VIP-персоны на дне Байкала
На дно Байкала на «Мирах» погружались многие известные люди. В 2009 году путешествие на глубину осуществили и премьер-министр Владимир Путин, и министр финансов Алексей Кудрин. Оба проявили деятельный интерес как к самому процессу погружения, так и к нашим текущим делам. Мы же пытались в доходчивой форме объяснить своим VIP-гостям, почему государству стоит уделить хоть какое-то внимание гидронавтике. Пока мы на первом месте в мире, но надолго ли? Будем надеяться, что государственные люди, увидев глубины, на самом деле по-государственному подойдут и к нашим проблемам. Обидно будет потерять приоритет в этой области. Ведь «Миры» не были в океане уже десять лет, но до сих пор люди во всем мире помнят и аппараты, и нашу команду и спрашивают: «Когда мы вернемся в океан?»
Кроме того, на Байкале нас посетили старые друзья из США. Режиссер Джеймс Кэмерон, с которым мы работали над целым рядом фильмов, включая оскароносный «Титаник», и Сильвия Ёрл, статусный чиновник, очень авторитетный человек в мире гидронавтики, советник по науке экс-президента США Джорджа Буша-младшего. Для них погружения на «Мирах» были не в новинку, тем не менее каждый был очарован подводными красотами Байкала.
Джим Кэмерон даже отпраздновал свой день рождения на озере. Его 56-летие мы отметили на глубине 1400 метров.
В этой главе были изложены лишь отдельные результаты исследований озера Байкал, основанные на визуальных наблюдениях из аппаратов «Мир», которые дают возможность представить масштабность проведенных работ, многоплановость постановки задач и их решения. В результате погружений были отобраны пробы животных, осадка, коренных пород на дне озера. Главным достоинством экспедиции явилось обнаружение на дне холмов, сложенных твердыми льдоподобными газогидратами в виде монолита. Такие образования найдены впервые в пресной воде. Мы также обнаружили на озере нефтяные пятна. Полученные данные подтверждают уникальность примененных методов изучения подводного мира, какую не могут обеспечить никакие другие исследования. Вспоминаются слова великого Жака-Ива Кусто: «Ни один робот, ни один инструмент не заменит человека под водой».
Глава десятаяИ снова глубина…
После экспедиции на озеро Байкал в 2011 году Фредерик Паулсен решил сделать нам подарок за свое погружение на Северный полюс и оплатил эту экспедицию, в которой участвовали не только ученые Швейцарии, но и Франции, и США. Во время погружений изучалась экология Женевского озера. В экспедиции было сделано 96 погружений. Максимальная глубина озера – 300 метров. Но существует такая формула у подводников: «Нет малых глубин – есть просто ее Величество ГЛУБИНА». Была сделана очень интересная работа, в 2016 году вышла книга на французском языке об исследованиях Женевского озера с помощью аппаратов «Мир». И это были последние погружения аппаратов «Мир-1» и «Мир-2» – лучших глубоководных обитаемых аппаратов, из когда-либо создававшихся, по заключению Американского Центра развития технологий (1994 г.).
В конце 2015 года аппарат «Мир-1» был передан на временное хранение в Музей Мирового океана в Калининграде, где экспонируется на выставке «Глубина», сделанной по моему проекту. «Мир-2» стоит в ангаре под опекой группы подводников моей лаборатории.
А я, договорившись с китайскими учеными о совместном использовании аппаратов «Мир» в течение 5 лет на базе финансирования китайской стороной, пытаюсь «протащить» этот проект через отечественную бюрократическую машину. А вдруг получится? Вот тогда-то и осуществится моя давнишняя мечта, пожалуй, последний неосуществленный проект – кругосветное плавание с погружениями «Миров» на гидротермальных полях Мирового океана.
Но пока все это мечты, а воспоминания греют душу, и постоянно присутствует желание вновь окунуться в эту необычную атмосферу погружения и вновь слиться с этим удивительным миром глубины, который за многие годы общения с ним проник практически во все клеточки моего организма. И хочется снова и снова переживать эти прекрасные моменты былого.
И снова радость нехоженых дорог,
И снова тень волнующих тревог,
И снова ощущений новизна:
Неповторимый мир и ГЛУБИНА.
Мне хочется вспомнить некоторые моменты недавнего прошлого, ключевых участников, которые составляли основу той чудесной команды, которой восхищались и Джим Кэмерон, и все, кому посчастливилось участвовать в экспедициях нашего судна.
…Я снова закрываю люк и остаюсь с моим подводным экипажем – отрезанными от всего внешнего мира, сначала лишь тонкой стенкой стальной сферы, а вскоре – огромной толщей шумящего над головой Океана. Я люблю этот момент: ты уходишь от повседневных забот и, на несколько часов погрузившись в объятия могучей стихии, решаешь совершенно конкретные задачи, подчинив этому делу всего себя…
Но, закрыв люк, я продолжаю мысленно проигрывать ситуацию. Слышится каждый звук, который доносится из динамика радиостанции внутри обитаемой сферы, и даже без переговоров понимаешь, что происходит: идет очередной спуск аппарата с борта судна на воду. Вот уже один из членов нашей подводной команды зацепил полуавтоматический захват с подъемным тросом за «грибок» подъемной рамы аппарата. Матросы отдали тросики, которые крепят аппарат к палубе. Чувствую, в каком спокойном напряжении находится боцман Юрий Дудинский, управляя ручками гидравлического крана: всякий раз во время спуска «Мира» он ведет себя так, будто не кран, а он сам отрывает аппарат от палубы. В этот момент боцман – единое целое с краном. Он его чувствует как самого себя, иначе невозможно овладеть в совершенстве той техникой, с которой работаешь. Это чувство знакомо каждому профессионалу.
Юрий Дудинский в научном флоте с 1965 года. Тогда он пришел на НИС «Академик Курчатов» матросом. А на «Келдыше», которому в 2001 году исполнилось 20 лет, он работает с момента его спуска на воду в качестве боцмана. В начале 80-х он с нашего судна опускал еще «Пайсисы». Когда он стоит за ручками крана, всегда спокоен и уверен в своих действиях, и это очень важно при выполнении непростых спуско-подъемных операций.
Даже внутри обитаемой сферы слышен рев гидравлического агрегата крана, который выводит аппарат за борт, обхватив его верхнюю часть мягкими щеками, разворачивает с помощью специального поворотного устройства и затем плавно опускает на воду. В считаные секунды к нему подлетает «Зодиак», с которого на палубу выскакивает водолаз и в одно мгновение отцепляет захват с подъемным тросом. Аппарат уже на буксире, закрепленном за кормовой кнехт катера. Всю эту молниеносную операцию тоже выполняют истинные профессионалы. В «Зодиаке» – старый «зубр» Геннадий Хлевнов, который работает на надувной шлюпке с 80-х годов. Настоящий спортсмен, он обладает хорошей реакцией, всегда вовремя оказывается на месте. Иногда приходится работать в плохую погоду, на высокой волне – здесь-то и проявляется накопленный опыт. Геннадий родом из Одессы. Его лексикон полон одесского юмора. Большинство на судне зовут его «кореш». Он снискал себе дружбу открытостью и безотказностью, стремлением помочь людям. В 1993 году мы строили в Англии катер для буксировки аппаратов «Мир». Наш штатный катер, который был на судне со времен постройки, уже разваливался от многочисленных операций и буксировок аппаратов в штормовую погоду. Было ясно, что с ним мы долго не проработаем. Поэтому на пути в Мексиканский залив в конце 1992 года мы нашли фирму в Фалмуте, которая строила яхты и небольшие катера. Мы объяснили цель нашего заказа, и президент фирмы Ник Морли согласился выполнить его в краткие сроки. На обратном пути из Мексиканского залива мы забрали уже готовый катер, который был построен на заработанные в той экспедиции средства. В честь Геннадия Хлевнова его назвали «Кореш». И вот уже много лет «Кореш» служит нам верой и правдой.
Катер оттаскивает аппарат от судна. Чувствую, как отдается буксир, и слышу в динамике спокойный голос Льва Симагина: «“Мир-1”, буксир отдан. Проверим подводную связь». После проверки связи снова голос Симагина: «По готовности открывайте клапана». Открываю клапан, через который вода заполняет цистерны главного балласта, и одновременно принимаю воду в систему тонкого балласта, чтобы придать аппарату отрицательную плавучесть. «Ватерлиния 20, 15, 10, – сообщает Симагин по радиосвязи, а затем уже через подводную связь: – В 10:15 ушли с поверхности. Даю 38 координаты ухода». В катере имеется маленький блочок спутниковой системы навигации, по которому Лев и определяет координаты. Далее все переговоры идут через подводную связь, а следующий сеанс радиосвязи мы услышим уже тогда, когда всплывем на поверхность. И снова это будет голос Симагина: «“Мир-1”, видим вас, идем к вам».
Лев Симагин тоже начал работать как рулевой катера еще со времен «Пайсисов». А вообще в научном флоте он с 1965 года. Мы с ним встретились на НИС «Академик Курчатов» в 1967 году. Это был очень интересный рейс в Индийский океан. Лев был тогда матросом, а я испытывал новую геофизическую систему исследования осадочной толщи на дне океана, в разработке которой принимал участие. Затем Лев окончил мореходное училище и пришел на НИС «Академик Мстислав Келдыш» вторым штурманом. Эту работу он совмещал с обязанностями рулевого катера при подводных операциях. А в конце 90-х, после первой экспедиции на АПЛ «Комсомолец», он покинул свой штурманский пост и пришел в Лабораторию глубоководных аппаратов, филиал которой был создан в Атлантическом отделении Института океанологии в Калининграде.
К сожалению, Левы больше нет с нами. В 2014 году он скончался. Он был из серии незаменимых. Прощай, страрый и верный друг.
…А мы продолжаем наш путь вниз – на этот раз к «Титанику», на глубину 3800 метров. Смотрю на глубиномер, который показывает 1200 метров. В динамике подводной связи слышу переговоры между катером и «Миром-2»: «Открываю клапан вентиляции», – сообщает командир аппарата Евгений Черняев. Значит, «Мир-2» уже на воде.