о, наверняка задам себе вопрос: «Как поступила бы на моем месте Озора?»
– И я, пожалуй, тоже. Что насчет твоего двоюродного брата? В самом ли деле безопасно отправить его домой?
Ингер пожала плечами.
– Жизнь в темнице не сильно его изменила. Но возможно, он осознал, что ему стоит хотя бы изобразить обратное, чтобы остаться в живых. К тому же семье нужен кто-то в Итаскии. У них сейчас столько проблем, что вряд ли у него когда-нибудь найдется время, чтобы снова нас побеспокоить.
– Разумно. – К тому же Кристен не сомневалась, что Грейфеллс получит недвусмысленный намек из Высокого Утеса. – Я тоже получила письмо. От Абаки Энигары.
Ингер не сразу ее поняла, а затем помрачнела, но наверняка подумала: «Как бы поступила на моем месте Озора?», прежде чем спросить:
– Это дочь полковника?
– Она самая. Хотя обычай официально не позволяет этого женщинам, но, по сути, она теперь верховный вождь марена-димура. Некая добрая душа сообщила ей обо всем, происходившем на собрании Тинга. И теперь она хочет последовать тем путем, который пытался проложить ее отец.
Снова вспомнив про Озору, Ингер оставила свое предубеждение при себе и лишь заметила:
– Бедное измученное королевство. Мне его жаль, если Браги и Майкл не вернутся.
– В самом деле? Всю мою жизнь женщины говорили о том, насколько лучше был бы мир, если бы им правили девушки.
– Прости мне мой цинизм, но приведи пару примеров.
Кристен покачала головой. Единственные известные ей женщины из числа тех, что стали знаменитыми, могли всерьез надрать задницу любому.
Бабельтоск обнаружил, что оказался в полном подчинении у своей тринадцатилетней подружки, которая вела себя весьма решительно, даже когда не знала, как поступать. Она была из тех, кто всегда доводит дело до конца.
– Лейн Шэ, нам нужны дрова для костра. – За несколько секунд она определила, что кандидат – строевой офицер, в то время как Тан Шань – всего лишь старший технический специалист. – Отправь кого-нибудь на поиски. Затем составим список всего, что есть у нас в наличии, включая умения – пока мы еще в состоянии общаться. – Подобный «побочный эффект» вполне мог исчезнуть – уроженцев Востока становилось все сложнее понять. – Сейчас главная наша задача – согреться.
Наступил рассвет. Они наблюдали за восходом солнца с портика чего-то похожего на храм. Внизу простирался серо-белый мир, на фоне которого пробивались из-под жесткого застарелого снега пучки бурой травы.
– Нужно выяснить, где мы, – продолжала Кэрри. – И найти какую-нибудь еду. Я всерьез проголодалась.
С костром проблем не возникло – подножие холма поросло лесом, к которому шинсанцы уже протоптали тропу.
Тан Шань что-то медленно проговорил.
– Я больше его не понимаю, – сказал чародей.
– То же самое он говорил и прошлой ночью. Он уже бывал тут раньше. Теперь он еще говорит, что, если пойти прямо на юг, выйдешь на дорогу.
– Ты все еще его понимаешь?
– Нужно лишь внимательнее слушать.
Тан Шань сказал что-то еще. Прислушавшись, Бабельтоск уловил несколько слов – что-то насчет мелкой дичи. Снег испещряли кроличьи и птичьи следы. На подтаявшем снегу они превратились в бесформенные вмятины, но все же намекали, что умелому охотнику голодная смерть не грозит.
– Могу помочь с едой.
– Мы тут замерзнем, – сказала Кэрри. – Им хуже, чем нам, – они не привыкли к нашим зимам. И оставаться мы здесь не можем, если не хотим к весне сожрать друг друга.
– Зачем такое говорить? – спросил Бабельтоск.
– Юмор висельника? Ладно, в самом деле не смешно. Но это правда. Если там есть дорога, нужно найти ее и добраться до какого-нибудь места потеплее.
Чародей не стал спорить:
– Давай-ка укроемся от ветра и разработаем дальнейший план.
Кэрри была полностью права насчет того, что они могут замерзнуть – им едва хватало одежды, чтобы прикрыть наготу новой девушки и свою собственную. И ей еще приходилось помогать – сама она на одной ноге идти не могла.
Девушка была весьма странной – ее повергали в изумление самые неожиданные вещи.
– Би-Босс, – сказала Кэрри, – мы могли бы тебя как следует экипировать и отправить за помощью, а остальные остались бы у костра.
Естественно, его – на него в первую очередь всерьез обратили бы внимание.
– Не получится. Это место невозможно обнаружить извне, забыла?
– Уверен, что это то самое место, куда вернулся король?
– Ты же слышала Тан Шаня. И как много тайных храмов с порталами внутри может быть возле Воргреберга? Так что придется идти всем, как бы нам это ни было неприятно. Я терпеть не могу зиму. Сейчас уже достаточно холодно, чтобы обморозиться.
Шинсанцы продолжали перешептываться друг с другом. Насколько мог понять Бабельтоск, пытались понять, о чем толкуют он и Кэрри. Чародей и девочка старались говорить медленно и разборчиво, чтобы было проще им, а также женщине, которая, похоже, чувствовала их настроение, если даже и не понимала речь. Тан Шань напряженно смотрел на Кэрри, прилагая все усилия, чтобы разобрать ее слова, – от этого могло зависеть их выживание.
– Он говорит, что они могут создать теплообменный пузырь, достаточно большой, чтобы согреть трех человек, – сообщила она. – Можем меняться по очереди.
– Уже лучше. – Бабельтоск понятия не имел, что такое теплообменный пузырь, – наверняка нечто превосходившее его собственные возможности. Зато он мог помочь с едой, подманивая дичь под нож, – для этого достаточно было видеть животное. – Как далеко до той дороги?
– Он говорит, что это вопрос времени, а не расстояния.
– Верно. Королю и тем, кто его сопровождал, потребовалось много часов, чтобы преодолеть три или четыре мили.
– Пожалуй, стоит отправиться прямо сейчас. В это время года дни короче.
– Мама! – крикнул Скальца. – Я их нашел!
Мгла быстро подошла к нему, гадая, кого он имеет в виду. Ага… чародей, его подружка и несколько человек из гарнизона башни Карха вместе с Тан Шанем, которые сбились в кучу у костра рядом с проселочной дорогой в заснеженном лесу. Значит, некоторым все же удалось бежать – вероятно, потому, что в момент появления Старого Пройдохи они как раз переправляли ту парочку. Вид у всех был крайне жалкий.
– Кто та женщина?
Она никак не могла быть из башни Карха – разве что тамошние парни обзавелись проституткой. Нет – после того, как цитадель уже однажды подверглась опасности, подобное пренебрежение дисциплиной нельзя было даже вообразить.
– Сааманан! – произнес Этриан.
Наступила такая тишина, будто кто-то наложил мощное заклятие. Оно передалось и тем, кто стоял дальше и не мог заглянуть в чашу Скальцы.
Этриан просиял.
У Екатерины был такой вид, будто ее огрели молотом по голове.
«Плохо дело», – подумала Мгла. Оставалось лишь надеяться, что Непанта внушила ей свои собственные моральные принципы.
Ека, однако, тут же протолкалась ближе к Этриану и с каменным лицом уставилась на женщину.
– Это в самом деле она?
– Да, – ответил Этриан, и все тут же поняли, что он вновь стал прежним, сохранив все воспоминания о том, как был Избавителем.
У всех на глазах на него нахлынула невообразимая тоска. Ека обхватила его руками и крепко обняла. Если бы не обстоятельства, момент мог даже показаться забавным, учитывая, что она была вдвое меньше ростом, чем Этриан. Тот принял ее утешение и поддержку.
– Все возвращается, – несколько раз глубоко вздохнув, сказал он.
Мгла встретилась с ним взглядом над головой Еки и вздрогнула.
Этот юноша, который сокрушил половину империи и командовал ордами, погубившими тысячи людей, этот безумный юноша не только преклонялся перед женщиной в чаше Скальцы, но и питал страстные чувства к Еке.
Но тех ли чувств хотела от него Ека?
И не были ли его чувства к Сааманан теми, которых Еке вовсе не хотелось?
– Что у нее с ногой? – спросила Ека.
– Не знаю, – пожал плечами Этриан. – Раньше она была не такая.
После первого радостного порыва Этриан помрачнел, с тревогой пытаясь понять, как такое возможно. Прежде Сааманан была призраком, который хоть и обрел некую телесность, но все равно оставался призраком. И призрак этот вновь ушел в небытие в конце войн Избавителя – казалось, навсегда. Она пожертвовала собой ради того, чтобы Этриан выжил.
Но теперь она появилась снова, во плоти, и общалась с чародеем, его девицей, Тан Шанем, Лейном Шэ и подмастерьями из башни Карха.
– Смотрите, – показал Скальца, отодвинув назад точку обзора чаши.
– Они вышли из портала в том же храме, что и мы с королем, – сказал Майкл Требилькок. – Именно оттуда мы добрались до дороги в Седльмайр.
Больше ничего выдающегося он не увидел, как и Браги, который лишь заметил:
– Похоже, им страшно холодно.
– Скальца, – спросила Мгла, – погонщик ослов – тот самый человек, который убил Мегелина?
– Да, мама. Именно так. Интересное совпадение, да?
– Возможно, Старый Пройдоха – куда более умный манипулятор, чем готова была поверить даже я.
– У того дьявола закончилось терпение, – объявил Вартлоккур. – Он двинулся дальше.
– Вот дерьмо, – пробормотал Рагнарсон.
Десяток товарищей с ним согласились.
Гарун и Ясмид протолкались ближе, чтобы взглянуть на погонщика ослов. Все молча уступали им дорогу. Исходившая от обоих мрачная аура впечатлила даже императрицу.
Можно было не сомневаться – Костлявого вряд ли ждала счастливая жизнь после того, как пересекутся его пути с отцом и матерью короля Мегелина.
Вартлоккур ошибался – Старый Пройдоха пока не собирался атаковать. Вместо этого он тайком нанес визит приятелю-заговорщику времен Праккии, пережившему последующие чистки. Тот был торговцем, чародеем и гангстером, со скромными средствами, талантами и достижениями, но зато с непомерными амбициями – он считал, что должен стать преемником Магдена Нората. Звездный Всадник с ним соглашался, поскольку именно этого от него и ждали. Старый Пройдоха нуждался в имевшемся у него магическом снаряжении и помощи, чтобы привлечь на подмогу новых демонов.