– Например?
– Например, что цивилизация таинов не погибла. Она изменилась. Превратилась в систему мыслеобразов, сохраненных каким-нибудь сверхмощным устройством, записанных им. Помните, я говорил о виртуальной реальности? Вот я и представил, что цивилизация Та-Ин могла изменить форму существования. Когда стало ясно, что спасти цивилизацию не удастся, таины просто совершили Переход в некую неизвестную нам форму существования, и это спасло их от гибели. Возможно, она до сих пор существует. Как вам гипотеза?
– Ее оценил бы один мой знакомый, недавно умерший. Он очень любил курить петаль.
– Вы насмехаетесь надо мной, – с укоризной сказал Сайкс, но слова Северянина не очень его расстроили. – Вам трудно это представить. А ведь мое предположение очень хорошо объясняет, почему до сих пор никто не может проникнуть на Территорию Хаоса. Это может быть защитное поле таинов. Они не пускают к себе чужаков. Таким образом они защищают проход, портал – назовите как угодно, – ведущий в новый мир Та-Ин.
– Везалия же пустили. И грабберы там бывают.
– Бывают. Но защитное поле избирательно. Оно пропускает только тех, кто не представляет для скрытой цивилизации угрозы.
– Вы молодец, Джон, – совершенно серьезно сказал Северянин. – Это интересная теория. Только поверить в нее трудно.
– Ели бы вы читали труды Дютея, вы бы думали по-другому. Был такой физик, который двести пятьдесят лет назад математически доказал возможность достижения скоростей выше скорости света. Когда-то это воспринималось как абсурд. Сегодня наши звездолеты летают с использованием тахионных технологий – технологий сверхсветовых скоростей. А еще Дютей говорил, что при достижении сверхсветовых величин скоростей время исчезает, а вместе с ним материя и пространство – точнее, они не исчезают, но меняются, превращаясь в одну из форм сознания. Что, если таины владели подобными технологиями? Уж, по крайней мере, аварит у них имелся. Используя возможности тахионного перехода, они вполне могли изменить окружающую реальность, перейти, так сказать, в новое состояние.
– Таины были весьма примитивной цивилизацией, – сказал Северянин. – Да, они строили гигантские сооружения, но технический уровень развития был низок. Вы же археолог, так скажите – много ли было найдено на Аваллоне артефактов, имеющих отношение к технике?
– Такие находки просто не успели сделать. Помешал Армагеддон.
– Ну, хорошо. – Северянин откинулся на спинку стула. – Чего вы хотите?
– Я хочу проникнуть на Территорию Хаоса и попасть в заброшенный город. Разгадка всего – Пирамиды. Мне обязательно надо там побывать.
– Боюсь, это невозможно.
– Почему? Вы же собрались сделать то же самое!
– Вы не подготовлены для такого рискованного похода.
– А вы подготовлены, так? И в чем заключается особенная подготовка?
– Необходимо особое снаряжение. Я свое покупал на Земле. Здесь оно стоит огромных денег.
– О, не беспокойтесь! Деньги у меня есть. Это последнее, о чем стоит беспокоиться. Кстати, если составите мне компанию, я берусь погасить часть ваших расходов.
– Соблазнительно. Но я бы на вашем месте сто раз подумал. Территория Хаоса очень опасное место. Я знаю это наверняка.
– Откуда?
– Из разных источников. Никому неизвестно, что там происходит. Одно могу сказать определенно – это глубоко враждебное человеку место. И там есть те, кто совсем не желает видеть у себя непрошеных гостей.
– Возможно, негостеприимные хозяева в чем-то правы, – задумчиво сказал Сайкс. – Если предположить, что за Барьером скрывается главная загадка Аваллона, а именно тайна исчезновения цивилизации Та-Ин, то в эту тайну не следует посвящать всех. Земляне вели себя на Аваллоне не лучшим образом. Но мы то с вами не хотим им зла! Может, к нам они будут добрее?
– Вы забавный малый, Джон. – Северянин допил остатки минералки из стакана. – Я не разделяю вашего оптимизма. Лучше подготовиться к худшему. По-дружески говорю вам – бросьте свою затею. Берегите себя. А там все может измениться. Может быть, однажды Территория Хаоса откроет свои тайны, и вы окажетесь правы.
– Вы плохо знаете американцев, Ник, – сказал Сайкс. – Мы упрямый народ. С вами или без вас я туда все равно отправлюсь. Просто мне показалось, что вдвоем нам было бы веселее тратить наши Нобелевские премии.
– То есть вы не передумали?
– Абсолютно. Я договорился с одним парнем, у которого есть экранолет. За полторы тысячи он доставит нас на север, поближе к Территории Хаоса. Осталось назвать точное место.
– Хорошо. – Северянин протянул американцу руку. – Одному умирать тяжело. Отправляемся за смертью – и за Нобелевскими премиями.
После раскаленной улицы темный и прохладный холл гостиницы казался преддверием рая. Северянин сразу направился к лифту, но портье внезапно его окликнул.
– Вас спрашивали, господин Кольцов, – пояснил он, когда Северянин подошел к стойке. – Молодая женщина. Она сейчас в баре, сказала, что будет вас там ждать.
В первый момент Северянин подумал о Клариссе Эстергази. Однако потом сообразил, что они с Клариссой все друг другу сказали. Тогда единственной женщиной, которая может им интересоваться на Аваллоне, остается…
Анна сидела не за столиком, а у стойки бара, подперев голову рукой и глядя в зеркальную стену. Увидев Северянина, она заулыбалась, протянула ему руку.
– Думала, мне придется прождать вас дольше, – сказала она. – Простите, что навязываю вам свою компанию. Но я узнала о Плантаторе. Какой ужас!
– Вы сами говорили мне, что Аваллон скверное место. А Плантатор знал, что его ждет. Заказать вам что-нибудь?
– Спасибо, не стоит. Я уже выпила литра два лимонада, пока вас ждала. А вы откуда знаете про Плантатора?
– Меня вчера разбудила полиция. Пришлось давать кое-какие объяснения.
– Вот как! – Анна нахмурилась. – Печально слышать, что у вас появились проблемы.
– Никаких проблем нет. Мы мило побеседовали, и все разъяснилось. В конце концов, полицию вполне устроили мои объяснения.
– Николай, я должна вам рассказать кое-что. Я ведь была с вами… не до конца откровенна. Когда Вадим прибыл на Аваллон и начал работать, он сразу заинтересовался тем, что происходит на Территории Хаоса. Естественно, Вадим решил туда попасть. Опытные грабберы его отговаривали, называли это пустой и опасной затеей, но Вадим – он всегда был упрямым, еще с детства. Он вбил себе в голову, что обязательно должен проникнуть за Линию. Меня он тоже не слушал. Вот тогда он и встретил Плантатора.
– И Плантатор предложил ему свои услуги как проводник?
– Думаю, да.
– Значит, они побывали там вместе? Интересно.
– Все случилось ровно год назад. Вадим сказал мне, что отправляется на север. С ними был еще один граббер по прозвищу Оформитель. Потом Вадим пропал на два месяца. Я ужасно переживала, потому что никаких вестей от него не было. А через два месяца, в свой день рождения, я получила электронное сообщение от Артура – это товарищ Вадима, можно сказать, близкий друг. Артур сообщал, что они с Вадимом находятся в Уваре, что все хорошо, все здоровы, и Вадим посылает мне привет и поздравления. Боже, как я радовалась! Вся эта безумная затея закончилась благополучно – по крайней мере, мне так казалось.
– И Вадим тогда побывал на Территории Хаоса?
– Не знаю. Я пыталась расспросить об этом Плантатора, когда он у нас появился, но он мне ничего не сказал, только отшучивался. Он вообще был скрытным. А Вадим мне ничего не рассказывал. Только один раз, под Новый год, он со мной разоткровенничался и сказал: «Все, что рассказывают про Территорию Хаоса – ложь. Уж поверь мне. Я сам видел». Правда, я так и не узнала толком, что он там видел. Вадим говорил, что необходимо снарядить за Линию подготовленную экспедицию. Лезть туда в одиночку – безумие. Кстати, вы все еще хотите встретиться с Вадимом?
– Больше, чем когда-либо. Я ведь тоже собрался проникнуть на Территорию Хаоса.
– Вы с ума сошли, – в глазах Анны появился ужас. – Вам-то что там нужно?
– Бессмертие. Не для меня – для человека, который мне дороже жизни.
– Вы верите в Панацею?
– Верю. И вы верите. И Вадим. Простите мне мою прямоту, но Панацея его интересует не меньше, чем груз «Нимрода». Панацея – это шанс для всех.
– Вы правы. – Анна подняла на Северянина взгляд, и в ее глазах была глубокая искренняя печаль. – Вера в Панацею – это все, что у меня осталось. Я не говорила вам, считала, что знать вам об этом незачем. Дело в том, что Вадим болен. У него лепрекс, лучевая проказа. Эта болезнь не лечится. Поэтому я тоже верю… хочу верить, что Панацея – это не вымысел. Я очень хочу, чтобы Вадим жил. Понимаете?
– Конечно, понимаю. – Северянин нежно пожал тонкие пальцы девушки. – Вадим будет жить. И если вы поможете, мы будем искать это вещество вместе. Так где сейчас ваш брат?
– Он в Долине Бурь, – помолчав, сказала Анна. – Прииск «Веселые рудокопы». Я сказала ему о вас, и он готов с вами поговорить.
IX. День девятый
Лучевая проказа – характерное хроническое заболевание, встречающееся среди грабберов Аваллона. Этиология неизвестна, предположительно болезнь вызывается воздействием некоторых излучений. Типичные симптомы заболевания: затвердение участков кожи (как правило, на лице и передней части туловища), склеродермия, поражение подкожной клечатки, позднее – склеротические поражения глаз, внутренних органов, соединительной ткани. Случаев полного излечения от лучевой проказы пока не зарегистрировано.
Вчера я совершил две ошибки. Во-первых, я связался с Сайксом. Я еще не знаю, что ждет меня впереди, но нервозность и щенячий оптимизм Сайкса почему-то действуют на меня угнетающе. Археолог просто фонтанирует идеями – он абсолютно убежден, что за Линией его ждут невероятные открытия. Этим утром, когда мы садились в кабину экранолета, он заявил мне, что знает о Территории Хаоса то, чего не знает никто. Правда, он так мне ничего и не пояснил. Странный парень. Боюсь, из-за него у меня могут возникнуть проблемы. Не думаю, что Сайкс понравится Апостолу.