Посидели, послушали — тревогу никто не поднимал, никто не кричал. Вернее кричали — но вряд ли по наши души. Слышны были пьяные крики из города, скандалит семья и другие “бытовые” шумы. И среди этих звуков терялся звук разрываемого мяса, чавканье и сопенье ночного жителя.
Не удержавшись, крадучись двинулся в ту сторону.
Вурдалак.
Казалось, он мне совсем не удивился. Лишь отодвинул в сторону разорванное тело человека себе за спину, как бы говоря: “Это моё, сам себе добывай!”
Ну и чёрт с тобой, совсем не до тебя.
Но что же такое с городом, если вот так запросто у них по ночам бродят такие твари? Неизвестно, где и как устроился Шлиц, так что нам придётся пока быть самим по себе. Принюхиваясь, нашли один из старых покосившихся домов, из которого отчётливо тянуло застарелым перегаром. Ставни, прикрывавшие окно, покосились. Внутри царила темнота и хотя с таким подходом хозяев к своей безопасности можно было предположить, что их уже нет в живых, один из крыс осторожно дёрнул дверь, и она с громогласным скрипом приоткрылась.
Сзади зашуршало. Выхватив ножи, мы все кинулись в разные стороны, занимая удобные позиции. Но это оказался всего лишь шелудивый пёс, быстро пробежавший в стороне.
— Блохастая тварь! Косой, Живоглот, Беспалый, Сокуч — в дом! — надо было спешить, пока нас не увидели.
Впрочем, опасаться толком тут было некого. В просторной комнате лежало два вусмерть пьяных тела и храпели, распространяя миазмы.
— Поклонники Нургла! Убить их! — завыли крысы. Вид безмятежных людских тел пробуждал в них самые тёмные инстинкты.
— Не стоит. — туша еле чадящую лампаду, произнес я. — Не стоит проливать кровь. Они ещё могут пригодиться. Позовите остальных.
Один из пьяниц громко испортил воздух и я засомневался в своих словах — кому станет хуже, если эти двое исчезнут? Вряд ли кто будет сожалеть. Крысы забили всю комнату, плотоядно поглядывая на тела.
— Если сожрём их, то траванёмся! — скалил зубы Сокуч. — Хотя ты, Ржавый, можешь и начать — тебя уж не жалко, да-да! Человечина и крысятина в вине… Нет-нет, мясо в самогоне, звучит, да?
Названный крыс глядел зло, но молчал, так как был уже бит Сокучем не раз и не желал повторять прошлых ошибок.
— Хто здесь? Чьи глаза тут светятся, а? — перевалился на бок один алкашей, вслепую водя руками в темноте, щупая пол. Я молча подошёл и вложил в его руку початую бутылку их пойла. Несколько бульков и потерявший интерес к реальности пьяница вновь отправился в свои грёзы, где он возможно могучий воин, поражающий множество врагов. Вон как руками задвигал во сне. Или уже ссущий вниз с крепостной стены на наступающих врагов… Сука.
— Я ещё пройдусь, а вы ждите. Беспалый, за мной.
На улице было еще достаточно темно — светать не менее чем через час, а я решил не терять времени и ознакомиться с городом, насколько это возможно.
Мы крались по пустынным улицам. В городе, в глубине улиц никого из живых, в отличие от стены — там-то хоть патрульные, стражники. А тут лишь пару вурдалаков прошмыгнуло.
В основном все дома были заперты — крепкие двери, по возможности окованные металлом, а на нескольких дверях и ставнях светились вырезанные гномьи руны. Сразу видно богачей — вот кого надо навещать в первую очередь. Но в основном дома были весьма бедны, стары и почти разваливались. Я надеялся, что может где-то здесь окажется серый камень, но видимо зря.
Даже пара таверн оказались закрыты. Был соблазн взломать лавку готового платья, чью вывеску заметил. Но решил не торопить события. На одной из улочек на меня пахнуло знакомым запахом — крысы, они тут были. И я не о то и дело пробегающей под ногами мелочи.
Вернувшись, мы спали, связав всё же людей и завязав им глаза. Надо было ждать хотя бы следующего вечера и встретиться со Шлицем, от которого сейчас многое зависело.
— Херршер, рад вас видеть! — (Ну-ну, задвигай) — Я опасался, что у вас может не получиться, а потом вспомнил вашу мощь…
— Гизельхер, я бью зубы крысам ныне каждый раз, когда они начинают подобный трёп, уяснил?
— Да, херршер!
— Теперь по делу — что выяснил? Как твои успехи?
Мы находились в таверне “Пятки Джерны”, и чувствуя окружающие запахи, я понимал откуда такое название. Нашёл я Шлица просто, так как заранее договаривались о том, что он будет ждать по вечерам у ближайшего кабака или таверне к тем воротом, через которые он вошёл в город.
— Прошёл без проблем. Сбор с прошлых лет подешевел. Поспрашивали кто и откуда, да и указали как пройти к ратуше. Подошёл туда, а там непонятно ничего — говорят, вам не сюда, а к капитану стражи, так как военными делами в городе он занимается. Тоже еле его нашёл. Первая половина дня, а он еле на ногах стоит. Выслушал и говорит — “Наёмник? А чего у тебя такая дрянная форма?” Ну и далее, что не похож я на успешного. А я в ответ — потери большие были, еле ушли, отбиваясь от наседающих монстров. Так эта тварь отвечает, что там не сожрали, так тут… И что-то прикусил язык. А потом опять отправил в ратушу. В общем, написал я письмо градоуправителю и вот, поселился пока здесь, в “Пятках”.
— Что по покупке дома?
— Домик уже присмотрел — на доске объявлений есть из чего выбрать. Завтра пойду с утра — на Дубовой улице есть небольшой двухэтажный особнячок, говорят что с подвалом и канализацией.
— Успел пообщаться с людьми? Что говорят интересного? — я посматривал по сторонам из-под капюшона, беседуя с Шлицем. Мы сидели в углу, но на меня нет-нет и косились местные. Кроме небольшой кампании матросов, удачно вернувшихся из плавания и теперь пьющих и орущих песни, под аккомпанемент стучащих кружек. Это была единственная группа, которой было весело.
— … Давным-давно плавал по морям корабль
И назывался он «Котелок для Чая»
Дули ветра, нос судна опускался
О, подбавьте, мои моряки-громилы, подбавьте
Ху!..
Пусть орут, мы хоть спокойно поговорим.
— Да, успел. Зашёл к знакомым по старым временам, да ещё кое-куда?
— Куда это “кое-куда”?
— В бордель, херршер. Там очень многое можно узнать, поверьте!
— Ну и…?
— Глаттершталь теряет свои позиции уже лет пятнадцать. Раньше тут жило около десятка тысяч человек, а сейчас осталось менее половины от того числа, да и то в основном те, кому нет места где-либо ещё. Порой сюда приезжают — но не самого лучшего качества людишки. Беглецы да авантюристы. Денег нет, так нанимаются в основном на корабли, что плывут мимо эльфов в надежде либо к пиратам попасть, либо разбогатеть на востоке в какой-нибудь экспедиции, придурки. Так вот… Да, все винят гномов, что путь на север проворонили, да рехшленгенских купцов, что воспользовались ситуацией, объявив блокаду, а затем перехватив контроль над основной торговлей, так как по суше они теперь держат единственный путь. Нынешний бургомистр, Илиас Толенхейм, их прямой ставленник. Город еще пострадал от пожара, да от двух рейдов пиратов-налётчиков. Налеты, как поговаривают, тоже рехшленгенские “Три топора” организовали. Это местный картель такой.
— Картель?
— Монополисты в общем… Ну всех конкурентов стремятся разогнать и сами диктовать цены на свои товары. Многим тут это не нравится, но бухтеть вслух опасно, так как те, кто мутят воду против Толенхайма то пропадают, то умирают.
— А что, есть тут ордена? Что, духовникам всё равно что здесь твориться?
— Нет, ордена отсутствуют, они всё больше в Империи обретаются, а тут так — редкими наездами. Но вот другие есть — тоже монахи какие-то бродят, но ничего не могу пока сказать, ещё не до них было.
— Крысолюды в городе есть?
— Неизвестно точно, но никто ничего не говорит. Просто крыс — хоть жопой ешь, собак бродячих много стало, из-за чего порой находят объеденные трупы бездомных и пьяниц. Простые жители-местные купцы и их рабочие, да кто за счёт них живут, боятся по ночам выходить. Были несколько смельчаков, что собрали друзей, скинулись на какого-то мага, да начали по ночам патрулировать улицы. Особенно в тех местах, куда стража носа не суёт. (а не суёт она много куда) Так пропали через какое-то время. Все! И ни пятнышка крови не осталось! Конечно, стража провела вроде расследование и заявила, что они покинули город на корабле. Но кто этому поверит? Оставить свои семьи, никому ничего не сказав? Явный бред.
— Это ладно… Присмотрел уже кого из людей в отряд?
— Да пока не очень, херршер... Они ещё присматриваются ко мне. Думаю, как дом приобрету, сходить приодеться, так как не похож я пока на успешного наёмника, какими они бы хотели стать. Вот, а потом в таверне договорюсь о том, чтобы каждому вошедшему наливали кружку самой крепкой местной бормотухи от моего имени. Конечно это потребует дополнительных трат… Но у них тут есть пойло, что делают на кишках какой-то морской твари — мерзость жуткая, но многим местным нравится и стоит совсем дёшево.
Гизельхер Шлиц был оживлён. То ли сам город, то ли посещение борделя, то ли специфическое задание вымыли из него прошлую усталость, и он сидел передо мной помолодевший.
— Держи в курсе. — поправив капюшон и плотнее обвив хвостом себя за пояс, я стал готовиться уходить. — Нам надо проверить местную канализацию, но сразу после того, как ты выполнишь своё задание. И да, закажи то пойло, о котором ты рассказал. С собой. Надо угостить наших гостеприимных хозяев, что начинают трезветь.
(часть древнего бронзового доспеха, найденного в кургане)
Глава 8.1
Особнячок располагался у небольшой площади, на которой возвышалась статуя какого-то забытого героя давно прошедших веков, порядком потрепанная временем и непогодой. Попали мы туда на следующую ночь, когда после очередной встречи, Шлиц проводил к нему.
Особняк стоял отгороженный от внешнего мира невысокой стеной, густо увитой побегами плюща и хилого виноградовника. Стена скорее была для красоты, чем берегла от преступников. На небольшом внутреннем дворе стояли покосившиеся хозяйственные постройки, уже давно не использовавшиеся по назначению.