В виде простейших формул эта связь может быть выражена следующим образом:
HC = f {l/(Cr, Scr)}; AH = f {Cr, Scr}; где:
HC - мера гегемонии корпоративного капитала,
Cr - мера прогресса креатосферы,
Scr - мера прогресса социального творчества,
AH - мера прогресса антигегемонистстких сил.
В конкретных исторических условиях тех или иных стран колебание этой меры (подчеркнем: речь идет о единстве качественных и количественных параметров) проявляет себя в виде борьбы различных политических и общественных сил за ту или иную модель эволюции капитализма, социальной и экономической политики. В результате в разных областях социально-экономического пространства и времени формируются модели скандинавского типа с высокой степенью социализации капитализма, или более либеральные (менее социализированные) модели этой системы, или промежуточные модели социального рыночного хозяйства^
В качестве небольшого отступления заметим: эта связь является Alter Ego так называемого противоречия между экономической эффективностью и социальной справедливостью. Акцент на оппозиции этих двух сторон базируется на многочисленных «неточностях».
Во-первых, эта трактовка неявно исходит из рыночноцентричной модели экономической теории (мы писали о ней в I томе), ибо предполагает, что единственная мера эффективности - норма прибыли, а справедливости - перераспределение доходов от богатейших к беднейшим слоям общества. Между тем в современной экономике возникают и переходные к пострыночным отношения, которые предполагают выделение в качестве результата экономической активности прогресс человеческих качеств, а не [только] прибыль.
: См.: Бузгалин А.В., Колганов А.И. Экономическая компаративистика. М.: ИНФРА-М, 2005. С. 287-298.
Во-вторых, прогресс социальной справедливости предполагает отнюдь не только перераспределение дохода, но и прежде всего рост равнодоступности условий развития - образования, здравоохранения и, главное, содержательной творческой деятельности. При таком, более точном, понимании названных категорий оказывается, что рост равнодоступности условий развития становится не препятствием, а условием роста эффективности экономики, если под последней понимать прогресс человеческих качеств254.
В-третьих, даже узко понимаемое соотношение эффективности и справедливости показывает, что экономика, в которой капитал «делится» с работниками, формируя дорогостоящую, но высококвалифицированную рабочую силу, в современных условиях может получать и получает, может быть, не самую большую, но устойчиво извлекаемую прибыль, не говоря уже о высоких гуманитарных результатах, о чем свидетельствует опыт тех же скандинавских стран.
Рецензируя работы П. Дракера255, В. Иноземцев пишет, что этот автор «приводит богатый статистический материал, подтверждающий хорошо известные факты, такие как успехи европейской системы социального обеспечения в уменьшении доли граждан, живущих ниже черты бедности; в предоставлении высоких пособий по безработице (при потере работы главой семьи, в которой воспитываются два ребенка, ее жизненный уровень снижается лишь на 10% в Швеции и Нидерландах, на 11% - во Франции и на 26% - в Германии, тогда как в США в аналогичных условиях уровень жизни снижается в среднем в два раза); в пенсионном обеспечении (доля пенсионеров, живущих за чертой бедности, составляет в основных европейских странах 4,4-7,7% против 19,6% в США); в здравоохранении (в США, где на эти цели тратится 14% ВНП, 43 млн чел. не охвачены медицинским страхованием, а продолжительность жизни остается ниже, чем в любой из нынешних стран Европейского союза)256.
В любом случае, однако, описанная выше система производственных отношений обеспечивает воспроизводство глобальной гегемонии капитала, складывающаяся в экономической сфере.
Венчает же систему отношений тотальной гегемонии совокупность неэкономических средств и методов гегемонии капитала, делающих ее тотальной и «по вертикали» общественной структуры. Мы уже раскрыли отчасти эти механизмы выше и в последующих главах еще вернемся к этой теме, а пока лишь несколько штрихов для полноты картины.
Во-первых, современный корпоративный капитал доводит до совершенства систему отношений прямого насилия как средств подчинения мира своей власти. Опыт войн XX-XXI веков - двух мировых и «локальных» (унесших столько же жизней, сколько мировые и уносящих все новые и новые); тотальный силовой контроль над современным мировым сообществом со стороны НАТО; контроль корпоративного капитала развитых стран (при их конкуренции между собой) за оружием массового уничтожения; его же монополия на общемировые секретные службы и мн. др.
Во-вторых, современный корпоративный капитал фактически контролирует при помощи политических технологий (последнее понятие весьма характерно: оно показывает превращение демократии, где гражданин по идее является субъектом свободной сознательной деятельности, в процесс производства из такого пассивного объекта как «электорат» такого заведомо спланированного продукта как отданные за нужного кандидата голоса) и манипулирования политическую жизнь современных развитых стран257, а истеблишмент «большой семерки» в основном контролирует мировую геополитику.
В-третьих, этот капитал обеспечивает свою гегемонию в духовной жизни, что особенно важно в период «заката» экономической формации и генезиса мира, в котором будет доминировать креатосфера. В духовной жизни капитал властвует, манипулируя сознанием масс258 и контролируя процесс воспроизводства интеллигенции и постоянно «впитывая» ее лучшие силы; поистине тотально подчиняя остальное население стандартам массовой культуры (поддерживающим и интенсифицирующим неомаркетизацию и тотальное омещанивание) при помощи mass media - адекватных механизмов такой власти, используя массу других средств и каналов.
Эта система кажется абсолютной и вечной, однако в своих недрах она растит и альтернативы самой себе.
В этой связи авторы позволят себе в качестве отступления от строгого исследования производственных отношений позднего капитализма предложить читателю некоторые ремарки по поводу снятия противоречия экономической эффективности и социальной справедливости, закона накопления и распределительных отношений в условиях генезиса «царства свободы».
ОТСТУПЛЕНИЕ 1.
«По ТУ СТОРОНУ» ВОСПРОИЗВОДСТВА КАПИТАЛА
Проделанное выше исследование позволяет, опуская целый ряд опосредующих моментов, предположить, что со снятием сформулированного выше закона накопления эпохи «заката» капитализма и «царства экономической необходимости» может стать продвижение к экономической системе, где противоположные стороны воспроизводства (накопление вещного богатства, имеющего форму капитала, с одной стороны, и про[ре]гресс человеческих качеств - с другой) станут положительным основанием и условием воспроизводства друг друга, где развитие креативного потенциала человека станет основой роста экономических результатов, служащих интересам развития Человека как родового существа, а не отчуждения этих результатов от человека в форме товаров и капиталов, превращающихся к тому же в современных условиях во все большей степени в симулякры. Воспроизводство этой положительной воспроизводственной связи сделает законом воспроизводства и прогресса будущего общества следующее взаимодействие двух взаимодополняющих и взаимоотрицающих процессов: чем в большей мере развиваются материальные предпосылки прогресса человеческих качеств, креативного потенциала Человека, тем больше возможности свободного гармоничного развития личности всех членов общества; и обратно: чем выше развитие человеческих качеств, креативный потенциал Человека, тем больше возможности развития материальных основ прогресса «царства свободы»259. Рассмотрим несколько подробнее эту связь.
Одна сторона названной закономерности - обусловленность возможности прогресса креатосферы (а значит и творческого содержания труда, свободного всестороннего развития личности) ростом материального богатства общества. И в этом случае мы фиксируем зависимость развития креатосферы от прогресса материального производства, повышения его эффективности, особенно в области использования ограниченных природных и человеческих ресурсов. При этом абсолютным ограничением этого прогресса является обеспечение воспроизводства биогеоценозов и человека как культурных ценностей.
Вторая сторона этой закономерности состоит в том, что прогресс креатосферы, творческих способностей человека оказывается в свою очередь источником развития материального производства, повышения производительной силы совокупного человеческого труда.
В этой двоякой взаимосвязи, по-видимому, скрыта тайна будущего прогресса общества, лежащего «по ту сторону» сферы материального производства, но развивающегося на базе этого материального производства как на своем фундаменте.
В основе этой двусторонней взаимосвязи лежат внутренние противоречия, в частности противоречие рабочего и свободного времени (труда), формирующее единый интерес всех членов будущего общества в сокращении первого и росте второго, т.е., в частности, росте производительности труда и эффективности материального производства. Эта связь, однако, сугубо диалектична, поскольку в каждый данный конкретный момент истории перед конкретным человеческим сообществом стоит проблема распределения совокупного фонда времени между развитием человека в креатосфере и в сфере собственно материального производства. (В скобках заметим: это противоречие является актуальным уже сегодня, выступая как противоречие между использованием прибавочного продукта общества на потребление и развитие социальной сферы, с одной стороны, и накопление - с другой.)