реобразовывать политический протест в художественные формы, так завораживающие массы. Отсюда все эти перформансы, инсталяции трюки, забавы, провокации, которыми буквально нашпигована протестная активность организаторов социальных переворотов.
Что такое перформанс? Активист этой формы современного искусства М. Абрамович, художник из Сербии, так представляет его суть.
Перформанс – это представление, своего рода – театр. Но между перформансом и театром – огромное различие. Театр – это пространство условности: вы сидите в темном зале и смотрите на сцену, где актеры изображают других людей и рассказывают придуманные истории не про себя, где нож не нож, а кровь не кровь. А в перформансе все реально, это история художника, его тело, его кровь и страдание. В искусстве перформанса – очень много от современного театра, современного танца, моды, дизайна, телевидения. Иногда трудно понять, что такое работа Пины Бауш или Яна Фабра (известные европейские режиссеры нового искусства – Авт.) – спектакль или перформанс. В отличие от фотографии или видео, у перформанса нет какой-то своей особой медийной природы. И отчасти поэтому к нему не относятся как к чему-то серьезному. Но перформанс – полноценное искусство, и его можно процитировать, как музыку Баха или прозу Достоевского. Перформанс стал искусством мейнстрима. История показывает, что он всегда возвращается в пору экономического кризиса. Потому что это самая имматериальная форма искусства – вы никогда не сможете превратить его в дорогой товар и разбогатеть на нем.
Но когда революционеры начинают заимствовать у художников формы для «упаковки» своих протестных акций, они воплощают проект истинного певца перманентной революции Л. Д. Троцкого, который заявлял: «Конечно, конечно, конечно, в будущем театр может быть выйдет из четырех стен, растворится в массовой жизни, которая вся подчиниться ритмам биомеханики и пр., и пр., и пр.» [316] .
Чья фигура встает в памяти после этих слов? Конечно, красного режиссера В. Э. Мейерхольда, творца биомеханики как метода воспитания движений человека в духе высшей целесообразности, творца системы чистой эксцентрики, переходящей в акробатику и пластический гротеск, в жест, демонстрирующий отношение к чему-либо. Уличным перформансам – биомеханика, эксцентрика, гротеск, как кислород, как движение протеста в пространстве города. Дирижируют процессом – актеры улиц, выстраивающие мизансцены-перформансы посредством пластики, ритмики и музыки.
Пожалуй, Мейерхольд, испытавший значительное влияние революционера Троцкого, был первым режиссером, подавшим мысль сделать театр уличным средством борьбы – зрелищным, карнавальным, увлекающим. Такой театр мог бы поднять массу на разрушение, сделать ее творцом хаоса, катализатором и творцом социальных переворотов.
Сталин интуитивно чувствовал опасность Мейерхольда, как режиссера революционных экспериментов Троцкого. Расправившись с одним, он расправился и с другим. Сталину явно претила художественная, она же режиссерская доктрина Мейерхольда. В театральном деле, в воспитании нового человека он ориентировался на систему К. С. Станиславского. Он отдавал предпочтение этой системе, потому что она рассматривала искусство актера, как искусство перевоплощения в образ, как жизнь в образе, как достижение актером определенного психологического состояния образа героя и перенос этого состояния на зрителя, заражение зрителя этим состоянием, тем самым воспитания его.
Несомненно, и Троцкий, этот злейший враг Сталина, и французские структуралисты внесли свой вклад в технологию социальных переворотов, открывшуюся в начале XXI века.
Сегодня эта технология интегрирует политические и художественные формы протеста в современные коммуникации. Такая интеграция задает высшую энергетику массам. Создание многочисленных толп, вовлеченных в уличные представления, протесты, управление этими толпами – это технологии глобальных политических коммуникаций, нацеленные на разрушение сложившейся общественно-государственной системы, что в конечном счете приводит к смене власти, а то и к изменению существующего строя. В политической коммуникации огромную роль играет именно управляемая толпа. Здесь главное – телевизионная картинка, которая демонстрирует «революционную» толпу в десятки тысяч человек, что создает впечатление, будто возмущено все население страны.
К инструментам «мягкой силы» и «власти народа» относятся и новые информационные, виртуальные технологии, служащие распространению идей, способных подорвать любое идеологическое господство. Контролировать виртуальный мир идей и ценностей гораздо сложнее, чем территорию страны. Виртуальные технологии – телевидение, Интернет и мобильная связь – это новое оружие влияния на людей в XXI столетии.
И оно очень хорошо соответствует «молекулярной теории» В. Д. Поремского. Если эффективность влияния на массу определяется произведением организационной структуры на единство идей и единство действий, то современные виртуальные технологии до минимума «уменьшают» саму структуру, преобразуя «сетевую» толпу в реальную с помощью виртуальных социальных сетей (строятся на микроблогах) и мобильной связи.
«Сетевая» толпа превращается за десятки минут в управляемую массу на площади, а после выполнения задачи снова переходит в «сетевое» состояние. Это было продемонстрировано в Молдавии в апреле 2009 г., в странах Арабского Востока в феврале 2011 г., во время выступлений против существующей власти. В «кишиневской» толпе ударной силой были студенты и старшеклассники, для которых интернет-общение и SMS-система – часть повседневного существования. Все они были «завязаны» на форум в Интернете и мобильную связь.
Такое «сетевое» движение не имеет ярко выраженных лидеров, оно существует виртуально, но быстро мобилизуется нажатием всего нескольких кнопок. Получив сообщение, первая пятерка или десятка, используя те же SMS, сеть блогов и «кратких» блогов, именуемую «Twitter» или «YouTube», рассылает его своему «кругу», «круги», в свою очередь, «перегоняют» сообщение новым «кругам». Толпа растет виртуально и одновременно материализуется в указанном месте.
Бороться с подобной схемой мобилизации масс можно, только «остановив» Интернет и сотовую связь. Скорость распространения информации по оптоволоконному кабелю задает скорость материализации толпы, для которой уже не существует государственных границ. Такова сегодня одна из самых действенных форм политической экспансии.
Технологии политической экспансии, которые использовали в 2002 г. в Грузии и в 2004 г. на Украине, были созданы американскими консультантами, политтехнологами, дипломатами, «мозговыми центрами» Республиканской и Демократической партий США и американскими неправительственными организациями. Впервые примененные в 2000 г. в Югославии, эти технологии изначально ориентировались на устранение действующих президентов через избирательный процесс и приведение к власти проамерикански настроенных лидеров. Теперь эти технологии, объединенные под названием «Управляемая демократия через урны для голосования и гражданское неповиновение», считаются чуть ли не классическими, пригодными для обеспечения победы на выборах в любой стране, где возникнет необходимость.
Независимые фонды, организации, учреждения разрабатывают приемы, методы экспансии, планируют, организуют, финансируют массовые революционные PR-акции, создают коммуникации для политической борьбы. В их числе Государственный департамент США, Национальный демократический институт Демократической партии США, Международный республиканский институт Республиканской партии США, организация «Freedom House» [ «Дом свободы»] и институт «Открытое общество» Дж. Сороса.
Весьма эффективна «Freedom House» (FH) – основанная в 1947 г. американская некоммерческая организация, финансируемая за счет грантов и пожертвований. Среди крупнейших «доноров» FH – правительственные агентства «US Agency for International Development» и «US Information Agency», а также ряд фондов, включая «Soros Foundations», «Ford Foundation», «National Endowment for Democracy», «Eurasia Foundation». С 1978 r. FH ежегодно выпускает доклады на тему «Свобода в мире», в которых анализируется состояние дел с политическими правами и гражданскими свободами в различных государствах, для которых определяются рейтинги. В них страны делятся на «свободные», «частично свободные», «несвободные». (С 1989 г. FH ежегодно объявляла Россию «частично свободной» страной.) Доклады готовит базирующаяся в Нью-Йорке группа штатных аналитиков FH при поддержке научных советников (специалистов в области политологии и прав человека, работающих в университетах, неправительственных аналитических центрах). Источниками информации являются сообщения местных СМИ, данные правозащитных групп и личные наблюдения экспертов. Весьма влиятельная в США организация, FH поддерживает прозападные силы на всем постсоветском пространстве (например, подготовила более 1000 инструкторов, которые контролировали избирательный процесс на Украине в 2004 г.). Она не имеет выраженной партийной «привязанности», хотя идеологически тяготеет к Демократической партии США.
Еще одна структура, успешно практиковавшая организацию PR-революций, – благотворительные фонды американского миллиардера Дж. Сороса. Они действуют во многих странах мира, в том числе в Югославии, Грузии, на Украине, в России. Свой первый благотворительный фонд Сорос основал в 1979 г. в США. Тогда его состояние приближалось к 100 млн долл. и он решил, что далее нет смысла стараться заработать еще больше, не имея четкого представления о том, как эти деньги использовать.
В России Сорос появился в 1987 г., когда началась перестройка. С того времени он пожертвовал 1 млрд долл. на гранты российским ученым, на новые учебники для студентов и школьников, на компьютеризацию школ, на поддержку «толстых» журналов, на развитие малых городов. В Грузии Сорос создал фонд развития реформ, а незадолго до парламентских выборов в республике (2004) заявил, что вместе с некоторыми корпорациями берет на содержание всех государственных чиновников Грузии. Подготовка в Грузии «бархатного» переворота, в результате которого президента Э. Шеварднадзе отстранили от власти, велась через этот фонд. И осуществить «оранжевую революцию» на Украине помогли организации Сороса.