Майклу не требовалось подходить слишком близко, чтобы услышать разговор Екатерины и Этриана. Юноша совершенно растерялся. Он стоял, разинув рот, не в силах ответить – тем более так, как надеялась девочка.
В свое время Майклу довелось сыграть обе роли в этом сценарии – в последний раз с Хайдой Хельтклер. Серьезных планов в отношении девушки у него не было, но он воспринимал ее как данность, считая идеальной парой, за исключением слишком юного возраста. В каком-то смысле она была Майклом Требилькоком в женском обличье. Но, как и у Еки с Этрианом, их отношения свелись лишь к осторожным намекам и уклончивым маневрам, чему способствовал взаимный страх возможных последствий прямого общения.
В его отсутствие Хайду, которой казалось, будто он к ней безразличен, переманил ухаживаниями куда более решительный Байт Мундвиллер, к немалому неудовольствию прабабки.
Имелись все шансы, что Ека пойдет наиболее окольным, тайным и сбивающим с толку путем, щадящим ее чувства. Возможно, Этриану не приходила в голову мысль об отношениях, которых ей хотелось. Что, если для Екатерины это окажется намного больнее, чем если бы он прямо ее отверг? Во имя всех богов, лишь бы парень не попытался обратить все в шутку!
К счастью, этого не случилось. Помедлив еще несколько секунд, он взял Еку за руку, которую та неуверенно протянула, и привлек девочку к себе, заключив в объятия.
Дальше Майкл наблюдать не стал. Точно так же ему следовало поступить с Хайдой, но он этого не сделал. Не стал он и слушать того, что юноша шептал на ухо девочке, желая доставить ей удовольствие. Возможно, это было не совсем то, что ей хотелось услышать, но близко к тому. По крайней мере, пока.
Майкл надеялся, что все будет хорошо. По крайней мере, пока.
Он направился в комнату в Башне Ветров, собираясь доложить, что одной опасностью, способной возникнуть в самое неподходящее время, стало меньше.
Взбудораженный Вартлоккур не сводил взгляда с башни Карха. Чародей ожидал, что Старый Пройдоха в любую минуту готов на любую мерзость.
Гарун бин Юсиф, его жена и король Браги исчезли.
– Они отправились домой, – ответила Непанта на заданный в пустоту вопрос. – Мы с тобой и Смиреной отправимся следом, когда снова будут готовы порталы.
Хватило еще одного взгляда на чародея, чтобы понять, почему Непанте с малышкой нельзя здесь оставаться. Вартлоккур ожидал серьезных неприятностей. Парившие внутри Зимней Бури символы плясали, будто подхваченные вихрем.
– Где Мгла? – спросил Майкл.
– Мы не знаем, – сказала Непанта. – На нее вдруг что-то нашло, и она умчалась, сказав, что скоро вернется. Где Ека и Этриан? Их тоже нужно отправить отсюда.
Все остальные покинули их еще раньше.
В Ляонтуне уже наступила ночь. Лорд Сыма и лорд Чу крайне удивились, увидев перед собой Мглу без телохранителей. Ло Гунь лишился дара речи.
– Прославленная? – пролепетал Шикай.
– Ты поймал коня. И завладел Рогом. Я не могла остаться в стороне. Я должна увидеть их вблизи, прежде чем…
– Прежде?
– Старый злодей наконец готов атаковать. И мне хочется до этого запечатлеть в памяти свой успех.
– Понятно. – (Она не рассчитывала пережить эту ночь. Ей хотелось уйти во тьму, будучи уверенной, что она была ближе к победе, чем кто-либо до нее. Ей хотелось уйти, веря, что она нанесла Старому Пройдохе столь серьезный ущерб, что вряд ли он долго протянет.) – Что с детьми?
Возможно, это был самый важный вопрос, который ей когда-либо задавал этот человек. И вопрос этот имел для нее личное значение.
– Пока что они отправятся в Кавелин. Когда придет час моей гибели, там им ничто не будет угрожать.
– Хорошо. В таком случае я возьму их под свою защиту.
Имелось в виду, что он станет их опекуном, если она в самом деле погибнет.
– Спасибо, Шикай. Ты даже представить не можешь, сколь много это значит для меня. Теперь я куда увереннее готова встретить смерть.
– Идем. Я тебе покажу.
Крылатого коня подвесили на своеобразной упряжи к огромной повозке. Сбежать он не мог, как не мог больше причинить какой-либо вред, продолжая путь на запад, к сердцу империи. Пожилой ветеринар-тервола обработал его раны, и животное теперь наполовину скрывалось среди гипса и бинтов. Конь был в сознании, несмотря на обезболивающие средства, и взгляд его показался Мгле вполне разумным.
– Он пытался как-то общаться?
– Нет, о прославленная. Но полагаю, он вполне доволен.
– Настолько, насколько может быть довольно любое существо после попадания чудотворной стрелы, а затем удара о каменистую почву на скорости в пятьдесят миль в час, – сказал Ло Гунь.
Мгла взглянула на коня.
– Да, пожалуй. Что насчет Рога?
– Он там, – сказал Шикай. – Но ты будешь разочарована.
Он оказался прав. Рог был раздавлен, сломан, обожжен и местами оплавился. Его остатки лежали на длинном столе, вокруг которого громоздились тонны всевозможных предметов, вывалившихся из него после попадания стрелы.
– Их все еще доставляют сюда повозками, – сказал Ло Гунь. – Вряд ли нам удастся когда-либо найти все.
– Да, я разочарована, – кивнула Мгла, – но я прекрасно все понимаю. Пожалуй, лучше вернусь – просто убедиться, что мои приказы недвусмысленны и точно исполняются.
Ее дети могли не до конца смириться с новой ролью, которая заключалась в том, чтобы не путаться под ногами и остаться в живых.
– Это в самом деле должно случиться так скоро, о прославленная? – спросил лорд Сыма.
– Да. Возможно, уже началось, хотя я надеюсь, что он помедлит еще несколько часов.
– Если так, то мне тоже пора.
Мгла не поняла, что он имеет в виду, но он не стал ничего объяснять.
Рагнарсон вышел из портала, его тошнило, и кружилась голова.
– Не останавливайся, – послышался голос, принадлежавший тому старику, лорду Юаню. – Не стой на дороге у следующего.
Рагнарсон сделал несколько неуверенных шагов, прежде чем понял, где находится. Когда к нему вернулась способность нормально видеть, он обнаружил, что смотрит на лежащую в гробу Фиану, столь же блистательную, какой она была при жизни.
Браги едва не разозлился при мысли, что они все еще используют ее могилу в качестве укрытия для порталов, но он слишком плохо себя чувствовал, а сделать предстояло еще многое. Поцеловав собственные пальцы, он коснулся ими стекла над прекрасным лицом Фианы, а затем захромал к свету.
Помощники Юаня приоткрыли дверь мавзолея. В Воргреберге близился вечер. Выйдя наружу, Браги взглянул на запад. Солнце уже опускалось за холм.
Появились Гарун и Ясмид. Бин Юсиф что-то сказал насчет мягкой погоды.
Шли минуты. Рагнарсон нахмурился. Остальным уже следовало прибыть… Ага, вот появился Скальца, негодовавший из-за того, что ему придется пропустить надвигающуюся битву, хотя вряд ли он всерьез на нее рвался. Две минуты спустя из портала вышел Майкл Требилькок, терпеливо подталкивая впереди себя недовольную Екатерину. За ними последовала Непанта с перепуганной Смиреной.
У всех был крайне болезненный вид, особенно у Ясмид, которую также тревожили возможные последствия телепорта для будущего ребенка.
– Ладно, – проворчал Рагнарсон. – Никто из нас не рад, что оказался здесь, и все мы страдаем от похмелья. Но мы здесь, и нам не позволят вернуться, пока все не закончится. Боюсь, я успею проголодаться к тому времени, когда успокоится мое брюхо. Полагаю, и остальные тоже, так что предлагаю пойти туда, где есть еда и огонь.
– Поторопись, ваше величество, – сказал вышедший из мавзолея лорд Юань. – В замок. И пришли сюда наших людей – у нас есть для них работа. – Помедлив, он добавил: – Мы сделаем все возможное, чтобы оставить этот мемориал в таком же виде, в каком он был до нас, и уж точно не хуже.
Слова его звучали вполне искренне.
– Спасибо. Пришлю их сразу же.
Джозайя вошел в личные покои Ингер, воспользовавшись потайным коридором. Ему было не по себе.
– Джозайя? Разве ты… не должен быть с Вахтелем?
– Да… пожалуй. Хотя, думаю, недуг мой скорее душевный, чем телесный. Только что прибыл всадник. Вернулся король, и с ним еще несколько человек… – Он поморщился от болезненного спазма, но тут же взял себя в руки и перечислил несколько имен, в том числе Майкла Требилькока. – Возможно, они уже у ворот.
– Проклятье, – без особой злости проговорила Ингер. – Прогнать их мы все равно не можем, так что найди Натана и Бабельтоска, и займитесь этим.
Мгла ужасно себя чувствовала, и силы почти оставили ее, когда тьма сменилась спокойствием Башни Ветров, где Вартлоккур наполовину затерялся внутри Зимней Бури. Остальные ждали. Ученик и его матаянгский друг – Мгла продолжала делать вид, будто тот ей не знаком, – дрожа, забились в полутемную нишу. Этриан, лорд Го и Старец сидели вокруг стола для игры в шоги, но никто не обращал внимания на игровую доску.
– Все отбыли? – спросила она.
– Кое-кого пришлось убеждать, особенно Екатерину, – ответил лорд Го. – Но мы сумели объяснить, что отправим ее в любом случае, чего бы это ни стоило.
Мгла вопросительно взглянула на Этриана.
– Я оказался чересчур крупным, чтобы меня сдвинул с места даже Майкл Требилькок. Особенно если учесть, что ему пришлось сражаться с твоей дочерью. Настоящая дикая кошка.
Мгла не сдержала улыбку:
– Она и не на такое способна.
– Скальца лишь слегка поупрямился.
– Мальчик соображает, – сказал Старец.
– Да. – Она посмотрела на Вартлоккура. Чародей был настолько занят, что даже не обратил на нее внимания. – Как скоро? Уже известно?
– В воздух поднялись демоны с железными статуями, – ответил Вэнчинь. – Его самого нам не отследить, так что приходится ждать, когда он окажется в пределах видимости. Следует исходить из предположения, что сам он обязательно появится.
Мгла кивнула. Она не сомневалась, что Старый Пройдоха пожелает стать свидетелем своих злодеяний. Собственно, она на это рассчитывала. Повернувшись, она взглянула в темный угол помещения, где ждала Старого Пройдоху восстановленная и обновленная стазис-сфера. Мгла надеялась, что эта часть плана Вартлоккура сработает.