– Конечно понятно, высокомерная ты обезьяна. Вопрос скорее в том, сможет ли маленький выродок доставить вас всех наверх, не проблевавшись, – он кивнул в мою сторону.
Я показала ему средний палец и повернулась к первому богу, которому не повезло оказаться на моем пути. Вирус. Мой муж. Очень приятно.
– Готов быть проглоченным? – спросила я радостнее, чем на самом деле себя чувствовала.
Вирус испуганно сглотнул, но все же кивнул мне.
– Конечно, мышка. Но будь нежной. Это мой первый раз.
Мы захихикали.
– Что… что я должен делать? – он облизнул губы.
Я подозвала его поближе и встала на цыпочки, чтобы обхватить его лицо.
– Не мог бы ты, пожалуйста, снять с маски заклинание? – тихо попросила я.
Вирус кивнул, положил палец на мой подбородок и что-то пробормотал. Звучало как молитва. Магия между нами замерцала, моя кожа загорелась, и меня тут же приласкала волна свежего воздуха. Вирус удивленно заморгал и округлил глаза.
– Я и забыл, что ты такая красивая, – пробормотал он ухмыляясь.
Я с улыбкой надела на голову капюшон своей толстовки, чтобы тени закрывали лицо, и посмотрела ему в глаза. Моя магия без проблем проникла в его разум. Наша связь раскачивалась, словно нежная песня, и мне не пришлось даже давать ему приказ. Душа Вируса тут же отреагировала на мою и потекла в меня, словно покалывающее язык шампанское. Наши губы ненадолго соприкоснулись: нежно и сладко. Я почувствовала щекотку на языке, и Вирус исчез под моими пальцами. Я сделала глубокий вдох, закачалась, и меня тут же поймал Мэдокс.
– Ты в порядке? – спросил он.
Я откашлялась и кивнула.
– Все сработало. Даже лучше, чем я думала. Тошнота вполне переносимая.
Мэдокс потрепал меня по голове, словно я была какой-то собачкой, которая только что отлично выполнила команду. Придурок.
– Так… кто следующий? – пропел он.
Я заметила подозрительные взгляды других богов, которые смотрели на меня, как овцы на большого злого волка. Меня поразил резкий запах магии.
– Ну что вы, ребята, не надо бежать к нам всей толпой, – сухо пошутил Мэдокс. – Это же почти не больно.
Я снова толкнула его.
– Если вы добровольно позволяете мне поглотить вас, тогда это вообще не больно, – поправила его, улыбаясь, как я надеялась, с сочувствием. – Ну что? Добровольцы есть?
Никто не сдвинулся с места, и я услышала, как Мэдокс позади меня имитирует звук стрекочущих цикад. Я боролась с желанием снова его ударить.
– Ладно уж, давай я, – вздохнул Чарминг и вдруг подошел ко мне. В руках он держал нервно дергающееся растение в горшке. – Вернее, мы, – уточнил он.
– Он ведь не хочет сражаться со стариками в обличье растения? – спросила я, вздыхая.
– Он очень хорошо умеет бросаться землей! – отмахнулся Чарминг. – Все будет нормально. Давай уже. Возьми меня, детка.
– Сказал племянник своей тете, – сказала я, скривив лицо.
Он широко улыбнулся, и я быстро воспользовалась возможностью проникнуть в его разум. Это хоть и длилось дольше, чем с Вирусом, но они с Брейвом без проблем исчезли во мне. В комбинации они на вкус были как кисло-сладкая конфета.
– Эй, давай быстро! – Сейлор встал передо мной, закрыл глаза рукой и протянул мне вторую.
– И что мне с этим делать, дива? – захихикала я.
– Я, э-э-э… – Сейлор хлопал глазами, выглядывая из-за пальцев. – Ну, я думал, надо вытянуть руки вперед или что-то вроде того.
Я вздохнула, убрала руку от его лица и посмотрела ему в глаза.
– Ты принадлежишь мне, – сказала я, прижимаясь своими губами к его. Моя магия потянула его душу, которая тут же начала извиваться. Сейлор был на вкус как яблочный сидр. Мне пришлось влепить ему пощечину, чтобы он наконец растворился во мне и исчез, после чего я икнула.
Души бурлили во мне, как кусок жареной свинины, но все же оставались на месте. Следующим был пищащий от восторга Эш, а затем нервно трясущаяся Фоун. Она была такой сладкой и вкусной, что я почти загрустила, когда пришлось ее проглотить. Я поглощала одного бога за другим. Они становились смелее, потому что никто из их предшественников не корчился на земле в агонии, и уверенно подходили ко мне.
– Пресвятые причиндалы Аида! – задыхаясь, я выплюнула песок, оставшийся после бога, который на вкус был как травяная настойка.
– У тебя все в порядке, принцесса? Справишься еще с парочкой? – Мэдокс похлопал меня по спине, и боги поползли вверх по моей гортани.
– Я чувствую себя тетей из Гарри Поттера, которая надулась, как воздушный шарик.
– Ты так и выглядишь!
– Ты издеваешься, что ли?
– Совсем немножко.
Вероятно, я уже позеленела, когда ко мне повернулся следующий бог. Я его не знала. Это был блондин с угольно-черными глазами. Его красивое лицо украшал пирсинг. Он с таким подозрением смотрел, будто боялся, что меня стошнит на рубашку его друга с розовыми волосами и выбритым виском. Я почти оправдала его ожидания.
– Готов? – все же спросила я.
Он одновременно кивнул и потряс головой. Я приняла это за «да». К этому моменту мне уже стало намного легче проникать в головы богов. Будто я без усилий заглядывала в них, хватала души и поглощала, несмотря на протесты и колебания. Практически залпом. Я уже закончила с черноглазым парнем, который был на вкус как кофе, как вдруг по песку снова прошла волна дрожи.
– Тартар снова двигается! – закричал Пиас. Я с трудом расправила крылья и поднялась. Идиотская идея. Чья-то душа поднялась к моему горлу.
Я плевалась, когда меня отбросило назад волной песка, под которой тут же застряла и беспомощно скрючилась, позволяя ему окутать мое тело. Я напряглась и так сильно сжала челюсть, что мои зубы заскрипели. Души горькой волной поднимались в горло все выше и пытались вытечь через нос. Я открыла рот в бездыханном крике боли. Моя кожа засветилась, и с усилием, от которого чуть не потеряла сознание, я затолкнула все души обратно, взорвав своей магией дыру в песке надо мной. Откашливаясь, я вырвалась на поверхность. Песчаная буря все еще не улеглась, песок кружился над нами и волнами обрушивался на головы богов. Я надеялась, что кто-то позаботился о Даймонд. Когда Тартар, наконец, замер, мне показалось, будто красное небо потемнело. Я поползла на четвереньках, подняла глаза и застонала от ужаса. На мембране, которая натянулась над нами, пульсировали черные вены. Песок снова завибрировал, будто у Тартара в животе были спазмы. Я со стоном поднялась на ноги и закачалась в сторону Пиаса, который с трудом пробирался через песок.
– Я здесь! Дай мне свою руку! – выдохнула я, вытягивая его.
– Нам надо действовать быстрее. Осталось еще больше половины, – сказал отец богов. Я измученно кивнула, стиснула зубы и вернулась к работе. Это было самым сложным, что приходилось когда-либо делать в жизни.
В какой-то момент я уже на автомате глотала и откашливалась. Время от времени теряла чью-нибудь душу, которую приходилось снова всасывать. Каждая секунда превратилась в мучение. Я чувствовала себя так, будто была забита душами по самые уши.
Мои мысли исчезли. Я больше ничего не видела и не слышала. Периодически меня скручивало, из меня вырывался крик, и всем приходилось ждать, пока я снова вернусь в сознание и смогу глотать. Это было похоже на добровольную пытку. Моя кожа натянулась, будто вот-вот порвется, а внутренности уже, наверное, превратились в кашу. Нас еще дважды накрывало песчаной бурей. Один раз мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в сознание. Пиас тогда в панике наклонился ко мне и отвешивал пощечины, которые были такими болезненными, что я действительно пришла в себя.
Я запихивала души в каждый уголок себя, который только могла найти, и, когда места внутри больше не осталось, расположила некоторых богов у себя в голове.
– Я последний. Мэдокс, Эйдж, Хак и Даймонд проводят тебя наверх, – Пиас снова отвесил мне пощечину. Сильную. Меня просто невозможно было удерживать в сознании иным образом. Я была настолько переполнена…
Я механически кивнула. Остался только Пиас, потом надо полететь вверх, залезть в Даймонд и пробраться в Олимп. Легче легкого. Я справлюсь с этим, должна справиться. Я… разрыдалась. Но, когда заметила, что вместо слез у меня из глаз текли кусочки божественных душ, я заставила себя прекратить и уселась на песок.
– Готова? – прошептал Пиас.
Я покачала головой и всхлипнула, но все же взяла его лицо в свои руки.
– Пиас, не хочу быть занудой, но у тебя же нет души, – выдавила я. – Как я могу вобрать тебя в себя?
Пиас тоже дрожал.
– Может, попробуешь ненадолго в меня погрузиться? – тихо попросил он.
Я кивнула, обхватила его лицо крепче и погрузилась в холодную, зияющую пустоту.
– Ищи глубже, – тихо направлял меня Пиас. – Там, где обычно находится ядро души, должны быть корни проклятия, которое наложил на меня Зевс. Ты должна поглотить его. Мое тело последует за проклятием.
– Мне надо втянуть в себя проклятие? – в ужасе переспросила я.
Мой голос будто звучал издалека, пока я погружалась все глубже в Пиаса и… действительно. Кое-что нашлось. Оно было острым, словно стекло, и пронзало сердце, как лед, проливающий холод на все внутри бога. Значит, вот оно какое, проклятие Зевса. Я сглотнула.
– Мне надо взять эту холодную штуку? – спросила я, дрожа всем телом.
– Да, – мягко ответил мне Пиас. – Не бойся. Проклятие распространяется только на меня. Оно ничего тебе не сделает.
– Ты уверен в этом?
– Да.
Наши пальцы переплелись, и я почувствовала вкус его губ.
– Ворриор… Ворриор, я тебя люблю, – прошептал он мне на ухо.
Все мое тело напряглось. Бурление в животе прекратилось, и я на мгновение даже позабыла о тошноте.
– Что? – удивленно пробормотала я.
Пиас затрясся сильнее.
– Я люблю тебя. И горжусь тобой, – прошептал он мне на ухо.
После этого он поцеловал меня. Поцелуй был сладким, отчаянным и совершенно идеальным. Проклятие проникло в меня вместе с его языком, и я рефлекторно сглотнула, хотя уже была переполнена. Это ощущалось так, будто я глотала стеклянный осколок. Было невыносимо больно. Но слова проносились в моей голове, словно визжащие демоны: