Второй блок производственных отношений, которым детерминируется социальная структура - специфические для данной общественной системы отношения собственности. Здесь важна не столько форма собственности, сколько ее содержание283, отношения между собственником средств производства и работником. Мы этот абсолютно классический марксистский тезис несколько уточним, сделав акцент на характере отчуждения/освобождения труда (от эксплуатации и подчинения наемного или даже лично зависимого работника до формально/реально свободного труда) и присвоения прибавочного труда и продукта.
Это отношение, однако, опосредованно оказывает влияние на классовую структуру. Последнее связано с достаточно сложной системой прав собственности284. Соответственно, для понимания экономических основ социальной стратификации (особенно внутриклассовой) важно учитывать такой критерий, как специфика и объем прав собственности, концентрируемых в руках некоторой страты: от положения реального хозяина через контроль за функцией распоряжения собственностью до отчуждения от собственности.
В силу этого в условиях, когда отношения собственника и работника становятся многоаспектными (что типично для стадии «заката» общественной экономической системы в целом и позднего капитализма, в частности), возникает сложная совокупность форм, усложняющих внутриклассовую структуру. Это касается как структуры класса буржуазии (анонсируем здесь хорошо известные проблемы «революции управляющих» и экспансии власти «инсайдеров», к которым вернемся ниже), так и класса наемных работников.
В последнем случае это, с одной стороны, такие процессы как диффузия класса наемных работников и класса собственников средств производства (в условиях позднего капитализма существует немало форм, позволяющих работнику получить некоторые права собственности: участие в акциях, прибылях, управлении). С другой стороны, возможна обратная траектория: инволюции капиталистического найма, когда эксплуатация наемного работника дополняется формами внеэкономического принуждения (как у многих российских гастарбайтеров).
Все это влияет на классовую структуру и определенность классов в рамках некоторого общественного организма, усложняет его социальноклассовую структуру. Поэтому при анализе классов необходимо рассматривать всю совокупность реально существующих отношений собственности, выражающихся в тех или иных институтах, правах, формах собственности, а не сводить все к дилемме частной или государственной формы.
Третий блок детерминации социальной структуры - способ формирования и получения доходов, включая перераспределение доходов.
Скажем, 50% подоходный налог на богатых существенно реформирует классовые параметры в условиях социал-демократической модели современного капитализма, хотя и не изменяет их основы.
Четвертый блок - воспроизводство производственных отношений и детерминируемой ими социальной структуры. В этой связи, в частности, отметим, что в условиях «заката» определенной экономической системы (в нашем случае - в условиях позднего капитализма) обязательно развивается феномен самоотрицания тех отношений, которые воспроизводят социально-классовую структуру, что приводит к диффузии и размыванию границ классов и более мелких социальных групп, к усложнению всей социальной структуры. Это закон «заката» способа производства.
Выходим на уровень надстройки. Здесь выявляется проблема политического представительства определенной социальной силы (класса). Оно, подчеркнем, может и отсутствовать.
Завершенным политическое бытие класса становится при наличии классовой идеологии (от проблем [классовой] культуры в данном тексте мы абстрагируемся, адресуя читателей к ряду работ по этой теме наших коллег285), что делает возможным превращение класса в себе в класс для себя286. Для этого необходимо самоосознание социальной массой себя как особого класса, самоопределение в деятельности и в идейном поле своей классовой природы, фундаментальных классовых интересов и т.д.
В условиях позднего капитализма одним из важнейших критериев станет также место класса (слоя) в системе отношений глобальной гегемонии корпоративного капитала. Это добавит социопространствен-ное измерение социально-классовой структуры.
Социовременное измерение этой структуры требует учета того, что в условиях качественных социально-экономических и политических трансформаций возможно рассогласование параметров, образующих классовую структуру. Нелинейность и неравномерность эволюции социальной структуры, типичная для трансформационных состояний, обусловливает то, одни из социальных параметров идут в одном направлении, а другие - в другом287.
Таковы некоторые тезисы, показывающие, как можно соединить в относительно целостную систему в принципе хорошо известную марксистам совокупность признаков, показав, как они взаимообусловливают друг друга, построив такую систему классообразующих параметров, в которой они генетически взаимосвязаны отношениями прямой (базисная экономическая) и обратной детерминации.
Сказанное позволяет достаточно аргументированно утверждать: у всякого общества есть определенная классовая структура. Другое дело, что это утверждение верно только если мы понимаем этот тезис не так, что в современную эпоху существуют только два класса - пролетариат и буржуазия, - а все, что сверх того - от лукавого.
Мы можем утверждать, что акцент на исследовании классовой структуры не устарел, но только при условии, что мы (1) используем сложную систему классообразующих признаков, причем (2) рассматриваем все это в динамике, подчеркивая активное образование (3) межклассовых и (4) внутриклассовых переходных форм. Только в этом случае тезис о том, что классы есть, причем есть и как диалектическая абстракция, и как реальный экономико-социополитический феномен, окажется актуальным и, более того, принципиально значимым для понимания природы современного капитализма.
В этой связи требуется оговорка: есть сущностные классообразующие признаки, лежащие в основании этой структуры, и есть производные. Классический марксистский тезис о том, что отношение работника и собственника есть фундаментальный классообразующий признак и ныне остается в силе. Из него, действительно, вытекают в итоге все остальные. Оно сложно, диалектично, «завязано» на основах классообразова-ния, лежащих в производительных силах, и не менее сложно взаимосвязано с производными признаками: способом формирования и величиной дохода и т.д.
Если мы наблюдаем размывание сущностного классообразующего признака, то изменяется и природа, состояние социальной структуры. Диффузия классовой структуры есть свидетельство видоизменения социально-экономической системы, ее «заката», трансформации, связанной с зарождением в ее недрах новой системы. Однозначное доминирование классических классовых признаков, в свою очередь, есть свидетельство классического состояния системы. И если последнее столетие есть эпоха «заката» капиталистической системы, то диффузия классовой структуры есть совершенно закономерное свидетельство этого. Попытка же утверждать, что такой диффузии нет, означает, что нет и «заката» капитализма, а это отрицание современного марксизма. Если же оказывается, что где-то на практике возникает жесткая классовая модель с индустриальным наемным работником и частным капиталистом в простейшей форме акционерного общества, то это означает, что в данном социальном анклаве капитализм покатился назад, от стадии «заката» к стадии «классики».
Этот методологический подход позволяет нам сделать вывод: тяготея к двум «традиционным» классам (индустриальный наемный работник - частный собственник капитала), нынешняя социальная структура капитализма рождает широкую и при этом размытую картину социальных слоев, как то всегда бывает на нисходящей стадии эволюции всякого способа производства288. На этой стадии развитие разнообразных переходных производственных отношений, вызванное к жизни процессом подрыва коренных отношений способа производства (а именно последние вкупе с основными полюсами общественного разделения труда базисно детерминируют классовую структуру), приводит к образованию многообразных межклассовых и внутриклассовых страт и слоев. Последние в отличие от классов становятся следствием «диффузии» коренных производственных отношений и основаны в большей степени на структуре надстроечных факторов.
Кроме того, как мы покажем ниже, это в целом базирующееся на структуре отношений «царства необходимости» классово-групповое деление необходимо, но недостаточно для понимания социальной структуры позднего капитализма. Генезис «царства свободы» вносит и еще одно важное основание: роль различных социальных групп в процессе рождения креатосферы, а также выделение особых социальных сил -субъектов рождающегося ассоциированного социального творчества.
При всем кажущемся многообразии выделенных выше критериев и параметров на самом деле только их целостное системное использование позволяют построить единую модель реальной социальной стратификации общества позднего капитализма.
Ее мы и рассмотрим ниже, интегрируя названные выше основания для выделения социальных групп.
Предварительно, однако, хотелось бы сделать важное отступление.
Отступление. К критике теорий меритократии
В современной социологии принято считать, что генезис постиндустриального общества радикально изменяет социальную структуру прежде всего в связи с развитием слоя «профессионалов» - субъектов управления и контроля, носителей инноваций, творческого потенциала, знаний, «человеческого капитала» - существует множество формулировок. В основу социальной стратификации в данном случае кладется уровень знаний и профессионализма, который якобы главным образом детерминирует все социальное расслоение, включая уровень дохода и общественный статус. Соответственно выделяются слои технократии, мери-тократии и т.п. Им приписывается господствующая роль в экономике, а деление на наемных рабочих и капиталистов считается устаревшим