Что же все это означает в прогностическом смысле? Вероятно, это означает, что борьба с человекоубийственным социал-дарвинизмом модерна будет вестись с принципиально иных позиций, чем это было в прошлом.
В самом деле, какими были альтернативы социокультурной самозащиты в прошлом? Одним из вариантов была опора на западнический гуманизм, что было возможно только в условиях расколотого Запада, одна часть которого готова усмирять человеконенавистническую энергетику другой. Так было во времена первой и второй мировых войн, когда можно было говорить о противостоянии демократического и тоталитарно-милитаристского Запада. Ныне этот путь закрыт ввиду внутренней консолидации Запада, который дисциплинируют императивы экономической интеграции и давление верховного менеджера — США. Консолидация Запада, с одной стороны, окончательное вырождение модернизационного проекта в неприкрытый социал-дарвинизм, чреватый внутренним и внешним расизмом — с другой закрыли историческую перспективу западнической гуманистической альтернативы.
На второй из возможных вариантов указывает пример некоторой части мусульманского мира, пытающейся найти защиту от превращения в сырье, безжалостно перерабатываемое машиной модерна, на пути сочетания национализма с религиозным фундаментализмом. Россия ни в прошлом, ни сегодня не готова пойти этим путем, несмотря на все инвенктивы в адрес "православного фундаментализма", каким пугают мир те, кому не терпится довести "холодную войну" до конца — до полного уничтожения России. Указанный путь и сам по себе весьма сомнителен: он не выводит за рамки давно уже ставшей ложной дилеммы традиционализм — модерн, лишь меняя в этой паре плюсы и минусы.
5.3. Духовная вертикаль Континента — противоядие от конфликта цивилизаций
Характерно, что фундаменталистским движениям хотят подбросить извне саморазрушительный лозунг "конфликта цивилизаций". На этой основе легче стравить фундаменталистов мусульманства, индуизма и др. между собой и тем самым увести их от главных проблем нашей эпохи, связанных с вызовами обесчеловеченного модерна природе, культуре и морали. По сути дела западной модернистской горизонтали, превращающей человека в придаток не то технической машины (техноцентризм), не то машины рынка (экономикоцентризм), хотят противопоставить такую же горизонталь, привязывающую человека к другим отчужденным сущностям,— к тому натурализированному варианту культуроцентризма, какой обозначается эпитетом "менталитет" — находкой нового расизма.
На самом деле выход из горизонтали расизма, заранее отмеренной и вызывающей ощущение невыносимой скученности человечества, которую способна разрядить лишь истребительная война, состоит в том, чтобы войти в принципиально новое пространство, в котором и социал-дарвинистская сегрегация модерна, и этнорелигиозные сегрегации фундаментализма отпадут сами собой.
Вопреки видимости в фундаменталистской перспективе не просматривается возрождение духовной вертикали, завещанной человечеству осевым временем зарождения великого монотеистического принципа. Напротив, развязанная фундаментализмом "война богов" парадоксальным образом воспроизводит архаику языческого политеизма.
Конфликт цивилизаций и питаемый им конфликт религий в условиях современного глобального мира создает постмодернистские эффекты норморазрушительного релятивизма, взаимной аннигиляции ценностей.
Проблема религии в современном глобальном мире стоит совершенно особым образом. Классики социологии сходятся в том, что конечный социальный смысл всякой религии — обеспечение духовно-ценностных предпосылок совместной жизни людей: "религия дает индивидам возможность жить сообща и сознавать себя обществом" { Московичи С. Машина, творящая богов. М.: 1998. С. 61. } . В прежние эпохи, когда различные культуры и цивилизации имели относительно автономные и замкнутые ниши, можно было вполне довольствоваться рассогласованностью различных монотеистических текстов, поскольку они предназначались для "своих". Не будем, впрочем, забывать, что речь шла о своих не в узкоплеменном, этноцентричном смысле.
Великие мировые религии создавали вдохновляющие суперэтнические универсалии и синтезы на уровне локальных цивилизаций. Установки современных фундаменталистов, к сожалению, по-своему раскрывают инволюционные тенденции новейшей эпохи. Цивилизационная идентичность то и дело подменяется этнической, в силу чего народы, уже вкусившие благ больших суперэтнических пространств, снова помещаются в гетто агрессивно-нетерпимого трайболизма. А на самом деле в мире "глобальной деревни" даже прежних цивилизационных универсалий недостаточно — об этом свидетельствуют симптомы "конфликта цивилизаций".
Сегодня духовно-религиозные вертикали как указание и искусство "жить сообща" должны объединить Восток и Запад, Север и Юг. Модернизационный проект такого объединения, поданный в форме более или менее принудительной вестернизации — подчинение всех цивилизаций и культур западному "эталону",— провалился. И провалился не только потому, что импульс вестернизации ослабел в слишком вязких породах чужих культур, оказавших ему активное или пассивное сопротивление, а прежде всего потому, что вестернизация стала принимать одиозный облик гегемонизма.
Здесь, как и в других вопросах, неудача модерна связана не столько с внешними причинами, сколько с его внутренней деградацией, с имманентно присущими ему импульсами варваризации, предопределенными "логикой горизонтали" — секуляризации сознания. Но если модерн после его злосчастных открытий, касающихся западной цивилизационной уникальности и "избранности", а также "пределов роста", стал скорее разъединять, чем объединять людей, то дело объединения человечеству предстоит решать на принципиально новой основе.
Объединение человечества по оси Атлантика — Тихий океан, в целом совпадающее с проектом вестернизации мира, оставляет за бортом не только весь обездоленный Юг, отныне противостоящий и богатому Западу, и богатому Востоку, но и центр Евразии — хартленд, занимаемый Россией. Напрашивается мысль, что модернизационной геополитической горизонтали, обнаруживающей свою ограниченность и гегемонистскую ущербность, необходимо противопоставить вертикаль, объединяющую российский хартленд с Индостаном. Не надо думать, что в грядущем союзе России с Индией главными являются блоковые соображения, связанные с необходимостью нейтрализовать атлантического "гегемона".
Такие соображения — повод для большого поворота истории, но не его главный смысл. Последний состоит в том, чтобы найти принципиально новые основания консолидации людей XXI века, ибо наследие западного модерна, распространяемое в ходе вестернизации по океанической горизонтали планеты, сегодня больше разъединяет, чем объединяет. Каковы ключевые понятия вестернизированной горизонтальной оси? Успех и могущество, богатство и власть над миром.
Вестернизироваться — значит войти в состав богатого и сильного Севера, господствующего над бедным и зависимым Югом. Напротив, ключевым понятием геополитической вертикали является солидарность обделенных и угнетаемых, выдерживающих натиск самонадеянных стратегов однополярного мира.
Провал проекта возвращения России в "европейский дом" — за спиной предоставленных своей участи "азиатов" из ближнего и дальнего зарубежья — важнейший факт современной мировой истории, готовящий ей качественно новый поворот. Этот циничный проект секуляризированного сознания, достигшего своей крайней потребительско-гедонистической стадии, провалился и потому, что не соответствовал глубинным духовным интенциям российской цивилизации и назревшим задачам мировой истории. Выбытие России из числа господ мира сего, как будто вписывающееся в замыслы победителей в холодной войне, на самом деле означает разрыв готовой сомкнуться горизонтальной оси вестернизации, ибо такое смыкание закрывало перспективы объединения Севера и Юга, выводило бы последний за черту современной цивилизации, окончательно замыкая его в гетто.
Задача мировой истории состоит в том, чтобы разорвать эту горизонталь, грозящую превратить Восток в подручного и пособника ищущего безраздельной гегемонии Запада. Пора понять, что все современные западные концепции плюрализма и столкновения цивилизаций направлены не столько на культурную реабилитацию Востока, сколько на подрыв его внутренней солидарности, а также солидарности с бедным Югом. "Конфликт цивилизаций" — это превращенная формула старого имперского лозунга "разделяй и властвуй".
В современной духовной истории мира содержатся две программы: одна — культурологическая, связанная с реабилитацией богатейшего наследия цивилизаций Востока, с герменевтической расшифровкой и переводом их специфического языка на язык современных практик; другая — духовно-религиозная и нравственная, связанная с задачами спасения мира, погружаемого в социал-дарвинистские джунгли естественного отбора и борьбы всех против всех.
Учитывая то, каким обеднением мировой культуры грозит запоздалый европоцентризм, представленный сегодня в наихудшей версии американоцентризма, первая из названных программ имеет несомненно большое значение. Если филологи-герменевтики позднего Средневековья и Возрождения открыли Европе мир античности и тем подарили ей новую историческую судьбу, то современные герменевтики-востоковеды, возможно, осуществляют не менее грандиозную задачу. Но все же при всей ее грандиозности она уступает по значению для человечества другой задаче — преодолеть угрозу социал-дарвинистского вырождения мировой цивилизации и сползания человечества к варварству "естественного отбора", который способен стать не только экономическим, но и физическим торжеством ни с чем не считающейся грубой силы.
Это предполагает активизацию совершенно особой элиты, у которой моральная впечатлительность к изъянам и неустройствам современного мира и статусу в нем обиженных и обездоленных стоит на первом месте. Что касается тех, кого выдвинула на роль элиты новейшая вестернизационная неоконсервативная или неолиберальная волна, то они всего за несколько лет успели разоблачить себя в качестве антиэлиты, играющей не на повышение, как пристало настоящей элите, а на всемирное понижение — нравственное, интеллектуальное, культурное. В свете этих новых приоритетов становится ясно, что строительство новой геополитической вертикали Север — Юг, проходящей через евразийский хартленд и олицетворяемый союзом России и Индии, требует огромной духовной работы.