Именно там нашел его Даль Хаас. Адъютант выглядел усталым – он не спал всю ночь.
– Им ничто не угрожает, сир. Я сопровождал их до самого Тьюсбери. Мне теперь послать кого-нибудь, чтобы их вернуть?
Рагнарсон взглянул на мрачного барона-нордмена, получавшего выплаченный долг. Он был не настолько слеп, как могло показаться.
– Подождем несколько недель. Посмотрим, что выползет наружу, если перевернутся камни.
– Сэр Гьердрум сказал мне, где тебя искать. И велел передать, что прибыл Хабибулла, бывший посол Эль-Мюрида. Он не хочет говорить ни с кем, кроме тебя.
От зловещего веселья Рагнарсона не осталось и следа.
– Буду через полчаса. – Он поднялся из уменьшившейся кучи. – Найди кого-нибудь, чтобы все тут закончить, Дерель. И извинись от моего имени. Скажи, что у меня не осталось сил. Потом найди Майкла, и ждите в зале военного совета, пока я не скажу, что делать дальше.
«Что на уме у Ясмид? – подумал он. – Будет ли у нас передышка? Будет ли у меня время, чтобы навести порядок в собственном доме, прежде чем мы займемся наведением порядка у нее?»
Быть королем оказывалось не столь приятно, как об этом пелось в балладах.
181016 г. от О.И.И.Гайки закручиваются
Хабибулла ждал Рагнарсона в зале, где в последнее время прошло немало совещаний.
– Возможно, ты думаешь, что одет как местный, – заметил Браги, быстро входя в зал, – но тебе никого не одурачить.
Хабибулла пожал плечами:
– Для меня важнее было быстрее сюда добраться, чем сохранить секретность. Я получил сведения от Требилькока и выражаю благодарность как от имени госпожи Ясмид, так и от своего собственного.
– Рад помочь.
– Весьма хитрый маневр ты провернул с игрой в захваты. Хотя, полагаю, его больше оценят за пределами Кавелина.
У Браги имелись свои мысли на этот счет. Оказавшись победителем, он вместе с тем кое-чего лишился, хотя и не понимал, чего именно и в связи с чем. Если бы подобное проделал какой-нибудь нордменский барон, никто бы вообще не возмутился. Никто не рыдал бы на улицах, если бы победили «Пантеры».
Может, его считали слишком добрым для подобного коварства? Или он запустил руки слишком во многие сундуки с деньгами? А может, он попросту был чересчур впечатлителен? Он пожал плечами.
– Полагаю, тебя следует поздравить, Хабибулла. Ты задал хорошую трепку троенцам. Великолепно. Я едва не надорвался от смеха.
– Прекрасная победа, но скорее символическая, чем реальная. Она разбудила наших врагов. И они не станут нас снова недооценивать.
– Пожалуй, ты прав, – трезво заметил Браги.
– Мегелин давит на нас со стороны пустыни, в немалой степени используя магию. Мы не можем противостоять саван-далаге. А правоверные в Троесе говорят, что лорд Сун готовит крупное вторжение на побережье. Он намерен использовать легионы из Троеса и Гог-Алана, чтобы поддержать своих троенских марионеток. Это означает, что силы вторжения составят от тридцати до тридцати пяти тысяч, из них двенадцать тысяч солдат Империи Ужаса. Нам с ними не справиться.
С полминуты Браги сидел молча.
– Ты не против, если я позову Пратаксиса и Требилькока?
– Это в самом деле необходимо?
– Думаю, да. Они намного лучше знакомы с положением дел. – Он встал, шагнул в коридор и огляделся, но не увидел никого, кроме стражника. – Приведи Пратаксиса и капитана Требилькока. Они ждут в зале военного совета.
– Так точно, сир. Но кто будет стоять на страже?
– Ничего со мной не случится. Иди.
– Да, сир.
Вместо того чтобы вернуться к Хабибулле, Браги двинулся дальше по коридору. Любопытство привело его к двери, из которой он видел выходящим Гейлса. Шагнув внутрь, он огляделся, но комната выглядела полностью невинно.
Чем, дьявол его побери, в тот день занимался Гейлс? Браги снова осмотрелся. Шли минуты.
– Так… а это что? – Он ощупал царапину на уровне чуть ниже пояса на стене напротив зала совещаний.
Декоративная голова кабана держалась непрочно – ее двигали достаточно часто, чтобы на стенной панели образовалась выбоина. Рагнарсон немного повозился с головой, раздался щелчок, и соседняя панель отошла на дюйм назад. Браги ткнул ее носком сапога, и панель повернулась. Он пригнулся и пробрался в образовавшийся проход, оказавшись в одном из многочисленных скрытых ходов, пронизывавших дворец.
– А я-то думал, что все их знаю, – пробормотал он.
Мгновение спустя он уже смотрел в небольшую дырочку на Хабибуллу, который терпеливо ждал, скрестив на груди руки и прикрыв глаза. Не зная, что за ним наблюдают, он выглядел намного более старым и усталым. Вошли Требилькок и Пратаксис.
– Где король? – спросил Майкл.
Не дожидаясь ответа Хабибуллы, Браги вернулся тем же путем, бормоча:
– Гейлс, теперь ты в руках Майкла. – Больше откладывать нельзя – вне зависимости от того, что удалось обнаружить Требилькоку. Отчего-то ему хотелось разрыдаться. Он изо всех сил пытался убедить себя, что ошибается, но интуиция снова его не подвела. Король бросил взгляд в сторону покоев жены. – Полагаю, кровь все-таки даст о себе знать.
Когда он вернулся в зал совещаний, выражение его лица было спокойным, мягким и дружелюбным.
– Ладно, вы меня опередили. Майкл, Хабибулла мне кое-что рассказал. Хочу, чтобы вы с Дерелем его выслушали, а потом добавили свои соображения.
Хабибулла стал рассказывать с самого начала. Когда он упомянул о намерениях Суна, Майкл добавил:
– Мои связные говорят, что он не воспринимает Мглу всерьез, поскольку она женщина. К зоне действий Западной армии он относится как к своей личной империи. Похоже, он считает, что Мгла его не тронет, пока не решится кризис с Матаянгой.
– Сир, – сказал Пратаксис, – он в числе самых заклятых твоих врагов среди тервола. Некоторые из них спят и видят, как бы тебя уничтожить.
– Именно об этом мне постоянно твердила Мгла.
– Он с уважением отнесся к желаниям лорда Го, но, подозреваю, никогда не собирался следовать обязательствам, взятым во время наших переговоров. Возможно, он просто подыгрывает мне, чтобы порадовать свое начальство. Его отношение к нашим караванщикам в последнее время говорит о нем лучше любых слов.
– Мгла обещала призвать его к порядку, – заметил Браги.
– А если нет? – спросил Хабибулла.
– Мы ничего не можем поделать, – ответил Дерель. – Наши люди в полной его власти. И твои тоже. – Он повернулся к Браги. – Майкл говорит, что до вторжения Суна на побережье остается, скорее всего, лишь несколько недель. Судя по всему, решение уже принято.
Майкл кивнул:
– Именно так мне сообщают из Троеса.
– Совпадает с тем, что мы уже слышали, – сказал Хабибулла. – И защититься мы вряд ли сможем.
– Что у вас есть? – спросил Браги.
– Тысяч десять старых усталых потрепанных солдат, которых возглавляют Непобедимые, чьи лучшие времена давно позади. Мы можем сражаться только при выгодных для нас условиях. Мы рассчитываем на немалую поддержку местных партизан и помощь от живущих на троенской территории правоверных, но этого недостаточно. Мы решили, что нашей единственной стратегией станет партизанская война. Наши главные силы должны оставаться нетронутыми на случай, если Мегелин ударит по Себиль-эль-Селибу. Госпожа Ясмид приказала усилить партизанское движение к западу от гор, чтобы осложнить Мегелину подход к ущелью. Но у него есть Белул, Эль-Сенусси и Рахман. Нам никак им не помешать.
Браги знал всех троих генералов-роялистов. Они отличались умом и стойкостью, и вряд ли их напугают партизаны. Особенно при поддержке со стороны Магдена Нората.
«Вартлоккур, ну почему ты оказался таким тупоголовым дураком? Знал бы ты, как ты мне сейчас нужен».
– Дерель, маневры должны начаться в следующем месяце. Можем мы их ускорить? Использовать их, чтобы обмануть Суна?
Планировался бросок регулярных подразделений к Баксендалю, в ущелье Савернейк, чтобы выяснить, насколько быстро они способны ответить на внезапную угрозу с востока.
– Это будет непросто. Криденс еще не настолько здоров, чтобы принять в них участие. Все бремя придется взять на себя сэру Гьердруму. И в любом случае вряд ли это особо впечатлит лорда Суна.
– Как только будут собраны полки, мы можем перебросить их в Майсак в любую минуту, стоит лишь возникнуть угрозе вторжения Суна в Хаммад-аль-Накир. Сделать вид, будто мы в любой момент можем вцепиться ему в спину. На его месте я не стал бы воспринимать это как блеф.
– Почему? – спросил Майкл.
– Если он нас всерьез потревожит, он чересчур противопоставит себя Мгле. Ей вовсе ни к чему, чтобы он начинал новые войны, пока остается под вопросом ситуация с Матаянгой. Он не стал бы командующим армией, если бы поступал столь глупо.
– Единственный способ успешного блефа – не блефовать вообще, – мрачно заметил Пратаксис. – Мы не можем на это пойти. У нас и без того достаточно шаткое положение, и лорд Сун об этом знает.
– Майкл?
– Дерель прав. Игра в захваты развела всех по разные стороны, и сейчас мы недостаточно сильны. Если людям покажется, что большая часть армии движется через ущелье, могут начаться бунты.
– Придется тебе очень постараться, Майкл, – вздохнул Рагнарсон.
– У них больше людей, чем у меня. Без Нерожденного, который мог бы их выслеживать…
– Делай что можешь. Хабибулла, извини, что тебе пришлось выслушивать обо всех наших несчастьях. У тебя и своих проблем хватает.
– У нас у всех их хватает, сир. Вы с госпожой Ясмид сражаетесь за то, чтобы остались живы идеалы. Борьба истощила ваши ресурсы, но вы не можете позволить себе предать собственные убеждения. Именно потому госпожа предлагает поделиться средствами.
Браги невнятно буркнул. Ясмид была не в большом восторге от происходящих событий, чем он сам, участвовавший в них скорее в силу необходимости.
В дверь постучали. В зал заглянул стражник.
– Сир, капитан Хаас хочет с тобой поговорить.
– Прошу прощения. – Браги вышел в коридор. – Что случилось, Даль?