Выдроскунс тяжело вздохнул, кивнул мне на соседний стул и принялся рассказывать.
Все началось с того, что любимой младшей дочке бургомистра Хойры приспичило влюбиться. Счастливый избранник оказался не местным, но с большими связями, как это у нас говорилось, «по обе стороны закона». Через некоторое время сыграли свадьбу, а потом дочка стала наседать на папу с категоричным требованием пристроить обретенного зятя на теплое местечко — в городскую гвардию. С моей точки зрения (да и с точки зрения счастливого тестя, как мне кажется), оное местечко скорее претендовало на звание «горячего», но молодожены настаивали, и бургомистр сдался. У Капитана появился помощник.
Через месяц с небольшим помощник с молодой женой приобрели в центе города трехэтажный особняк, два торговых судна и открыли в банке четырехзначный счет. Еще через три недели Капитан вломился в кабинет к бургомистру, снеся по дороге телохранителя, швырнул в лицо градоначальнику свой значок, завернутый в заявление об отставке, и хлопнул дверью.
— Сеть осведомителей почти полностью уничтожена, — закончил свой невеселый рассказ Билл, — любая мало-мальски обеспеченная мразь выходит сухой из воды, а из старой гвардии не осталось никого — кто уволился сам, кого уволили, а кого и прикончили из-за многочисленных утечек информации. На их место бургомистров зятек — наш новый капитан — набрал такую шваль, что нормальному человеку с ними, прости господи, на одном поле гадить противно. Кое-кого из этих молодчиков ты должен помнить — лично сюда доставлял со связанными руками…
Мы с архивариусом немного помолчали, думая каждый о своем; затем я решительно поднялся и пожал старику руку:
— Бывай, старый! Может, еще свидимся.
— Ты куда сейчас?
— К Капитану. Домой. Кто бы не командовал сейчас гвардией, город и его обитателей лучше него все равно никто не знает.
— Что ж, передавай ему мои наилучшие.
— Непременно…
Билл немного подумал и, кряхтя, поднялся:
— Пожалуй, я тебя провожу. Все равно тут особенно делать нечего.
Мы вышли из здания, и тут старик побледнел и схватился за сердце. В ответ на мой встревоженный взгляд он указал трясущейся рукой на безжизненное тело в гвардейской форме, подпирающее стену. К ногам тела жалобно жался измочаленный донельзя драконозавр с полуоторванным ухом. Вот ты ж, я ведь совсем забыл!
— Не обращай внимания, — поспешил успокоить я. — Кости вроде бы целы, нос и губы через неделю заживут, фонарь тоже сойдет, короче — ничего страшного. Вот о его драконозавре такого сказать, к сожалению, не могу Извергу дурные манеры нравятся еще меньше, чем мне. Как я понял, это та самая «новая смена», о которой ты говорил.
— Уж это ты верно подметил, — кивнул старик, немного восстановив дыхание. — Чтоб ты знал, ты до полусмерти отделал нового капитана гвардии. Не хочется мне это говорить, но когда он очнется, у тебя, парень, будут большие проблемы. Самое лучшее, что ты сейчас можешь сделать — это по быстрому свалить из города на максимально большее расстояние.
— Да ну?
Мы с Извергом переглянулись. Кажется, мой приятель мыслил примерно так же, как и я.
Паскудно ухмыльнувшись, я вытащил из седельной сумки Изверга большой холщовый мешок, натянул на капитана так, что наружу торчали только сапоги, взвалил тело на плечо и спросил у Билла:
— Камера для работы с несговорчивыми мазуриками там же, где была раньше?
Дождавшись утвердительного кивка, я ухмыльнулся еще паскуднее и вновь направился в здание.
К моему несказанному облегчению, Капитан не только не сменил место жительства, но и оказался дома. Мы раздавили бутылочку бренди в память о старых добрых временах, немного поболтали, а потом я перешел к цели своего визита.
— Скажи, если бы тебе сейчас предложили снова занять свой пост, что бы ты ответил?
— Примерно следующее: «А нафига?!» — Капитан поморщился. — Что толку, Сэд? Раз ты был в участке, то представляешь себе, что этот ублюдок сделал с гвардией. Даже если бы произошло чудо, о котором ты говоришь, на то, чтобы восстановить все как было, уйдут годы. Годы, понимаешь?!
— Старик, но ты же сам учил меня: «Не опускай рук, пока дышишь».
— Что-то я не пойму, к чему ты клонишь.
Я шлепнул на стол перед Капитаном четыре мелко исписанных с обеих сторон листка бумаги.
— Вот к этому.
— И что это такое?
— Это… — я принял нарочито скучающий вид, — это так, ерунда. Первые три листа — подробное описание подвигов славного капитана гвардии Хойры, составленные им самим. Правда, за эти подвиги ему светят не награды и премии, а лет двадцать каторги. А четвертый — его прошение к любимому тестю об отставке с сегодняшнего дня по состоянию здоровья. Я великодушно обещал от твоего имени, что бургомистр получит только четвертый листок.
Слова, как говорится, были излишни. Восстановив дыхание после пылких объятий Капитана, я вкратце поведал ему о своем сегодняшнем приключении.
— …Так что сейчас этот достойный господин сидит в одиночке, связанный по рукам и ногам и с кляпом во рту. Всем прочим Выдроскунс объяснил, что камера проходит санитарную обработку от насекомых и грызунов. А отрава, которой он там густо-густо посыпал, при вдыхании летально влияет на репродуктивные мужские органы.
Отсмеявшись, Капитан серьезно посмотрел мне в глаза и медленно, почти по слогам, произнес:
— Все что угодно. Если я что-то могу для тебя сделать…
— Можешь. Мне срочно нужна кое-какая информация от Фила Красного Носа. Он по-прежнему чувствует себя обязанным тебе?
— У гномов длинная память. Даже у мерзавцев.
Фил Красный Нос — самый бессовестный и богатый из всех известных мне скупщиков краденого, ростовщиков и ломбардщиков. Говорят даже, что он самое богатое, беспринципное и бессердечное существо по эту сторону океана. Начинал Фил как фальшивомонетчик и сводник, хотя не чурался и прочих, отнюдь не законных, способов обогащения. За свой долгий гномий век этот кровосос разорил не одну известную семью, стал причиной нескольких самоубийств и четырех локальных войн. Приятный типчик, что и говорить. Прихватить гнома на жареном мечтало уже не одно поколение начальников гвардии и бургомистров и, беря в расчет влияние и долгожительство Фила, еще не одно будет мечтать…
Парадокс, но, хотя Капитан не был исключением, давным-давно он ухитрился спасти бородатому его шкуру. Об этом до сих пор ходят легенды. Двое объединившихся конкурентов решили, что без Фила этот мир будет куда лучше, и дело едва не кончилось уличными боями, но тут вмешался Капитан. Его авторитета хватило не только на то, чтобы прекратить беспорядки, сведя потери с обеих сторон к минимуму, но и примирить врагов. Нельзя сказать, что благодарность Красного Носа была настолько велика, что он бросил свои грязные делишки, но в благодарность он время от времени делился с Капитаном полезной информацией. А именно информации мне сейчас и не хватало.
Дело в том, что я с самого начала не совсем верил (или не совсем хотел верить, так оно будет точнее) в то, что Лейпольдт XIV исчез сам по себе, и искать его нужно непременно в Спящих Дубравах. Обострившиеся отношения с Княжеством и фраза в конце дневника «гномы держат меня за горло» говорили о многом. Не знаю, как Глори, а мне бы чертовски не хотелось тащиться на край земли, а потом обнаружить, что пропавший король сидит себе в подвалах Стоунхолда…
— Красный Нос, вот как… — задумчиво протянул Капитан. — Уж он-то точно будет не в восторге от того, что я вернусь на свой пост. Но в тот раз я его здорово выручил, так что, думаю, проблем не возникнет.
— Мне тоже так кажется. Тем более, что ему совершенно незачем знать до поры до времени о том, что ты вернешься.
— Тоже верно. Итак, что бы ты хотел узнать?
Я коротко изложил Капитану положение дел. Тот присвистнул:
— Дела-а… Но ты прав: хотя правительство Княжества официально отреклось от Фила, он поддерживает со Стоунхолдом самые тесные отношения и должен быть в курсе всех новостей. Если в пропаже короля Гройдейла хоть как-то замешены гномы, завтра с утра ты будешь об этом знать. Куда тебе прислать весточку?
— В «Гордость Хойры».
— Идет.
Тут в дверь громко постучали. Потом еще раз. И еще.
— Странно, — насторожился Капитан. — Сегодня я не жду гостей.
Он быстро сгреб со стола эпистолярное творчество зятя бургомистра и шмыгнул в соседнюю комнату. Стук становился все настойчивей. Вернувшись через пару минут — без бумаг, но с миниатюрным двукрылым арбалетом, Капитан сделал мне знак «скройся» и пошел к двери. Я шмыгнул за кресло с высокой спинкой с кинжалом наизготовку. Неужели Билл подвел?
— Что вам угодно? — услышал я холодный голос из прихожей.
— Мне нужен Сэд… Сэдрик из Сосновой Долины. И не говорите, что не знаете такого — его драконозавр привязан возле вашего дома…
Ну ничего себе!
Пока я вылезал из-за кресла и бежал в прихожую, оттуда раздалось возмущенное: «Это что такое?!», а потом — ругательства сквозь зубы и звук падения чего-то тяжелого.
— Все нормально, Капитан! — крикнул я, выныривая из-за угла. — Это моя компаньонка.
— Очень… приятно… — простонал тот, скрючившись у стены и зажимая обеими руками пах. — Пусть… отдаст арбалет…
— … Ну и что я, по-твоему, должна была подумать?! Сначала мне вручают твою записку. Потом у гвардейского управления я вижу драконозавра с настолько изжеванными ушами, что сразу чувствуется работа Изверга. В самом участке мне приходится целый час распинаться перед каким-то ушлым дедком, только чтобы он поверил, что я — это я, а потом пускать в ход все свое женское обаяние, чтобы получить адрес твоего бывшего начальника. Найдя нужный дом, я десять минут сбиваю о дверь кулаки, а мне открывает мужик со взведенным арбалетом в руках!
— Если бы ты не помчалась меня спасать…
— Если бы ты выполнял свои обещания! — девушка помахала перед моим носом запиской. Ох ты, что-то с памятью моей стало!..
— Какие обещания?
Глори страдальчески вдохнула: