Р. Арон выделял, по крайней мере, три структурных измерения международных систем: конфигурацию соотношения сил; иерархию актеров; гомо- или гетерогенность состава. Главным измерением, в полном соответствии с традицией политического реализма, он признавал конфигурацию соотношения сил, которая отражает наличие «центров власти» в международной системе, сказывающееся на взаимодействии ее основных элементов — суверенных государств.
Конфигурация соотношения сил зависит от количества главных актеров и характера отношений между ними. Два основных типа такой конфигурации — би — и мультиполярность459. «Иерархия актеров отображает их фактическое неравенство с точки зрения военно–политических, экономических, ресурсных, социокультурных, идеологических и других возможностей влияния на международную систему»460.
Гомогенный или гетерогенный характер международной системы отражает степень единодушия актеров относительно тех или иных принципов (например, принципа политической легитимности) или ценностей (рыночной экономики, плюралистической демократии): чем больше такого единодушия, тем более гомогенной является система. В свою очередь, чем более она гомогенная, тем больше в ней уравновешенности и стабильности. В гомогенной системе государства могут быть неприятелями, но не политическими врагами. Напротив, гетерогенная система, разрываемая ценностными и идеологическими антагонизмами, является хаотичной, нестабильной, конфликтной.
Ж.-П. Дерриеник называет шесть структурных характеристик международных систем:
1. Число актеров;
2. Распределение силы между ними;
3. Соотношение между конфликтом и сотрудничеством. Система может быть более конфликтной, чем кооперативной, или наоборот — более кооперативной, чем конфликтной. Если второй тип институализируется, то система может трансформироваться в «организованную международную систему», и тем самым оправдается гипотеза Р. Арона о достижении «мира через закон». С другой стороны, тип «иерархической системы» М. Каплана, где могущественнейший актер устанавливает границы конфликтам, также может трансформироваться в организованную международную систему, оправдывая на этот раз гипотезу Р. Арона о возможностях достичь «мира через империю»;
4. Возможности использования тех или других средств (силы, обмана или убеждения), которые допускаются данной системой;
5. Степень внешней централизации актеров, т. е. влияние характера данной международной системы на их поведение;
6. Различие самих актеров.
В качестве еще одного наиболее общего закона называется закон равновесия международных систем, или закон баланса сил, который позволяет сохранять относительную стабильность международных систем. Он касается сравнительных преимуществ би- и мультиполярных систем. Так, Р. Арон считал, что «биполярная система содержит тенденцию к нестабильности, она основана на взаимном страхе и побуждает обе противостоящие стороны к жестокости по отношению одна к другой, основанной на противоположности их интересов».
Подобная точка зрения высказывалась и М. Капланом, по мнению которого, мультиполярная система содержит большие риски (например, риск распространения ядерного оружия, жесткого решения конфликтов между мелкими актерами или непредвиденность последствий, к которым могут привести изменения в союзах между крупными государствами). Однако они не идут в сравнение с опасностью биполярной системы. Биполярная система более опасна, так как характеризуется стремлением обеих сторон к мировой экспансии, предполагает постоянную борьбу между двумя блоками — то ли за сохранение своих позиций, то ли за перераспределение мира. Не ограничиваясь подобными замечаниями, М. Каплан рассматривает «правила» стабильности для би- и мультиполярных систем.
Основным законом трансформации международной системы считается закон корреляции между полярностью и стабильностью международной системы. М. Каплан, например, подчеркивает нестабильный характер гибкой биполярной системы. Если она основана на неиерархизированных блоках, то эволюционирует к мультиполярной системе. Если тяготеет к иерархии обоих блоков, то имеет тенденцию трансформироваться или в жесткую биполярную, или в иерархическую международную систему. В гибкой биполярной системе существует риск присоединения неприсоединившихся; риск подчинения одного блока другому; риск тотальной войны, которая ведет или к иерархической системе, или к анархии. Внутриблоковые дисфункции в ней приглушены, зато обостряются межблочные разногласия461. Главное условие стабильности биполярной системы, приходит к выводу М. Каплан, — это равновесомая могущества. Если же появляется третий блок, то это ведет к серьезной разбалансированности и риску разрушения системы.
Д. Сингер и К. Дойч, исследовав проблему корреляции между полярностью и стабильностью международных систем в формально–теоретическом плане, пришли к заключению, что, во–первых, как биполярная, так и мультиполярная системы имеют тенденцию к саморазрушению, а, во–вторых, нестабильность жестких биполярных систем все же больше нестабильности мультиполярных систем462.
Теперь рассмотрим особенности эволюции международных систем. Это позволит не только лучше осмыслить особенности их функционирования и трансформации, но и понять то, что каждая система живет и развивается и со временем умирает или трансформируется в другое состояние. Эта закономерность присуща всем системам.
Эволюция международных систем — это последовательное изменение количественных параметров участников международных отношений (например, силового, ресурсного, демографического потенциала), которое на определенном этапе приводит к значительным количественным преобразованиям прежде всего структуры систем, которые могут иметь скачкообразный характер. Изменяясь, международная система постоянно переходит от одного типа состояния к другому. Разрушение одной международной системы неминуемо приводит к возникновению другой, которая с течением времени также разрушается и дает начало формированию новой. Ситуацию, при которой международная система не существовала бы, можно вообразить лишь в том случае, если все государства существуют в условиях автаркии, что даже теоретически невозможно.
Эволюция международных систем является конкретной разновидностью эволюции человечества, его экономической, политической и культурной организации. Международные системы формируются в процессе продолжительного исторического развития, они никогда не возникают и не исчезают мгновенно463. С этой точки зрения эволюцию международных систем можно описать с помощью исторической логики Джамбатисто Вико. Он уподобил развитие общества возрастным стадиям развития человека (как биологического существа): молодостью, зрелостью, старостью. Его трехстепенная модель социокультурного развития, в основе своей воспроизводившаяся независимо от него и дорабатывавшаяся Н. Я. Данилевским и К. Н. Леонтьевым, О. Шпенглером и А. Дж. Тойнби, П. Сорокиным и Л. Н. Гумилевым, включает три стадии: возникновение, развитие, упадок.
Согласно концепции Дж. Вико, стадии, последовательно сменяя друг друга, движутся от возникновения к упадку и снова к возникновению, что является полным циклом общественного развития. Как и природе, развитию общества присущ постоянный кругооборот событий. Однако этот кругооборот спиралевидный, так как ни одна из известных истории международных систем не была точной копией своей предшественницы, а отличалась, как правило, большей сложностью, иной спецификой отношений между государствами и другими участниками международных отношений, расстановкой их сил и пр.
Процесс развития международной системы схематически может быть сведен к следующим фазам: возникновение, укрепление (рост), расцвет и упадок.
Возникновение международной системы связано с усилением одного из государств до уровня, который превышает могущество других. Причем такое превышение может быть довольно значительным, зачастую даже равным суммарному могуществу других государств. Благодаря этому формируется иерархия системы, создаются постоянные ориентации и взаимосвязи между участниками международных отношений.
Укрепление является следствием развития международной системы, при котором могущество «полюса» имеет тенденцию к возрастанию. В такой ситуации влияние «полюса» на низшие в иерархии государства возрастает, что делает их ориентированными на государство А (имеются в виду государства В, С, D, а также любые другие, являющиеся неравными А). В этой фазе упорядочиваются иерархические уровни и государства дифференцируются по ним соответственно своему могуществу, создаются связи взаимозависимости, субординации и т. п.
«Расцвет международной системы, т. е. достижение ею высочайших из возможных параметров могущества полюса, плотности связи и т. п., выступает как результат ее укрепления, когда она приобретает максимум логического совершенства»464. Могущество «полюса» становится максимально возможным, безапелляционным, а его влияние распространяется на все иерархические уровни системы. В этой фазе ориентации переходят в постоянные, а плотность взаимосвязей становится еще большей, что делает систему окончательно завершенной.
«Упадок и разрушение международных систем является довольно продолжительным и сложным. Это связано с дифференциацией сил, которая постепенно «сползает» от высших иерархических уровней системы к низшим»465. В целом здесь можно выделить три этапа:
• на первом из них наряду со снижением, или замедлением темпов возрастания уровня могущества «полюса», происходит рост силы одного из государств до мощности старого центра системы. Т. е. суммарное могущество государств достигает уровня высшего, чем его имеет сильнейшее государство. В границах международной системы возникает сильный подцентр, постепенно расширяющий влияние на более слабые государства, тем самым создавая автономную подсистему. Такая подсистема характеризуется тем, что сила влияния подцентра на входящие в нее государства является большей, чем влияние на них прежнего центра