анно обрадовался, пока не разглядел на братке полицейскую форму.
— Да я мент ненастоящий, — сказал банкир, успокаивающе хлопая бледного писателя по плечу, — этот прикид ничего не значит.
— Успокойся, Женя, — вставил критик, — это всё проверенные люди… так сказать… свои в доску… никаких оборотней — взяточников среди них нет…
— Ну раз в доску, — Нестеренко попытался улыбнуться, но из этой затеи ничего путного не вышло. — Проходите, друзья Алекса, мои друзья. Вот, пожалуйста, сюда на кухню, я как раз чайничек поставил.
Гости прошли на кухню, усевшись за широкий обеденный стол. В целом квартира писателя выглядела довольно необжитой с минимумом мебели и почти с полным отсутствием необходимых для комфортного проживания мелких предметов. Так обычно выглядели съемные на пару месяцев часто меняющие постояльцев дешёвые хаты.
Писатель засуетился и, не обнаружив в шкафчике над столом крекеры, почему-то направился искать их к себе в гостиную.
Прошло пять минут, затем десять.
Тихонько засвистел закипевший чайник.
Протянув руку к электроплите, Алекс быстро выключил конфорку.
— Пойду посмотрю, что там делает Женя, — сказал он. — Может быть, душ решил сдуру принять…
И критик, встав из-за кухонного стола, вышел в коридор.
— А-а-а-а, — внезапно донеслось из ванной комнаты, — р-р-р…
Вадик с Мухой резко вскочили со своих мест.
— Что такое, пожар? — встрепенулся прикорнувший у тёплой печки браток.
— А-а-а-а, помогите…
— Это Алекс, — закричал Муха, и друзья бросились в сотрясаемую звуками яростной борьбы ванную комнату.
То, что они увидели в ванной, было кошмарно до идиотизма, если данное словосочетание уместно использовать с точки зрения высокого литературного слога.
Критик Алекс Лурье лежал на кафельном полу, безуспешно пытаясь разжать на своей шее скрюченные пальцы именитого писателя. Лицо фантаста перекосила гримаса неистовой злобы, а в хищно ощерившемся рте можно было увидеть… о хтонический ужас… острые белые клыки.
— Он вампир!!! — завизжал Муха. — Это ловушка.
— Сволочь, — шипел писатель, — предатель. Думал я не узнаю твой стиль в анонимной разгромной рецензии на мой роман «Тень Ведьмы»? Обгадил меня по самый Эверест.
— Ну не удержался, — сипло оправдывался критик, не в силах сбросить с себя шипящего литературного упыря, — извини меня, Женя… я как тот скорпион из притчи, который переплывал опасную реку на спине глупой доверчивой черепахи…
— Значит я теперь глупая доверчивая черепаха?
— Сматывайтесь, фраера, — закричал браток и, схватив металлическую швабру, стал бить ею осатаневшего фантаста по голове.
— Не уйдёте, — кричал писатель, адски хохоча, — мой дом уже окружён. Я успел позвонить Кингу Даймонду!
— Он блефует, — прохрипел Алекс, — бегите, глупцы…
И Вадик с Мухой побежали.
Пулей выскочив из квартиры, они кинулись вниз, вон из подъезда, громко топая по усеянной сигаретными окурками заплёванной лестнице.
Оскальзываясь и оступаясь, они выбежали на улицу. Если внизу ждала засада, то сейчас был прекрасный момент, чтобы их схватить.
Но этого не произошло.
Вопреки всем ожиданиям.
Мирно сидели на скамейке у подъезда благообразные старушки. Какой-то автолюбитель, тихо матерясь, разбирал на запчасти красный реликтовый «Запорожец». Весело гомонили дети, привязав на длинной верёвке к хвосту толстого серого кота консервную банку. Кот жалобно мяукал и к разочарованию детишек бежать с дребезжащей жестянкой на хвосте по двору совсем не желал.
Благообразные бабульки с интересом посмотрели на выскочивших из подъезда двух всклокоченных молодых людей. Парни остановились, безумно озираясь по сторонам.
Одна из бабулек сладко зевнула.
— Куда бежите касатики? На концерт Dark Funeral опаздываете? Они как раз сейчас во Дворце культуры имени 1100-летия Мурома выступают. Свободные билеты всё ещё в кассе есть. Цена за один триста грамм свежей крови четвёртой группы.
Вадик вздрогнул, словно его ударило током.
Во рту у милой бабульки блеснули острые клыки в золотых коронках.
— Резко сваливаем! — яростно прошептал Мухе Вадик, и друзья бросились вон со двора.
Однако, справедливости ради, следует заметить, что преследовать их никто и не собирался.
Глава 19 Джон Крамер, Мёртвый Анархист и группа «Хаме-леоН»
— А ну отдай косяк! — ультимативно потребовал Вадик, видя как друг извлёк из-за уха свежую самокрутку с ямайской анашой.
— Да пошёл ты, — Муха демонстративно повернулся к Вадику спиной. — Я будто сто лет траву не курил… после всех этих вампирских приключений надо режим расслабона включить слегка.
— Не смей курить, ты меня слышишь!!! — заорал Вадик, пытаясь забрать у приятеля самопальную сигарету, но Муха уже делал первую затяжку.
— О, — блаженно улыбнувшись, тихо произнёс он, — как же меня сейчас пропёрло. Эх, где теперь наш старый верный дружбан гном Бонч-Бруевич? Как же я по нему соскучился… по его уродливой морде, волосатым ноздрям и вечному недовольному брюзжанию по поводу и без повода…
— Да лежит как обычно пьяный в титьку в каких-нибудь обрыганных кустах рядом с рыцарским замком и Cradle of Filth в смартфоне слушает, — ответил Вадик, укоризненно глядя на кайфующего друга.
— А где твой меч Дуральдон? — вспомнил Муха. — Тоже прикольный был. Пропал ведь вместе с ножнами и я только сейчас это заметил.
— И в самом деле? — Вадик хлопнул себя рукой по левому бедру. — Кажется он исчез как только мы переместились из мира классического фэнтези в фэнтези городское.
— А ну давай курни-ка!!! — строго приказал Муха. — У меня вот все извилины словно снова на своё законное место стали. Откатился так сказать к заводским настройкам прошивки. Голова ясная как никогда.
Дрожащей рукой Вадик взял у друга тлеющий косяк, затем поднёс его к губам и, зажмурившись, неуверенно затянулся.
Волна приятного тепла медленно прошла по его телу, перед глазами побежали радужные кольца, а в голове сама собой заиграла музыкальная композиция DIO «Rainbow in the Dark».
— Полный ништяк! — закричал Муха, подпрыгивая на месте. — У меня в ушах сейчас Metallica "For Whom The Bell Tolls" рубит. Ох, как колокол-то звенит… поминальный…
Вадик тихонько засмеялся, делая вторую затяжку, после чего вернул косяк Мухе.
— Метал жив, брат, — сказал он, хлопая приятеля по плечу, — а я уж совсем отчаялся. Значит не всё ещё для нас потеряно.
Из соседнего переулка выскочил какой-то полноватый человек в порванной одежде. Заметив друзей, стоящих под ярким фонарём, он бросился прямо к ним.
— Так ведь это же… — Вадик озадаченно почесал макушку.
Странный человек стоял уже рядом, тяжело дыша, он судорожно вытирал тыльной стороной руки катящийся по лбу пот.
— Настало время занавешивать зеркала, — хрипло произнёс Алекс Лурье, облокотившись спиной о фонарный столб.
— А что, кто-то умер?!! — испугался Муха.
— Ещё нет, — ответил критик, — но ладаном в воздухе уже слегка пованивает.
— От кого вы бежали? — спросил быстро пришедший в себя после выкуренного косяка Вадик.
— Я?!! — удивился Алекс. — Да ни от кого я особо и не бежал, даже наоборот, бежали от меня два упитанных графомана-упыря. Например, за вчера я разнёс их в своих свежих рецензиях ровно восемнадцать человек. А вот сегодня… Пока до вчерашнего рекорда что-то не дотягиваю. Обидно, знаете ли, как-то… Тем более что мой профиль душевные админы на «Автор Тудей» внезапно пять минут назад разблокировали. Знаете это самый лояльный во всей сети сайт с самыми терпимыми во всей вселенной добрыми администраторами. Настоящий заповедник интернет либерализма. Исчезающий вид.
Серебряная катана в бамбуковых ножнах уже как-то привычно висела у литературного критика за спиной.
— А где браток? — нервно спросил Муха.
— Какой ещё браток?!!
— Ну мужик здоровый такой, с которым мы у вас несколько часов назад в гостях были.
— А, тот питекантроп на стероидах, — Лурье небрежно махнул рукой. — Да сбежал он куда-то, помог мне от писателя Жени Нестеренко отбиться и сбежал. Сказал, что ему домой надо в нормальную реальность, которая вся по чётким пацанским понятиям. Думаю, что он сумасшедший.
— Да нет, скорее уж наоборот, — возразил Вадик.
— В смысле?
— Сумасшедшие как раз здесь, а не там.
— Ладно, пойду я, — решительно сказал критик, хищно вглядываясь во тьму ночных улиц. — Чувствую, что побью я сегодня свой вчерашний рекорд по разгромным рецензиям. Внесу так сказать скромную лепту в великое дело истребления интернет графоманов. Писать они после моих перлов точно уж бросят… с гарантией.
Фигура Алекса растворилась во тьме, исчезнув где-то в районе городского молодёжного парка. Через некоторое время с той стороны послышалось утробное зловещее шипение и залихватское «Бесплатная рецензия на любой ваш роман!». Затем снова стало тихо.
— М-да, — задумчиво изрёк Вадик, и они пошли прочь от ярко освещающего одинокий перекрёсток фонаря.
— Снова куда-то идём, — глубокомысленно рассуждал Муха. — Непонятно зачем и, главное, с нами с завидной периодичностью постоянно что-нибудь происходит. Есть нам практически не хочется, спать вот тоже. Ведь мы словно и в самом деле персонажи какого-то графоманского лит-РПГ. Если взять эту теорию за основную, то всё вокруг обретает совсем иной смысл. Всё становится абсолютно логичным…
— Вот, — заявил Вадик, указывая на огороженный забором, поросший сухим кустарником пустырь, — здесь был мой дом.
— Точно, — согласился Муха, оглядывая улицу, кажущуюся в свете жёлтых фонарей какой-то нереально бутафорской.
На пустыре вовсю гулял ветер, а в отдалении скрываемые тьмой выли не то собаки, не то волки, не то окончательно озверевшие городские вампиры.
Звеня собранными за день бутылками, по противоположной стороне улицы просеменил странный бомж в старомодном офицерском мундире с эполетами и в наполеоновской треуголке. За спиной бомж тащил здоровый холщовый мешок с обильной добычей.