– Построить экземпляр? – Вивьен уставилась на великаншу.
Та кивнула в ответ.
– Мы обладаем недоступными вам возможностями, – самодовольно заметил Крутила.
Редвинг подавлял накатывающее при виде странной женщины омерзение. Она была неописуемо отвратительна. Не просто уродлива – это слабо сказано. При одном взгляде на нее к горлу подкатывал кисло-желчный комок. В ее облике присутствовало нечто столь чужеродное, что вся его натура автоматически восставала. Дрожащим голосом он проговорил:
– Почему мы? По какому делу?
Великанша отозвалась ровным бесстрастным голосом, что его шокировало.
– Мои первородичи стремятся построить Окончательную Теорию мироздания. Это требует определенных экспериментов.
У Редвинга отнялся язык от изумления.
Женщина сказала:
– Согласно теоретическим представлениям вашей расы, поле Хиггса на самом деле метастабильно – не обладает истинной устойчивостью, а лишь кажущейся.
– Ага… – Редвинг призвал на помощь далекое воспоминание. Встройка подсобила резюме из двух фраз. – Кванты, правильно. Хиггс… частицы приобретают массу?
Женщина, зависшая в пятне эмалевого света, кивнула, обратив к гостям страшенную U-образную лыбу.
– Вам это известно под названием ложного вакуума. Поле Хиггса мы считаем неустойчивым.
– И что? – спросила Вивьен.
Женщина ответила прежним бесстрастным голосом, но теперь Редвинг заслышал в нем тягучее пришепетывание:
– Чтобы стабилизировать вселенскую конфигурацию, нужно больше узнать об этом состоянии. Мой вид проводит весьма продвинутые эксперименты, нацеленные на разъяснение этой проблемы. Ускоряет частицы до сверхвысоких энергий. Высокая плотность. Квантовая регулировка, методики запутывания. Сложные. Очень аккуратные.
Вмешался Крутила, устами которого всё еще говорила грибоидная сфера:
– В таких экспериментах возможен сдвиг поля Хиггса в нижележащее энергетическое состояние. При этом высвободится столько энергии, что квантовое пространство вокруг будет фактически разорвано. Не устоят никакие преграды. Распространение на скорости света высвободит еще большую потенциальную энергию. Возникнет расширяющаяся сферическая оболочка, несущая гибель Вселенной.
Женщина отпарировала:
– Моя раса уверена, что этого удастся избежать. Мы желаем детально изучить тайны возникновения Вселенной. Эти эксперименты длятся несколько тысяч лет… – она кивнула людям, – и постепенно совершенствуются.
Крутила замахал руками.
– Мы понятия не имеем, к чему это приведет! Возможна полная перетасовка всего! Жизнь, звезды… перестанут существовать.
Женщина ответила с явственным выражением долготерпения на щекастом лице:
– Мы полагаем, что и такая вероятность существует. Возможно, что сдвиг поля уже осуществился где-нибудь далеко. В этом случае беспокоиться не стоит. Вселенная расширяется с ускорением. Любой такой сдвиг угодит в космические жернова и вынужден будет преодолевать эффекты расширения пространства-времени. Это изменение будет продвигаться к нам, но никогда не настигнет.
– Не слишком утешительно! – заметил Редвинг.
Он был в гневе. Ничего себе, рисковать существованием Вселенной ради интересненького эксперимента!
– А к чему такой риск? – спросила Вивьен.
– Меня воссоздали, я это знаю, – медленно проговорила женщина. – Я – копия. Всё же я испытываю верность своему виду. Вы же – приматы другого вида, это я знаю. Возможно, нам с вами найти общий язык будет легче, нежели с этими… – она пренебрежительно махнула рукой, – чудаками.
Редвинг медленно двигал рукой, опуская пальцы в боковой карман. Он отыскал прихваченный с собой пистолет. Пушка лизнула его большой палец в поисках ДНК-подтверждения, точно ласковая кошка, и присосалась к руке. Он так обрадовался целости оружия, что едва сам его не лизнул. Одним быстрым движением можно вывернуть карман и прикончить эту омерзительную тварь.
Крутила произнес:
– Ваша раса может высечь искру, из коей возгорится пламя и пожрет всю Вселенную! Событие предельной разрушительной силы, несущее распад самому вакууму!
Женщина откликнулась равнодушным тоном, разминая, однако, толстые руки, словно в жесте предостережения:
– Мои сородичи так не думают.
– Риск чрезмерен!
– Мы молодая раса. Мы не изношены, в отличие от вас, гораздо более древних.
– Мы научились осторожности! – завопил Крутила.
– А мы считаем, что вам так и не удалось выяснить принципы работы Вселенной на самом фундаментальном уровне. И тем многим видам, что странствуют в этой огромной штуке, Чаше, тоже не удалось.
– Какое нам, блин, до всего этого должно быть дело? – спросила Вивьен. – Мы не ученые, мы простые исследователи.
Женщина повернулась и схватила Вивьен за руки. Стала баюкать их – выглядели они по сравнению с ладонями чужачки сущими игрушками.
– Вы очень напоминаете нашу форму жизни. Чужаки, сотворившие меня по базовому генетическому рецепту, любезно поделились информацией о вашей истории и биологии. Форсажная загрузка, стоит сказать. Наши геномы весьма разнятся, но облик сформировался ввиду одних и тех же причин: в ходе миграции с деревьев на равнины. Вы, подобно нам, сталкивались с мощным давлением эволюционного отбора. На вашей планете, как и у нас, развились несколько менее сообразительных видов-родственников. Вы самые младшие, у вас когнитивные и социальные способности лучше неандертальских, а долговременная память и языковые функции богаче.
– И что?.. – Вивьен озадаченно морщила лоб.
– Вы нам родня. Да, отличия в родословных несомненные, но конвергенция наша продиктована уникальным гоминидным восприятием мироздания. Чужаки сообщают, что в истории Галактики известно много обществ приматов, но они недолговечны. Многие вымерли.
Она вздохнула. На ее лице мелькнула глубокая печаль.
– Мы с вами не вымерли. Мы сильные. У нас иное восприятие Вселенной. Но специфическое, приматское. Не такое, как у этих многоруких, со щупальцами, четвероногих и еще более странных. Сейчас моя раса взялась тыкать палочкой в муравейник старых рас. – Она передернула плечами. – Неудвительно, что те рассержены.
Что на это ответить? Молчание затягивалось.
Обезьяноподобная инопланетная женщина заметила:
– Ты такая… худенькая.
– Ага, мы такие, тонкие и легкие, – сказала Вивьен. – Какова сила тяжести на поверхности вашего родного мира?
– Сейчас посмотрим… – Исполинская женщина помедлила, несомненно сверяясь по какому-то электромагнитному каналу с доступной ей базой знаний. – В полтора раза выше, чем на вашей планете.
– Это многое объясняет. – Вивьен зависла в пронизанном волокнами воздухе перед грибоидной сферой. Редвинг понимал, что она делает: старается подружиться с обезьяноподобной инопланетянкой. Межзвездная дипломатия через болтовню о своем, о девичьем. – Гиганты вроде вас не будут пропорционально выше – только приземистей.
Действительно, подумал Редвинг, слоны не похожи на масштабированных в высоту лошадей, но тигры во многом похожи на масштабированных домашних кошек и двигаются аналогично.
Великанша внушала ему отвращение и ужас. Будоражила глубинные инстинкты. Вивьен это, видимо, почувствовала, но выбрала такой вариант, а не высказала недвусмысленное предостережение. Болтовня о девичьем.
Женщина промолвила странным голосом:
– Помните, что я – реконструкция по детализированному геному, дополненная своеобразным, ограниченным, личностным переносом.
Редвинг ответил:
– Пересылали из вашей цивилизации, да. Через долгие годы. Мы слышали про такое. Как вы себя называете?
Она делано улыбнулась. Ему стало не по себе.
– О, людьми, как и все. Мне говорили, что все виды себя так называют. Вы, насколько я понимаю, называетесь «человек разумный».
– Мы потомки существ, именуемых обезьянами, и прибыли со звезды за много световых лет отсюда. – Вивьен кивнула.
Этот жест великанше явно был знаком, поскольку она повторила его.
– О, по галактическим понятиям мы соседи. Мы в нескольких сотнях световых лет отсюда. Как и вы, мы эволюционировали совсем недавно… в сравнении с этими… – Она широким взмахом обвела окружающую их палату на борту живого корабля. – У нас энергетика иная, беспокойная.
Редвинг проговорил:
– Вы умеете общаться гравитационными волнами, значит, намного опережаете нас.
– Ой, да мы это еще сотню с лишним тысяч лет назад умели. Всего триста тысяч – ваших лет, естественно, – прошло с тех пор, как мы победили и искоренили конкурирующих обезьяноподобных. Они немного походили на нас, но недостаточно.
– Значит, вы много знаете о Галактике, – проговорила Вивьен.
Редвинг, с интересом слушавший их беседу, осторожно, не выдавая себя, разжимал хватку на пистолете. Оружие всё еще лежало в его боковом кармане, рукоятка подстроилась под форму руки, удобная, надежная. Пистолет словно не хотел расставаться с ним. Но Редвинг затолкал его поглубже и медленно вынул пустую руку. Не стоит публично демонстрировать внезапный приступ омерзения к женщине, которая своим видом разбередила какую-то предковую память и едва не погибла из-за этого.
– Все безжизненные миры отличаются друг от друга, – говорила инопланетянка. – Но все миры, на которых развилась разумная жизнь нашего типа, фундаментально схожи. Наш тип редок. Такие как мы – «приматы», говоря вашими словами, – быстро развиваются и достигают высот интеллекта. Это, пожалуй, делает нас бесшабашными. Во всяком случае, другие формы жизни такого мнения.
Крутила, молча наблюдавший за этим ключевым эпизодом, надменно хмыкнул.
– Наши хозяева… – он быстро ткнул двумя руками в сторону грибосферы, – желают продолжить. Ваш разговор занимателен, но расфокусирован. Не имеет прямого касательства к нашей конечной цели – должной регуляции опасных экспериментов над основами мироздания, проводимых в гравиволновом сообществе. Однако нашим хозяевам целесообразно поспешить. Следует разобраться с Ч