– Да ладно, Моника! Ты издеваешься? – прокричал жених через зал, пока кто-то менял пластинку.
– В чем дело, Пирс? У тебя нет монополии на этот бар! – бросила с вызовом девушка.
– Клянусь, она сделала это специально, – проворчал Дэн.
Я не обращал на его нытье внимания, мой взгляд был прикован к темноволосой девушке у бара, которая была одета, как сексуальная рок-фанатка. Чтоб мне провалиться. Элли будто издевалась надо мной каждым своим нарядом. Утром она вырядилась в толстовку своего бойфренда – видит бог, я хотел сорвать эту тряпку, швырнуть на землю и проехаться по ней на своем джипе, – потом она заявилась в ресторан в платье, которое обтягивало ее изгибы, как перчатка, а сейчас она оголила живот и напялила кожу. Господи, помоги мне пережить этот вечер!
– Почему с ними этот парень? Он что, из тех прилипал, что везде таскаются за своей половинкой? – спросил Майк с усмешкой.
– Кто тебе сказал, что он ее парень? – Дэн повернулся к Майку и зашептал так тихо, что я едва различил: – Этот верзила с радостью бы таскался за кое-кем другим, если бы ему позволили. – Затем он отстранился и подмигнул, отсалютовав бутылкой.
– Кажется, я понял, – сказал Майк, хлопая глазами, а я подался вперед, чтобы слышать каждое слово, как долбаная сплетница.
– Они с Элли дружат с первого курса и везде таскаются вместе, это правда. Но едва ли все так, как ты подумал.
Дальше я уже не слушал: перевел взгляд на блондина и ошалело вглядывался в него добрых пять минут, даже почти не моргал. Не может быть! Твою мать! Я провел рукой по волосам и повернулся к Дэну.
– Ты уверен? – спросил, схватив друга за плечи.
– Ну да, а в чем дело? – Он не понимал, что только что перевернул мой мир обратно с головы на ноги. Я отпустил парня и, не оглядываясь, пошел к выходу из бара. Мне нужно было подышать воздухом.
Год назад…
Я: Я в самолете, буду через три часа.
Кей: Отлично, чувак! Встретимся в квартире.
Отложил телефон и откинулся на сиденье. Всего три часа разделяли нас с Элли. Меня трясло от предвкушения и ужаса. Она ненавидит меня за то, как поступил с нами, но я готов сделать все, чтобы заслужить прощение.
Целых два года кирпичик за кирпичиком выстраивал свое будущее, делая все для того, чтобы стать тем, кем стал. Теперь моя компания набирает обороты, мы наладили поставки грузов по всему миру, и я готов сделать новый шаг, перекинув офис с Восточного побережья на Средний Запад. Я полностью свободен от любых контрактов, финансово независим и теперь точно смогу уговорить отца перебраться в Чикаго.
С того момента как оставил Элли в зеркале заднего вида под дождем, я искал возможность все изменить, но не был уверен, что смогу, и не давал себе надежды когда-нибудь снова ее увидеть, услышать звонкий голос. И вот я лечу на Голгофу, в ожидании распятия. Готов даже получить в нос, упасть на колени и выслушать тонну дерьма о себе, только бы в итоге Элли меня простила. Два чертовых года жил мечтами и отчетами из ее колледжа. Я так сильно устал жить без ее любви.
Кей встретил меня у подъезда, наверно, он сам только что вернулся домой.
– Хей! Как жизнь? Отец передает привет! Все время спрашивает, как ты, – говорю, обнимая друга.
– Твой старик звонит мне чаще, чем тренер, ей-богу, – улыбается Кей. – Я только приехал, пойдем внутрь.
– Закину к тебе сумку и сразу поеду.
– Не терпится получить по морде? – Его подколы на меня не действуют. Я знаю, что огребу за все, что натворил, но зато наконец увижу ее, смогу поговорить, все объяснить и извиниться. Она, конечно, засунет мне в задницу эти извинения, но я переживу. Улыбаюсь как идиот. Кей не знает всей истории. На самом деле не знает никто, кроме меня, Элли и моей новой помощницы Сью (она работает у меня недавно, но какого-то черта уже вынудила меня излить ей душу).
– И так слишком долго тянул. – И это правда.
Мы поднялись в квартиру Кея – типичную холостяцкую берлогу, холодную и пустую. Мой друг часто бывал в разъездах, поэтому половина его вещей так и лежала нераспакованными в коробках.
– У меня тут бардак, но ты переживешь, – ухмыльнулся он.
– Можно я возьму твою тачку?
– Ну разумеется. – Кей сунул руку в карман джинсов и выудил ключи. – Только если она вдруг настолько глупа, чтобы вернуться к тебе, пожалуйста, не трахайся в машине. – Ключи полетели мне в грудь.
– Очень смешно!
Думаю, секс – это последнее, что мне светит получить от Элли.
Я бросил свои вещи в гостевой спальне, наспех принял душ, переоделся во все чистое, надел куртку и вышел из квартиры.
До колледжа было минут двадцать езды. У меня было полное расписание Элли, поэтому надеялся найти ее у корпуса цифрового искусства. Вылез из машины, нацепил темные очки и пошел к ряду скамеек во дворе здания – отсюда хорошо было видно вход. Занятия заканчиваются в три; я взглянул на часы, оставалось десять минут. Ноги нервно отбивали ритм, я то и дело стучал ладонями по коленям, как ребенок в предвкушении подарка на Рождество. Подарок. Вот дерьмо! Я должен был купить для Элли что-нибудь. Ну как можно быть таким придурком?
В панике начал оглядываться по сторонам, но в голову ничего не приходило, а время поджимало. Я заметил на углу цветочный магазинчик. Ну хоть что-то. Сорвался с места и побежал туда, схватил самый большой букет из вазы на витрине, швырнул продавцу деньги и выскочил обратно, надеясь, что Элли еще не вышла.
Кинулся туда, где уже вовсю толпились студенты, и встал у края лестницы, ожидая, как вдруг заметил прямо перед входом светловолосого парня, лицо которого было мне знакомо. Точно. Видел в отчетах: Элли часто снимала его, должно быть, они однокурсники. Тогда просто буду держаться недалеко от парня, чтобы не пропустить ее.
– Я люблю тебя! – пронеслось через весь двор, и я обернулся. На крыльце стояла Элли в сером коротком пальто и широко улыбалась. Она что, видела, как я приехал? Тут девушка сорвалась с крыльца и на всем ходу врезалась в блондина, как паровоз, сошедший с рельс. Парень подхватил ее и стал кружить по двору на глазах у всего кампуса. Элли откинула голову и, смеясь, закричала: – Скотт, я люблю тебя! Ты самый лучший! – а потом принялась целовать его лицо.
Из меня как будто вынули батарею. Букет выпал из рук и приземлился под ноги, рядом с моим сердцем. Девушка, которую бросил, потому что был идиотом, только что на моих глазах целовала другого и кричала, что любит его. В этот миг мой мир раскололся на части во второй раз. Я ожидал чего угодно, знал, что придется приложить море усилий, чтобы вернуть ее, но как вернуть ту, которая не хочет, чтобы ее возвращали?
Наши дни
Стоя на улице перед баром, я смотрел на тусклые огни Брейдвуда. Реальность обрушилась на меня лавиной: оказалось, я был еще большим недоумком, чем думал; прекрасно научился разбираться в бизнесе, но совершенно не умел разбираться в людях. Целый год топил себя в алкоголе и боялся даже услышать имя девушки, которую любил, когда на самом деле все было намного проще. Из бара выходили посетители, было слышно, как играет музыка и стучат бильярдные шары. Она сейчас там, внутри, а я стою тут совершенно растерянный и не знаю, что делать дальше.
– Куда ты ушел, твоя очередь, братан! – окликнул меня вышедший Майк.
– Иду! – И я, как мул, поплелся внутрь, отдав поводья воле случая.
Глава 17. Элли
Девичники – это круто. Тут так атмосферно, что хочется остаться и прирасти к стойке, вешая бармену на уши всякую чушь. Мы с девочками неплохо отрывались, а Дэн с Моникой устраивали предсвадебные перепалки, которые Джо окрестила брачными играми. Скотт руководил музыкальным автоматом, пока я просто сидела и наслаждалась этим вечером.
В Чикаго у меня почти не было времени на вечеринки, потому что раньше работала, чтобы заплатить за учебу, или пропадала на этой самой учебе. Теперь все изменилось: встречи с друзьями, футбольные матчи, даже свидания, и вот сейчас зависаю в баре в классной компании.
Вечер омрачал только один человек, хотя он недавно покинул это место, практически сразу после того, как мы вошли, поэтому я расслабилась и отправилась на танцпол к Скотту и девочкам. В баре уже было полно народу, меня неслабо развезло от двух коктейлей Джо и одного местного, мы смеялись и отрывались, пока не пришла пора сменить песню. Я отправилась к автомату и долго стояла там, выбирая что-нибудь лиричное, – голова уже кружилась, хотелось спокойной мелодии. Наконец, остановилась на Heavy In Your Arms и опустила монету. Автомат щелкнул, диск встал на позицию, музыка полилась из динамика. Настоящая магия.
Плавно покачивая бедрами, танцевала, закрыв глаза: алкоголь в моей крови творил волшебство не хуже, чем эта песня. Я повернулась и, не открывая глаз, поплыла по танцполу, наталкиваясь на танцующих людей и хихикая. Мне уже было плевать на все, что творилось вокруг, была только я, отпустившая себя впервые за долгое время.
Горячая рука Скотта обняла меня за голую талию, почти как утром. Он прижал меня спиной к своей груди; я захихикала, перестала идти и начала двигаться в его руках, откинув голову на крепкое плечо, а Скотт прижался носом к моим волосам и вдохнул их запах. До чего странный у меня друг. Руки парня крепче сжались у меня на талии и поползли к бедрам, наши движения замедлялись, я закинула руки за голову, обхватив ими шею Скотта. Мы уже почти не танцевали, просто стояли, прижавшись друг к другу, и я полностью расслабилась, когда сказала:
– Сто лет так не веселилась. Почему мы с тобой не ходим в бары? Здесь так круто! Пообещай, что отведешь меня в самое злачное место в Чикаго, и мы здорово там оторвемся.
Я почувствовала вибрацию от его смеха; он наклонился к моему уху и тихо-тихо прошептал:
– Обещаю. – Теплое дыхание парня щекотало мою кожу, из-за чего она покрылась мурашками.
– Класс, тогда обещаю тебе танец.
– Клянешься? – спросил он тем же еле слышным шепотом.