221.
У этой медали есть, однако, и другая сторона.
Бесплатное присвоение рыночными агентами, и прежде всего креативными корпорациями, части благ мира культуры (результатов предшествующего развития науки и культуры, плодов общедоступного образования и фундаментальной науки) ставит проблему разграничения и взаимодействия двух миров - бесплатного и общедоступного мира культуры и платного и ограниченного частной собственностью мира рынка -
с -Ч V V V -ч
как фундаментальный теоретический и практический вопрос периода трансформации «царства необходимости» в «царство свободы», «позднего» капитализма в «ранний» коммунизм.
Мы в данном тексте ограничимся лишь постановкой этой проблемы.
Для «основного течения» экономической науки здесь проблемы нет: бесплатные блага создаются на деньги платящих налоги и осуществляющих пожертвования агентов рынка (корпораций, наемных работников) и безвозмездно присваиваются на основаниях общедоступности или государственного нормирования. Частные блага создаются рыночными агентами и присваиваются ими на возмездной основе. Разная природа благ (ограниченные - неограниченные) обусловливает разные способы их присвоения.
Для марксиста, как мы постарались показать выше, за этим вопросом скрыта фундаментальная проблема эксплуатации капиталом мира креатосферы - бесплатное и/или частично оплаченное присвоение им культурных ценностей («креативных ресурсов») человечества.
В этой связи нам представляется уместной следующая гипотеза: мера эксплуатации культуры капиталом (ECC ) может быть выражена и количественно, а именно, как соотношение доходов полученных в виде сверхприбыли и интеллектуальной ренты (IIR) и затрат капитала на развитие креатосферы (CCCr).
ECC' = IIR / CCCr
Уточним. Первое (IIR) - это показатель, о природе и исчислении которого мы уже размышляли выше.
Второе (CCCr) - это прямые вложения капитала в развитие креа-тосферы, включающие вложения в материальные ресурсы развития креатосферы (основной капитал), расходы на наем работников (переменный капитал) и вложения в интеллектуальные ресурсы (т.н. «человеческий капитал») плюс средства бюджета, используемые на эти цели.
Наличие такой эксплуатации позволяет предложить и некоторую гипотезу переходных форм ее частичного снятия - своего рода «окультуривания» капитализма (феномен, о котором много говорится в последнее десятилетие1). Если мы исходим из того, что (1) капитал в
^ поддержку творческой ассоциации художник, сотрудник общественного
исследовательского центра или получающий грант ученый.
1 Одна из наиболее известных работ, в которых поднимается эта тема, -
книга Дж. Рифкина «Век информационного доступа» (Rifkin J. The Age of ^ своей коммерческой деятельности безвозмездно присваивает общественные блага креатосферы, так что это позволяет увеличить прибыль (например, используя портрет Моцарта на коробке конфет, можно продавать их больше и дороже, нежели в случае, если на этой коробке будет лишь обычная картинка), и того, что (2) этот дополнительный доход есть особый вид ренты (назовем ее в данном случае культурной), то логичным будет следующий вывод: эта рента, как и всякая другая, должна изыматься у капиталиста и передаваться собственнику. Поскольку собственником культуры является (и это доказано в рамках марксистской парадигмы) каждый, постольку и рента от использования феноменом культуры капиталом должна использоваться для развития той сферы, где любой феномен принадлежит любому субъекту, т.е. креа-тосферы. Проще говоря, бизнес должен платить за вставку в рекламу портрета Моцарта не меньше, чем за использование фотографии топ-модели, а деньги, получаемые от фирм, использующих общественные блага культуры, должны идти в интернациональные фонды развития креатосферы.
Это предложение нарушает фундаментальный принцип рыночной экономики: общественные блага потому и общественные, что равно бесплатны для всех. Мы предлагаем «отлучить» коммерческий сектор от того, что люди создают бесплатно. Аналогом в данном случае может быть модель музеев, библиотек, сайтов, бесплатных лишь для некоторых категорий граждан (скажем, работников культуры). В данном случае предлагается то же самое, только принципом дискриминации становится то, где и для чего используется феномен культуры. Если для производства общедоступных и объектов - блага креатосферы бесплатны. Если для производства предметов частной собственности - платны. Более того, какие-то феномены культуры можно вообще запретить использовать в коммерческих целях.
Как это может быть сделано технически, сколько именно и кому именно должны платить бизнесмены и как разграничить блага культуры, за использование которых надо платить, и те, которые могут использоваться бесплатно (как, например, язык или правила арифметики) - это задача для последующих фундаментальных и прикладных исследований. И путь к ее решению может быть не менее длительным и сложным,
^ Access. 2000) - констатирует массовое распространение этого феномена. В отличие от этого автора и его российских коллег (см., например: Зуев С. Э. Капитализация культуры и культурный капитализм // Арт-менеджер. 2003. № 3. Доступ к электронной версии статьи по ссылке: http://cultinfo.ru/ cultura/2006-ii/zuev.pdf), С. Жижек подвергает феномен т.н. «культурного капитализма» жесткой критике, показывая его ограниченность и симуля-тивность (кроме упомянутых работ С. Жижека см. также: Жижек С. Культурный капитализм - иллюзия благотворительности // Доступ по ссылке: http://real-philosophy.livejournal.com/496206.html).
чем путь от гипотезы Циолковского до космического корабля Гагарина. В качестве первых шагов может быть предложено, например, создание международных экспертных комиссий, «патентующих» общественные культурные блага. Для, скажем, феноменов искусства, это может быть набор «санкций» в спектре от абсолютного запрета на коммерческое использование до рентных платежей в международные фонды поддержки искусств на основе модели, подобной запрету использовать для коммерческих показов продаваемые для граждан видеозаписи. Контроль (напомним, он будет распространяться только на коммерческие фирмы) может быть организован по аналогии с контролем за использованием запатентованных интеллектуальных продуктов. Впрочем, все эти формы будут несовершенны, как и любые паллиативные решения, направленные на формирование переходных отношений, остающиеся в рамках капиталистической системы, «царства необходимости».
Немного отвлекаясь, отметим, что сходные решения возможны в области «экологизациш капитализма, использования для благ всего человечества природной ренты.
Происходящее в условиях обострения глобальных экологических проблем превращение природы, и в частности земли, в универсальную культурную ценность («общественное благо») предполагает ее общедоступность как элемента креатосферы, подлежащего распредмечиванию. Частная собственность в этом отношении может выступать не более чем превратной (перенесенной) формой, которая по своей сути не сможет не тормозить использование биогеоценоза как культурного феномена - общедоступной, открытой для всех ценности.
Кстати, здесь весьма уместно заметить: поскольку природные ресурсы планеты Земля созданы естественным развитием биосферы, постольку (если мы абстрагируемся на время от фактора человеческой деятельности, увеличивший - в случае, скажем, пахотных земель в развитых странах - или снизившей продуктивность этих ресурсов) можно считать обоснованной тезу о всеобщей собственности человечества на природные ресурсы. (подчеркнем: не особых фирм, государств или даже международных организаций, а Человечества; кому и как оно поручит реализовывать свои всеобщие интересы - это второй, хотя и очень важный, вопрос).
Всеобщность собственности на природные ресурсы обусловливает присвоение ренты от использования любых (точнее, всех, находящихся в коммерческом использовании) природных ресурсов человечеством в целях решения своих глобальных проблем: обеспечения всем гражданам всех стран социально гарантированного минимума, проведения в жизнь глобальных экологических, социальных, гуманитарных и т.п. программ. Подчеркну: в данном случае нет посягательства ни на один из принципов капитализма: собственник Земли (биогеосферы), т.е. Человечество, получает «созданный» (мы пока остаемся в рамках теории факторов производства) ею продукт - ренту.
Однако вернемся к проблемам интеллектуальной ренты и, завершая этот анализ, рассмотрим вопрос об эксплуатации в мире креатосфере в случае, когда [частным] собственником некоторой культурной ценности является (но не в случае креативной «рассеянной мануфактуры» - об этом в следующем разделе) сам творец. В этом случае проблема эксплуатации мира креатосферы оказывается применима и к данному субъекту. И если об эксплуатации творца третьим лицом в данном случае говорить не приходится, то эксплуатация креатосферы творцом как частным собственником налицо и в данном случае. Присваивая стоимостную оценку культурную ценности, созданной им в кооперации со всем миром креатосферы, креатор-частник выступает как эксплуататор человечества. При отказе от [частной] интеллектуальной собственности, т.е. социализации (превращении во всеобщий общедоступный бесплатный ресурс) всех слагаемых креатосферы, креатор-частник может лишиться значительной части своего имеющего стоимостную форму богатства (культурное богатство у него никто в этом случае не отнимает; у него, как и у всех других «отнимают» право трансформировать его в деньги, «отнимают» интеллектуальную ренту).
Так теоретически выводится эмпирически хорошо известная двойственность творца-частника в капиталистическом мире. Она отлична и от внутреннего противоречия в положении креативного наемного работника, и от положения «обычного» мелкого буржуа. Поскольку о креативном наемном работнике мы написали уже немало, прокомментируем кратко второй случай. От субъекта репродуктивной деятельности, являющегося собственником и средств производства, и продуктов своего труда («обычного» мелкого буржуа - например, хозяина киоска), самостоятельно работающий креатор отличается как минимум тем, что он бесплатно присваивает общественные культурные блага и получает в качестве дохода не созданную им новую стоимость, а стоимостную оценку