– Мы готовы! Мы готовы!
В дверь постучали и, дождавшись позволения хозяйки, отворили.
– Света в дом ваш, – в комнату прошел вождь в сопровождении Пайгамбара. Дети прекратили беготню и галдеж и учтиво поклонились гостям.
– Доброе утро, – ответил я и встал с низкого табурета.
– Пайгамбар сказал, ты хочешь говорить со мной.
– Да, надо многое обсудить.
В зале Храма Предков кроме меня с Дариной, шаманов и вождя присутствовали еще трое мужчин, среди которых был мой знакомец, то есть тот, с кем я встретился в роще у реки.
Пенар – опытный воин и наставник для всех в Шахаре, крепкий мужчина под пятьдесят лет, его русые волосы были заплетены в несколько кос назад. Высокий лоб, правая бровь рассечена на две части глубоким шрамом, неоднократно сломанный нос – боец, одним словом. Взгляд цепкий, внимательный, оценивающий. Второй, внешне похожий на Пенара, но моложе лет на десять, был его родной брат Ленар – как мне объяснили, командующий всем оружным людом, после вождя, естественно. Третьим был Кессар, следопыт, охотник, имеющий в подчинении два десятка таких же, как он, «лесных теней», то есть людей, способных перемещаться по лесам и болотам быстро и бесшумно. Так же «лесные тени» выполняли функции местных пограничников. То, что за несколько сотен лет границы Шахара были потревожены всего три раза, ничего не меняло, и четыре охотника-следопыта уходили в пограничные рейды каждый день.
После того как вождь обсудил какие-то текущие вопросы, связанные с бытом Шахара, с шаманами и «командирами боевых групп», он многозначительно посмотрел на Хошияр. Та встала, тронула Дарину за плечо. Поднялась из-за стола и остальная женская половина шаманского сообщества.
– Идем, Дарина, я покажу тебе что-то, пока мужчины говорят с Бэли, – Хошияр указала рукой на одну из трех арок, что были занавешены плотной тканью с вышитым на ней ярким узором.
Я кивнул Дарине, иди, мол… Разговор, похоже, надолго.
Вождь тоже поднялся и пошел к стене с ритуальным оружием и одеждами из шкур, из длинного деревянного ящика на полу достал какой-то рулон и вернулся с ним к столу. Это был довольно старый пергамент, но хорошо сохранившийся, он был достаточно большого размера, примерно полтора на полтора метра, когда-то давно сшитый умелым мастером из нескольких кусков тонкой кожи. Когда вождь развернул пергамент, я очень сильно удивился. Это вам не подорожный лоскут, на котором все отмечено в виде «плюс – минус трамвайная остановка», это была самая настоящая карта! На ней весьма детально был изображен некий большой остров – пустыни на востоке, горные хребты на юге и западе, земли Трехречья, хартские земли и земли у Желтого озера, обширные болота на севере и гиблые земли, долина Шахара, снова горы и моря, омывающие изображенные земли с северо-востока. В других местах карта была не доделана, то есть все же не факт, что на ней изображен остров. Я привстал и навис над картой, внимательно изучая ее и пытаясь сопоставить с тем народным творчеством, что в разных вариациях продается в любом крупном каменке в виде вышивки на подорожных лоскутах.
– А что вот здесь? – показал я рукой к юго-западному, недоделанному краю карты.
– Неизвестно, – ответил Кессар, – начинал эту карту странствующий шаман после неудавшегося позорного исхода Безумного вождя, а заканчивал дед моего деда.
– Ты уже знаешь, как поведешь нас? – спросил Пенар с абсолютно таким же взглядом, как сын вдовой соседки сегодня утром.
– Еще нет, – честно ответил я, – но подготовка к исходу начнется с сегодняшнего дня.
– Говори, – вождь, не моргая, смотрел на меня. Странно, но я не мог разглядеть в его взгляде каких-либо эмоций, и что-то почувствовать было сложно.
– Вы должны знать кое-что о событиях, что произошли в Трехречье, и они очень сильно повлияют на исход и подготовку к нему. Одно знаю точно – ритуальных набегов этой зимой не будет.
Присутствующие ошарашенно переглянулись, лишь Пайгамбар чуть улыбнулся и одобрительно кивнул.
– Ты что-то видел? – спросил его вождь, заметив это.
– Я видел много воинов, закованных в железо, они напали на каменок хартов ночью… им не нужен свет, тьма их помощник, они видят во тьме!
– Это так, – сказал я и начал рассказывать об иноземных воинах все, что знаю сам, а также подробно о событиях, произошедших в княжестве.
Когда я закончил рассказ, на несколько минут воцарилась тишина, присутствующие переваривали услышанное, а потом вождь посмотрел на меня:
– Вижу сомнения в твоих глазах, но тебе решать, как нам быть.
– Вместе решим, – ответил я, – для начала отменить набеги на северные границы княжества, ни к чему губить молодых воинов в неравных схватках, есть время до лета, и надо готовить их здесь. Я понимаю, тяжело ломать вековые устои и традиции, но это придется делать, кроме того, надо подготовиться к тому, что после исхода вам придется заново обустраивать быт. Там вы не сможете, как в этой теплой долине, жить охотой, рыбалкой и собирательством, там придется сеять, пахать, заводить скот… рыба, что водится в озерах по северным границам, несъедобна, в лесах будет быстро выбита дичь, если заниматься только охотой. Там нет чистых ручьев, пить из проток нельзя, придется копать колодцы и на себе испытывать пригодность воды. Там суровая зима, это, простите, не ритуальная прогулка, придется жить в холоде несколько месяцев. Понимаете?
– Да, – вождь кивнул, пригладил седые волосы и крепко задумался, внимательно рассматривая карту, – но можно уйти южнее.
– Конечно, но для этого нужно пройти все княжество, а вот тут, – я указал пальцем на плато Желтого камня, – придется столкнуться с еще одной трудностью – икербы, жители гор, что спускаются в земли княжества не для ритуала, они просто приходят убивать и грабить немногочисленные крестьянские и ремесленные многодворцы. Да и земли там не такие плодородные, разве что камни самоцветные и руды медные.
Вождь снова задумался и, шумно вздохнув, встал и начал прохаживаться вокруг стола, то и дело заглядывая через плечи собравшихся на карту.
– И еще, непростым исход будет, крови прольется много.
– Потомки будут гордиться нами и благодарить нас, – встал за моей спиной вождь.
– Или проклинать! За то, что этим исходом обрекли их на вечную войну.
– Но, Бэли… Ты же должен знать… – Пенар почти взмолился.
– Пенар, я просто человек, который волей… неизвестно чьей волей попал сюда, и которому целый народ доверил свое будущее, следуя пророчеству Предков. Есть время все взвесить и решить. Мало, но есть.
– Что же ты скажешь сейчас? – вождь снова занял свое место.
– На ближайшие три дня мне нужен помощник, а потом мы снова соберемся.
– Я помогу, – вызвался Пайгамбар, что меня вполне устраивало, парень немногим младше меня был очень умен, рассудителен и спокоен.
Когда мы вышли из храма и направились в сопровождении молодого шамана к себе, я обратил внимание, как из маленьких окошек каждого чатрака, мимо которых мы проходили, на нас смотрели люди. Ощущение, я вам скажу… да, не из приятных. Чувствуя каждый взгляд на себе, я одновременно слышал вопрос, подобный тому, что задал мне восьмилетний мальчишка: «Бэли, когда ты поведешь нас на юг?» Да, я покорился судьбе, и все обстоятельства последнего времени меня к этому буквально подталкивали, невзирая на жестокость, горе потерь и мои собственные планы на будущее. Спасти целый народ! Нет, сейчас я не готов, но я обязательно придумаю что-нибудь, чтобы облегчить хотя бы часть того, что предстоит им пережить.
Глава двадцать третья
Городище
Корен прохаживался взад и вперед в сумраке длинного и узкого коридора со сводчатыми стенами, около двери в покои императрицы. «Чего они так долго?» – подумал он, в очередной раз проходя мимо двери, и бросил короткий взгляд на двух дюжих охранителей из иноземцев, что стояли неподвижно по обе стороны глубокой арки, как каменные изваяния. «Затевают что-то… без меня… это они зря, меня нельзя списывать со счетов», – Корен похлопал себя по правому боку, и под туникой хрустом отозвался свиток донесения, что рано утром привез посыльный от наемников: продолжают вести поиски на северных границах. Вот только платить им приходится из собственной казны…
Дверь отворилась, и в коридор вышел наместник Стак.
– Зайдите, – пригласил он советника Корена.
Тот учтиво кивнул и прошел за дверь, где остановился и, поклонившись, сказал:
– Да хранит вас Большая луна, моя императрица.
– Заходите, не стойте в дверях, – Скади указала острым подбородком на стул с высокой спинкой рядом со своим креслом.
В покоях также находилась и леди-наставница, она на мгновение отвлеклась от чтения толстенной и, должно быть, интересной книги, бросила короткий взгляд на Корена, кивнула в знак приветствия и снова уткнулась в книгу, а на ее щеках вспыхнул румянец. Следом вошел наместник и хлопнул дверью, привлекая внимание Корена.
– Вы настаивали на приеме?
– Да, наместник… Моя императрица, – присаживаясь на стул, начал Корен, – осмелюсь сообщить вам результаты поиска…
– Вы все не уйметесь, – Скади нахмурила тонкие брови и строго посмотрела на советника, – нам слишком дорого обошлась ваша затея с этим пришельцем, который в результате сгинул в лесах за болотами, а мы лишились многих храбрых воинов!
– Тогда тело не было найдено, – развел руками Корен, – и я взял на себя смелость, а также расходы, и нанял опытных и не менее смелых наемников и свободных охотников, чтобы продолжить поиски.
– Интересно… и что же?
– Вот, – Корен достал свиток, бережно развернул его, пробежался глазами по тексту и протянул императрице.
– Читайте сами, – отказалась брать свиток Скади.
Корен успел выучить содержимое донесения практически наизусть, но все же, развернув его, начал «читать», то и дело бросая взгляды на леди-наставницу.
– Мои люди сообщают, что углублялись в Гиблый лес на три дня пути, нашли несколько стоянок, следы двух человек идут на север… есть еще следы – болотные коты, похоже, преследуют пришельца и его жену…