Кто тут ещё? Капитан зан Коорт? Родственничек бешеной Мийры? Ни в коем случае: все представители Дома Коорт носятся со своим благородством, и даже подумать не могут о том, чтобы как-то преступить Кодекс своего рода. Капитан Генд? Он совсем недавно перевёлся в структуру. Тёмная лошадка… А вот майор зан Агред, пожалуй, то, что нужно…
Пальцы пробежали по клавиатуре, и на мониторе зажегся ярко-жёлтый индикатор. Закрытый канал связи с майором зан Агред установлен…
– …Красотка, сообщи командованию, что программа-максимум тобой выполнена, – с этими словами Виктор подмигнул покрасневшей Верде. – Штурмовая группа под твоим командованием захватила базу субмарин, переоборудованных для государственного переворота, твои штурмовики взяли главу заговора. Полагаю, что очень скоро мы будем иметь удовольствие обмыть ваше новое звание, зан Далн?
– А то, – прошептал Ленк Тоолу. – Ей теперь и звание, и муж, которому тоже и звание, и награды вернут…
– А нам-то что? – выдохнул в ответ Тоол. – Если Великий Океан будет милостив, то полковник не забудет тех, кто сражался вместе с ним, и мы с тобой знатно выпьем на этом празднике. А всё остальное – не наша забота.
Штурмовики расслабились. Бойцы разбились на кучки и расположились на отдых. Обнаружив это, Афанасьев переменился в лице.
Команда хлестнула точно длинный бич – ленивую лошадь:
– Встать! Построиться! По порядку номеров рассчитайся!
Сперва штурмовики даже не поняли, что это относится к ним. Но энергичная ругань быстро объяснила им всю глубину их заблуждений. Солдаты потянулись в строй.
– Бегом, коровы беременные! Бегом, уроды!
После таких слов к построению активно подключились сержанты, щедро раздававшие пинки и тычки. Через пару мгновений строй стоял.
– Значит, так, – прошёлся вдоль строя Виктор. – Здесь кто-то слышал команду «Отбой!»?
Молчание.
– Я задал вопрос.
Молчание приобрело печальную окраску.
– Здесь солдаты или детишки из начальной школы, которых добрый дядя Аван и ласковая тётя зан Далн вывезли на загородную прогулку?!
Унылое молчание и понуренные головы.
– Вы что, жертвы акушеров, себе позволяете? На аборт не попали, так решили сейчас исправить ошибку своих родителей?! Сержанты, где боевое охранение?! Кто назначен на наблюдательные посты?! Что молчим, в рыб превратились? Тогда распускайте жабры и плывите отсюда нахрен!
Верда стояла чуть позади Афанасьева и в душе искренне благодарила высшие силы, что не успела присоединиться к отдыхающим. Просто не успела, а ведь собиралась…
– Виноват, господин полковник, – прогудел Тоол. – Разрешите исправить замечание?
Вместо ответа Виктор кивнул. Но полностью исправить свою ошибку штурмовая группа уже не успела…
Грохот выстрелов заметался под скальными сводами, и Виктор увидел, как валятся наземь пара штурмовиков, посланных на наблюдательный пост. В следующую секунду он уже упал сам, успев при этом подбить ногой лейтенанта зан Далн.
Со стороны ворот заработал автоматический гранатомёт, накрывая не успевших укрыться штурмовиков. Афанасьев перехватил автомат аури и дал длинную очередь крупнокалиберными пулями по позиции гранатомётчиков. Ярко полыхнули вспышки взрывов, послышались дикие вопли, но тут же стихли.
– Ракетомёты – работать по воротам. Остальным – отходить ко второй камере! – приказал Виктор и добавил ещё одну очередь по вбегающим в ворота противникам. Пригляделся к падающим корчащимся фигурам и зло прошипел: – Вот ты ж, б…!
Атакующие были такими же штурмовиками, что и его солдаты. Пограничник ясно видел армейские тяжёлые бронекостюмы, различал армейские же системы вооружения, а у некоторых из атакующих даже разглядел знаки различия.
– Красотка! – рыкнул он лейтенанту, которая как раз начинала шевелиться после оглушающего падения. – Сообщи на «Молдарад», что нас атакует чья-то группа. Пусть прекратят это безобразие… а, мать! – Пуля двинула по тактическому шлему с такой силой, что Виктор невольно прикусил язык.
– Зачем?! – ошалело закрутила головой зан Далн. – Сейчас мы им сами сообщим…
– Дура! – рявкнул он, шипя от боли. – Они прекрасно знают, кто мы. Они пришли за Троем! Связывайся с Мийрой, а то мой канал перекрыт!
– Как?..
– Каком к низу! Связывайся, тебе говорят!
Краем глаза Виктор заметил какое-то шевеление в районе пирсов и тут же выдал туда несколько коротких очередей по три выстрела. На воде расплылось бурое пятно.
– Что, сука, купаться любишь? – и тут же в сторону Верды: – Ну? Доложила?!
– Ой, а у меня тоже связь… того…
От растерянности девушка сняла с головы шлем и завертела его в руках, пытаясь определить: где же поломка и можно ли её исправить.
Каким звериным чутьём Шапа определил, что пуля идёт девушке в незащищённую голову, Виктор понять не успел. Бывший палач вдруг гортанно вскрикнул и прыгнул из положения «лёжа», закрывая собой лейтенанта зан Далн. Он рухнул на девушку, и та возмущённо вскрикнула, пытаясь отвалить в сторону придавившее ее тяжёлое тело.
– Каску надень, коза! – взревел пограничник и выдал ещё несколько «троек» в ту сторону, откуда пришли смертельные выстрелы.
В отличие от большинства стрелков, которых он встречал ещё в той, земной жизни, полковник Афанасьев стрелял не «двойками», а «тройками». Руки были достаточно сильны, чтобы не дать выстрелам уводить ствол автомата в сторону, а вот вероятность поражения тройкой вырастала изрядно. Автомат же аури практически не вело, так что тут вопрос упирался только в расход боеприпасов. Вернее, в вопрос зарядки аккумулятора, который Виктор пока ещё не пробовал перезаряжать, но, как всякий разумный командир, он рассчитывал на лучшее. И готовился к худшему…
Одного брошенного мельком взгляда ему хватило, чтобы понять: Шапа готов. «Жаль мужика, – отрешённо подумал Виктор, – хотя свою судьбу он выбрал сам». Он поднял автомат и ударил длинной очередью «игл» по выбиравшимся на пирсы. Откуда-то с левого фланга его неожиданно поддержал плазмоган. Струя голубоватого огня смахнула нескольких противников с ближайшего пирса, потом пошла вниз, коснулась воды и подняла целую стену пара.
Воспользовавшись столь неожиданно и столь удачно возникшей «паровой завесой», Виктор вскочил на ноги, подхватил за руку всё ещё не пришедшую в себя от такого поворота Верду, и они рванули в сторону помещений охраны – туда, где были пленные.
Плюхнувшись под прикрытие стены, Виктор ещё раз проверил свой шлем. Результат оказался ожидаемым, хотя и весьма печальным: тактический шлем сдох. Окончательно и бесповоротно: ни связи, ни голоэкрана, ни визиров – ничего!
– Клей, – подала внезапно голос зан Далн. – Чего ты его крутишь? Они же лучом «молчанки» шарахнули.
Что такое «молчанка», Виктор не знал, но сообразить-то не сложно. Какое-то продвинутое средство РЭБ[30], которое умеет действовать направленно.
– Тебя тоже? – поинтересовался он, уже догадываясь об ответе.
– Угу, – огорчённо кивнула девчонка. Помолчала и добавила: – Суки драные, чтоб им тагами живого в жопу заткнули!
– Штатные средства связи для подобной ситуации? – спросил пограничник, ни на что особенно не надеясь.
Однако зан Далн чуть приподняла голову и, словно отвечая на экзамене, затараторила:
– В зоне противодействия средств РЭБ противника командир группы подаёт сигнал двумя ракетами ясно различимого синего цвета. Затем под руководством командира группы, младшего офицера или отрядного сержанта строятся цепочки передачи приказов, распоряжений и донесений…
– Уймись, Красотка! – невзирая на сложность обстановки, Виктор улыбнулся, – Я уже понял, что ты в училище не груши околачивала. У тебя эти ракеты есть? Ну?!
Девушка шепотком обругала себя «тупым тагамьим дерьмом» и вытащила небольшую – не больше портсигара! – ракетницу. Вверх взвились две ярко-синие ракеты.
– Клей! Красотка! – шагах в тридцати лежал Ленк. – Принято: связь отсутствует!
– Прикажи занимать оборону уступом направо! Огонь по готовности!
– Есть, Клей!
– Трёх бойцов ко мне!
– Слушаю!
Когда к Виктору подползли трое штурмовиков, он вручил им плотно упакованного Троя:
– Так, бойцы! Взяли этого и нашего лейтенанта и поползли во-о-он туда, – рукой он указал им на ворота в зону сталкеров.
Афанасьев очень надеялся, что вход через ремшлюз не стал достоянием широкой гласности – вспомнив это «милое» словцо, он скривился и сплюнул – так что в исследовательской зоне можно было не опасаться нападения с воды. Во всяком случае – не слишком опасаться.
Штурмовики, хоть и застигнутые врасплох, все же были хорошими солдатами, а потому уцелевшие после первой атаки вскоре опомнились и начали стягиваться поближе к командирам. Какими бы словами рядовые и сержанты ни костерили своих офицеров «на гражданке», в бою их, точно маленьких детишек к родителям, тянет к начальству. Командир знает, что делать, а это вселяет спокойствие и уверенность…
Со стороны наступающих снова взревели автоматические гранатомёты. Виктор тронул за плечо штурмовика с длинной, похожей на противотанковое ружье снайперской винтовкой. Тот оскалился, кивнул и, извиваясь, словно удав, потёк к углу караулки.
– Ракетомёту – приготовиться! – передал Афанасьев. – Огонь – сразу, как эти сволочи заткнутся.
Он по-пластунски добрался до другого угла, осторожно выглянул… Ага, вон они. В голове словно защёлкал баллистический вычислитель: «Расстояние до цели… угол поражения… площадь накрытия…»
Гулко, словно туберкулёзник в бочку, кашлянула винтовка снайпера, и тут же Виктор вскочил на ноги. С положения стоя накрыть второй гранатомёт оказалось не в пример удобнее, и, уперев свой автомат в обломок стены, он дал длинную очередь своими гранатами.
Позиция противника окуталась пылью, полетело каменное крошево. Оба гранатомёта замолкли, и тут же взвыли ракеты. На мгновение поднялись чёрно-огненные кусты разрывов.
Из этого апокалипсиса вылетело что-то тёмное. Узнать в летящем объекте человека можно было только при достаточно развитом воображении.