Глеб Василькович почувствовал себя совсем плохо. С трудом спешившись, почувствовал внезапное онемение всей правой стороны туловища. Дружинники подхватили его, едва не упавшего наземь, и почти донесли до опочивальни.
Глеб крикнул горничную. Прибежала Василиса, перепуганная, взволнованная.
- Тебе плохо? - воскликнула она.
- Плохо. Правая половина тела совсем отнялась, словно и нет. Кто-то откусил ее напрочь.
Дружинникам Глеб приказал растопить печь и отпустил их, оставшись вдвоем с Василисой. Она помогла Глебу раздеться и уложила его в постель.
- Как себя чувствуешь, Глебушка? Полегчало?
- Нет пока.
Василиса принялась усердно растирать правую половину тела Глеба, его плечо, руку, ногу.
- Лучше тебе становится?
- Ничего не ощущаю. Вся правая половина как не своя.
- Продолжать, Глебушка?
- Передохни, моя радость.
Глеб взял левой, не потерявшей чувствительность рукой руку Василисы. Сказал:
- Какая она у тебя шершавая. И след от пореза.
- Много трудилась, потому шершавая. А порезалась, когда чистила судака.
- Послушай-ка, Василисушка, что я тебе скажу…
- Слушаю.
- Не начало ли это моего конца? Не преддверие ли ухода в мир иной? Нам бы с тобой грех великий перед Богом прикрыть. Ты бы согласилась пойти со мной под венец?
- Ой, что ты Глебушка. Какая я тебе жена? Простолюдинка, рыбацкая дочка, к тому же весянка. Наполовину язычница. Так не бывает, чтобы князь брал в жены таких, как я. Мы с тобой не ровня.
- Известны случаи, когда князья женились на девушках из простых семей, не равных себе. Ведь любовь оказывается сильнее неравенства. И жили отлично и деток рожали.
- Нет, Глебушка. И думать об этом забудь. Коли встанешь на ноги, преодолеешь свою хворь, найдешь себе равную. Стать княгиней ростовской каждой девице родовитой небось лестно. А я останусь тебе для утех.
- Молчи, глупенькая. Поговорим об этом с тобой позднее. И запомни, никакой жены родовитой мне не нужно. А Бог милостив, простит наши прегрешения.
Глеб незаметно уснул. Долго ли проспал, он не мог сказать. Но когда проснулся, Василиса все еще сидела рядом с его постелью и смотрела на него.
- Шла бы отдыхать, Василисушка, - мягко сказал Глеб.
- А как же ты?
- Пошли кого-нибудь за Антипой и за владыкай. Хочу распорядиться, коли не избежать скорого конца.
- И думать об этом забудь. Поправишься, Глебушка. Непременно поправишься. Ты ведь еще не старый.
- Это уж как Бог решит. Делай, что я тебя прошу. Антип Евлампиев, пышнобородый и располневший, и владыка Игнатий, поджарый и рослый, пришли незамедлительно.
- Как здоровье, князь? - спросил Антип.
- Плохо, боярин. Боюсь, что это предвестие моего конца.
- Полно, княже, - произнес владыка. - Ты еще не стар. Меня-то, во всяком случае, должен пережить.
- Не знаю, что меня ждет. Но хотел бы распорядиться на случай моей кончины. Моим преемником на ростовском столе остается старший племянник Дмитрий Борисович по праву старшинства. Позовите его ко мне и будьте свидетелями нашего разговора.
Княжич Дмитрий прибыл в княжеские палаты Ростова озабоченный, никак не ожидавший внезапного вызова.
Ты меня звал, дядя Глеб. Вот я и прибыл по твоему вызову, - сказал он сдержанно.
- Подойди ко мне, Митенька. Видишь, плох я стал. Вся правая половина тела отнялась. Рука не действует. Не знаю, долго ли я протяну. Повелеваю - ты мой наследник на ростовском столе, как старший в роду. Сохраняй этот порядок, чтоб уберечь единство Ростовской земли с ее уделами. Говорю это при свидетелях, владыке нашем Игнатии и управляющем, боярине Антипе. Ты, Митенька, по законному праву займешь ростовский стол. Постарайся закрепить свое право на стол ханским ярлыком. Не ссорься с Файзуллой. Он человек покладистый. С ним можно ладить, если прощать ему мелкие прегрешения.
- Спасибо за добрые наставления, дядюшка, - тихо ответил Дмитрий.
- И еще прошу тебя… С сыном моим Михаилом живите в мире, без усобиц. Он наследует белозерский стол.
- С Михаилом нам нечего делить.
- И не обижай моих слуг. Возьми их к себе на службу. А коли станут неугодны, отпусти в Белоозеро. Пусть служат Михаилу.
На этом Глеб закончил утомивший его разговор.
- Притомился я. Хочу отдохнуть. А вас не держу. Княжич Дмитрий и боярин Антипа вышли. Епископ Игнатий задержался у Глеба.
- Не угодно ли исповедаться, князь?
- Угодно. Только не сейчас. Должен сперва отдохнуть… Несколько дней князь Глеб никого не принимал, даже владыку. Василиса ухаживала за ним, как за беспомощным ребенком. Растирала парализованную часть туловища. Делала это ловко, сноровисто. Навещал Глеба, кроме Василисы, только сын Михаил. Глеб расспрашивал его о делах, о занятиях верховой ездой и стрельбе из лука. Иногда давал мелкие поручения.
Однажды Глеб почувствовал, как что-то острое кольнуло его правую руку, потом еще и еще раз. Затем уколы сменились легкой ноющей болью.
- Василисушка, оживаю, - радостно вскрикнул Глеб, - это ты мне помогла, моя радость.
- Старалась, как могла, Глебушка.
Еще через два дня Глеб попытался встать с постели. Приноровился, придерживаясь за мебель, прошелся по комнате. Хотя полной чувствительности в правой половине еще не было, но она начинала появляться, и Глеб уже мог чувствовать прикосновение руки и ноги к предметам. Уселся в удобное мягкое кресло с подлокотниками и попросил Василису:
- Скажи кому-нибудь из дружинников, чтоб позвали владыку.
Пришел епископ Игнатий.
- Радуюсь, княже. Вижу, тебе стало лучше.
- Немного лучше. Правая половина стала не такой мертвой.
- Все же исповедуйся, князь Глеб. Исповедь не повредит.
Они остались одни в княжеской опочивальне. Владыка начал с вопросов, какие обычно задают на исповеди. Глеб отвечал, вспоминая свои мелкие прегрешения. Укрывал беглых. Удерживал часть ханской дани от баскака. Иногда бывал груб с подчиненными, коли проявляли неповиновение и лихоимство.
- То не велики грехи. Ведь для блага своего удела старался. Идут разговоры, что ты слишком усердно хану служил. В его военных походах участвовал. А это означает пролитие крови, в том числе и христианской. В чужих землях грешил избиением христиан?
- В походах ханских войск участвовал: не мог ослушаться. А пролития крови старался избежать. В этом грехе неповинен, владыка. Если ты что и слышал об этом, то был глас моих недоброжелателей.
- Возможно, ты и прав, князь Глеб. Еще хочу тебя спросить… Вопрос мой деликатного свойства. Но как твой исповедальник имею право. Блудил ли с женщинами?
- Грешен, владыка. В молодости была любовная связь с весянкой. В ту пору я еще не был женат на ханской дочери и не был уверен, что эта женитьба состоится. А жене ни разу не изменял. Даже когда ханский тысяцкий хотел наградить меня пленной ясной, я не прикоснулся к ней и вернул родителям.
- Не твоя ли горничная, что за тобой ухаживает, та самая весянка?