Лэнг Во сравняли с землей, а Рэнсом и несколько несчастных бру были засыпаны на подземном командном посту. Там и обнаружили тела несчастных, расстрелянных из пулемета.
10
В восемьдесят втором году, через пять лет после моего удаления от дел в тихий спокойный домик, о котором я так давно мечтал, мне доставили многократно переадресованное письмо. Я чуть было не совершил ошибку и не бросил его немедленно в корзину для мусора, но мое внимание вовремя привлекло странное изобилие марок на конверте. Исследовав их тщательнее, я обнаружил, что письмо успело побывать на военных базах в Орегоне, Техасе, Нью-Джерси и Иллинойсе, пока не пришло наконец в дом моей сестры Элизабет Белль в Балтиморе, моем первом месте жительства после того, как я покинул армию Соединенных Штатов и где жил до тех пор, пока не перебрался в Принс-Джордж. Письмо достигало каждого места назначения буквально через несколько дней после того, как я отбывал оттуда.
Мой корреспондент, Флетчер Немон из Риденауэра, Флорида, слышал во время службы в армии и о загадочном Франклине Бачелоре, и о странном чудаке-квартирьере полковнике Раннеле, который собирал о нем истории. Поскольку его тоже интересовали приключения «последнего партизана», он решил изложить мне историю, достигшую его ушей. Мистер Немон ручался за того, кто рассказал ему эту историю – бармена из Риденауэра, который, как и он, был ветераном вьетнамской войны, однако безусловно не мог ручаться за того, от кого услышал все это сам бармен.
Этот человек утверждал, что посетил Лэнг Во за день до нападения северо-вьетнамских войск – его звали Фрэнсис Пинкел, и он был в свите представителя сената Бермана, который совершал ежегодный облет своих любимых подразделений во Вьетнаме. Их было так много, что сенатор отправил своего помощника Пинкела одного в небольшой лагерь бру, который, казалось, находился вне опасности. Пинкель прибыл туда, быстро смекнул, что Лэнг Во не представляет особого интереса для сенатора, и составил обычную пачку фальшивых отчетов о работе «зеленых беретов». Затем на рассвете за ним прилетел вертолет, доставивший Пинкела обратно в Кэмп Крэнделл.
Но когда они поднялись в воздух, Пинкел увидел – представил, что увидел, как ему посоветовали утверждать впоследствии, – нечто, показавшееся ему странным. Примерно в километре от Лэнг Во расположилось другое племя ярдов под командованием человека кавказского происхождения. Что они там делали? Кто это был? Второго офицера, приписанного к Лэнг Во, просто-напросто не существовало. К тому же в маленьком лагере просто не могло быть такого количества вьетнамцев. Увидев вертолет, ярды и их командир предпочли спрятаться.
Пинкел сделал приписку к своему бездарному рапорту.
На следующий день, после атаки вьетконговцев, Пинкел упомянул о своем странном наблюдении, но никто не обратил внимания на его слова. А когда об этом упомянул сенатор, его убедили, что это просто невозможно.
Флетчер Немон из Риденауэра, штат Флорида высказывал предположение, что белый офицер, которого видел с вертолета Фрэнсис Пинкел, был не кто иной, как Франклин Бачелор. Фрэнсис Пинкел и сенатор Клей Берман высказали подобное предположение по возвращении в Вашингтон. Они считали, что Бачелор спустился из своего убежища в горах на подмогу Рэнсому, зная, что тому грозит опасность. Но как мог Бачелор знать то, чего не знали остальные? А если знал, то почему не предупредил командование, как делал во всех других случаях?
В результате, как сказал Пинкел тому самому бармену, в «Шейдоу мастерс» пришли к неблагоприятным выводам относительно происшедшего в Лэнг Во и приказали исключить упоминания об этом из военных сводок. Все, кто погиб в Лэнг Во, считались погибшими при нападении на Лэнг Вей. Пинкела и Бермана призвали молчать во имя национальной безопасности.
Письмо заканчивалось выражением надежды на то, что эта информация заинтересует меня. Конечно, это могла быть всего-навсего история, рассказанная в баре, но если Пинкел видел тогда в джунглях не Бачелора – то кого же?
Я действительно очень заинтересовался этим сообщением. Ведь это было последнее звено в цепи доказательств, ставившее все на свои места. Чтобы скрыть предательство одного из своих любимчиков, армейские чины сфабриковали историю, которую считают правдой до сих пор.
Я ответил своему корреспонденту в Риденауэре, но очень скоро мое письмо вернулась с припиской, что адресата с таким именем во Флориде не существует. Только тогда мне пришло в голову, что фамилия Немон – прочитанное наоборот слово «номен» – никто. Это, однако, нисколько не поколебало моей уверенности в достоверности сообщенных им фактов. Мистер «Немон» принял разумные меры предосторожности, и от этого я только уважаю его еще больше.
11
Франклин Бачелор снова исчез. На этот раз поговаривали, что в Северном Вьетнаме, но и эти слухи также были ложными.
В семьдесят первом году патруль морских десантников в демилитаризованной зоне наткнулся на остатки давно разбомбленного лагеря, буквально усыпанного трупами вьетнамцев. Среди этих тел был обнаружен труп белого мужчины неопределенного возраста. Франклин Бачелор встретил наконец – хотя и слишком поздно – долго гонявшуюся за ним смерть. Останки его были серьезно повреждены шакалами и стервятниками. После безуспешных попыток отыскать его родственников Бачелор был похоронен за счет армии в могиле без имени – появившись ниоткуда, он исчез так же безвестно.
Несмотря на все странности в деле Франклина Бачелора, самое странное было то, что такого человека вообще не существовало. Он был одним из тех, кто идет в армию под вымышленным именем, скрывая свое происхождение, то есть приходит из воображаемого мира, мира теней, мира ночи. И хотя он был виновен во многих трагедиях, армия любила его, давала ему свободу действий, которая и привела его к бесславной смерти. Можете считать меня дураком и вообще кем угодно, но я вижу во всей этой истории некие типические черты. Франклин Бачелор – неизвестный солдат, появившийся из тьмы, вошедший в мир успеха, о котором мечтал, и снова канувший в небытие, – призрак этого человека преследует каждого, решившего отложить в сторону свои принципы.
* * *
На этом месте я закрыл книгу и вернулся к своей работе.
Часть девятаяВ царстве богов
1
Рэнсомы появились в начале двенадцатого. Они попали на сеанс из двух фильмов – «Двойное проклятие» и «Целуй меня до смерти», а потом зашли к «Джимми» выпить. Пожалуй, я впервые увидел их расслабившимися в обществе друг друга.
– Итак, ты наконец вернулся, – сказал, увидев меня, Джон. – И что же ты делал весь день? Ходил по магазинам?
– Так ты провел весь день в магазинах? – Ральф тяжело плюхнулся рядом со мной на диван. Марджори присела рядом.
– Я встречался и разговаривал кое с кем, – сказал я, перехватывая взгляд Джона. Мне надо было как-то дать ему понять, что я хочу, чтобы он остался со мной, после того, как его родители уйдут спать.
– Предоставь это дело копам, – сказал Ральф. – В конце концов им платят за это деньги. Тебе надо было пойти с нами в кино.
– Честно говоря, – сказала Марджори. – Я не знаю, почему мы досидели до конца.
– Эй! – воскликнул Ральф. – Ты ведь собирался проверить, живет ли еще в отеле старина Гленрой?
– Разве? – удивился Джон.
– Я имел с ним долгую беседу.
– И как поживает старина Гленрой?
– Очень занят – собирается во Францию.
– Зачем? – это явно не укладывалось у Ральфа в голове.
– Он должен играть на джазовом фестивале и записывать пластинку.
– Бедный старик, – Ральф покачал головой, представив себе, как Гленрой Брейкстоун играет перед французами. Потом глаза его вдруг загорелись, и он ткнул в меня указательным пальцем. – Гленрой рассказывал тебе, как представил меня однажды Луи Армстронгу? Это было замечательно! Знаешь, он ведь довольно маленького роста. Не выше самого Гленроя.
Я покачал головой, и Ральф разочарованно махнул рукой.
– Ральф, – сказала Марджори. – Уже поздно, а мы завтра уезжаем.
– Вы уезжаете? – удивился я.
– Да, – кивнул головой Джон.
– Мы решили, что уже сделали здесь все, что могли, – объяснил Ральф. – И нет смысла продолжать стеснять Джона.
Так вот почему они смогли наконец расслабиться в обществе сына.
– Ральф, – снова сказала Марджори и подергала мужа за рукав.
Они встали.
– Ну хорошо, ребята, – сказал Ральф и снова посмотрел на меня. – Знаешь, наверное, все это пустая трата времени. Я если и уволил кого-то, то только одного человека. Этим всегда занимался Боб Бандольер.
– А кто был этот человек, которого вы все-таки уволили лично?
Ральф улыбнулся.
– Вспомнил об этом, когда мы сидели в кино. Меня это позабавило.
– Так кто же это был?
– Думаю, ты и сам догадаешься. В отеле было только два человека, которых я должен был уволить сам.
Я удивленно заморгал и лишь через несколько секунд понял, что имел в виду Ральф.
– Боба Бандольера и Дики Ламберта? Потому что они подчинялись непосредственно вам?
– А почему это так важно? – спросила Марджори.
– Этим интересуется друг Джона, поэтому это так важно, – отрезал Ральф.
Марджори махнула рукой и покинула нас со словами:
– Я сдаюсь. Приходи скорее, Ральф. Я настаиваю на этом.
Ральф посмотрел ей вслед, затем снова обернулся ко мне.
– Это пришло мне в голову, когда мы смотрели «Двойное проклятие». Я вспомнил, как Боб Бандольер стал частенько отлучаться с работы. Под разными предлогами приходил позже, уходил раньше. Наконец он пришел и заявил, что заболела его жена и он должен за ней ухаживать. Это очень удивило меня. Я и не думал, что Бандольер женат. Трудно было представить Боба Бандольера рядом с женщиной.
– Так он опаздывал, потому что его жена была больна?
– Он пропустил почти целиком два дня. Я сказал Бобу, что он не должен этого делать, а он наговорил мне всякой ерунды вроде того, что за два часа успевает быть таким хорошим менеджером, каким другой не будет и за все восемь. В результате я уволил его. У меня просто не было другого выхода. Он перестал выполнять свою работу. Этот парень был неотъемлемой частью отеля, но на этот раз он перегнул палку. – Ральф засунул руки в карманы и поднял плечи – точно такой же жест я замечал неоднократно у Джона. – Однако через пару недель я снова принял его на работу. Как толь