Ритсер Брюгель был очень доволен собой.
— Отлично, Чума ее разрази, справились и без помощи Рейнольт. — Вице-вахтмастер всплыл из капитанского кресла и завис над головой своего старшего пилота. — Может, мы и запустили на пару ядерных ракет больше, чем требовалось, но этим ведь сбалансировали твою неудачу над ракетным полем?
Он дружеским жестом потрепал Синя по плечу. Чжау вдруг стало ясно, что жалкая попытка измены, предпринятая им, обнаружена.
— Да, сэр, — только и выдавил он. Впереди по курсу паутиной огней сияла планета: приближались города, известные людям как Принстон, Вальдмон, Маунтройял. Может, пауки и не таковы, как их Рита представляла, может, это всего лишь погрешности перевода. Но каковы бы они ни были, эти города, через пару секунд их не станет.
— Сэр? — раскатился по рубке голос Била Фуонга на общем канале. — У меня высокоуровневый сигнал от группы Анне. Через пару секунд будет полный доступ к автоматике.
— Ха! Вовремя, нечего сказать! — Но в голосе Ритсера Брюгеля проскользнула нотка облегчения.
Чжау затрясло. Снова. И снова. Брюгель дернул головой, уставился на виртуальный экран.
— Похоже на боевые лазеры! Но…
Взгляд Чжау метался по выдаче диагностики. На вкладке систем оружия — ничего. Уровень мощности основного движка подгулял, как при перезарядке конденсаторов, но потом тоже выровнялся.
— Мои пилоты не сообщают об ответном огне, сэр.
Тряска. И снова. Они миновали крупные города и летели на север, в приполярную зону, где лишь редкие пятна света нарушали темное однообразие стылой земли. Там ничего нет, но позади… Тряска. Небо озарили три бледных расходящихся луча… классическая картина удара боевых лазеров по цели в верхних слоях атмосферы.
— Фуонг! Какого черта там внизу творится?
— Там ничего, сэр! То есть… — Фуонг засуетился среди своих неотвязников. — Э-э, мои неотвязники работают над списком целей из первой точки Лагранжа.
— Тогда их список не имеет ничего общего с моим. Голову включи, чувак! — Брюгель вырубил связь и развернулся к старшему пилоту. Бледное лицо вахтмастера раскраснелось от нарастающего гнева. — Пристрелить гребаных неотвязников и набрать новых! — Он зыркнул на Чжау. — В чем там проблема?
— У меня, может, и ни в чем, но нас ведут снизу.
— Хм. — Брюгель прищурился на данные электронной разведки. — Да. Радары с поверхности. Но это же случалось несколько раз, на каждом обороте… ага.
Синь кивнул:
— Последний контакт продлился пятнадцать секунд. Такое ощущение, что они нас ведут.
— Невозможно. Их Паутина — наша. — Брюгель закусил губу. — Если только Фуонг совсем не загубил связь с первой точкой.
Радарная метка на миг померкла… потом вернулась, ярче и точнее наведенная.
— Они берут нас на прицел!
Брюгель дернулся, словно пятнышко превратилось в готовую укусить змею.
— Синь, перехвати управление! Зажги главное сопло, если потребуется. Выводи нас отсюда.
— Слушаюсь, сэр. — На Крайнем Севере у пауков не так-то много шахт, но там наверняка имеются ядерные ракеты. Даже одного попадания хватит, чтобы сокрушить «Руку». Чжау потянулся подключиться к пилотам…
…и по рубке прокатился грохот: врубились вспомогательные двигатели.
— Это не я, сэр!
Когда прозвучал грохот, Брюгель смотрел прямо на него. Он кивнул:
— Давай пилотами займись. Верни управление! — Он оттолкнулся от кресла рядом с Синем и махнул своим громилам лететь в сторону кормового люка. — Эй, Фуонг!
Чжау яростно забарабанил по консоли, снова и снова выкрикивая командные коды. Разрозненные диагностические отчеты продолжали поступать, но ответа от пилотов не пришло. Линия горизонта слегка перекосилась. Вспомогательные двигатели «Руки» работали на полную, но управлял ими не Чжау. Корабль медленно, но верно забирал носом вниз, переходя на высоту рутинного облета планеты. Ответа от пилотов так и не было, но… Чжау заметил, как меняется график мощности.
— Включилась главная воронка, сэр! Я не могу ее остановить!
Брюгель и его головорезы схватились за поручни. Инфразвук от разгорающегося движка ни с чем не спутаешь: от него вибрировали зубы и кости. Медленно, но верно нарастала сила тяжести. Пятьдесят мили-g. Сто. Предметы, которые не были закреплены, набирали скорость и неслись на корму, сшибая с пути препятствия и рикошетя от них. Триста. Чжау показалось, что его вежливо вдавили в кресло огромным кулаком. Один из телохранителей оказался в пустоте, не в состоянии дотянуться до поручней. Теперь он пролетел мимо — нет, его пронесло мимо и впечатало в дальнюю стену рубки со стороны кормы. Пятьсот милли-g, и ускорение продолжало увеличиваться. Чжау шевельнулся в пристежке, посмотрел назад, потом вверх, на Брюгеля и остальных. Они застряли на корме, уловленные нарастающим ускорением…
А потом звук сопла стих, и Чжау отпустило. Брюгель что-то орал амбалам — приказывал слететься вместе. Он потерял наглазники.
— Наше состояние, Синь!
Чжау уставился на экраны. Панель состояния систем показывала полную ерунду. Он посмотрел вперед и вдоль траектории «Руки». Они миновали линию восхода. До самого горизонта протянулся озаренный тусклым светом, скованный льдом океан. Но не это важно. Линия горизонта немного изменилась. Это не классический маневр схода с орбиты, но близкий. Чжау облизал губы.
— Сэр, мы через сто-двести секунд бултыхнемся в океан.
На миг лицо Брюгеля перекосилось от ужаса.
— Вы немедленно вернете нас на орбиту.
— Так точно, сэр.
А что еще он мог ответить?
Брюгель и его головорезы летели через рубку в сторону кормы. Тут их застиг голос Фуонга:
— Сэр, у меня голосовой вызов из первой точки Лагранжа.
— Давай включай.
Раздался женский голос. Триксия Бонсол:
— Люди на борту «Невидимой руки», приветствую вас. Говорит лейтенант Виктория Лайтхилл, Аккорд-разведка. Вашим звездолетом управляю я. Вскоре вы окажетесь на поверхности. Пройдет некоторое время, прежде чем на место происшествия подоспеют наши солдаты. Не оказывайте им сопротивления. Повторяю: не оказывайте сопротивления нашим войскам.
У всех в рубке челюсти отвисли от изумления, но Бонсол замолчала. Брюгель пришел в себя первым и выговорил не своим голосом:
— Фуонг, отключи связь с первой точкой Лагранжа. Выруби все протоколы.
— Сэр, н-не могу. Как только связь поднята, переподключение…
— Еще как можешь! Физически отключи. Дубиной аппаратуру расфигачь, если надо, но отключись от сети!
— Сэр, думаю, даже без локальных неотвязников… у первой точки обходные пути.
— Я об этом позабочусь. Мы спускаемся.
Телохранитель у люка поднял взгляд на Брюгеля:
— Люк не откроется, сэр.
— Фуонг!
Никто не ответил.
Брюгель прыгнул к стене у люка и начал колотить по кремальере. С тем же успехом он мог бы стучать по скале. Вахтмастер обернулся, и Чжау увидел, что румянец сошел с лица Брюгеля; тот побелел как мел, глаза его дико блуждали. В руке он сжимал дротикомет и зыркал по рубке, словно ища, кого пристрелить. Взгляд замер на Чжау. Ствол дротикомета пошел вверх.
— Сэр, мне кажется, я достучался до одного из своих пилотов.
Абсолютная ложь, но без наглазников Брюгель об этом не узнает.
— Э? — Ствол сдвинулся на долю дюйма. — А, хорошо. Давай, Синь, работай. Твоя голова тут тоже на кону.
Чжау кивнул и отвернулся, сделав вид, что яростно отстукивает команды на мертвой консоли.
За его спиной шел отчаянный поиск способа открыть люк вручную: лихорадочный, бестолковый, пересыпанный бранью… и наконец прозвучала очередь. По рубке разлетелись дротики.
— Черт побери, — пробормотал Брюгель, — этим его не взять.
Судя по звукам, он открывал какой-то шкафчик, но Чжау не поворачивался, делая вид, что поглощен работой.
— Вот. Попробуй эту штуку.
Пауза, потом череда таких громких взрывов, что уши заложило. Боже! Брюгель на мостике звездолета взрывчатку держал?
Сквозь звон в ушах донесся торжествующий рев Брюгеля:
— Вперед, вперед, вперед!
Чжау чуть повернул голову и искоса оглядел рубку позади. Люк остался заперт, но рядом с ним в стене возникла дыра рваных очертаний. От нее в стороны расплывались куски металла и прочий неопознаваемый мусор.
Чжау Синь остался на мостике «Невидимой руки» в полном одиночестве. Он глубоко вдохнул и попытался вникнуть в показания дисплеев. Ритсер Брюгель в одном был совершенно прав: Чжау рисковал головой.
Уровень мощности двигателей не падал. Чжау глянул на закруглившийся горизонт. Сомнений нет: «Рука» сбрасывала высоту, как и показывал альтиметр, — восемьдесят тысяч метров над уровнем моря. Чжау слышал рев вспомогательных сопел. «Я что, куда-то пробился?» Если получится сориентировать как следует и затем поджечь основное сопло… Нет, они разворачивались не в том направлении! Огромный корабль заносило кормой вперед. Слева и справа в окнах кормового обзора виднелись участки корпуса — угловатые, паутинчато-тонкие конструкции, рассчитанные на потоки межзвездной плазмы, никак не на планетную атмосферу. Их края сияли, распространяя мягкое желтое и красное свечение, подобное каскадам брызг от прибоя. Самые острые края раскалились добела и испарились, но вспомогательные двигатели еще работали, о чем свидетельствовали короткие слитные вспышки. Включались и выключались, включались и выключались. Что бы ни управляло пилотами Чжау, оно отчаянно пыталось сохранить ориентацию «Руки». Без столь точного контроля напор атмосферы на корпус корабля давно бы унес их в неуправляемый штопор, а миллионотонная аппаратура разлетелась бы на куски под натиском сил, на которые не была рассчитана.
Сияние расходилось по корме светящимися листками, тускнея только там, где ударная волна разогревала корпус не до точки испарения металла. Чжау перелетел обратно в свое кресло: ускорение медленно и неумолимо нарастало. Четыреста милли-g, восемьсот. Но главный двигатель безмолвствовал: это атмосфера планеты разбиралась с кораблем по-свойски.