Кажется она сейчас развалится.
То, что Хрезкач назвал “Мясорубкой”, медленно останавливалось. Ага, ранее крутившие внутреннее колесо бегуны выдохлись. Силы кончились и они сперва потеряли скорость, а затем и вовсе остановились, что дало возможность вернувшим боевой дух и разъяренным от пережитого страха клановым броситься на бегунов и пришлось лично вмешаться, чтобы их не порвали на куски.
Надо бы создать какой-нибудь полигон, от греха подальше. Чем дальше — тем целее мы все будем.
— Все за работу! Пошли отсюда! — распинывали всех по своим делам патрульные.
Я заглянул внутрь шара через крупные щели, через которые пошатывающиеся крысы выползли наружу и которых сейчас тошнило. Нет, я тут не развернусь.
— Хрезкач. — позвал я. — Ты когда делал эту штуку, задумывался же о том, как её применять?
— Мясорубка! Хорошша-хорошшша против человекотварей, толп зелёной падали! Все кто не защищён многими слоями доспехов, кто не может быстро-быстро бегать! — потирая свои морщинистые когтистые лапы трещал горбатый старик — Застрельщики, лучники — вот первая цель мясорубок!
Мы подошли и посмотрели на нескольких не успевших скрыться от Мясорубок бедняг и глянули на результат работы машины.
— Эксперрримент оказался удачным! — радостно орал на низких нотах Хрезкач, а вокруг радостно шмыгали носами его ученики.
С попавших под лезвия содрало кожу, пластами нарезало мясо, нарубило кости. Причем как я уже заметил ранее — даже лёгкий доспех не защитил их.
— Их как будто начал обрабатывать свежеватель…
— Точно! Свежеватель! Мы так и будем называть это! Или всё же Мясорубка… — забормотал себе под нос Хрезкач. — В следующий раз туда надо посадить кого-нибудь более выносливого! Или придать импульс искажающим камнем! Но тогда это будет слишком-слишком дорррого, а идей ещё много!
— Сколько ты ещё сможешь сделать Мясорубок?
— Сложно-сложно и дорого! Мы выгребли все запасы железа.
— Как это все запасы? Арсенал…
— Прости меня, владыка, нам немного не хватало и мы сходили в арсенал (там у нас лежало всё более-менее нормальное оружие)
Я сжал до хруста кулаки, глубоко вздохнул и выдохнул, унимая злость. Я поручил этому… этому… в общем я поручил ему заниматься в основном доспехами и оружием, потому как самодельными копьями и ножами из всякого хлама много не навоюешь, а он решил совместить одно с другим и теперь у нас есть здоровенная Мясорубка, более напоминавшая со стороны свернувшийся шар. Да, неожиданная штука, но при этом как спрашивается её использовать в горах, куда у нас лежит прямая дорога, чтобы добраться до брошенных/блокированных/захваченных (не знаю ещё, в каком гномьих городов?
— Надо движитель какой-то придумать — внутри должны лишь направлять, а не двигать силой своих мышц конструкцию... - продолжал борматать Хрезкач, обходя кругами машину. — Или всё же просто посадить туда десяток крыс, для них сделав гигантскую Мясорубку…
Он слизнул с одного из лезвий кровавый потёк, чему-то кивнул и продолжил бормотать себе дальше, уже позабыв о моём присутствии.
У меня было страшное желание отдать приказ переплавить эту фиговину на простой металл, из которых сделать нормальное оружие и доспехи, хотя бы нагрудники для кланкрыс. Но всем она страшно нравилась и к ней начали совершаться прямо настоящие паломничества, всем очень понравились торчащие повсюду шипы и лезвия и возможность давить-резать врагов одновременно, когда они до тебя толком дотянуться не могли. Техномаг был прямо горд и его ученики ходили задрав носы (не выше положенного, конечно же) разом поднявшись во внутренней негласной иерархии на ступеньку-другую. Хоть и подопытными тут выступали пара мелких крысолюдов. Помня как ошалело от этой штуки разбегаются все подряд, даже отмороженные штурмкрысы, я решил не отправялть её на переплавку, а всё же поощрил изобретателй, накормив до отвала мясом.
За пережитый страх ездовым крысам (или крысам-бегунам) в дальнейшем досталось от тех, кто не смог забыть пережитый ужас. При этом появилось немало просьб от всех стать экипажем этой штуковины.
Пока побегал, сунув нос во все дела, напугав обитателей нор, прошло время и как-то резко наступила ночь. Никого на вечернее совещание не позвал, так как оказался окружён своими мелкими крысятами и уведён к ним в нору, где они хвастались своими успехами, новыми вещами, блестящими камушками. Пока я их расспрашивал о делах, и ночь наступила. Добравшись до своей просторной комнаты, подумал что и к ней бы поставить кого-нибудь для охраны, а то так когда-нибудь еле переставляя ноги вернусь спать, а на меня из-за угла какая-нибудь хитрая бестия с нехорошими намерениями выскочит… Завалившись на набитый сухими травами матрас и вдыхая сыроватый запах почвы, рухнул в пучину сна.
Снился дурацкий сон. Вообще сны часто приходили в период моего отдыха, и часто они были наполнены сражениями, кровью, чужими лицами, картинами того, как я убиваю, как меня убивают, улыбчивыми красавицами, которые будоражили дух даже во сне. Дурацкий же потому, что он во сне попал на какое-то военное совещание, где собрались какие-то важные люди. Их трудно было разобрать, так как я чётко видел только одного.
Говорил высокий крепкий воин высокого происхождения. Одежда у него была похожа на те, что я видел на рисунке в тех проклятых землях, куда мы совершили последний поход в составе “Белых Быков Гольшарка”. Белую юбку он перетягивал широким поясом из тонкой кожи, усыпанным рубинами и украшенным золотым орнаментом с изображением скарабеев. На ногах его были сандалии из красной кожи, а мускулистые плечи и руки он прикрывал одеянием с широкими рукавами. На загорелой груди ярко выделялись боевые шрамы.
— По древнему Соглашению нам дали миску песка в обмен на вечное рабство, — тихо, но звонко звучал его голос в моей голове — Боги предложили сделать так, чтобы наши поля цвели и пустыня к нам не подступала, а в награду потребовали поклонение и преданность. Подумай об этом. Они с готовностью подарили нам рай в обмен на наши молитвы и наших первенцев. Боги были в отчаянии. Без нас они были слабыми. Мы могли их поработить, заставить склониться перед нашей волей, а вместо этого сами оказались в рабстве, отдавая им силу, которую могли бы использовать. Настоящая власть находится здесь, в этом мире, — добавил воин, для убедительности постучав по мраморным носилкам, — а не в том. Думаю, Сеттра это понимал, вот почему он искал секрет вечной жизни. Если мы перестанем бояться смерти, у богов вообще не останется над нами власти…
Шелест одежд, звон амуниции, бег пары десятков крыс у поворота в мою комнату вырвал из сна. Схватив лежащие рядом сечки, побежал за всеми.
На улице оказалась охота во всём разгаре. Привлечённые запахом крови убитых при испытании Мясорубки, ночью подтянулись хищники, разогнав патрульных и начав грызться между собой. А потом уже в свою очередь выбежали расхватавшие оружие проснувшиеся мы и хоть и пролили немного своей крови, но никого растерзанного зубами и клыками хищников не потеряли, затыкав своих противников на безопасном расстоянии копьями, закидав стрелами и камнями. Откуда-то взявшийся в этом сезоне лопос и стая горбатых шакалов пополнила наши запасы мяса, костей и шкур.
Ещё более уставший, еле оттёршийся от звериной крови, не раздеваясь завалился спать, припомнив первый сон.
Странный сон… Всегда считал, что во сне мы видим только то, что видели раньше. А тут речь о каком-то Соглашении, о каком-то Сеттре… Что за Сеттра?
“...у богов не останется над нами власти…”
Чушь какая… Где мы, а где эти боги, если они вообще есть…
Хррр…
— Викник! Викнииик! Подойди сюда!
— Уже бегу-спешу, острейший клинок всех земель! — запрыгал раздававший указания на день один из моих приближенных.
— Я тебе давал поручение найти среди людей мужчин, которые похожие на воинов, помнишь?
— Да-да, конечно, я не забыл, как я мог забыть, ведь ваши слова отпечатываются калёным железом, они как грохот камнепа… Ой-ой, больно!!! За что, владыка?
— Отвечай по делу.
— Ууу… — проскулил, — я отобрал троих, самых-самых. Но все гладкокожие на одну морду, их не отличить один от другого... Я взял тех, что покрепче и не скатились до выпрашивания быстрой смерти, и тех, что пытались сбежать.
— О, у нас даже такие есть?
— Ваше могущество, — по привычке лебезя, как это было принято у крысолюдов, что меня несказанно бесило, отвечал коричневошерстный крыс, преданно заглядывая в глаза снизу вверх. — У нас, если поискать, много чего найдётся!
Я заинтересованно поднял брови.
— Всё-всё-всё учтено и принадлежит вам!
— Далеко эти люди?
— Нет, я как знал и они тут, шкуры дубят.
— Пойдём посмотрим.
На самом краю охраняемого периметра находилось временное пристанище дубильщиков. Почему временно? Потому что несмотря на свою пользу, это бы производство я бы удалили всё же подальше от себя. Хот, переживу конечно их присутствие. Всё дело в запахе, который исходил от их производства.
У нас было запрещено гадить где придётся, иначе вся округа давно была бы загажена. Для этого выкопали специальные ямы, обработали сырой глиной, выжгли изнутри кострами и теперь по малой нужде все должны были бегать туда. Зачем? Всё для сохранения ресурсов. Нам нужны были вещества для дубления шкур. Конечно, можно дубить дымом, но зачем тратить топливо, которое потребуется зимой, когда есть ресурс, вырабатываемый каждым живущим в клане существом? Солью, кстати, тоже можно. Настоявшийся настой мочи — одно из лучших средств! А ещё её вычерпывают в кузницы для закалки новых клинков. А ещё приходилось даже гонять гоблинш от этих ям, потому как у них было поверье, что для сохранения красоты требовалось ею мыть руки и умываться. Вонючки. Стратегический ресурс изводят.
В ямах замачивали шкуры, они отмачивались там какое-то время, а потом скребками надо было обработать их от отслаивающихся остатков мездры, жира, части волоса. Пахло это всё невероятно. Уж на что крысы были нечистоплотны, но когда ветер дул со стороны дубильни, даже они воротили носы. А рабы и провинившиеся работали тут без всяких повязок на носу, голыми руками тягая туда-сюда тяжеленные мокрые шкуры.