.
Тем не менее необходимо учитывать, что за внешней универсализацией скрываются более сложные процессы. Во–первых, каждая культура по–своему воспринимает и усваивает нормы других культур. Во–вторых, сама западная цивилизация неоднородна. И в-третьих, далеко не всегда распространяются именно западные культурные формы. Существует и обратный процесс, который обнаруживается в интересе Запада к восточным религиям, африканской культуре и т. п.
Последний из названных Б. Бади аспектов (или измерений) глобализации — «размывание» государственных границ, наверное, в наибольшей степени ее отражает. Это обнаруживается в интенсификации и увеличении объема различных обменов и взаимодействий за пределами государственных границ, причем во всех областях. Как следствие, один из наиболее важных результатов — формирование мирового рынка товаров и услуг, финансовой системы, мировой сети коммуникации. В связи с этим иногда употребляется понятие трансграничное взаимодействие, или трансграничные процессы.
Если говорить о сферах развития таких процессов, то сначала границы национальных государств оказались наиболее прозрачными в области экономики на европейском континенте, когда восстановление экономик различных государств, разрушенных Второй мировой войной, требовало тесного сотрудничества. Потом этот процесс перекинулся на социальные, политические, культурные и иные отношения, а также на другие регионы.
Прозрачность межгосударственных границ сделала мир взаимозависимым. Именно по этой причине некоторые ученые, особенно те, что работают в рамках неолиберализма, связывают глобализацию с взаимозависимостью, когда, как определил Дж. Най, участники этих событий в разных частях системы влияют друг на друга.
Прозрачность, или транспарентность межгосударственных границ, вызванная глобализацией, «перевернула» предшествующие представления о безопасности, конфликтах и их урегулировании, дипломатии и других базовых проблемах классических международных отношений. Но, главное, она повсюду стерла существовавшие ранее жесткие барьеры между внешней и внутренней политикой. Так, в области безопасности непосредственная угроза одной державы или группы держав относительно одного или других государств постоянно отходит на второй план, уступая место проблемам терроризма, сепаратизма, национализма и т. п. То же можно сказать и о конфликтах, которые из межгосударственных превратились во внутригосударственные. Новые конфликты требуют других подходов к их анализу и урегулированию.
Открыв межгосударственные границы, глобализация облегчила и деятельность новых, негосударственных актеров на мировой арене: ТНК, внутригосударственных регионов, неправительственных организаций, тем самым стимулируя их активность и количественный рост. Здесь проявляется и обратное влияние: сами негосударственные актеры стимулируют развитие глобализации и прозрачность границ.
Глобализация касается всех сфер жизни. Т. Фридман отмечает, что глобальная международная система в целом формирует как внутреннюю политику, так и международные отношения, охватывая рынки, национальные государства, технологии в невиданных ранее масштабах. В то же время глобализация не отрицает существование национальных государств. В связи с этим Э. Гидденс подчеркивает, что одним из выделенных им измерений глобализации является система национальных государств.
В общественных науках первыми о глобализации широко начали писать экономисты, обратившие внимание на формирование фактически единого мирового рынка. Согласно позиции МВФ, глобализация как раз и представляет собой возрастающую интеграцию рынка товаров и услуг, а также капитала.
Глобализация, как полагают представители неолиберализма, содействует развитию демократических процессов. Открывая границы, она предоставляет людям широкие возможности для выявления своих взглядов и непосредственного, при помощи электронных средств, общения, чем прямо или опосредованно влияет на политику. Глобальные проблемы (борьба с терроризмом, голодом и болезнями, экологический кризис и др.) обусловливают необходимость совместных усилий для их разрешения. В координации деятельности и поиске решений новых общих проблем также обнаруживается глобализация современного мира.
Политическое развитие мира так или иначе, но всегда было связано с научно–техническим прогрессом, который на протяжении всей своей истории не только обеспечивал экономический и социальный рост, но и фактически формировал политическую систему мира. Научно–техническое развитие конца XX в. резко изменило традиционную государственноцентристскую модель мира. Дж. Розенау не без пафоса указал, что именно высокие технологии «спустили с поводка» процессы глобализации.
Информационно–коммуникационные технологии открывают широкие возможности для взаимодействия отдельных людей, профессиональных групп, союзов, объединений. Резко увеличилась скорость передачи сообщений. В ежегодном выпуске Программы развития ООН — ПРООН (англ.: United Nations Development Programme — UNDP) за 1999 г. приводятся такие данные: документ прибывает из Мадагаскара к Кот-д’Ивуар по почте за 5 дней (стоимость $ 75), по факсу — за 30 минут (стоимость $ 45), по электронной почте — за 2 минуты (стоимость $ 0,2).
Интенсификация общения со все большей прозрачностью межгосударственных границ приводит к ограничению возможностей создания и функционирования авторитарных режимов, в целом способствуя демократизации, а также децентрализации мира, так как сеть не предполагает никакого единого управляющего центра. Одновременно усиливается взаимозависимость мира при доминировании одного из двух, существовавших в годы холодной войны, центров силы, — США. Вследствие этого частично утрачивается традиционный смысл такого ключевого понятия государственноцентристской модели мира, как территория и расстояние.
С одной стороны, территория распространяется за пределы национальных границ, открывая возможности быстрой связи и взаимодействия людей разных стран, с другой — суживается, охватывая через Интернет отдельные корпоративные или другие группы. Возникают новые общности и формы идентичности, которые далеко не всегда совпадают с национальными или географическими границами. Эти группы все активнее становятся участниками современных международных отношений, ставя под сомнение гипотезу С. Хантингтона о столкновении цивилизаций, которые при всем разнообразии выделенных им характеристик все–таки предполагают географическую территорию474.
Неоднозначность и неравномерность процессов глобализации обнаруживаются в том, что глобализация — довольно противоречивый процесс, который имеет разные последствия. В феномене современной глобализации наряду с положительными моментами обнаруживаются и отрицательные. Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан обращает внимание на то, что «выгоды глобализации явные: более быстрый экономический рост, более высокий уровень жизни, новые возможности. Тем не менее уже сейчас началась отрицательная реакция, поскольку эти выгоды распределяются весьма неравномерно»475.
Неравномерность глобализации и ее плохая управляемость вызывают наибольшее беспокойство. Первая в значительной степени связана с объективными процессами, которые происходят в мире, и наиболее знаменательным этапом мирового социально–экономического развития, переживаемым сегодня. Вторая определяется преимущественно субъективными факторами: от того, насколько человечество сможет взять под свой контроль глобализационные процессы, зависит его будущее.
Глобализация дает о себе знать далеко не во всех государствах и регионах одинаково и проявляется не во всех своих аспектах одновременно: в одних странах и на одних территориях она преимущественно охватывает экономическую сферу, в других — более быстрыми темпами проходит внедрение новых технологий476.
Неравномерность развития глобализации по географическому параметру приводит к усилению позиций ее антагонистов (антиглобалистов). Вследствие этого происходит нарастание регионалистских тенденций. Одни авторы определяют это как тенденцию, действующую наряду с глобализацией; другие склонны считать, что регионализация мира — тоже проявление глобализации.
Проблема управления процессами глобализации в более широком плане формулируется как регулирование современных международных отношений и мировых политических процессов. Здесь возникает, с одной стороны, вопрос о координации деятельности разных актеров, с другой — о создании действенных наднациональных институтов и механизмов управления477.
Глобализация, будучи ведущей тенденцией современного мирового развития, сопровождается интеграционными процессами. Однако интеграция — лишь часть глобализации, пусть одна из наиболее значительных. Прежде всего, говоря об интеграции, необходимо иметь в виду, что она предполагает сближение государств–участников.
Важным моментом при анализе интеграции является учет того, что этот процесс предполагает сотрудничество между государствами в различных сферах, областях и формах. Соответственно выделяют разные виды сотрудничества. П. А. Цыганков указывает на следующие основания для выделения видов интеграции:
• политические, экономические, научно–технические и т. п. (по предмету);
• глобальные, региональные, субрегиональные (по географическому принципу).
При этом, отмечает К. Воронов, сотрудничество и интеграция могут идти не только «вширь», вследствие увеличения количества участников процесса, но и «вглубь», путем интенсификации взаимодействия в различных сферах среди тех же участников.
Еще одним важным моментом, характеризующим интеграцию, является не просто сотрудничество, а образование механизмов межгосударственного взаимодействия, другими словами — институционализация сотрудничества.
Что побуждает государства к интеграции? Прежде всего — наличие общих проблем, решить которые легче, а в ряде случаев только и возможно совместными усилиями. Развитие мира в конце XX — начале XXI в. привело к усилению международных контактов, взаимозависимости мира, особенно в экономической области, что содействует интеграционным процессам и образованию различных межправительственных организаций. С этой взаимозависимостью тесно связан рост глобальных проблем, для решения которых нужны согласованные действия разных государств