В-третьих, наиболее важными с точки зрения прогресса (экономического, социального, гуманитарного) окажутся те отрасли сферы услуг, где в наибольшей степени обеспечивается простор для ростков креатосферы (названные два критерия лишь частично совпадают), а не все те, где максимально используются информационные и иные высокие технологии (и уж тем более не те, где максимально широко развит превратный сектор).
Перечень следствий несложно продолжить1, но главное для нас сейчас в том, что все они обусловлены не произвольно заданной авторами груп-
1 Экспансия превратного сектора приводит к еще одному, пожалуй что неожиданному для большинства нынешних экономистов, результату. В рамках общего контекста перенакопления капитала и перенасыщения рынка всевозможными товарами и услугами, приводящих к опережающему развитию производства симулякров, в условиях позднего капитализма возникает фундаментальный, дефицит. Это дефицит Культуры, Природы и Человека как таковых, а не их рыночных и уж тем более симулятивных форм. Три выделенных выше слова неслучайно написаны с большой буквы. В постоянно акцентируемом нами контексте генезиса креатосферы они обозначают Человека в его генетически-всеобщем, родовом бытии, Культуру как мир неотчужденного со-творчества и Природу как ценность, а не ресурс или уж тем более не свалку. Эти феномены поздний капитализм воспроизводит в суженном масштабе, что вступает в жесткое противоречие с потребностью в их расширенном воспроизводстве, создаваемой выделенными нами изменениями в содержании труда, его средств и результатов, во взаимодействии общества и природы и т.п. Существенно, что рынок не может отразить наличие этого дефицита и потому он кажется несуществующим: в мире нет и не может быть платежеспособного спроса на универсальные, всеобщие ценности - человеческие качества, произведения подлинной культуры, красоту природы: человечество уже тысячелетия назад поняло, что любовь, дружбу, этические и эстетические чувства купить нельзя.
Но хотя эти феномены не существуют для рынка, общественная потребность в них высока и постоянно растет вследствие названных выше объективных причин. Так возникает противоречие. С одной стороны, всеобщие и универсальные ценности нельзя купить. Их можно только распредметить в процессе со-творчества как деятельности и общения. С другой стороны, и современный капитал-производитель благ, и жаждущий их обрести покупатель не способны ни опредмечивать, ни распредмечивать феномены креатосферы: они умеют лишь продавать и покупать. ^
пировкой, примененной в таблице (она, еще раз повторим, всего лишь иллюстрация), а предложенной ниже теоретической гипотезой. Она же, напомним, показывает, что именно креатосфера, а не сонм многократно упоминавшихся выше превратных форм, есть прогрессивный наследник развития материального производства.
Таковы некоторые фрагментарные характеристики процесса накопления в условиях позднего капитализма. Они, однако, останутся сугубо неполными, если мы не обратимся к анализу процессов перенакопления капитала, о чем мы не раз уже упоминали и что стало глубинным основанием мирового финансового и экономического кризиса, начавшегося в 2008 году и заставившего вновь «вспомнить» экономистов (и теоретиков, и практиков) о том, что капитализм и кризисы - «две вещи нераздельные».
ПЕРЕНАКОПЛЕНИЕ КАПИТАЛА: КРИЗИСЫ ВОЗВРАЩАЮТСЯ
2008 год ознаменовался многими различными событиями. Но два из них кажутся авторам этого текста не просто тесно взаимосвязанными, но символичными: в мире разразился по-настоящему глубокий экономический кризис, и при этом резко возрос интерес к работам Маркса.
На это совпадение указывают многие. Но не меньшее число интеллектуалов подчеркивает, что иные из марксистов так долго говорили
о кризисе капитализма, что подавляющее большинство аналитиков перестало воспринимать их всерьез. Эти разговоры ведутся вот уже более полувека и стали напоминать известную притчу о пастухе, который все время кричал: «Волк! Волк!», а волка все не было и не было.
Но однажды волк пришел.
Между тем серьезные марксисты (в отличие от парт политпропаган-дистов) заговорили об угрозе мирового финансового кризиса и потенциальной возможности превращения его в мировой экономический кризис лишь относительно недавно - на рубеже веков. Именно тогда стало очевидным: отрыв фиктивного финансового капитала от нужд производства материальных благ и человеческих качеств достиг опасной черты.
Так, авторы данного текста уже в 2004 г., подводя итоги анализа природы виртуального фиктивного финансового капитала XXI века, сделали уже упоминавшийся в I части вывод о том, что «вполне вероятный в обозримом будущем кризисе мировой финансовой системы может ока-
^ Разрешением этого противоречия становится все расширяющееся производство симулякров культурных, человеческих, природных ценностей. Последние продаются и покупаются и именно в этой сфере возникают многочисленные новые формы капитала: от продажи семьи (жен, мужей, детей) до т.н. «креативного бизнеса». Суть первого - продажа симулякра семьи, последнего - симулякров участия потребителя в процессе со-творчества. Подчеркнем: к этим выводам авторов подтолкнула гипотеза М.Ю. Павлова.
заться детонатором серии глобальных катаклизмов»264. В другом тексте, посвященном анализу макроэкономической динамики в нашем Отечестве, также был сделан вывод, что в этих условиях в России результатом продолжения установившегося в 2000-х годах государственно-олигархического капитализма, приводящего к фактическому отказу от приоритетного развития социальных отраслей и вложений в развитие Человека при продолжающемся доминировании топливно-сырьевых и финансовых олигархических групп, станет «нарастание экономических трудностей, неизбежное в районе 2008-2010 гг.»265.
И авторы были не одиноки в этом прогнозе. К сожалению, он сбылся. «Волк» пришел. Мировой кризис стал реальностью.
Кризис-2008: «Капитал» Карла Маркса
стал наиболее востребованным экономическим сочинением
Анализ мирового экономического кризиса мы начнем с констатации двух эмпирически очевидных явлений.
Явление № 1. Впервые после долгого перерыва, вопреки всем рассуждениям mainstream^ об окончательном торжестве в новом веке механизмов рыночной саморегуляции266, разразился всемирный финансовый кризис, очень быстро ставший и кризисом экономическим. Причем кризис оказался на удивление «нормальным», весьма похожим по основным параметрам на «обычный» циклический кризис, описанный в учебниках по политической экономии еще в позапрошлом веке. Это совпадение с классической марксистской теорией было даже чрезмерным: значительно изменившийся за более чем столетие капитализм должен порождать видоизменившиеся кризисы, а тут (на первый взгляд) все точно по марксистскому учебнику. Одновременное появление массы необеспеченных («плохих») долгов, паника на бирже и падение фондовых индексов, постепенно начинающееся сужение потребительского спроса и сокращение производства, рост безработицы, плюс - совсем уж необычное для современной экономики явление - угроза дефляции (кризисного падения цен).
Все это очень похоже на классическую картину кризиса, как она была описана (точнее выведена из анализа природы капиталистической экономической системы) Карлом Марксом полтора столетия назад.
Явление № 2, вполне понятное в интерьере описанных выше событий - невероятный, лавинообразный рост интереса к марксистской теории вообще и «Капиталу» К. Маркса, в частности: общеизвестно, что эта книга раскупалась в 2008-2010 годах в мире с удивительной скоростью267. Даже в России несколько разных издательств выпустили заново изрядными тиражами «Капитал»268, который до этого в нашей стране выбрасывали из библиотек.
Итак, Маркс вновь актуален. Назад, к «Капиталу»?
Будучи марксистами не по самоназванию, а по существу, мы должны предостеречь легковерную публику и профессионалов. Здесь не все так просто. «Капитал» как таковой за эти полтора столетия существенно устарел. И это подтверждение правоты марксизма: наша методология и теория всегда требовала саморазвития и самокритики в соответствии с развитием самой жизни. В ситуации с нынешним кризисом все это вполне подтверждается.
Прежде чем обратится к анализу глубинных процессов и причин кризиса, напомним общеизвестные параметры современного кризиса.
Мировой кризис: некоторые факты и варианты их объяснения
Прежде чем обратится к анализу глубинных процессов и причин кризиса, напомним общеизвестные параметры кризиса. Началось все в США, что неслучайно: претензии этой экономической системы на роль «метрополии» в новой глобальной «империи» небезосновательны.
На рубеже веков в США развернулись меры про дерегулированию финансового сектора. Чуть позже начавшийся бум цен на недвижимость начал надувать огромный пузырь ипотечного кредитования. Параллельно с этим шло бурное развитие «теневых» (неконтролируемых непосредственно ФРС) финансовых институтов, о чем мы упоминали выше в связи с анализом виртуального фиктивного финансового капитала. Все это перегрело и без того бурно прогрессировавший процесс надувания пузыря финансовых активов (превысившего к 2007 году мировой ВВП более чем в 10 раз, о чем писалось почти во всех текстах, посвященных кризису).
Этот фиктивный рост финансового сектора, не имевший реальных экономических основ, должен был закончиться, и он закончился. Падение цен на жилье стало спусковым крючком для всей последующей цепочки: свертывание межбанковского кредитования вследствие резкого падения доверия в отношениях между финансовыми институтами, общее обострение проблем с кредитом, крах одного за другим нескольких крупнейших финансовых институтов (оно превратилось бы в обвал банкротств, если бы не триллионные вливания государств в экономики США, ЕС и т.п.)™ Кризис стал мировым и общеэкономическим.