Сначала правительство заявило, что отказывается вести переговоры под нажимом; и вот тогда Дон Джонсон и совершил самосожжение между будками часовых перед Букингемским дворцом. Фотографии обугленного инвалидного кресла и скорбных останков обгоревшей плоти в нем заняли первые страницы всех газет. Начатая правительством разоблачительная кампания с целью представить Джонсона неуравновешенным неприятным субъектом, который, вполне возможно, погиб в результате криминальной разборки, дала обратный результат. И значительная часть требований комитета была удовлетворена в ближайшие же недели. В знак покаяния за свой первоначальный скепсис правительство даже предложило назвать День Старых Людей Днем Дона Джонсона. Телевидение помогло сделать старых людей не просто приемлемыми, но и модными: наблюдался взрыв браков между очень старыми и очень молодыми брачующимися; была выпущена серия почтовых марок с портретами Знаменитых Старых Людей; были учреждены Игры Старых Людей; а Грегори пригласил свою мать поселиться в небольшой солнечной комнате в задней части его дома.
Последовали обычные шуточки: он надеется, что вы станете видеозвездой и включите его в свое шоу; он охотится на ваши веселящие наркотики и так далее. Иногда ее тревожили возможные побуждения Грегори, но как только она спрашивала себя, следует ли насильно обращать людей к добру, она огрызалась, что, безусловно, следует, поскольку лишь так подавляющее большинство их могло быть приобщено к нему. А вообще они с Грегори никогда не говорили о том, почему он пригласил ее жить у него и почему она приняла его приглашение.
Компьютер Общего Назначения начали создавать в 1998 году. Перед тем в конце восьмидесятых разрабатывались различные экспериментальные планы обеспечения легкого доступа ко всем человеческим знаниям, сведенным воедино. Из них наиболее известен проект «Веселое Обучение» 1991–1992 года с официально утвержденными призами и стипендиями, однако чистота его принципов была поставлена под сомнение, когда он был привязан к правительственной кампании за уменьшение процента детей-пользователей в государственных видеоигровых залах. Кое-кто даже обвинил «Веселое Обучение» в дидактизме.
Эти ранние проекты неизбежно были ориентированы на книги; они представляли собой попытки создать ультимативную идеальную библиотеку, в которой «читатели» (как их архаично именовали) получат доступ к всемирному собранию всех знаний. Однако возникли возражения, что такие планы по сути чисто академичны: те, кто привык пользоваться книгами, теперь получат возможность пользоваться ими более эффективно, тогда как остальные окажутся в еще более невыгодном положении. Три правительственных доклада в середине девяностых годов все указывали на необходимость создания более демократичной базы данных, прежде чем какой-либо из этих проектов получит право на полную финансовую поддержку со стороны государства.
В результате КОН создавался с упором на информацию; наводящий справки набирал не названия книг, а тематические категории. Источники, оставаясь значимыми на вводе для анализа надежности фактов, на выходе утрачивали значение, а потому не указывались. Ученые заявляли, что подобное отсутствие подтверждающей библиографии обесценивает всю программу КОНа, но демократы отмели их возражения как мелодраматизацию, доказывая, что подобное сокрытие обезвреживает самодовольство авторов — или поставщиков источников, как они теперь назывались. Обеспечение анонимности информации они уподобляли отсасыванию яда у змей. Только теперь знания станут истинно демократическими.
КОН наконец вошел в строй в 2003 году, объединив все, что до тех пор содержалось во всех книгах, изданных на всех языках; разработчики опустошили архивы радио и телевидения, хранилища книг, дисков и кассет, газеты, журналы, народную память. ВСЕ ИЗВЕСТНО?
ЛЮДЯМ — гласил девиз, высеченный на каменном видеоэкране над главными входами в муниципальные центры КОНа. Ученые жаловались на дефекты ввода в некоторых областях и на то, что понятие «Тотальное Знание» противоречит «Подлинному Знанию», как выражались они. Скептики саркастично указывали, что единственное, о чем нельзя спрашивать КОН, это о его собственном вводе, источниках, принципах и персонале. Но демократы были счастливы, а когда их приглашали присоединиться к дебатам о тотальном знании в противопоставление подлинному, упоминали ангелов, танцующих на булавочных головках. Конечно, КОН может использоваться для размещения ставок на скачках и справок о счете футбольных матчей, но что тут дурного? Куда важнее то, что он способствует учреждению совершенно нового типа персонифицированных и гибких вечерних курсов. А самое главное, демократы утешались символикой КОНа, идеей конечного хранилища информации, оракула фактов.
И КОН был демократичен не только на вводе, но и на выходе. Вы набирали ваш номер социального обеспечения, и выдаваемая информация подгонялась под ваш умственный уровень. Этот, поначалу вызвавший споры аспект КОНа был вскоре признан необходимым. Говорили, что КОН анализирует ваши вопросы по мере того, как вы их набираете, и проводит свою непрерывную оценку вашего умственного уровня, каковая оценка затем в случае необходимости используется для приведения вашего номера социального обеспечения в соответствие с новыми данными, но это никогда подтверждено не было. Люди, и в первую очередь демократы, вскоре научились во всем полагаться на КОН, они полюбили его. А некоторые не просто полюбили — при разводах нередкими стали ссылки на КОНозависимость.
Постепенно эту силосную башню фактов начали плющом завивать легенды. Поговаривали, что, кроме демократического модификатора вводимых данных, имеется деталь, позволяющая тайным операторам взламывать процесс и изменять ответы. Поговаривали, что для получения лучших ответов от КОНа следует лгать ему вопросами. Поговаривали, что установлена прямая связь между КОНом и Новым Скотленд-Ярдом Три и что задающих сомнительные вопросы (где находится наиболее ценная коллекция серебряной посуды, владелец которой в отъезде?) сцапывали прямо при выходе из здания. Однако большая часть легенд сосредоточивалась на функции КОНа, получившей название АП. Ее добавили как информативную категорию в 2008 году после краткого периода интенсивного и таинственно финансировавшегося лоббирования. АП означало «Абсолютная Правда». В былые дни книжных библиотек существовали особые шкафы для произведений (порнографических, кощунственных или политически опасных), получить которые можно было лишь по специальному разрешению; теперь КОН обзавелся информативной категорией, войти в которую можно было только с помощью специального разрешения. Скептики провели историческое сравнение и цинично объявили отныне доказанным, что Правда — это кощунственная порнография, предназначенная для политических махинаций; однако демократы поддержали неотъемлемое право гражданина на доступ к наиболее серьезным предположениям и выводам, доступным в текущий момент.
Поскольку АП была поздним добавлением к КОНу, она не упоминалась в официальном манифесте. Некоторые люди не верили даже, что она вообще существует. Другие верили, но не слишком ею интересовались. А в большинстве люди знали кого-то, кто знал кого-то, кто обращался за разрешением или подумывал обратиться за разрешением на АП; но никто как будто не знал лично того, кто обращался. Скептики утверждали, что требуется принести медицинскую справку, завещание и разрешение, подписанное тремя членами вашей семьи; демократы возражали, что стандартные бланки завещаний и автоматическое засвидетельствование предоставляются всем в вестибюле АП, но не следует делать скоропалительные выводы.
С уверенностью и в разных вариантах утверждалось, что некоторые обратившиеся за АП сошли с ума; что консоль снабжена фармакологическим автоматом и вопрошающие снабжаются не только фактами и мнениями, но также веселыми наркотиками, снотаблетками и даже таблетками Мягкой Кончины; что люди, пышущие здоровьем, отправлялись к КОНу, намереваясь запросить АП, и больше их никто не видел.
Никто даже толком не понимал, что именно знает или что делает АП. Некоторые полагали, что она предлагает вам на выбор жизненные пути, как умудренный консультант, рекомендующий те или иные профессии; другие полагали, что она специализируется на экзистенциалистских решениях; а третьи, в свою очередь, считали, что каким-то образом она дает вам возможность попрактиковаться в свободном волеизъявлении — что-то вроде подобия учебной летной кабины, в которой проходят тренировки будущие пилоты авиалиний. В ней можно научиться взлетать и приземляться или — если вы предпочитаете — врезаться в землю. Пошли слухи, что лобби АП финансировалось из того же источника, что и лобби Мягкой Кончины в девяностых годах; но никто ни в чем не мог быть уверен. Большинство предпочитало твердо знать, что АП всегда к их услугам, если она им понадобится, но мало кто был склонен ею воспользоваться. Ну, как огнетушителем, когда ничего горит.
Одно время в моду вошло присловье «говорит, как АП», хотя — такая странность! — никто понятия не имел, как, собственно, говорит АП. Все соглашались, что ее ответы должны формулироваться иначе, чем остальные ответы КОНа; предполагалось, что они должны быть четкими, но излагаться поэтически. Некоторые утверждали, что были наняты писатели создать особый язык АП — и звучный, и туманный. Некоторые утверждали, что АП говорит стихами, другие — что она лепечет по-детски.
— Когда я была маленькой, — сообщила Джин Грегори, докурив вечернюю сигарету, — я в постели задавала себе вопросы. Наверное, вместо молитвы; молиться меня не поощряли. Не знаю, как долго это длилось. Ощущение такое, что все мое детство, но, думаю, что год-другой, не больше.
— И какие же?
— Ну, все я вряд ли вспомню. Ну, мне хотелось знать, существует ли музей бутербродов, и если да, то где. И почему евреям гольф не по нутру. И откуда Муссолини знал, как складывать газету. И находятся ли Небеса в дымоходе. И почему норки чрезвычайно живучи.
— И какие-нибудь ответы ты нашла?