На первый взгляд, все эти упреки обоснованы. И действительно, в некоторой своей части они резонны. Для того чтобы отделить хулу от содержательной критики, разберемся с предпосылками анализа.
Начнем с жесткого тезиса: вне реактуализации, в ее классическичис-том виде теория Карла Маркса (но не весь марксизм как всемирное течение, которому уже более полутора столетий) сегодня имеет достаточно ограниченную, хотя и далеко не нулевую актуальность. Реактуализация необходима, и она в значительной степени уже проведена марксистами. Здесь, правда, есть некий «нюанс»: реактуализация методологии и теории марксизма может развертываться только при условии:
(1) критики догматического марксизма прошлого века, превратившего работы Маркса в Библию, к тому же истолкованную инквизиторами для своих нужд;
(2) критики не менее догматического антимарксизма, построенного на принципе зряшного отрицания и пропагандистской хулы и служащего тем же политико-пропагандистским целям догматиков, только принадлежащих к противоположному лагерю;
(3) учета той огромной работы по развитию идей Карла Маркса применительно к новым реалиям, что была проделана и продолжается и в мире, и в России.
Однако мы можем зафиксировать ряд аспектов актуальности работ самого Маркса, даже если мы на время абстрагируемся от развития идей марксизма на протяжении вот уже более 150 лет.
Маркс исследовал законы классического индустриального капитализма. Не так ли?
Марксистам (в отличие от их критиков) хорошо известно, что Карл Маркс не строил прогнозов и не создавал символов веры. Если кто-то из него сделал пародию на религию, то это уже не Маркс (насколько Маркс ответственен за последующие пародии на марксизм - тема особая; авторы не раз к ней обращались ранее и здесь не будут на этом останавливаться). Карл Маркс, его коллеги и последователи исследовали законы жизни общества и формулировали эти законы, при этом многократно предупреждая: социальные процессы отличны от природных. Здесь действует множество разных факторов. Исследователь может показать закономерности действия ряда из них и доказать, что именно эти факторы в некоторых определенных условиях действуют именно таким образом. Но не более того. Никаких «железных» законов Маркс не выводил.
Далее. В «Капитале» Маркс исследовал индустриальный классический капитализм и показал, что для него характерны некоторые социально-экономические закономерности. Давайте их рассмотрим, выясним, актуальны ли они сегодня21, и тем самым («заодно») ответим на большую часть «критики» в адрес марксизма.
Начнем с теории товарного производства («рынка»), которую часто сводят исключительно к трудовой теории стоимости. Развивая идеи Смита и Рикардо (на что он сам прямо указывал), Маркс показал, что капиталистическая система в исходной своей определенности есть товарное производство. В основе последнего лежат обособленность производителей и общественное разделение труда. Соответственно, там, где производители будут обособлены, а разделение труда будет развиваться, будет (при прочих равных условиях) прогрессировать рынок. Там, где их будут ограничивать, рынок будет хиреть. Где здесь ошибка?
Далее, Маркс показал (и здесь, в отличие от предыдущего пункта22, он существенно отличен от нынешних либеральных экономистов), что рынок - это исторически ограниченная система общественных отношений людей, а не некий «естественный» и вечный «механизм» взаимодействия максимизирующих свою полезность агентов и обмена информацией в экономике1. В частности, он показал, где, когда и почему рынок возник; где, когда и почему (вследствие развития общественного регулирования - «контроля ассоциированных производителей за общественным производством» - раз; прогресса всеобщего творческого труда, создающего общественные блага, - два...) он будет снят новой системой организации хозяйства. Что здесь ошибочного?
Более того, Маркс доказал, что человек не всегда стремился и не всегда будет стремиться прежде всего к максимизации денег и минимизации труда. Вне рыночной системы, при господстве других общественных отношений человек ведет себя иначе. А вот в условиях господства рынка и капитала действительно человеческие качества, ценности, мотивы начинают подчиняться власти товаров и денег. Есть у тебя «Мерседес-600» - ты «крутой» (престижный, умный, талантливый) человек, нет - «лох» (не уважаем, не умен, не талантлив и т.п.). В соответствии со строгой рыночной меркой (измерением человеческих качеств в деньгах) работающий в деревне учитель-энтузиаст в миллионы раз менее эффективен, чем нувориш, а любой олигарх в тысячи раз талантливее нобелевского лауреата. Так рынок переворачивает с ног на голову человеческие отношения, наводя мороки товарного и денежного фетишизма2. Прав ли
^ когда они в процессе изучения «Капитала» узнают, что К. Маркс разделял понимание абстрактного рынка, данное А. Смитом (см.: Харви Д. Мне хотелось бы разобраться в том, что происходит сегодня, ведь мир изменился // Альтернативы. 2013. № 4).
2 К проблеме критики рыночноцентричной модели мы подробнее обратимся во второй части.
2 «...Таинственность товарной формы состоит просто в том, что она является зеркалом, которое отражает людям общественный характер их собственного труда как вещный характер самих продуктов труда, как общественные свойства данных вещей, присущие им от природы; поэтому и общественное отношение производителей к совокупному труду представляется им находящимся вне их общественным отношеним вещей» (Маркс К. Капитал. Т. I. // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. Т. 23. С. 82).
Что касается денежного фетишизма, то его проявления прекрасно отражены еще в античной и средневековой литературе:
«Золото! Металл
Сверкающий, красивый, драгоценный.
Тут золота довольно для того,
Чтоб сделать все чернейшее - белейшим,
Все гнусное - прекрасным, всякий грех -
Правдивостью, все низкое - высоким, трусливого - отважным храбрецом, А старика - и молодым и свежим!»
(Шекспир, «Жизнь Тимона Афинского»)
Маркс в том, что именно так обстоит дело в условиях товарного производства?
Заставшие советские идеалы люди на протяжении постсоветских десятилетий убедились в справедливости закона, в соответствии с которым иная общественно-экономическая система рождает иные ценности и мотивы, иной тип человека. Брачные контракты, когда от жены (мужа) ждут прежде всего делового партнерства в области получения и использования дохода и собственности; ожидание смерти родителей (чтобы, наконец, получить их наследство); отношение к детям как к выгодному вложению капитала с целью обеспечения старости - все это казалось бредом для большинства наших сограждан еще двадцать-трид-цать лет назад и все это стало нормой для большинства молодых (и не только) людей сейчас. Мы не оцениваем эти изменения. Мы только фиксируем: Маркс был прав, когда показал, как и почему это происходит.
Впрочем, Маркс показал и другое - то, что включаясь в неотчужденные отношения со-творчества и солидарности, люди обретают другие интересы и ценности. И это подтвердила практика, в частности опыт стран «реального социализма». Да, в СССР был ГУЛАГ. Но было и много чего другого. Были миллионы молодых людей, бредивших в 1960-е поэзией и космосом, физикой и открытием новых земель. Было нормальным полупрезрительное отношение к тем, для кого главное в жизни - деньги (авторы и сейчас знают, хотя бы по кругу наших товарищей, сотни людей, включенных в деятельность экологических организаций и профсоюзов, движение «Образование для всех» и правозащитные НПО, для которых главное в жизни - изменение к лучшему природы и общества в нашей стране, и не только. Это обычные люди. Но иная деятельность и иные отношения общения рождают у них другие - пострыночные ценности и мотивы).
Так ошибался ли Маркс, показав, что рынок, а не «естественная природа человека», рождает страсть к деньгам и что пострыночные отношения развивают другие ценности и мотивы, другой тип личности?
Прежде чем продолжить наш анализ достижений Маркса, заметим: в «Капитале» впервые сформулированы многие тезисы, которые затем (и без отсылок к оригиналу) были включены в современные учебники
^ «Ведь нет у смертных ничего на свете,
Что хуже денег. Грода они Крушат, из дому выгоняют граждан,
И учат благородные сердца Бесстыдные поступки совершать,
И указуют людям, как злодейства Творить, толкая их к делам безбожным»
(Софокл, «Антигона»)
Цит. по: Маркс К. Капитал. Т. I. // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. Т. 23. С. 143.
«Economics» и др. работы, принадлежащие к mainstreamy. Так, знаменитое «уравнение Фишера», указывающее на определение количества денег в обращении, было задолго до него, точнее и более подробно обосновано в 3 главе I тома «Капитала». То же можно сказать об «открытом» Шумпетером стремлении предпринимателя к инновациям, на самом деле повторяющем в апологетической форме обоснованный Марксом в том же I томе «Капитала» вывод о стремлении капитала к научно-техническому прогрессу и иным средствам повышения производительности труда, что, как известно, является главным источником извлечения относительной прибавочной стоимости. Марксом же раскрыты многие компоненты теории прибыли и средней прибыли, которые он рассматривал как превратные формы, а нынешние теоретики воспроизводят как содержание рыночной экономики.
Но это не столь важно.
Важнее другое. Маркс доказал, что при прочих равных условиях (эта оговорка важна: экономика развивается не в безвоздушном пространстве; и политика, и идеология, и т.п. факторы могут тормозить или ускорять те или иные экономические процессы) развитие рынка ведет к дифференциации его агентов. Одни богатеют и превращаются в собственников капитала. Другие беднеют, лишаются собственности и превращаются в наемных работников, единственной предназначенной на продажу собственностью которых является их рабочая сила. В постсоветской России этот закон проявил себя во всей своей красе, превратив в течение едва ли десяти лет меньшинство из тех, кто начинал частный бизнес, в буржуа, большинство - в наемных работников.